Тим смотрел как удаляется поезд, затем вернулся в тень от свеса станции. Его рубашка промокла от пота. Он с удивлением увидел Норберта Холлистера, стоящего на прежнем месте. Как обычно, он был одет в пёстрый жилет и грязные штаны цвета хаки, сегодня опоясанные плетёным ремнём чуть ниже грудины. Тим удивился (и не в первый раз), как можно было так высоко носить штаны, не раздавив себе яйца.

– Почему ты ещё здесь, Норберт?

Холлистер пожал плечами и улыбнулся, показав Тиму зубы, которые лучше было не видеть перед едой.

– Просто убиваю время. У старого ковбоя не так уж много занятий после обеда.

«Как и утром, и вечером», – подумал Тим.

– Может, не стоит тут отсвечивать, а?

Норберт вытащил из заднего кармана пачку «Ред Ман» и сунул сигарету в рот. Но это всё равно не объясняет цвет его зубов, подумал Тим.

– Кто сделал тебя главным?

– Мой хук справа, – сказал Тим. – А теперь иди.

– Ладно, ладно, намёк ясен. Всего доброго, мистер Ночной Стучащий.

Норберт неторопливо удалился. Тим, нахмурившись, смотрел ему вслед. Иногда он видел Холлистера в «Бевс Итэри» или в «Зонис», покупающим варёный арахис или яйца в банке, но вообще Норберт редко покидал свою каморку в мотеле, где смотрел спортивные матчи и порно по спутниковому ТВ. Которое у него работало, в отличие от номеров мотеля.

Сирота Энни ждала Тима в офисе мистера Джексона, сидя за столом и разглядывая макулатуру в корзинке для входящей и исходящей почты.

– Это тебя не касается, Энни, – мягко сказал Тим. – И если устроишь беспорядок, то влетит мне.

– Всё равно ничего интюресного, – сказала она. – Только счета, графики да всё такое. Хотя у него есть перфокарта из этого топлесс-кафе в Хардивилле. Ещё две дырки, и он получит бесплатный завтрак. Обедать, глядя на прелести какой-то женщины… бррр.

Тим никогда не думал об этом, и теперь, когда подумал, пожалел.

– Док с мальчиком?

– Ага. Я остановила кровь, но теперь ему придётся носить длинные волосы, потому что его ухо никогда не будет прежним. А теперь послушай-ка сюда. Родители этого мальчика были убиты, а его самого похитили.

– Часть заговора? – Они с Энни много говорили о заговорах во время его ночных обходов.

– Так точно. Они приехали за ним на чёрных машинах, будь уверен. И если отследят его досюда, то приедут снова.

– Замётано, – сказал он. – И я обязательно поговорю об этом с шерифом Джоном. Спасибо, что отмыла его и приглядела, но сейчас, я думаю, тебе лучше удалиться.

Она встала и встряхнула серапе.

– Правильно, расскажи шерифу Джону. Вы все должны быть настороже. Они, как правило, приходят готовыми к бою. В Мэне есть один городок, Джерусалемс-Лот, жители там могли бы рассказать тебе о людях в чёрных машинах. Могли бы, да они все пропали более сорока лет назад. Джордж Оллман постоянно говорит об этом городе.

– Ясно.

Она пошла к двери с развевающимся серапе, затем обернулась.

– Ты не веришь мне, и я нисколько не удивлена. С чего бы? Я была городской чудилой задолго до твоего приезда, и если Господь не заберёт меня, то буду ещё долго после тебя.

– Энни, я никогда…

– Тише. – Она яростно уставилась на него из-под сомбреро. – Всё в порядке. Но теперь будь осторожен. Говорю тебе… а он сказал мне. Этот мальчик. Поэтому, нас уже двое, так? Помни, что я сказала. Они приезжают на чёрных машинах.