День после убийства

Дорога, ведущая от дома Дайан к полицейскому участку, пролегала через район Чистых Ручьев. Свернув в этот квартал, Дайан с удивлением обнаружила, что там довольно оживленно. Молодая девушка гуляла с коляской. Несколько рабочих собрались вокруг дыры в земле. Мужчина в спортивном костюме бежал наперегонки со своей немецкой овчаркой.

Проезжая мимо дома Иэна и Мэдди, Дайан проверила, на месте ли желтая полицейская лента, которую она натянула поперек двери, и помахала Лэйси Фримонт, единственной женщине, кроме нее самой, служившей в медоуларкской полиции. Сменив ночного дежурного, та сидела в своей машине, припаркованной у дома Уилсонов. Полностью поглощенная своим телефоном, Лэйси все же заметила Дайан.

Дайан припарковалась на подъездной дорожке у дома Уэйна Рэндалла. Она не успела еще даже открыть дверь, а Уэйн уже спешил к ней.

Выйдя из служебной машины, Дайан улыбнулась ему своей самой дружелюбной улыбкой:

– Приветствую!

Уэйн, запыхавшись, подбежал к ней. Его лицо покрывала сероватая пыль. В руках он держал полотенце для рук, а джинсы на коленях были перепачканы грязью. Должно быть, он вырывал сорняки.

– Что с ними произошло? – требовательно спросил Уэйн. – Мне никто ничего не сказал. Что случилось?

Дайан успокаивающе кивнула:

– Буду рада ввести вас в курс дела, мистер Рэндалл. Вы ведь Уэйн Рэндалл, не так ли?

– Да. Уэйн Рэндалл. Я здесь живу. – Схватив ртом воздух, он кашлянул. – С ней все в порядке? А с Чарли?

Имя мальчика Уэйн произнес с явным напряжением на лице и судорожно вздохнул, не в силах сдержать эмоции.

– Что с Чарли? – повторил он.

– Мадлен и Чарли Уилсоны оба в порядке.

Уэйн поднял взгляд. Его стариковские глаза были влажными и красными.

– Я видел, как они выходили прошлой ночью, поэтому я знал, что он их не убил. Я только хотел узнать, что он сделал с ними там, внутри.

– Поэтому вы были на заднем дворе? Хотели узнать, что произошло?

– Да, мэм. Я волновался за нее и мальчика.

Дайан внимательно посмотрела на Уэйна.

– Вы считали Иэна Уилсона опасным? Кем-то, кто мог причинить вред своей семье?

– Вы были в дальней части его подвала?

– Да.

– У этого мужика там хранился целый арсенал.

– В ожидании апокалипсиса живет куча народу.

– А водка? Как насчет бутылок из-под водки? Видели бы вы ее лицо. Я был с ней, когда она их нашла.

– Это неприятно. Вы правы. Но пьянство и нежелание выносить мусор сами по себе не являются преступлением.

– Ну, преступление все-таки было совершено, не правда ли? Ведь вы были здесь всю ночь, а сегодня опять приехали. Что он сделал? – Уэйн раздраженно топнул ногой. Несколько прядей его зачесанных на бок седых волос выбились, и ветер начал яростно их трепать. – Что? Ну? Он сказал мне… и, что еще важнее, сказал ей, что завязал с водкой. Бедный Чарли! Что он с ними сделал? Скажите же! Что сделал этот сукин сын?

* * *

Полчаса спустя Дайан стояла перед холодильником с безалкогольными напитками, думая, что бы ей себе взять. Держа руки в карманах, она раскачивалась, перенося вес с носков на пятки и с пяток на носки, пока к ней не подошла несовершеннолетняя кассирша.

– Салют, офицер, – сказала она.

Ее приветствие вывело Дайан из задумчивости.

– О, приветик, Эмили.

– Выбор большой. Мне самой нравится «Доктор Пеппер».

– Что?

Дайан даже не видела напитки. Она была где-то далеко, размышляя о фотографии Мэдди с Джоанной, которую Мэдди опубликовала в «Фейсбуке». Дайан все никак не могла выбросить ее из головы, хотя сама не понимала почему.

– Ах да, – произнесла она, рассмеявшись. – Надо же! Я чуть не заснула. Как долго я здесь простояла?

– Порядочно.

Улыбнувшись девчонке, Дайан сказала:

– А знаешь, что самое смешное? Я зашла за шоколадным батончиком!

Добравшись до участка, Дайан села за свой компьютер. Зайдя в находившийся в общем доступе файл с видео, она приготовилась к просмотру сделанной Шиппсом записи допроса Мэдди. Отломив половинку «Кит Кэта», она нажала на кнопку воспроизведения.

«Допрос будет записан, – предупредил Шиппс Мэдди. – У вас есть право…»

Дайан нажала на паузу.

Камера была установлена в верхнем правом углу тесной допросной, так что лица Мэдди и Шиппса были ей видны сверху. И лишь частично, вследствие чего Дайан было сложно судить об их выражениях. Промотав запись на несколько минут вперед, она вновь нажала на кнопку воспроизведения.

Мэдди сообщала Шиппсу данные о себе.

«Мадлен Элейн Уилсон, в девичестве Брандт. Моя дата рождения – первое декабря…»

Дайан вновь промотала вперед. Мэдди по-прежнему говорила:

«…папа служил в ВВС, но позже стал бухгалтером. Мама продавала жилую недвижимость. Оба вышли на пенсию…»

Дайан опять нажала на перемотку вперед. Когда она остановила прокручивание записи в следующий раз, Мэдди, похоже, плакала. Отломив еще кусочек «Кит Кэта», Дайан увеличила громкость.

* * *

– Все в порядке, – сказал Шиппс. – Вы неплохо справляетесь.

Мэдди вытерла нос тыльной стороной ладони.

– В общем, Джоанна прилетела сюда в прошлые выходные. Вчера – полагаю, это была пятница, – Иэн позвонил мне со своего сотового и спросил, чем я занимаюсь. Это было странно, потому что обычно мы общаемся по скайпу. Помню, что до этого мы были в бассейне. Но в то время, когда он позвонил, Джо и я отправились гулять с Чарли и собаками в Эритейдж-парк. Я не сказала ему, что была с Джо и что она вообще приехала. Просто сказала, что мы скоро вернемся. Да, он казался необычно счастливым. И оживленным. «Поспеши домой, детка, и свяжись со мной в скайпе», – сказал он. У него был для меня сюрприз.

Сидя на своем складном стуле, Мэдди ссутулилась.

– Господи, – пробормотала она.

– Вы в порядке, – сказал Шиппс. – Сделайте глубокий вдох.

Выпрямившись, Мэдди начала грызть ноготь на большом пальце.

– И… ммм… Мы пришли домой, и оказалось, что Иэн уже был… был… там. В прямом смысле. Вернулся домой раньше. Это и был его сюрприз. Я подумала: «Блин! Это плохо». В общем… Ну… Он и Джо, увидев друг друга, были потрясены. Это было совершенно очевидно. Просто в шоке. Атмосфера стала напряженной и настолько неприятной, что я начала волноваться.

– Что взволновало вас в первую очередь? – спросил Шиппс.

– Просто то, что эти двое оказались рядом. Вместе. Учитывая их историю.

– Что за история?

– Они друг друга не любят, – совсем тихо сказала Мэдди.

– Почему?

– Не знаю, есть ли этому разумное объяснение. – Мэдди небрежно махнула рукой. – Некоторые люди просто не могут друг друга выносить.

– Ладно. Что произошло дальше?

– Перекинувшись с нами парой слов, Иэн поиграл с Чарли минут двадцать, после чего спустился вниз. Ну, знаете, в подвал. Куда он обычно ходит. Вот.

Шиппс сделал какую-то запись.

– А что в подвале?

– Его штуковины. Его компьютеры и штуковины.

– Послушайте, Мэдди, – сказал Шиппс. – Я был в подвале.

– Ну, тогда вы знаете, с чем мне пришлось справляться! – ответила Мэдди гораздо более истеричным голосом, чем ожидала Дайан.

– К чему он готовился?

– Не знаю. Я не могу ответить на этот вопрос. Не знаю, чем он занимался. Я не уверена даже, что знаю, кем он стал.

– А чем занимались вы с мисс Ясински, пока он был в подвале?

– Что мы делали? – переспросила Мэдди. Она выглядела потерянной. – Мы оставались на кухне. Оставались на кухне, пока я делала сосиски в тесте для Чарли, а затем – ужин для взрослых. Иэн вернулся из подвала, сказал, что выскочит в город, и ушел. Ушел надолго. Я накормила Чарли и поняла, что Иэн так и не появится. Мы с Джоанной сели ужинать. Затем я уложила Чарли спать пораньше. Иэн вернулся с вином, водкой, сыром и всякой подобной фигней. Странно, но в этом весь Иэн. Типа непредсказуемый. Но я была счастлива. Типа «ух ты, возможно, он сможет быть учтивым».

Шиппс ждал продолжения. Когда его не последовало, он произнес:

– Ага. А дальше?

– Он попросил меня накрыть на стол. Сделать сырное ассорти. Сказал: «У нас гостья, а я вернулся из Нигерии целым и невредимым. Значит, есть что отпраздновать!» Я уже почувствовала его сарказм, но не хотела раскачивать лодку. Так что я выложила сыр и крекеры, надеясь, что он продолжит оставаться спокойным. В прошедшие пару лет у нас с ним были ссоры, и иногда он меня пугал. Именно так и происходило в этот раз. Я начала бояться.

– Бояться чего именно?

– Что он разозлится и начнет кричать.

Шиппс осторожно положил свою руку ей на запястье.

– Он когда-нибудь делал вам больно, Мэдди?

– Нет. – Она сделала паузу. – Во всяком случае, я такого не помню.

Некоторое время они сидели молча.

– Что случилось с вашим глазом?

– Я упала. Во время турпохода. Это была случайность. По словам Иэна, но сама я этого не помню. У меня было сотрясение. Когда мне накладывали швы, двое полицейских сказали мне, что моя рана не соответствует падению. Но я сразу поверила Иэну, когда он сказал мне, что я упала. В последнее время у меня начали возникать вопросы насчет той ночи, но я никогда, никогда… Скажем так, я всегда, ммм, утверждала, что упала.

– Ясно. А где вам оказали помощь?

– В больнице Глен-Хейвена в Колорадо. Неподалеку от Эстес-Парка.

Шиппс сделал запись.

– В Глен-Хейвене?

– Да.

– Ладно. Итак, вы приготовили ужин. Что дальше?

– А затем мы все сели за стол на кухне. Иэн пил водку и хотел, чтобы мы тоже ее пили, но мы отказались. Мы пили вино. Какое-то время казалось, что все будет нормально, потому что мы простого говорили об Охриде и «Ирландском пабе». О Деревенщине Баке, Милошевиче и Македонии. Мы даже посмеялись, вспомнив клуб «Помада» и парней из метал-группы «Мстительные». Но к тому моменту мы уже порядочно выпили, а Джоанна, ну, не всегда умеет следить за языком. Она упомянула о том, как когда-то, когда мы с Иэном только познакомились, он решил, что она пыталась добиться его увольнения. Она сказала что-то вроде: «Не могу поверить, что ты подумал, будто это была я». А он ответил: «Это была ты. Ты лгала тогда и лжешь сейчас». Он пришел просто в бешенство.

* * *

Дайан остановила воспроизведение записи. Встав, она направилась к кабинету Шиппса. Небрежно постучав в стеклянную дверь и увидев его приглашающий жест, Дайан заглянула внутрь.

– Что это за странные слова, которые она все время использует?

Шиппс засмеялся.

– Наслаждаешься записями допроса? Это какой-то восточноевропейский язык. Эти две дамочки, что называется, парочка полиглотов.

– В твоих устах это звучит как-то пошловато. Ай-яй-яй.

– Ты еще с Уэйном не встречалась, – сказал Шиппс, широко ухмыльнувшись.

– О, с ним я как раз встречалась! Уэйн. Уэйн Рэндалл. Уэйн Рэндалл уверен, что ужасный человек получил по заслугам.

– Мне он сказал то же самое. Назвал его позорищем, психом, лжецом и неудачником.

– О, это еще ничего. Он сказал, что Иэн – сукин сын. Я почувствовала себя героиней вестерна 1920-х.

– Ха! Уэйна точно не назовешь поклонником Иэна Уилсона.

Дайан скорчила гримасу и сказала:

– Хм. Возможно, Уэйн Рэндалл – очень большой поклонник Мэдди.

– Староват он, тебе так не кажется? Для влюбленности-то? – Усмехнувшись, Шиппс вздохнул. – Она видная женщина, признаю. Раньше я точно не отказался бы с ней переспать.

– Прошу, прекрати, мне и без тебя сейчас ужасов хватает.

– Извини.

– А вот ее глаза… – произнесла Дайан. – Они странные.

– Даже очень. Жаль, что… – Поморщившись, Шиппс указал рукой на левую сторону своего лица.

– Думаешь, это он с ней сделал?

– Я знаю, что полицейские в Глен-Хейвене считают, что это сделал он.

Дайан задумалась.

– Ладно, – наконец сказала она, – пойду досмотрю запись.

Вернувшись за свой компьютер, Дайан вновь нажала на кнопку воспроизведения записи.

* * *

На экране Шиппс наклонился к Мэдди.

– В каком смысле «пришел в бешенство»?

– В прямом. Иэн расхохотался и, залпом допив водку, разбил бокал о пол. «Поверить не могу, что ты до сих пор продолжаешь лгать!» – заорал он на Джо. Она начала орать в ответ, что это он лжец и что она расскажет мне…

– Расскажет вам о чем?

– О них, об их романе. Очень давнем. Вновь рассмеявшись, Иэн ответил: «Я уже рассказал ей о том, как трахал тебя, ненавидя». Тогда Джо встала и дала ему пощечину.

– Мисс Ясински дала ему пощечину? – переспросил Шиппс, откинувшись на стуле так, словно его сразила эта новость.

– Да. – Мэдди разрыдалась, и прошло некоторое время, прежде чем она смогла взять себя в руки. – Он пришел в ярость. Начал швыряться мебелью. Тогда я наконец решила, что мне нужно что-нибудь предпринять. Я взяла телефон и уже собиралась набрать 911. Но затем я услышала, как меня позвал Чарли. О боже, это было ужасно. Чарли спускался по лестнице. Он проснулся от шума. «Возвращайся в постель! – заорал на него Иэн. – Возвращайся в постель, или я, на хрен, тебя убью!» Я побежала к Чарли. Поймав его внизу лестницы, я велела ему быстренько бежать обратно наверх и снова лечь в постель. Думаю, я нажала на телефоне на громкую связь, потому что в трубке слышался чей-то голос, но в тот самый момент я обернулась и увидела, что Джоанна лежала на кухонном полу, а Иэн сидел на ней. Я выронила телефон и бросилась на кухню, чтобы помочь ей. Я не знала, что делать. А в раковине был нож.

Даже несмотря на то, что камера была установлена под самым потолком, Дайан видела, что Мэдди заметно тряслась.

– Не торопитесь, – сказал Шиппс.

Его голос звучал озабоченно.

С этого момента слова Мэдди разобрать было сложно, потому она говорила сквозь слезы. Это звучало приблизительно так:

– Я ударила его ножом в спину. Ударила! О господи, я ударила его ножом. Я ударила Иэна ножом, а он… а он… Он не прекращал душить ее, так что я ударила его снова. Тогда он наконец отпустил Джо и скатился с нее. Я помогла ей встать. Посмотрев на нас, он сказал то же самое, что до этого сказал Чарли: «Я, на хрен, убью вас». Ммм… И мы побежали. Джо была очень слаба, так что мне пришлось помогать ей идти. Мы должны были найти Чарли. А оказавшись наверху, решили спрятаться. Джоанна едва держалась на ногах, а со мной был Чарли, и я думала, что Иэн вот-вот придет за нами. Что мне оставалось делать? Попытаться вывести изуродованную женщину и маленького ребенка из дома? Мы спрятались. А вскоре после этого появилась девушка-офицер.

– Ладно, Мадлен. Думаю, пока что этого будет достаточно. Вы хотели бы добавить что-то еще? – спросил Шиппс.

– Нет. Кроме того, что мне жаль. – Мэдди уронила голову себе на руки. – Я не хотела его убивать. Я лишь хотела, чтобы он перестал делать ей больно. Я любила его. Я так его любила! Я не хотела. Господи, прости меня!

* * *

– Привет, Дайан!

Дайан аж подскочила от неожиданности. Она была так погружена в мысли о Мадлен Уилсон, что даже не заметила, как к ней подошел Си Джей.

– Ты меня до смерти напугал, Си Джей!

Рассмеявшись, Си Джей поставил банку пива рядом с ее ковриком для мыши.

– Шиппс сказал мне принести тебе это.

– Что? – сказала Дайан. – Сейчас еще и трех нет.

– Ты просматриваешь запись допроса Джоанны Ясински?

– Как раз собиралась начать.

– Он сказал, что тебе, возможно, понадобится выпить.

Откинувшись на спинку стула, Дайан затряслась от смеха.

– Тогда ладно. Спасибо тебе!

Дайан нажала на кнопку воспроизведения.

«В мою ответственность входит довести до вашего ведома, что этот допрос записывается, – предупреждал Шиппс Джоанну. – Все, что вы скажете, может и будет…»

Перемотка вперед. Воспроизведение.

«Джоанна Мэри Ясински, Ричмонд, Вирджиния», – монотонно бубнила Джоанна.

Дайан вновь нажала на перемотку вперед. Джоанна загибала пальцы: «“Эмнести Интернешнл”, непродолжительное время во “Врачах без границ”, несколько организаций по помощи беженцам, в основном женщинам и детям. Была менеджером проектов в организации “Семья прежде всего”, действовавшей под эгидой…»

Дайан вновь прокрутила запись.

Шиппс, похоже, искал какую-то запись у себя в блокноте.

«Если вы дадите мне всего одну секунду…»

«Одну секунду! – громко и с возмущенным видом сказала Джоанна. – Одну секунду? Да вы уже час ходите вокруг да около. Мы можем уже перейти к гребаным деталям?»

Дайан открыла пиво.

Шиппс вздохнул так громко, что Дайан как будто физически ощутила степень его раздражения.

«Это необходимая информация, мисс Ясински. Я понимаю, что вы возбуждены».

«Понимаете? Правда? Иэн Уилсон меня чуть не убил. Я бы сказала, что эта ночь была по-настоящему… по- настоящему дерьмовой».

«Почему, по-вашему, он попытался это сделать?»

«Потому что этот говнюк – алкоголик с посттравматическим синдромом, который слетал с катушек».

Отхлебнув пива, Дайан вытерла подбородок.

* * *

Шиппс вертел в пальцах свою ручку.

– Вы дали ему пощечину?

– Да, я, на хрен, дала ему пощечину.

– Почему?

Откинувшись на спинку стула, Джоанна скрестила руки на груди.

– Он сказал нечто, что я посчитала оскорбительным.

– И что именно?

Шиппс ждал. Когда ответа не последовало, он продолжил:

– Между вами двумя были сложные отношения? Да? Нет?

Молчание.

– У вас была сексуальная связь, верно? – спросил он. – В прошлом?

Джоанна сдалась.

– Уф. Да. Несколько раз. Пока я не поняла, что он нанес мне удар в спину.

Шиппс впился в нее взглядом, а затем произнес:

– Не могли бы вы выразиться поточнее?

Джоанна обдумала свои слова и расхохоталась.

– Нет! Ой! Ой! Блин! Простите! Нанес удар мне в… – Она самым натуральным образом зашлась смехом. Она схватилась за живот и открыла рот, не в силах выдавить из себя ни звука.

Наконец Джоанна пришла в себя.

– Вот это да, – сказала она, вытирая слезы. – Да, это было неудачно. Случайно вырвалось.

Шиппс попытался снова задать тот же вопрос:

– Ладно. Так что именно вы имели в виду?

– Когда мы впервые с ним встретились, я работала в таком уголке мира, где иногда приходилось пренебрегать правилами, чтобы добиться нужного результата. Я пыталась доставить припасы в лагеря для беженцев и заплатила некоторым людям, чтобы они помогли мне сделать это. Иэн об этом знал. Он думал, что я хотела добиться, чтобы его уволили с работы, поэтому он постарался устроить так, чтобы меня уволили с моей. Он сказал людям, что я занимаюсь незаконной деятельностью, и это сработало. Мне пришлось уйти. Он был козлом. Я просила Мэдди, чтобы она забыла о нем. И постоянно предупреждала ее, что ей нельзя с ним встречаться. Не говоря уже о том, чтобы выходить за него замуж и рожать от него ребенка. Я всегда знала – и, по правде говоря, думаю, что все знали, – что их отношения закончатся именно так.

– Как так? Что его зарежут в его собственном доме? – невозмутимо спросил Шиппс.

– Смертью одного из них. Уж лучше его, чем ее. Он чудовище! Вы видели, что он сделал с ее лицом?

– Вы уверены, что с ней это сделал Иэн Уилсон?

– А для вас это неожиданность? Да какого хрена! Она не знала, что в действительности произошло, потому что ударилась головой. А теперь она не может вспомнить ту ночь. Но Иэн оказался тут как тут и помог собрать ей все «воспоминания» воедино. Вы на это купились? Бедняжка, она упала! Упала так, что двое копов в Колорадо продержали ее всю ночь, пытаясь добиться от нее признания, что ее муж ударил ее палкой или лопатой! Но Мэдди такая: «Нет, он бы так не поступил. Это не он». Гребаный бред сивого мерина! И кобылы тоже.

– Я это проверю.

Джоанна закатила глаза, как подросток.

– Да ладно! Что ж, да вы просто молодец. Хотите отличиться? Вы ведь полицейский.

– Вашей злости нет разумного объяснения, – спокойно произнес Шиппс. – Это заставляет задуматься.

– Заставляет задуматься? Вам что, шесть лет? Моя злость объясняется тем, что меня чуть не убили, у меня дико болит горло, а я все еще сижу здесь и говорю с вами, когда единственное, чего мне хочется, – это выпить ибупрофена с виски и заснуть.

– Понятно. Тогда просто ознакомьте меня со своей версией случившегося, и я отпущу вас домой. Идет?

Джоанна наклонилась к нему.

– Мы пришли домой после прогулки с собачками, а Иэн был там. Он не был рад меня видеть, ясно? Начал пить. Мэдди была испугана и нервничала. На какое-то время он ушел, а потом вернулся с пакетами выпивки, сыра и крекеров и сказал: «Ладно, давайте будем вести себя прилично и по-дружески». Но это продлилось недолго. Он довел Мэдди до слез рассказами о том, как мы с ним были вместе. Классно, правда? Просто суперкруто. Он вел себя как придурок, и я сказала ему об этом. Он начал орать на меня и тыкать пальцем мне в лицо. Как бы не так! Я такую хрень никому не спускаю. Я дала ему пощечину. Он набросился на меня, и мы сцепились. Мэдди схватила телефон, и я была этому рада. О нем нужно было сообщить по номеру 911. Но затем мы услышали, как Чарли плачет. Бедный пацаненок проснулся и стоял внизу лестницы. Мэдди побежала к нему навстречу. Иэн на него заорал. Думаю, Чарли сказал: «Папочка, извини». А Иэн ответил: «Я заставлю тебя извиниться!» Это было жутко, серьезно. А в следующую секунду я уже лежала на полу, на спине. А он, усевшись мне на живот, схватил меня руками за шею и начал ее сдавливать. В тот момент я была уверена, что мне конец, и, возможно, Мэдди тоже. Он весит, наверное, под сто килограммов.

Джоанна вдруг зарыдала.

* * *

Ее рыдания на мгновение шокировали Дайан. Ей казалось, что эту женщину ничем не проймешь.

– Я думала, что умру, – сказала Джоанна.

– Вы в порядке? – спросил Шиппс.

Его голос звучал искренне.

И тогда Джоанна вновь начала хохотать. Дайан сделала несколько больших глотков пива.

– А то! – сказала Джоанна, дико замахав рукой. – Я в порядке. Более чем в порядке. Я жива! Благодаря Мэдди. Потому что, вместо того чтобы закончить свое дело, он типа просто остановился. И отпустил меня. Но затем вновь схватил меня за горло. Он сдавливал его и, сжав зубы, глядел мне прямо в глаза. А потом опять меня отпустил. Я даже не знала, что у нее был нож. Он упал сбоку от меня, и я увидела Мэдди. Боже, она была как привидение, такой бледной. Она помогла мне встать, а он, посмотрев на нас, сказал: «Я вас убью». Или «прикончу». Что-то в этом роде. Мэдди пришлось почти волочь меня через всю комнату. Сама по лестнице я бы не поднялась. Думаю, она меня поддерживала. Не знаю, как ей это удалось, но она смогла затащить меня наверх и найти Чарли, поле чего мы все спрятались от Иэна. Вот. Дальше вы знаете.

У Шиппса, казалось, груз упал с плеч. Он закрыл свой блокнот.

– Ладно. Полагаю, мы закончили. Вам больше нечего сказать?

Джоанна притворилась, что задумалась над его словами, по-девчоночьи подперев подбородок рукой.

– Ох, нет, простите. Я была не слишком точна. Не могли бы мы поговорить обо всем этом еще разок?

* * *

Пересмотрев записи обоих допросов пару раз и допив свое пиво, Дайан вернулась к кабинету Шиппса и постучала в дверь.

Он жестом пригласил ее войти, подмигнул и лукаво спросил:

– Вы что, пили, мэм?

Она невольно залилась краской, но в ответ лишь сказала:

– Да уж, Джоанна Ясински – это та еще штучка.

– Не то слово, – согласился Шиппс. – Что да, то да.

– Итак… – начала Дайан. Казалось, она была в замешательстве. – Что мы имеем? Какие мысли?

Запустив руку себе в волосы, Шиппс повернулся в кресле, отвернувшись от компьютера.

– Билл беседовал с семьей Иэна в Англии. Я сейчас как раз жду ответа из архива уголовных дел в Ливерпуле, а в три часа у меня состоится телефонный разговор с двумя детективами из отдела убийств Канзас-Сити, которые могут приехать на завтрашний допрос этих женщин. После допроса у нас будет совещание.

Дайан кивнула, однако не сдвинулась с места. Она нерешительно смотрела на Шиппса. Склонив голову на бок, Шиппс по-отечески ей улыбнулся.

– Хочешь знать, что я думаю?

– Да.

– Думаю, это была защита другого человека. Что, как и самозащита, является оправданным убийством, а не преступлением. Нет преступления – нет ареста. Вот и все.

Дайан выглядела взволнованной.

– Ты так думаешь?

– Да, я так думаю, – ответил Шиппс. – В их рассказах были какие-то несоответствия? Возможно, что-то в доме противоречило услышанному тобой на записях допросов?

– Нет, но…

– Но что?

– У меня интуиция… Хотя я не совсем уверена.

– Что ж, пока никто ни в чем не уверен, – сказал Шиппс, вновь поворачиваясь к своему компьютеру. Именно поэтому мы сейчас и заняты расстановкой точек над «і» и крестиков с ноликами. Верно? Ни минуты покоя.

* * *

На следующее утро Дайан подкрасилась и надела серьги. Для нее это было нетипично. Пусеты, маленькие серебряные серьги-гвоздики, были ее единственным по-настоящему красивым ювелирным украшением. В полиции разрешалось носить лишь два типа украшений: пусеты и обручальные кольца. А замужем она не была. Слегка подрумянившись и нанеся немного блеска для губ, Дайан почувствовала себя увереннее. Дело в том, что Шиппс позвонил спозаранку и спросил, сможет ли она посидеть на допросах Мэдди, Джо и детективов из отдела убийств Канзас-Сити. Она согласилась, но почему-то испытывала какой-то дискомфорт.

Когда она приехала в участок, там был только Билл.

– Классно выглядишь, – сказал он, уставившись на Дайан.

Поняв, что глазеет на нее разинув рот, Билл резко отвел взгляд, сунув руки в карманы, как семиклассник.

* * *

Сев за стол, Дайан стала составлять список вопросов для дознания.

1. Почему на полу кухни валялась сломанная шариковая ручка?

2. Там же был найден маленький кухонный нож для чистки овощей. Почему?

3. Почему на лестнице было детское полотенце с пятнами крови, хотя наверху никто не был ранен? (И сразу же еще один вопрос: если допустить, что оно было использовано Мадлен, чтобы вытереть кровь со своего лица, то для чего женщине, которая боится за свою жизнь и жизнь своего ребенка, убегая от угрозы, останавливаться только для того, чтобы вытереться?)

4. «Мне больно!» Кто сделал больно Чарли? Когда, где и почему? Никто из них не упоминал о том, что Иэн причинил боль Чарли.

Дайан еще не успела добраться до внезапного преображения ногтей Мэдди и продолжала печатать, когда ее по плечу похлопала Лесли, молоденькая, милая блондинка, помогавшая с офисной и административной работой.

– Офицер Варга? – сказала она. Девушка явно была немного возбуждена. – Леди-убийцы уже здесь.

Встав, Дайан сделала глубокий вдох.

– А детективы из отдела убийств Канзас-Сити? Они тоже здесь?

– Они не приедут, – сказала Лесли с упавшим лицом. – Вы не получили мое электронное письмо? Они просмотрели материалы дела, и их оно не заинтересовало. Они не приедут.

– Не заинтересовало? Значит, будем только мы с детективом Шиппсом?

– У детектива Шиппса сейчас очень важный телефонный разговор с окружным прокурором. Он бы хотел, чтобы вы начали без него.

– Ох, – сказала Дайан, и ей тут же самой стало стыдно оттого, как испуганно прозвучал ее голос.

Ведь она была патрульной, и в ее обязанности не входило проведение подобных допросов.

– Не волнуйтесь. Он скоро к вам присоединится.

– Ладно, – произнесла Дайан, складывая свои заметки и собирая в узел волосы. – Нет проблем.

Несколько напряженной походкой Дайан шла к главному входу участка, где ее ждали Мэдди и Джо. Чарли с ними не было. Дайан выпрямилась. Почему ее так пугали эти женщины? Они наполняли помещение своей напыщенной болтовней и источали ауру презрения ко всему. В их присутствии Дайан чувствовала себя еще меньше, чем была на самом деле.

На шее Джо был яркий, богемного вида шарф с бахромой. Некоторое время Дайан смотрела на то, как Мэдди не переставая отводила темные волосы у себя с виска. С ее металлического оттенка серыми ногтями было что-то не так. Они были настолько короткими, что казались обкусанными, однако при этом выглядели ровными и аккуратными.

Мэдди заметила направление взгляда Дайан и быстро сжала руки в кулаки. Нехотя отведя глаза, Дайан сказала профессиональным тоном:

– Ладно. Начнем?

Джо рассмеялась, и ее голос прозвучал еще более хрипло, чем накануне.

– Давай, Мэд, начинай. Я пока почитаю.

– По правде говоря, я хотела бы начать с вас, Джоанна. Могу я называть вас Джоанной?

– Зовите меня просто Джо.

– Ладно. Сначала я побеседую с вами. Идет?

Женщины переглянулись. Джо пожала плечами.

– Нет проблем.

– Мэдди, я скоро вернусь к вам. Джо, следуйте за мной.

Пройдя мимо кофеварки и туалета, Дайан и Джо оказались в тесной допросной.

– Те же хоромы, что и в прошлый раз? – недовольно произнесла Джо. – Ну и теснота. Не могли бы мы поговорить где-нибудь, где можно нормально дышать?

– Простите, – ответила Дайан, нажимая на пульте кнопку включения камеры. – Записи допросов мы делаем здесь.

Единственными предметами в комнате были складной столик, два складных стула и вентилятор в углу. Включенный на малую мощность, он тихо гудел. Дайан переключила его на средний режим.

– Канзасское лето. Простите.

Джо пожала плечами.

– Подобные допросы обычно проводит мой начальник. Он скоро будет.

– Вы так его и называете? «Мой начальник»?

– Иногда. Что ж. Ваши слова будут записаны, и в мои обязанности входит сказать вам, что у вас есть право хранить молчание…

– Да-да-да, – сказала Джоанна.

– В общем, – продолжила Дайан, – я знаю, что почти всю свою сознательную жизнь вы проработали в гуманитарных и благотворительных организациях. Это правда достойно восхищения.

– Ну, спасибо вам, офицер.

– Однако сейчас вы безработная?

Джоанна сверкнула на Дайан глазами с видом обиженного подростка.

– На данный момент.

– А где вы живете, Джоанна?

– Мотаюсь между Штатами и Европой. Конкретно сейчас – в Вирджинии.

– Звучит неплохо. Я всегда мечтала путешествовать. Всегда хотела отправиться в Италию и просто наесться там до отвала.

Джо это, похоже, развеселило. Она с трудом сдержала смешок.

– Класс! Вам и правда нужно это сделать. Судя по вашему виду, вы бы остались довольны.

– Вам это нравится? Мотаться туда-сюда?

– Не всегда, но в целом сносно.

– Впервые в Канзасе?

– Нет, я частично владею летним домиком в Уичито.

– Что? Да вы шутите!

– А что, блин, кто-то вообще оформляет частичное владение летними домиками в Уичито? Разумеется, я шучу. Но я действительно здесь бывала. Раз пять, в начале девяностых. Приезжала в гости к Мэдди и ее семье.

– Мило.

Джоанна рассмеялась так, словно не могла поверить в реальность происходящего.

– Что ж, ладно, – сказала Дайан. – Дело прежде всего. Давайте-ка еще раз взглянем на ваши кровоподтеки.

Глядя, как Джо разматывает шарф, она добавила:

– По правде говоря, я хотела побеседовать с вами первой потому, что вы не виделись с Мэдди долгое время, а затем вновь сблизились с ней настолько, что надолго приехали к ней в гости, как раз перед произошедшим. Вы не заметили ничего необычного, каких-то неурядиц? Возможно, Мэдди в последнюю неделю говорила или делала нечто, что могло бы дать вам причину думать, что она злится на Иэна?

– Да. Он пообещал ей преподнести весь мир на блюдечке, а в результате она застряла во всеми забытом пригороде и забеременела. А когда дело усугубилось рождением орущего ребенка, он стал надолго уезжать.

– Она так и сказала или это то, как вы видите ситуацию?

– Это то, как я вижу ситуацию.

– Как думаете, она могла злиться на него достаточно, чтобы захотеть его убить?

Джоанна застыла, все так же не выпуская из пальцев шарф. Она с недоверием и отвращением взглянула на Дайан.

– Мэдди любила Иэна. Она влюбилась в него в ту самую минуту, когда они впервые встретились. Это было похоже на болезнь. Есть ли у меня причины полагать, что Мэдди могла разозлиться на него так, чтобы захотеть его убить? Я могу назвать вам причину, по которой Мэдди могла злиться на Иэна.

Джо сняла шарф, продемонстрировав красные и коричневатые отметины. Несколько темно-фиолетовых отпечатков виднелись на задней части ее шеи – там, где ее сдавливали сильнее всего.

– Почему бы вам это не записать? «По словам Джоанны Ясински, Мадлен Уилсон была, блин, очень зла на своего мужа. Из-за того, что он пытался убить ее лучшую подругу». Сечете?

Сглотнув, Дайан кивнула. Подняв цифровой фотоаппарат, она, не произнеся ни слова, сделала фотографии. Наконец она сказала:

– Вы можете надеть свой шарф, если хотите.

Движения Джо были медленными. Она пребывала в глубокой задумчивости.

– Знаете что?

Дайан подняла взгляд:

– Что?

– Мэдди вам звонила. Она позвонила 911, прежде чем кто-то пострадал. Пыталась остановить происходящее. Вам должно быть стыдно копать под нее. Она обратилась к вам за помощью, а вы не приехали вовремя. Это ваша вина, офицер Варга.

За спиной Дайан открылась дверь. Это был Шиппс.

– Мисс Ясински, – дружелюбно произнес он, – на сегодня мы закончили. Вы можете идти.

Дайан рывком развернулась, разинув рот:

– Что?

– Да. Прости, Дайан. Я скоро тебе все объясню, но эти леди могут идти. Обе.

Вставая, Джоанна продолжала завязывать свой шарф. Пройдя мимо Дайан, она бросила на нее торжествующий высокомерный взгляд.

Когда Джоанна ушла, Дайан посмотрела на Шиппса глазами, полными беспомощности и разочарования.

– У меня был список вопросов! – сказала она. – Я не успела его даже достать.

Шиппс похлопал ее по спине.

– Пойдем в столовую. Там мы проведем совещание. Думаю, ты поймешь.

Дайан последовала за Шиппсом в столовую, единственное помещение в участке, которое было достаточно большим для того, чтобы в нем могли собраться все сотрудники. Там уже сидели Си Джей, Билл и Лесли, дожидаясь их. Подвинув ей стул, Шиппс стал прохаживаться по помещению.

– Итак, – сказал он, просматривая распечатку у себя в руках. – Вот ответ из уголовного архива Ливерпуля. Когда Иэн Уилсон был военным полицейским в Германии, в его отношении велось расследование в связи с тяжкими телесными повреждениями, причиненными мужчине, которого он сбил полицейской машиной во время ареста. Он был в Руанде, Боснии, Ираке и Северной Ирландии. И это далеко не полный список. Как минимум один армейский психолог посчитал, что он слишком опасен для того, чтобы его могли признать годным к службе. Пять лет назад его арестовали в Честере за то, что он выбил кулаком окно автомобиля и схватил водителя за горло. Си Джей, расскажи всем то, что рассказал мне. Все, что тебе сообщили его родственники.

Си Джей встал, как отвечающий на уроке школьник.

– У Иэна Уилсона было девять братьев и сестер. Семеро до сих пор живы. Матери и отца уже нет. Его сестра Линн не была удивлена случившимся. По ее словам, он был милым парнем, но у него была куча проблем, включая алкоголизм и ПТСР – посттравматическое стрессовое расстройство. Его брат Джон был просто убит горем. Он подтвердил наличие ПТСР и пристрастие к водке. Все остальные сказали примерно то же. Хороший человек, жизнь которого разрушили война и алкоголь.

Шиппс положил руку на плечо Билла.

– Сынок? Давай-ка послушаем то, чем ты поделился со мной по поводу Мадлен Уилсон и Джоанны Ясински.

Билл сжимал в пальцах маленький листочек для заметок.

– На Мадлен ничего. У Джоанны есть отметка о правонарушении. Она пыталась выдать себя за другого человека.

– И все? – спросил Шиппс.

Лесли хихикнула, но тут же замолчала.

– Больше ничего, – сказал Билл. – Ровным счетом.

Шиппс повернулся к Дайан:

– Соседи?

Дайан вытерла внезапно вспотевшие руки о штаны, думая, что сказать.

– Его не слишком-то любили. Это ясно, но…

– Не слишком-то любили – это мягко сказано, Дайан. Его собственная семья признала, что он был проблемным. Сосед вчера сказал Биллу, что Иэн был грубым, необщительным и часто язвил. А еще он был алкоголиком с психопатическими наклонностями, который готовился к Судному дню и производил впечатление человека, вполне способного причинить вред своей семье.

– Я не уверена, что Уэйн Рэндалл – это заслуживающий доверия…

– И наконец, – перебил ее Шиппс, – Майк из криминалистической лаборатории бюро расследований Канзаса любезно проинформировал нас о первых, неофициальных результатах. Пятна крови, похоже, соответствуют тем, которые остались бы в случае, если бы Иэна Уилсона ударили ножом в спину, когда он склонился над телом Джоанны Ясински. И нож был использован именно тот, который, по ее собственным словам, использовала Мадлен. Лежавший у лестницы разбитый домашний телефон соответствует тому, с которого, как мы полагаем, был совершен звонок по номеру 911 с просьбой предотвратить эскалацию насилия. Под ногтями Джоанны обнаружены частички кожи. Мы ждем результатов анализа ДНК, но, учитывая изодранные лицо и руки Иэна Уилсона, можно прийти к логичному выводу, что кожа под ногтями будет его. Джоанну Ясински придушили почти до смерти. Это подтверждено. Мадлен посещала психотерапевта, которая также подтверждает, что погибший был сломленным, скрытным и подверженным бредовым состояниям, опасным человеком.

Дайан уронила голову на руки.

– Дайан? – повернулся к ней Шиппс.

– Ничего, – отозвалась она. – У меня ничего нет.

– Еще у нас есть записи Мадлен Уилсон, сделанные ею для ее психолога, которые, по моему мнению, являются финальным штрихом.

– И как же тебе удалось получить эту фигню у ее психолога? – спросила Дайан, даже не пытаясь скрыть свой скептицизм.

– Я и не знал об этом. Когда я стал ее расспрашивать, мисс Уилсон добровольно предоставила мне копии записей. Говорю тебе, этот парень был стремным. Как персонаж из фильмов Гая Ричи. Он был гребаной бомбой замедленного действия.

– Тогда почему было просто не уйти от него?

– Многие женщины не уходят. Это не делает их лгуньями. И я хочу, чтобы ты знала, что я остановил твой допрос потому, что уже поговорил с окружным прокурором. Она согласна со мной касательно того, что мы имеем дело с оправданным убийством. Она не подпишется под этим, пока не придут результаты из лаборатории, но мы оба сошлись на том, что тут все и ежу понятно.

Шиппс прав, подумала Дайан. Местный прокурор, Элизабет Монро, начала свою карьеру в Сент-Луисе, помогая в качестве волонтера жертвам домашнего насилия и выступая обвинителем на связанных с ним судебных процессах.

– Значит, не будет никакого ареста, – сказала Дайан, пытаясь свыкнуться с мыслью, как быстро и безапелляционно было принято решение.

– Нет никакого преступления.

– Ясно.

– Нет преступления – нет ареста. Оправданное убийство.

Остановившись, Шиппс потянулся, давая понять, что совещание закончилось. Когда Си Джей, Билл и Лесли вышли из столовой, он сочувственно улыбнулся Дайан.

– Самый очевидный случай убийства в моей карьере, – сказал он.

Пытаясь вновь найти с ним общий язык, Дайан попробовала мрачно пошутить:

– А может, вообще единственный?

– Нет, мне приходилось видеть тела и раньше.

– Ты имеешь в виду, тело своей жены у себя в спальне?

– Я передам Меган твои слова, – усмехнулся Шиппс в ответ на ее иронию. Он коснулся ее плеча. – Что с тобой, Дайан?

Она взглянула на него, ожидая очередной шутки.

Выражение лица Шиппса поразило ее. Это была маска тщательно сдерживаемой ярости.

– Если ты еще раз войдешь на активное место преступления в одиночку, то я не стану, на хрен, тебя прикрывать, даже если там будет ребенок. Понятно? Я сообщу об этом шефу. Сейчас я тобой недоволен.

Стыд охватил все тело Дайан, так, словно ее облили горячей водой. Закусив губу, она заторопилась прочь, не желая, чтобы Шиппс увидел, что ему удалось довести ее до слез.

* * *

Когда Дайан вернулась за свой стол, ее трясло и она думала о том, чтобы уволиться и уехать на Аляску. Или в Коста-Рику. Куда угодно. Она ненавидела Шиппса. Нет, не его. Тот факт, что ее отчитали. Впрочем, она ведь знала, что произойдет, и все равно поступила так, как поступила. И поступила бы так снова.

Ждавшие ее на столе ксерокопии заданий, выполненных Мэдди Уилсон в рамках эпистолярной терапии, были как пощечина. Она с трудом сдержалась, чтобы не сбросить их со стола вместе со своим телефоном, степлером и папками с делами. Прищурившись, Дайан наклонилась, чтобы прочесть записку, которую Лесли прилепила к верхнему листу в стопке. Проклятье! В довершение всего ей теперь еще нужны были очки.

В записке говорилось:

От психолога-хиппи добиться ничего не получилось. Но, как оказалось, у Мадлен Уилсон были ксерокопии всех их заданий. Шиппс сказал мне оставить их у тебя на столе. Вот они. P. S. У этой Мадлен просто каша в голове!

В конце записки стоял улыбающийся смайлик. Дайан начала просматривать ксерокопии. Это были душераздирающие признания.

Когда Чарли плачет. И вообще когда что-нибудь плохое случается с Чарли.

Когда Иэн пьет водку в подвале. Или когда он не просыпается.

Когда Иэн злится на Чарли.

Когда Чарли плачет.

Когда мне приходится оставлять Чарли с Иэном…

Джо, мне больно. Надеюсь, ты не считаешь, что я предпочла его тебе. Это неправда. Клянусь Богом, что все было совсем не так. Я ошиблась, и мне жаль. Я была бы счастлива увидеть тебя снова…

Как же я хотела жить. Должна была! Жить и бегать в темноте. Именно это я и делала в кемпинге. Убегала под покровом ночи. Я должна была умчаться прочь. Если бы я этого не сделала, что бы случилось с Чарли?

Вот такие дела, Кэми Джей. Да, кстати. За мной гнались. И, возможно, я не упала…

Дайан скорчила гримасу и тут же почувствовала неловкость. Почему? Почему в глубине души у нее оставались сомнения относительно этой застенчивой, беспокойной, боязливой любящей матери? Было ли причиной ее сомнений (и да, в какой-то мере праведного возмущения) то, что Иэн был солдатом, как и отец Дайан? Вероятно.

Ей надо было научиться быть более объективной. Все было ясно. Записи подтверждали все предположения детектива Шиппса; Мэдди жила в страхе перед мужчиной, который скатывался на дно, запойно пьянствовал и готовился к Судному дню.

Ему довелось побывать в самых худших, самых жестоких уголках мира, где он стал свидетелем множества убийств и либо достаточно ожесточился, либо перенес достаточно сильную психологическую травму, чтобы совершить убийство самому.

Дайан беспокоил один факт: хотя обе женщины утверждали, что Иэн Уилсон угрожал ребенку, ни одна из них не говорила о том, что он на самом деле причинил ему вред. И все же ребенок был в шоке, повторяя «мне больно», когда Дайан нашла его. Еще ее тревожили окровавленное детское полотенце, странные ногти, маленький ножичек и шариковая ручка. На эмоциональном уровне она никак не могла перестать думать об игре «Раздави конфету», о счастливых семейных фотографиях на экране компьютера, о заднем дворе, заваленном детскими и собачьими игрушками, и о двух маленьких бостон-терьерах, которым, похоже, не терпелось вернуться к жизни с таким ужасным человеком. Ужасным человеком с полуприкрытыми добрыми печальными глазами, искавшими кого-то или что-то в темных углах.

Впрочем, дело было закрыто.