Когда поезд № 4297 покидал станцию в Портсмуте, Нью-Хэмпшир, направляясь в Стербридж, миссис Сигсби изучала досье и уровень BDNF двух детей, которых вскоре должны были доставить в Институт. Девочку и мальчика. Группа «Руби Ред» должна была привести их сегодня вечером. У десятилетнего мальчика из Су-Сент-Мари уровень BDNF был всего лишь 80. У четырнадцатилетней девочки из Чикаго – 86. Согласно досье, она страдала аутизмом. Это осложнит её пребывание здесь, как для персонала, так и для постояльцев. Если бы уровень был ниже 80, они могли бы пропустить её. Но 86 – это приличный показатель.

BDNF расшифровывалось как нейротрофический фактор мозга. Миссис Сигсби очень мало понимала в химической стороне вопроса, это была вотчина доктора Хендрикса, но она знала основы. Как и BMR, интенсивность основного обмена, BDNF был величиной. Он показывал рост и выживаемость нейронов по всему телу, и особенно в мозгу.

Те не многие, обладающие высоким показателем BDNF – меньше пяти процентов населения планеты – были самыми везучими людьми в мире; Хендрикс сказал, что они были теми, кого Бог хотел создать, когда сотворил людей. Они редко страдали от потери памяти, депрессий или нейропатической боли. Они редко страдали от ожирения или сильного недоедания, которое бывает у больных анорексией или булимией. Они хорошо ладили с другими людьми (поступающая девочка была редким исключением), были склонны, скорее, улаживать конфликты, чем начинать их (Ник Уилхолм был ещё одним редким исключением); у них была низкая восприимчивость к таким неврозам, как обсессивно-компульсивное расстройство, и у них были высокие речевые навыки. Их редко донимали головные боли и почти никогда не было мигреней. Их холестерин оставался низким независимо от того, что они ели. Они склонны были плохо спать по ночам, но компенсировали это дневной дремотой, а не принятием снотворных.

Хотя BDNF не является хрупким, он может быть повреждён, иногда катастрофически. Наиболее распространённой причиной было то, что Хендрикс назвал хронической травматической энцифалопатией – коротко: CTE. Насколько миссис Сигсби могла судить, речь шла об обычном сотрясении мозга. Средний показатель BDNF составлял 60 единиц на миллилитр; у футболистов, игравших десять и более лет, этот показатель был в середине 30-ти, иногда 20-ти. С возрастом BDNF снижался, и гораздо быстрее у тех, кто страдал от болезни Альцгеймера. Но всё это не волновало миссис Сигсби, которой было поручено только добиваться результатов, и за годы, проведённые в Институте, эти результаты были весьма хорошими.

А что имело значения для неё, для Института и тех, кто основал его и держал в тайне с 1955 года, так это то, что дети с высоким уровнем BDNF поступали вкупе с определёнными экстрасенсорными способностями: ТК, ТП или (в редких случаях) их сочетание. Сами дети иногда не знали об этих способностях, потому что их таланты были обычно скрыты. Те, кто знал – обычно высокофункциональные ТП, как Эйвери Диксон – иногда пользовались своими талантами, когда это было полезно, но большую часть времени игнорировали.

Почти все новорожденные тестировались на BDNF. Дети, как например те двое, чьи досье сейчас читала миссис Сигсби, отмечались, отслеживались и в итоге изымались. Их низкоуровневые экстрасенсорные способности совершенствовались и усиливались. По словам доктора Хендрикса, их таланты также можно было расширить: добавить ТК к ТП или наоборот, хотя такое расширение нисколько не влияло на миссию Института – на его raison d’etre. Периодический успех с розовыми, которых ему давали в качестве подопытных свинок, никогда не будет обнародован. Он была уверена, что Осёл-Конг сожалеет об этом, хотя он должен был понимать, что публикация в любом медицинском журнале вместо Нобелевской премии приведёт к тюрьме строгого режима.

Раздался формальный стук в дверь и внутрь просунулась голова Розалинды с извиняющимся выражением лица.

– Не хотела беспокоить вас, мэм, но Фред Кларк хочет с вам поговорить. Он, кажется…

– Напомните, кто такой Фред Кларк? – Миссис Сигсби сняла свои очки для чтения и помассировала переносицу.

– Один из уборщиков.

– Узнайте, что ему нужно, а затем доложите мне. Если у нас снова завелись мыши, грызущие проводку, это может подождать. Я занята.

– Он говорит, это важно, и кажется сильно взволнованным.

Миссис Сигсби вздохнула, закрыла папку и убрала в ящик стола.

– Ладно, зовите его. Лучше бы это было что-то хорошее.

Но было плохое. Очень плохое.