На следующий день Джо и Хадад отвели Люка и Джорджа Айлса в комнату «В-11», где они какое-то время пробыли одни. Когда двое санитаров вернулись – теперь с чашкой кофе в руке, – с ними был Зик. Казалось, что он был с похмелья. Он надел на мальчиков шапочки с электродами, туго затянув ремешки под подбородками. После того, как Зик записал показания, мальчики по очереди перешли к тренажёру вождения. Вошёл доктор Эванс и встал рядом, что-то записывая на своём планшете, пока Зик называл различные цифры, которые могли (или не могли) иметь отношение ко времени реакции. Люк проехал через несколько светофоров и устроил изрядную бойню, прежде чем освоился, но после этого проходить тест – первый в Институте – было даже весело.

Когда всё закончилось, к доктору Эвансу присоединилась доктор Ричардсон. Сегодня она была одета в костюм-тройку и туфли на каблуках. Будто пришла на важную деловую встречу.

– По шкале от одного до десяти оцени свою утреннюю боль, Люк.

– Два, – сказал он. – По шкале от одного до десяти моё желание убраться отсюда: одиннадцать.

Она усмехнулась, будто это была шутка, попрощалась с доктором Эвансом (назвав его Джимом), и ушла.

– И кто победил? – спросил Джордж у доктора Эванса.

Он снисходительно улыбнулся.

– Это не такой тест, Джордж.

– Да, но кто победил?

– Вы оба справились быстро, как только привыкли к тренажёру, чего мы и ожидали от ТК. На сегодня больше никаких тестов, ребята, вы рады? Хадад, Джо, пожалуйста отведите этих молодых людей наверх.

По дороге к лифту Джордж сказал:

– Кажется, я задавил не меньше шести пешеходов, пока не приноровился. А ты сколько?

– Только троих, но врезался в школьный автобус. Возможно, не обошлось без жертв.

– Лошара. Я проскочил автобус. – Приехал лифт, и они вчетвером вошли внутрь. – Вообще-то я сбил семерых пешеходов. На месте последнего представил Зика.

Джо и Хадад переглянулись и засмеялись. В этот момент Люк даже немножко проникся к ним симпатией. Не хотел, но так случилось.

Когда оба санитара вернулись в лифт, предположительно направляясь в бытовку, Люк сказал:

– После точек они проверяли тебя на картах. Тест на телепатию.

– Да, как я и сказал.

– А они тестировали тебя на ТК? Просили включить лампу или, может, опрокинуть дорожку из домино?

Джордж почесал голову.

– Раз уж ты спросил, то нет. Да и зачем, если они и так знают, что я это умею? По крайней мере, в хорошие дни. А тебя?

– Нет. Как-то это странно, что они не пытаются выяснить пределы наших способностей.

– А тут ни в чём нет смысла, Люки. Начиная с нашего появления здесь. Пойдём поедим что-нибудь.

Большинство детей обедали в столовой, но Калиша и Эйвери были на игровой площадке. Они сидели на гравии, прислонившись спинами к сетчатому ограждению, и глядели друг на друга. Люк сказал Джорджу, чтобы тот шёл обедать, а сам вышел наружу. Хорошенькая чёрная девочка и маленький белый мальчик молчали… но всё же разговаривали. Люк знал это, но не знал, о чём.

Он мысленно вернулся к АОТ-тесту и девочке, которая спросила его о математическом уравнении, связанном с каким-то парнем по имени Аарон и тем, сколько он должен заплатить за номер в отеле. Кажется, это было в другой жизни, но Люк отчётливо запомнил то, что он не мог понять, как такая простая для него задача могла быть такой трудной для неё. Теперь он понял. Что бы не происходило между Калишей и Эйвери там, возле ограждения, это лежало далеко за пределами его возможностей.

Калиша оглянулась и помахала ему.

– Поговорим позже, Люк. Иди ешь.

– Ладно, – сказал он, но они не поговорили, потому что она пропустила обед. Позже, после глубокого сна (он, наконец, не выдержал и принял одну из таблеток от боли), он прошёл по коридору, ведущему к гостиной и игровой площадке, и остановился возле двери в её комнату, которая была распахнута. Розовое покрывало и подушки с оборками – исчезли. Как и фото Мартина Лютера Кинга. Люк стоял, прикрыв рот рукой, с широко раскрытыми глазами и пытаясь принять увиденное.

 Если бы она сопротивлялась, как Ники, подумал Люк, то шум разбудил бы его, несмотря на принятую таблетку. Другой, менее приятной, но – он должен был признать это – более вероятной мыслью было то, что она пошла с ними добровольно. В любом случае, девочки, которая поцеловала его дважды, – не стало.

Он вернулся в свою комнату и уткнулся лицом в подушку.