100

Наконец отряды сшиблись, и императорские драгуны сразу понесли потери. Джим сумел пригнуться и избежать удара пикой, однако отчетливо увидел, как голова одного из драгун отделилась от тела и взвилась в воздух вместе со шлемом, вращаясь, словно мяч.

Верный себе Эрвиль открыл огонь из пистолета, и в следующее мгновение все смешалось в кучу. Началась самая настоящая резня. Всадники сцеплялись и падали на снег и уже там продолжали выяснять отношения. Кровь обагрила снежное поле, а механические лошади смешно скрипели промерзшими шарнирами, пытаясь выполнять немыслимые маневры.

Лу уже дважды вылетал из седла, однако ему везло, и на его кирасе лишь появлялись новые царапины. Он проворно вскакивал в седло и все стрелял и стрелял, меньше доверяя холодному оружию.

Джим пока держался, отмахиваясь именитой саблей и временами сбивая «лыжников», как он окрестил вражеских кавалеристов, на снег. Впрочем, у его белой лошади было преимущество в росте и силе, поэтому в случае необходимости он просто прятался за стальной шеей скакуна и пускал его вперед, как танк.

Скоро все приставленные Квардли шпионы честно полегли в бою. Они дрались самоотверженно и оправдали звание охранников. Другой отряд драгун под предводительством знакомого Джиму капитана держался лучше и время от времени непонятным образом атаковал врага и отбрасывал его от адмиралов. Джим наблюдал только краем глаза, однако ему казалось, будто людей в синих мундирах выбивала из седла какая-то невидимая волна.

Вокруг уже валялись десятки стонущих раненых, окровавленных трупов и стальных коней, которые продолжали сучить ногами, думая, что все еще скачут в атаку.

В какой-то момент получилось так, что Кэш оказался в окружении нескольких врагов и подумал, что вот теперь – точно все… Разогретые боем парни бросились убивать вражеского адмирала, и Джиму сразу же досталось по шлему. Удар был нанесен скользящий, но очень сильный. Весь мир поплыл у Джима перед глазами, а по лбу потекла кровь, но это лишь освободило его разум от страха. И Джим Бунзель Мудрый, герцог Ангурский, почувствовал необычайный подъем.

Казалось, его сабля сама вспомнила руку завоевателя Мо Гирвелла и героя Баттелкэта. Она стала на удивление легкой и послушной, а Джима начал одолевать нешуточный азарт. Посбивав на землю окруживших его врагов, он помчался в атаку на группу, которая шла им на помощь.

Там было не менее пятидесяти всадников, однако они просто опешили, когда увидели несущегося им навстречу адмирала на белом коне и с окровавленной саблей в руках.

Следом за первым сумасшедшим всадником неслось еще человек двадцать подкрепления, и северяне, прикинув свои шансы, дружно повернули назад.

– А, испугались! – радостно проорал Кэш.

Он прибавил хода своей лошади, однако в этот момент у нее кончился завод, и адмиральский красавец сбросил ход, а затем и замер, не обращая внимания на ругательства и понукания разъяренного всадника.

Джим помнил о второй пружине, но в такой горячке напрочь забыл, где она включается. Оставалось только плюнуть вслед отступавшему врагу и, обернувшись, посмотреть на друзей-драгун, которые так вовремя прибыли на подмогу.

Вместе с ними оказался и Эрвиль. Джим обрадовался, увидев его живым.

– Назовите свое имя, капитан, и вы будете представлены к награде! – громко произнес Кэш, подражая сцене из виденного когда-то фильма.

Драгуны остановились, а капитан как-то странно улыбнулся, и тут Джиму показалось, что он узнал это лицо. Однако вспомнить окончательно ему помешал Квардли. Он прискакал с двумя сотнями драгун и несколькими своими шпиками, видимо, для того, чтобы подобрать трупы адмиралов. Каково же было его удивление, когда он увидел их обоих живыми!

– Что здесь произошло? На вас напали? – задал штандартенфактор глупый вопрос. Затем бросил взгляд на капитана драгун, которые пришли на выручку брошенным адмиралам, и сразу все понял. – Ты-ы-ы!!! – взвыл Квардли. – Ты ответишь! Эй вы, рубите их – это предатели!