— Послушайте, Агнесса, вы ведь отлично знаете, что на выходные муж пригласил гостя, а в воскресенье вечером у меня прием! Я не могу все отменить в последний момент. Может быть, вы останетесь хотя бы до понедельника?

— Мне очень жаль, мэм, но это невозможно.

Агнесса поспешно вышла из гостиной и побежала к лестнице. Минуту спустя дверь хлопнула, и в доме снова наступила тишина. Стоял ноябрь, и прохладный утренний воздух легким туманом клубился над газонами, окутывая окружающие дом тисы. Собственно говоря, эти деревья и дали название всему поместью.

— Надо подняться и поговорить с ней еще раз, — вслух произнесла Милдред Фраттон.

На пороге появился мужчина.

— Напрасный труд, — с улыбкой возразил он.

Милдред не заметила, как ее деверь Гарри вошел в дом, и смерила его сердитым взглядом.

— Вы и так слишком нянчились с Агнессой, — продолжал молодой человек. — Впрочем, вы вообще чрезмерно добры со всеми! А в нашем жестоком мире мягкостью ничего не добьешься.

— Особенно в этом доме, пока в нем живете вы!

— Не понимаю, каким чудом вам удалось так долго терпеть эту девицу. Вы…

Но Милдред гневно перебила его.

— Поглядите! — воскликнула она. — Паркет натирали только сегодня утром, а вы топчете его грязными ногами! Вы напачкали даже на ковре в холле! Вы просто невыносимы! Наверняка это вы обидели Агнессу, и она уходит по вашей милости! Такая славная девушка… Я была ею очень довольна!

Обвинения невестки, по-видимому, не произвели на Гарри особого впечатления. Он спокойно стоял на пороге в красных вельветовых штанах, канареечно-желтом свитере и слишком больших для него резиновых сапогах брата. Когда Гарри небрежным движением откидывал назад пряди непокорных темных волос, на лбу явственно виднелся шрам.

— Молчите! — продолжала кипятиться Милдред. — Из-за вас отсюда убегают все горничные, вы живете за счет Джорджа и еще пачкаете весь дом грязными сапогами! Мне действуют на нервы ваши дурацкие теории и бредовые идеи! И если вы сегодня же не уберетесь отсюда, я скажу Джорджу, что больше не вынесу!

— Мне очень жаль, Милдред… Я очень люблю и вас, и детей.

— Пропустите меня!

Гарри отошел в сторонку, и Милдред, выйдя в холл, стала подниматься по лестнице в комнату Агнессы. Молодой человек проводил ее взглядом, вздохнул и через кухню направился к черному ходу. За домом у поленницы стояли козлы, а возле них была навалена куча дров — и крупных, и поменьше. Гарри взял пилу, брошенную несколько минут назад, и, насвистывая, принялся за работу.

Агнесса не желала уступать. Она нашла другое место в Уэллинге и потеряет его, если завтра же с утра не приступит к своим обязанностям. В «Тисах» слишком скучно и вечером никуда не пойдешь — возвращаясь домой после полуночи, можно помереть со страху.

— Агнесса, скажите честно, почему вы уходите! Это связано с кем-то из домашних?

Девушка, рыдая, бросилась на кровать. В ее комнате на втором этаже царил ужасающий беспорядок. Вообще-то Агнесса была очень работящей и в доме все блестело, но собственные вещи разбрасывала как попало. Милдред попыталась утешить горничную, но, убедившись, что ничего не добьется, ушла к себе. На камине стояла фотография детей: Анны и Джона. Оба они учились в колледже и приезжали домой только на каникулы. Милдред снова подумала, как они похожи на отца. Джордж, преуспевающий бизнесмен, отличался жизнерадостным нравом, деловой смекалкой и прекрасным вкусом. Старое, запущенное поместье «Тисы» он купил сразу после женитьбы и вложил вдвое больше денег, чтобы сделать дом красивым и удобным. Зато теперь Милдред жила здесь с огромным удовольствием.

Джордж собирался привезти с собой на выходные друга — лицо, довольно известное в деловом мире. Правда, Милдред с ним еще ни разу не встречалась. Кроме того, все местные знакомые Фраттонов приглашены в воскресенье вечером. И вот Агнесса уходит, а кухарка как раз накануне слегла с приступом люмбаго!

Милдред снова подумала о девере. По-видимому, он считает вполне естественным, что брат его содержит, и рассчитывает пользоваться добротой Джорджа до конца своих дней, Гарри тяжело болел, и его пригласили пожить на свежем воздухе, пока не восстановятся силы. Тогда Милдред приняла деверя с радостью. Но теперь он, кажется, решил обосноваться в «Тисах» навеки. Джордж очень любит младшего брата. И все же Милдред чуть не сказала ему однажды, что Гертруда, прехорошенькая восемнадцатилетняя горничная, сбежала от них только потому, что Гарри посреди ночи явился в ее комнату якобы за вторым одеялом.

Но в тот раз у Джорджа начинался грипп, а потом Милдред решила промолчать.

Она спустилась в кухню и стала вытаскивать из духовки пирожки, как вдруг в дверь позвонили. Подумав, что Агнесса вряд ли в состоянии открыть, Милдред сама пошла в холл, однако, к ее удивлению, горничная успела первой. В дверном проеме стоял незнакомый мужчина с невероятно худым лицом. Плащ-дождевик болтался на нем как на вешалке.

— Идите на кухню, Агнесса, я поговорю с этим господином.

Незнакомец вздрогнул и повернулся к Милдред Фраттон, а горничная, все еще сжимая в руке носовой платок, поспешила выполнить приказание.