Глава 22

Полет с Шеном вызвал бурю эмоций. Хоть он и выделывался, но летела я все же на спине гибкого водного. Спина у него – понятие очень растяжимое, поэтому всю дорогу до тайного логова я боялась соскользнуть и затеряться в бескрайних небесных просторах этого мира. Шениар смеялся и специально создавал все условия, чтобы я поседела раньше времени. При этом он уверял, что даже если и упаду, меня всегда успеют поймать. Проверять последнее сильно не хотелось. Когда в очередной раз он изобразил трепещущую в свободном полете ленту, извиваясь по всей длине мощным телом, я свила плотные воздушные жгуты и нагло обуздала ими дракона. Правда, после этого все же едва не свалилась, мгновенно почувствовав, как вместе с магией ушла и часть жизненных сил.

Не ожидавший подлости Шен поздно сообразил, что случилось, а поняв – дико разозлился. Я выслушала много чего о себе, об отвратительных друзьях, подсовывающих ему не менее отвратительных и неблагодарных девиц, узнала, где находятся перепонки у иглодавов и каким образом они размножаются. За перевод последнего не уверена, в интерпретации Хаттори половину слов не смог осилить даже артефакт Лиса. Под мой хохот и визг мы благополучно приземлились на цветущей поляне, после чего меня не особо нежно стряхнули с насеста. Мой последний за этот удивительный полет вопль огласил безлюдный островок, утопающий в зелени. У самой земли Шен все же подставил мягкие перистые крылья, не дав расшибиться. Отомстил так отомстил. Но я была не в обиде.

Поправила юбку и осмотрелась. Вокруг простиралось небо, куда ни взгляни. Меня захватило непередаваемое, сказочное ощущение. Остров был настолько маленький, что казалось, будто мы стоим на летающем судне, поросшем травой и кустарниками, а вместо моря и волн – небо и облака. В Алнаире из-за внушительных размеров столицы я подобного не испытывала. Если не брать в расчет другую архитектуру, отсутствие дорог и летающих над головой огромных рептилий – считай, что Средний и не покидал. Я громко рассмеялась собственным мыслям. Неужели все это на самом деле со мной происходит? Крикнула, запрокидывая голову:

– Сердце мое, одна я не летаю!

Ко мне подошел Шениар: глаза блестят, волосы растрепались. Верю! Верю и вижу: драконы действительно не могут жить без высот, полет – это их второе дыхание. Удивительные создания. Казалось бы, они должны были давно привыкнуть, ведь имеют крылья, имеют возможность сливаться душой со стихией в любое время, когда пожелают. Но нет, это не только не стало для них обыденностью, они черпают в свободе полета силу, каждый раз словно заново знакомясь с небом.

– Ты выглядишь как безумец, дорвавшийся до своей мечты, – поделился проницательный водный.

– На себя посмотри, недалеко ушел.

Меня щелкнули по носу и потянули куда-то налево по прихотливо извивающейся неприметной тропке.

– Тут очень здорово!

– Знаю, – самодовольно откликнулся Шен, – сейчас вообще обалдеешь.

Хоть я и приготовилась к встрече с чем-то доселе невиданным и прекрасным, все равно не сдержала восхищенного вздоха. Мы вышли к небольшому водопаду, подсвечиваемому в предрассветной тьме множеством фиолетовых огоньков. Они создавали иллюзию сказочности, словно я картинку из детской книжки рассматривала. Я не видела, откуда берет начало водный поток, но где-то намного выше наших голов он делился на множество ответвлений и, струясь по обросшей зеленью скале, спадал бесчисленным количеством мелких водопадиков. Благодаря этому их шум не оглушал, наоборот, журчание и плеск, будто изысканная музыка самой природы, успокаивали и дарили умиротворение. Поистине захватывающее зрелище.

– Я готова смотреть на это часами!

– Я иногда так и делаю, – улыбнулся Шен. – Здорово вправляет мозги иной раз.

– А что за светляки? Какие-то насекомые?

– Нет, это рауховые мхи. Днем тут тоже красиво, но в темноте совсем другая атмосфера.

Добавить было нечего, атмосфера действительно волшебная. Нашу кожу и волосы давно покрыли мириады мелких брызг, я вдохнула упоительный воздух, наполненный влагой и незнакомыми цветочными ароматами. Все струи в конечном итоге собирались в чашеобразном каменном углублении, безмятежная гладь которого тоже мерцала, отражая сияние звезд и фиолетовых искорок мха. Из этой чаши – маленького озерца, вода выбегала за края в нескольких местах, создавая еще одну ступеньку перехода, а далее терялась в обильно разросшемся папоротнике. Видимо, под его листьями скрывались расщелины в земле, куда и исчезал поток. Потому что там, где мы стояли, было относительно сухо.

– Идем, – тронул меня за плечо Шен.

– О, есть что-то еще?

Он рассмеялся.

– Естественно, за водопадом и скрыто самое главное – мое логово.

– М-м-м, дракон и его логово… Мне уже начинать бояться? Вдруг ты там поедаешь на завтрак юных принцесс?

– На завтрак, обед и ужин, – хищно оскалился Шениар и растопырил пальцы, делая вид, что я попалась. – Но ты не волнуйся! Ты на принцессу не тянешь, да и таких доходяг впору самому подкармливать, чем рисковать подавиться костями.

Я показала ему язык. Он подтолкнул меня следовать дальше. За водопадом Шен нырнул в неприметную взгляду щель, если бы я не держала его за руку, то, наверное, потеряла бы из виду. Дракон хлопнул в ладоши, и свод просторной пещеры озарился сияющими желтоватыми звездами. Я поморгала, привыкая к свету. После мягкого естественного свечения снаружи его вдруг стало слишком много. Осмотрелась. Видимо, мы оказались аккурат внутри той скалы, по склону которой струился поток. Сейчас по правую руку от меня водная стена скрывала пространство снаружи. Что удивительно, шума она не создавала, опять лишь тихий умиротворяющий плеск.

– Как так выходит, что здесь не слышно грохочущего падения воды? Всегда думала, что шум водопада должен быть громче, мы же практически за ним.

Шениар усмехнулся и снисходительно на меня посмотрел. Затем нащупал что-то в стене, оттуда выдвинулась пластина со вспыхивающими в разной последовательности символами. Он легко пробежался по ним пальцами: водная стена озарилась тремя цветными лучами. Глядя на мой непроизвольно открывшийся рот, водный пояснил:

– Это называется технология, темнота человеческая. Если точнее, здесь сплав магии и научных достижений в обработке и управлении материей. Моя пещера оборудована от и до, – раздувшись от гордости, похвалился Шен. – Я ее по крупицам укомплектовывал с того времени, как сам начал зарабатывать. Тут можно жить и творить в полной изоляции от внешнего мира.

Я с восхищением рассматривала будто вросшие в камень полки, поблескивающие металлическими поверхностями. На них громоздились различные банки, коробки, какие-то ветки, ленты и другие материалы, видимо, необходимые творцу. В одном месте на тросах, спускающихся с потолка, висели занятные фигуры, в которых смутно угадывались силуэты людей и животных. Не все из них я опознала. Некоторые покрывал узор, некоторые словно ждали своего часа, замерев в незаконченном виде. В дальнем конце примостился необъятных размеров стол. На мой ничего не смыслящий в делах ардаутов взгляд, он был завален барахлом. Что примечательно, беспорядок здесь царил строго в отведенных для него зонах.

Как по волшебству, за невидимой условной линией начиналось царство уюта и чистоты: ни единой бумажки, щепки, оброненного лоскута ткани. Строгие линии ложа, подобного уже виденному мной, только теперь оно было угловатым. Ровные ряды загадочных полотен, скрывающих что-то от постороннего взгляда. За стеклянным щитом притаилась кухонная утварь.

– М-м-миленько, – подытожила я, теряясь с передачей собственных впечатлений. Дракон фыркнул. – Мне казалось, ты довольно общительный. Зачем тебе изоляция?

На меня удивленно посмотрели, в темно-синих глазах как будто вспыхнули и погасли искры.

– Я-то? Ну, наверное, – он задумался, – хотя нет. Все же, пожалуй, не очень. Честное слово, Алиска, тебе показалось. В Ашхаруне многие считали меня напыщенным засранцем, как раз потому, что я не спешил тратить на них свое время.

Я расхохоталась, а видя, как вытягивается лицо Хаттори, когда при этом в хитрющем взгляде плескалось веселье, никак не могла остановиться. Собрав волю в кулак, выдавила:

– Сами они такие! Это все зависть, Шен, однозначно.

Парень расплылся в широкой ухмылке:

– Тоже так считаю. Нет, я так-то за любую рябь на воде, но дозированно. Мне приятно бывать наедине с собой, занырнуть в личный мирок и ни на что не отвлекаться.

– Да-а-а, – протянула я, – очень тебя понимаю. И берлога твоя шикарная. До того, как я покинула дом, для меня таким местом была лесная поляна, а в непогоду я отсиживалась в подвале дома. Папа оборудовал там что-то типа библиотеки и лаборатории – два в одном. Тогда они казались мне идеальными убежищами. О гнезде как у тебя – только мечтать.

Шениар подмигнул:

– Как расхлебаемся с проблемами, подыщем и тебе что-нибудь интересное. Скоро не жди, но в долгосрочной перспективе почему бы и нет. Думаю, Аан раскошелится ради тебя, так что не парься. И я помогу: у меня опыт. Устроим все в лучшем виде. С такими родственничками тебе даже можно будет урвать островок и оформить его честь по чести.

Меня захлестнули смешанные чувства. С одной стороны, рисуемые Шениаром картинки возможного будущего будоражили: так хотелось верить, что все это возможно. С другой, верить как раз было страшно, уж больно призрачными они казались в свете текущего положения дел.

– Кстати, как удается сохранить это место в тайне? Ведь те, кто не знает, что остров занят, могут захотеть здесь отдохнуть. А если узнают, чей он – никакой конспирации.

– Хороший вопрос, практичный, – похвалил Шен, устраиваясь на своем чудо-ложе. – Вообще, меня умиляет твое абсолютное незнание наших порядков и уклада.

Я на это только хмыкнула. Умиляет или нет, но откуда мне было узнать? Что-то они не спешили делиться информацией. Хаттори продолжил:

– Не морщись, я все понимаю. Хочешь, даже пару полезных книг дам почитать для расширения кругозора? Чтобы вместо наведения паники делом занималась.

Я состроила зверское лицо, но при этом кивнула, одобряя предложение с книгами.

– Заметано. Так вот, о частной собственности: когда остров закрепляют за тобой официально, в отвечающем за эти дела секторе главного архива делают пометку. После чего отдельная служба устанавливает над островом магический купол, защищающий от агрессивных небесных тел. На куполе ставят специальный знак – вот по нему и видно, занято место или нет, без пояснений, кем именно. Посещать чужие владения без приглашения очень дурной тон, так что… – Шен развел руками.

– Что за агрессивные тела? – уточнила я, в общих чертах поняв систему с территориальным разделением.

– У, летают тут разные. Над всеми обжитыми или важными для ведения какой-либо хозяйственной деятельности островами ставят сферические щиты. Камни могут быть мелкими, или булыжники с тебя ростом. Если такой присвистит на крышу, в лучшем случае потребуется капитальный ремонт, в худшем – и так ясно. Крупные движутся медленнее, каменная крошка развивает приличную скорость и на полном ходу может изрешетить как нечего делать. Нет, серьезно, давай ты сама почитаешь, как-то меня не прельщают лекции для десятилеток проводить. Или Акатоши пытай.

– Ладно, – легко согласилась я, – только пока мы летали, никаких небесных тел замечено не было.

Вредный змееныш закатил глаза и напоказ застонал. Вот хоть и выглядит как парень, а сущность все равно видно.

– Элементарно, человечка. Во-первых, они не так чтобы постоянно летают – есть определенные циклы, когда их активность увеличивается. Существует целая служба прогнозирования, определяющая, где и в каком месте ожидать скопления и атаки. Специалисты строят графики всякие, маршруты, траектории. Во-вторых, при полете мы магически просматриваем пространство в определенном радиусе и выбираем путь, чтобы не допустить столкновения. Но если сильно желаешь, можно как-нибудь поискать дрейфующий мусор и показать тебе, раз такая любознательная.

Я покивала:

– Желаю! Только, наверное, не сегодня.

– И даже не завтра, прямо с языка сняла. Хочешь полепить из каолинита? – неожиданно поинтересовался Шен.

– Э-э-э, да, наверное, – промычала я, соображая, на что соглашаюсь. – Было бы интересно.

Недолго думая, дракон вскочил на ноги и поволок меня в затемненную часть своей берлоги, где обнаружилось любопытное устройство с вращающимся по центру стержнем и чашей. Я села на специальный стульчик, Шен показал, как обращаться с материалом, и все – меня не стало. Занятие увлекло настолько, что я потерялась во времени. Такие приятные ощущения, когда из-под твоих рук выходят плавные формы. Чувствуешь себя всемогущим создателем: стоит надавить немного пальцами, самую малость, и фигурка тотчас исказится, послушно изогнется, подчиняясь твоей воле. Достаточно отпустить на волю фантазию и ты – тоже творец.

Я уже и не замечала, что творится вокруг. Перемазавшись вся в каолините, – кажется, даже волосы измарала – довольная собой, я самозабвенно вылепливала лепесточки для собственноручно изготовленной вазы. Может, на такое громкое звание еще мягкое, незастывшее и необработанное изделие не тянуло, но мне нравилось. Сам результат был не особо важен, я наслаждалась процессом. В какой-то момент, объяснив азы и показав, как управляться с устройством, Шениар меня тихонько покинул. Не сразу заметила его отсутствие, а когда спохватилась и повертела головой в поисках водного, улыбнулась. Хитрый змей рисовал. Меня. Он подмигнул и выразительно дал понять, чтобы не отвлекалась. Я продолжила начатое, каждый из нас вернулся к своему занятию.

В следующий раз, когда Шен заговорил, выяснилось, что вернулся Шанти. Какое облегчение! Я радостно помчалась его встречать под ехидное бормотание Хаттори. Шанти стоял у края природной чаши-озерца и умывался. Не добежав до него с десяток шагов, замерла. Только сейчас разглядела местами разодранную одежду, уставший вид и бурые разводы на руках и лице. Умом понимала, что в любом случае он здесь и относительно все в порядке, но сердце, наплевав на доводы рассудка, бешено заколотилось о ребра. Наверное, дракоша почувствовал или услышал перед этим шаги: мое личное солнце подняло голову, и мы встретились взглядами. Шанти улыбнулся, тепло так, с нежностью.

И все – это стало последней каплей, плотина спокойствия рухнула под натиском переполнившейся реки чувств. Как последняя трусишка-малышка я разревелась, размазывая слезы грязными, в каолините, кулаками. Стояла, вздрагивала от всхлипываний и никак не могла успокоиться. Шанти подошел и обнял, нашептывая что-то ласковое. А у меня не получалось произнести ни одного внятного слова.

– Чего ты, родная? Хорошо все, правда.

– У-у-у, ты-ы-ы… почем-му-у тогда такой?

Он пристроил мою голову себе на грудь.

– Сейчас отмоюсь – регенерация закончит свое дело. Там царапины только и всякая мелочь, веришь? – Я неопределенно пошмыгала носом. – Вот и умница. Не скучала тут? Шен не слишком доставал?

– Не-е-е… он, – судорожный вздох, – моло-о-одец вообще.

– Ну все-все, тише. Тебе тоже можно ополоснуться: чумазая не лучше меня. Змеечка тебя эксплуатировать вздумал, что ли?

Я захихикала и теснее прижалась к любимому. Похоже, это прозвище надолго прилипнет к вредному водному. Шанти аккуратно подцепил мой подбородок, мягко заставив посмотреть себе в лицо. Еще раз твердо и уверенно произнес:

– Все хорошо.

Затем поцеловал меня в одну щеку, в другую, нос, лоб, поочередно уголки губ. Я почувствовала, как дрожь от выплеснувшихся со слезами переживаний сменяется дрожью совсем иного рода.

– Идем в воду, – изменившимся голосом, ставшим чуть более низким и тягучим, позвал Шанти.

Я остановилась у края озера, присела отмыть руки и ополоснуть лицо. Прохладная вода приятно успокоила и вернула ясность мыслей. Дракоша, в отличие от меня, смело зашел по пояс и начал раздеваться. Глядя на него, зябко поежилась.

– Тебе не холодно?

Тихий смех стал мне ответом. Завороженно следила за его движениями, нагло рассматривая и любуясь. Великолепно сложенное тренированное тело, мокрые медные пряди волос, чуть раскосые глаза, на губах играет улыбка. Фиолетовые огоньки отражались в проглядывающих на лопатках, предплечьях и уголках глаз чешуйках, от чего те сияли, словно крошечные волшебные искры. Дракоша подмигнул.

– Мне досталась самая любознательная девочка из ныне живущих: даже не покраснела.

Я фыркнула и уставилась на свои руки. Ведь знаю, что он отлично видит и в темноте, не то что в сумерках.

– Так присоединишься или продолжишь наблюдать издалека?

Что?! Я не ослышалась? Правильно ли я истолковала намек? Ой, к троллям вопросы. Если и ошиблась, ничего ж не теряю. Жизнь уже не раз доказала, что в любой момент может случиться непредвиденное, мы так хрупки перед ликом судьбы. Скинула туфельки, подогнула юбку и с опаской сунула ступню в воду. Ничего себе! Шанти перехватил мой удивленный взгляд и вновь рассмеялся.

– Ты думала, сын дома Стэн будет трястись в ледяной воде и морозить любимую? Если все же осмелишься, около меня вообще тепло, как в ванне. Не хватает только чего-то, – он сделал вид, что задумался. – А, понял, твоей ядреной эссенции, чтобы я благоухал, сражая всех дивным цветочным ароматом.

У моего чистюли игривое настроение? К чему бы это? Я улыбнулась, вспоминая свою проказу: ведь отлично пах – подумаешь, как девочка, и разило за сотню шагов. Это мелочи. Ободренная его провоцирующими интонациями, уверенно забралась в воду, все выше закатывая подол. Температура в озере действительно нарастала по мере приближения к огненному дракону. Когда глубина дошла до середины бедер, я остановилась, размышляя, что делать дальше. Шанти тем временем закончил плескаться, вроде даже и не обращая на меня внимания. Деловито разложил вещи на камнях, занырнул с головой в воду. Сколько-то поплавал вдоль валунов, о которые ударялись падающие со скалы потоки, орошая все вокруг мириадами брызг.

Момент, как он подкрался и вынырнул рядом, я упустила. Зато отлично почувствовала намокшую одежду и горячие руки на талии. Меня аккуратно утянули на глубину.

– Помочь? – прошептали на ушко.

Шанти медленно скользнул ладонями вниз до края подвернутой юбки, а затем так же неторопливо двинулся по бедрам вверх. Только теперь его пальцы гладили кожу. Я замерла, одновременно и наслаждаясь ощущениями, и теряясь – это точно мой всегда сдержанный дракоша? Выдохнула:

– Помог уже. На мне не осталось и сухой нитки.

– Просушить? – вибрирующий голос за плечом заставил дышать чаще.

– В этом ты мастер, я помню.

– Не только в этом, – его горячие ладони повторили изгибы моего тела и легли на грудь.

Когда он начал ласкать, нежно, по кругу обводя ее пальцами, едва слышный всхлип сам собой слетел с моих губ. Инстинктивно прижалась теснее к любимому, ощущая исходящий от него жар и возбуждение.

– Ли-и-иса, любимая моя девочка. Высшие Силы свидетели, я давал тебе шанс передумать. Но судьба сделала все, чтобы это случилось, будто мало было одного твоего упрямства и веры в наше будущее.

Я не особо вслушивалась, плавясь от его прикосновений. Как же восхитительно приятно! И все же одна здравая мысль пробилась через затуманенный удовольствием разум.

– Шен, – напомнила с явным сожалением в голосе.

Позади хмыкнули:

– Он давно улетел, родная. Почти сразу, как я полез в воду. Убедился, что я в порядке, и не захотел мешать.

Вот же ж Шениар Вилас Хаттори, каков хитрец. И сейчас я была ему благодарна как никогда. Развернулась лицом к своему рыжему счастью и заглянула в потемневшие глаза. Багровые узоры на радужке завораживали, все глубже утягивая в бездну, где взлететь я смогу только с ним.

– М-м-м… позволь, избавлю тебя от лишнего, – слова просачивались, словно сквозь вязкое желе.

Я скорее поняла по действиям дракоши, что именно он сказал, нежели осознала. Оказывается, рубашка на груди уже была расстегнута и сейчас я прижималась к нему кожа к коже. Эта мысль отозвалась острым желанием. Никогда прежде я не испытывала потребности в близости с кем-либо до такой степени ярко. Не столько физически, сколько душевно. Любое прикосновение вызывало многократно усиленные ощущения. Хотелось гладить его, целовать, дарить такое же удовольствие в ответ. Когда он легко избавил меня от рубашки, покрывая обнажившиеся плечи поцелуями, возражать и мысли не возникло.

– Можно? – попросила, дивясь своей смелости.

Он понял и чуть отстранился, отступив на пару шагов. Лицо серьезное и спокойное, ни тени веселья, во взгляде укрылось нечто маняще-опасное, а еще… восхищение? Высшие, он мной восхищался! Ему нравилось то, что он видел, несмотря на мою человечность и шуточки Шена насчет внешнего вида. Думаю, каждой девушке приятно, когда на нее с восторгом смотрит мужчина. Когда так смотрит дракон – это непередаваемо. Стеснения не возникло, мне и раньше происходящее между нами казалось естественным, теперь же и подавно.

Я протянула руку и уверенно провела ладонью вниз по груди и животу Шанти, обрисовывая рельеф, погладила медную дорожку волосков, уходящую в темную гладь воды. Шанти задышал чаще, раздался негромкий рык, совсем не страшный, скорее призывный. Ответный мой собственный уже даже не удивил.

– Ты прекрасна, – прошептал любимый.

Посмотрела вверх, встречаясь с его взглядом, и пропала. Опасно смотреть дракону в глаза – эту истину я уяснила опытным путем, о подобном не предупреждают в научных трактатах. Смотреть в глаза влюбленному дракону равноценно безоговорочной и добровольной передаче себя в плен. Дальнейшее я воспринимала так, словно мы переместились в другую реальность, как, например, если бы все происходило в моих снах наяву. Все же я закончила начатое и, приникая губами к любимому, скользнула рукой под воду. Он на миг замер, затем почувствовала, как улыбнулся.

– Лисенок, даже сейчас тебя не покидает исследовательский дух?

– Не болтай, а то смутишь, – тоже улыбнулась, продолжая гладить Шанти.

Он молча подхватил меня под бедра, я скрестила ноги, обхватив ими дракошу. В таком положении, не прекращая целоваться, мы оказались возле больших гладких валунов. Могучие камни, которые век за веком шлифовал нескончаемый поток воды, спускающейся по отвесной скале. На одном из таких булыжников я себя и обнаружила, ненадолго возвращаясь в действительность. Отклонилась назад, опираясь на локти, и полюбовалась своим сокровищем. Отстраненно отметила, что камень подо мной теплый. Легла на него, с удовольствием ощущая спиной, как он согревает, потянулась, прогибаясь в пояснице.

Шанти склонился надо мной, провел языком по ключице, дразня, перешел на грудь. Я застонала, запуская пальцы ему в волосы. Потянула их на себя: так хотелось прижаться к любимому всем телом. Но он и не подумал останавливаться, мучительно сладко лаская ставшую слишком чувствительной кожу. Кажется, где-то между этим моментом и тем, когда он выпрямился, очевидно, любуясь представшим в мерцании мха зрелищем, меня окончательно избавили от одежды. Я протянула руку, желая вернуть ощущение его касаний. Дракоша переплел наши пальцы, второй рукой погладил бедра, оказавшись так близко от…

– Родная, будет больно, прости, – хрипловатые нотки в голосе Шанти окончательно лишили способности думать.

Думать, думать, думать… С силой закусила губу, пытаясь хоть немного отрезвить голову.

– Я вроде знаю, как и что там устроено. Это не новость, не волнуйся.

Показалось, или на его лице промелькнуло удивление? Быстро оно сменилось пониманием и лукавой улыбкой.

– Нет, хорошая моя, я о другом. Уж хоть от этой боли я тебя избавлю.

Озадаченно похлопала ресницами: что за драконьи загадки? Шанти мягко, но ощутимо надавил ладонью мне на живот там, где сейчас явственно проступали тазовые косточки. Внутри стало немного щекотно и тепло, будто пушистое солнышко поселилось. Может, если бы я нашла в себе силы и посмотрела магическим зрением, то заметила что-нибудь необычное, но ни сил, ни способности сконцентрироваться не осталось. Реальность рассыпалась под его ласковыми прикосновениями и поцелуями, и из этой цветной крошки складывался иной мир, в котором чувственность побеждала рассудок. Мое тело само подалось навстречу любимому, выгибаясь и прося большего.

В этот момент, одновременно с восхитительным ощущением наполненности и столь желанного единения меня захлестнул поток энергии, пронизывающей каждую частичку организма. Будто столб света невероятной мощи струился сквозь нас двоих. Тогда-то я и поняла, о чем предупреждал Шанти. Хватанула воздуха, из глаз брызнули слезы, меня затрясло. Любимый крепко прижимал к себе, замерев и пережидая припадок. Я зажмурилась и закричала, он шептал что-то успокаивающее. Там, внутри, отгородившись от настоящего, я с удивлением заметила, как та самая золотистая нить наливается силой, на глазах утолщается и крепнет. Наша связь, словно пуповина, протянулась от одной души к другой.

По новой энергетической артерии побежали потоки излишней силы и света, обмениваясь информацией и смешиваясь в общее поле. Я почувствовала, как Шанти впитывает мою боль, хотя в этот момент он испытывал то же самое, только в десятки раз сильнее. Высшие, как такое возможно? Наконец-то я поняла, о чем говорил Шаэр, и почему в нас никто не верил. Драконы на самом деле другие – это совершенно иной уровень восприятия окружающего мира, другая ступень развития, если можно так выразиться. Они как настоящий приемник улавливают и пропускают через себя волны, излучаемые живой природой. Их эмоции, чувства и энергетика намного ярче и сильнее, чем у людей. Намного.

Именно поэтому тогда, после ссоры, я не справлялась с той палитрой красок, что непроизвольно выплескивал Шанти, открываясь для меня. Как же тяжело ему было все это держать в себе, постоянно контролировать, чтобы не утопить в океане собственных чувств. Опусти он щиты, я бы просто перегорела, как свечка, оставив пустую оболочку без души. Сейчас я бы рассмеялась в лицо любому, кто посмел бы сказать, что драконы холодные, бесчувственные, замороженные рептилии. Это в корне неверно, внутри них клокочет такая бездна страстей – вот только узнать об этом доведется не каждому. Лишь тому, кто сам носит в себе эту искру, или тому, кто сможет соединить свои души.

Когда удалось восстановить дыхание, а боль притупилась, растворяясь во все ширящемся связующем нас канале, я осознала, насколько все это время был напряжен Шанти. Он будто закаменел, продолжая удерживать меня в объятиях. Попыталась помешать ему перенаправлять свет, чтобы принять на себя мою долю терзаний. Неловко потянулась к окружающей его тело мерцающей дымке – словно человеческая ипостась слилась с сильфидом.

– Нет, – со стоном произнес он, – сам справлюсь. Не надо.

– Это общая награда и наказание, ты мой до последней частички души. Вот и делить будем поровну, – с жаром заявила я, не слушая возражений.

Непроизвольно сжалась от движения Шанти, остро ощутив его дрожь внутри себя. Любимый хрипло застонал и продолжил древнейший танец мужского и женского начал. С каждым его толчком последние остатки выжигающей изнутри боли испарялись, им на смену приходило чистейшее удовольствие, ощущение безграничного счастья от единения со своей половинкой. Никогда не думала, что испытаю столь сильные эмоции, казалось, их можно потрогать руками. Сотворить из них, как из драгоценного материала, фигурки на память – осязаемые и живые.

Уверена, человеку действительно подобное не под силу, его душа слабее, она просто не справится. Но мне теперь подобная радость была доступна, я словно прозрела, обнаружив вместо блеклых разводов, которые принимала за эталон, настоящую, переливающуюся на солнце радугу. Не стесняясь и не сдерживая себя, шептала дракоше всякие глупости. О том, как сильно люблю, и какой он был глупый, что не верил мне. Наши стоны и дыхание давно смешались, мы растворились друг в друге. Затерявшийся на бескрайних просторах островок со всех сторон окружали небеса. Мазок за мазком их раскрашивало бирюзой первое восходящее светило. Рядом не смолкала песнь воды, дополняя тихим плеском безумие двух влюбленных.

Сколько времени мы провели вот так, погрузившись в собственные ощущения, я не знала. Произошедшее стало откровением для нас обоих. Теперь я с легкостью воспринимала потребности и желания Шанти, его настроение и чувства. Осталось научиться ориентироваться в этом запутанном лабиринте, но не все сразу. Ощущая кого-то как часть себя, сложно продолжать шагать напролом, не прислушиваясь к шепоту живущей внутри энергетической сущности. Волей-неволей научишься искать компромиссы. Я узнала, что значит быть парой в драконьем понимании, и мне все нравилось.

Шанти подарил мне сегодня столько любви и собственной силы, что я чувствовала, как за спиной раскрываются крылья. Те самые, воздушные, которые во сне мне давал ветер. В последний раз сливаясь в танце над пропастью, переплетая сознание и тела, мы синхронно взлетели. Я удивленно распахнула глаза, не понимая, откуда возникло чувство парения. Любимый счастливо и немного хитро улыбался. Я не видела его лица и четкого контура фигуры: меня тесно прижимал к себе сильфид, но… Я и сама сейчас была легкой дымкой, такого прежде никогда не случалось. Даже во снах оставалась собой. Невероятное ощущение единения со вселенной и одновременно точное угадывание принадлежности себя к рыжему личному солнцу, которое в этот момент лучилось довольством. И это я знала совершенно точно.

«Что это? Как?» – по привычке хотела произнести вслух, но получилось иное.

Мыслеобразы сами собой, опережая время, устремились к Шанти. В голове раздался отчетливый смех. Мягким, уютным коконом меня обволакивало спрятанное в этом смехе счастье. Общее для нас двоих.

«Посмотри вниз, не бойся», – шепнул все тот же голос.

Я посмотрела. Сердце, если оно еще где-то и оставалось, замерло на миг. Но не в этом волшебном состоянии новой сущности, а в той хрупкой на фоне прекрасного молодого мужчины девушке, которую сейчас накрывали волны абсолютного счастья. Там внизу они навсегда соединили судьбы, признаваясь в любви, отдавая ее и принимая. Здесь наверху парили первородные создания Высших Сил, передавая вовне их решение и скрепляя свершившийся союз.

«Все равно не понимаю, как это возможно?» – послала любимому мысль удивления.

«Давай возвращаться, объясню на земле. Долго вытворять такие штуки – опасно».

Вдох – и я снова в привычном теле, обнимаю родного и теплого дракошу, а он нежно прикусывает шею и шепчет: «моя».