Глава 20

– Занятно. – Фенрир прищурился, разглядывая одно из подвальных помещений фамильного замка рода Горан.

Горан всегда слыли вампирами со странностями, но глава их клана ручался за проблемную семейку. Лезть во внутренние отношения кровососов не было никакой охоты, поэтому, чем и как развлекается на досуге одна из ветвей Сладких грез, первый дом не волновало. Ровно до тех пор, пока Арлаун Сарийский жестко держал все семьи в узде.

– Теряешь хватку, Арлаун, – констатировал Фенрир. – У тебя под носом фанатики организовали целый культ.

Асурендр обвел рукой жертвенный алтарь, иссушенные тела мужчин и женщин, прикованные цепями к стене, и колодец с маслянистой, почти черной жидкостью, от которого шли сильнейшие эманации темной материи. Высокий сухощавый мужчина с льдистыми, выцветшими глазами, выдающими его истинный возраст, на миг сжал челюсти так, что желваки проступили, но быстро взял себя в руки.

– Твоя правда, мой лорд, признаю ошибку. Всех Горан в настоящий момент тщательнейшим образом проверяют, мы найдем и накажем виновных.

Фенрир скептически посмотрел на древнего высшего, возраст, статус и опыт которого позволяли ему обращаться к асурендру и с меньшим почтением, но Арлаун никогда себе лишнего не позволял. И вот что с ним делать? С одной стороны, глава несет полную ответственность за все, что творится в его клане. С другой – какой прок лишаться сильнейшего и лояльного первому дому союзника, проверенного веками, из-за горстки диких малолеток, обуреваемых жаждой перемен.

– Всех? Арлаун, ты действительно в это веришь? Насколько могу судить по разнообразию жертв, – Фенрир небрежно кивнул в сторону изувеченных и распятых, словно бабочки, трупов, – здесь дело не ограничилось одним семейством. Да кому я рассказываю, ты и сам видишь: из наших тут почти никого.

Арлаун понял, что Фенрир не спешит обвинять его и выставлять крайним, это позволило отвлечься от мрачных мыслей и сосредоточиться на деле. И хотя Арлаун Сарийский – высший вампир, глава клана Сладких грез – сам себе простить столь позорное пятно на репутации не мог, все же он был благодарен Фенриру за проявленную дипломатичность и готовность к сотрудничеству. Арлаун даже закрыл глаза на то, что прямой потомок его рода в настоящий момент корчился от нестерпимой боли на пыточном скроле. Глава клана слегка поморщился, чувствуя легкий отголосок страданий родной крови.

Расчетливые демоны извлекают выгоду даже из способа убийства врагов. Скрол соберет все до капли из того, что выжмет из жертвы палач. Мучительная и долгая смерть, принятая из умелых рук, высвобождает поистине огромный заряд энергии. Боль, страдание, унижение, страх, агония, ненависть – все это сливается в один мощнейший поток разрушительной силы и не рассеивается бездарно в пространстве, а сохраняется для подпитки стражей первого дома.

От Фенрира не укрылось настроение вампира.

– Ничего личного, Арл. Он знал, на что идет, ввязываясь в заговор. Это моя добыча и мой суд, я в своем праве. В любом другом случае, не задумываясь, отдал бы тебе выродка. Никогда не сомневался в твоих способностях демонстрировать клану, как не следует поступать.

Асурендр не произнес ничего такого, чего вампир и сам бы не знал, но лишний раз напомнить о правилах, а заодно выказать свое расположение всегда полезно.

– Полностью принимаю это решение, мой лорд. Кей получил по заслугам.

– Тогда вернемся к насущному. Среди жертв преобладают жители Среднего Мира. И если судить по отработанному материалу, – демон скривился, вспомнив полуразложившиеся останки, – то большинство из Человеческой Империи. Вывод?

– Горан не могли своими силами организовать бесперебойную поставку иномирцев. Им помогали из верхушки.

– Верно. И раз претензий в наш адрес от Смотрящих не поступало, то в самой Империи лишних вопросов ни у кого не возникает.

– Попустительство, беспечность? – предположил Арлаун, бывший невысокого мнения о человеческой расе.

– Все может быть, – задумчиво протянул Фенрир, которого привлек характерный символ, высеченный в основании алтаря. – Или не быть. Выясним.

Точно такой же символ ему уже встречался на груди одной из жертв. И если его догадки верны, то виденные асурендром надрезы на искалеченных телах – неполные части того же знака. Что примечательно: не все тела были растерзаны до неузнаваемости, из некоторых лишь полностью выпили жизненную силу, ну и обескровили… куда без этого в вампирском логове.

– После разбирательств по данному делу, готов понести справедливое наказание, – глухо произнес Арлаун. Не мог не произнести, хоть слова и давались ему с трудом.

Фенрир выгнул бровь и смерил главу клана Сладких грез долгим, задумчивым взглядом. Их с Дантом разудалая ночь закончилась весьма любопытной находкой. Любопытной и неожиданной. В доме одного из заговорщиков они застали премилую картину: Наират Горан развлекался с молоденькими низшими вампирами. Пьяный и мало что соображающий Наират в угаре страсти и до отказа напитанный свежей кровью так и встретил группу карателей с голым задом и осоловелыми глазами.

В первые мгновения он даже не понял, кто пожаловал в гости, и в бешенстве попытался послать их в девятый круг проведать родственников, но пары ментальных ударов хватило, чтобы Наират осознал ошибку. Тогда-то он и выдал себя, перепугавшись до откровенно жалкого состояния. Спасая свою никчемную шкуру, Наират бросился к тайнику, в надежде успеть активировать чары на ликвидацию его содержимого. Не успел, глупец. Поначалу Фенрир списал его панику на компрометирующие обстоятельства встречи: кому приятно, когда твои шалости и предпочтения становятся не просто достоянием третьих лиц, но и приобретают поистине венценосных свидетелей. Однако это было бы слишком просто.

Чуть позже они выяснили, что Наират Горан боялся вовсе не возмездия за готовящееся покушение на сына первого дома. Команда архистражей под руководством Фенрира сработала настолько тихо и незаметно, что все участники заговора не сомневались в успехе затеи. Шутка ли, несколько месяцев плести интриги под носом у Повелителя и ни разу не проколоться, не вызвать подозрений, кое-кого даже повысили и поощрили. Они настолько уверовали в свою безнаказанность и удачу, что, когда за ними пришли сами асурендры, лишь один заподозрил неладное. Остальные и ухом не повели, радушно встречая гостей и как ни в чем не бывало обмениваясь любезностями. И с каким же изумлением предатели смотрели в глаза карающей длани. Шок и обида читались на их лицах. Страх приходил гораздо позднее вместе с осознанием неизбежной гибели.

Поэтому поведение Наирата стало неожиданностью для уже немного утомившихся от однообразных приемов и окончаний встреч лордов. Низший молодняк просканировали ментально и отправили в четвертый круг, с глаз подальше: для дела они не представляли ценности и не располагали опасными знаниями. Так, всего лишь очередные игрушки Горан, оказавшиеся не в то время и не в том месте. А вот с хозяином пообщались куда как обстоятельнее. Тайник вскрыли, нашли интереснейшие записи, некоторые настолько древние, что буквы на них почти выцвели. Там же обнаружилась занятная безделушка – морская раковина, испещренная непонятными символами, и связка ключей.

Покончив с допросом Наирата Горан, асурендры, как и собирались, отправились расслабляться по кабакам, начав увеселительный загул в первом круге и заканчивая по традиции в третьем. Все, что можно было вытрясти сходу из протрезвевшего от ужаса вампира, они вытрясли. К тому времени и Дант, и Фенрир были настолько на взводе, что продолжи они разбирательства, то с высокой долей вероятности просто разнесли бы замок Горан к берхоловой матери. Поэтому они приняли решение направить сюда группу ищеек и вызвать главу клана проштрафившегося вампира. Пусть разбираются. На этом братья закончили карательную миссию и переключили внимание на более приятные вещи.

И вот теперь, спустя двое суток, Фенрир вернулся к исходной точке. Не одно так другое. Да, с готовящимся покушением на его сиятельное лордство Фенрир разобрался, и вопрос можно было считать закрытым. Экзекуции над некоторыми из еще оставшихся в живых не в счет: пределов подземелий дворца они все равно не покинут. Даже с семейством Демар он лично вчера уладил все разногласия.

Асурендр ухмыльнулся: будто они могли противопоставить что-либо на неоспоримые доказательства вины Лесситары. Что бы глава третьего дома себе ни думал, качать права было не в его интересах. Пусть радуется, что род Демар не проредили до полной утраты влияния, и нынешний четвертый дом не занял их место. Зато наглядно продемонстрировали бы, что случится с каждым, осмелившимся на подобное неуважение к семье Оливьер.

По-хорошему так и следовало поступить. Страх – один из основных сдерживающих факторов разного рода нездоровых мыслей в головах подданных. Если бы дело вел его отец, он бы, не задумываясь, стер в порошок всех без разбора, просто в назидание. Лорд Эрданур с некоторых пор особенно остро реагировал на любые поползновения, угрожающие жизни и здоровью членов их семьи. Тот почти удавшийся переворот, унесший жизнь матери Фенрира и чуть не стоивший его собственной, они запомнили на всю жизнь. Асурендр поморщился, прогоняя неуместные воспоминания. Отец это отец, в данном случае решение принимал Фенрир и невиновных не тронули. Лесс – избалованная глупышка, пошедшая на поводу у собственных желаний и страстей, все же она была ему не чужой.

– Арлаун, давай обойдемся без самопожертвований. Я закрою глаза на твой просчет, а ты принесешь мне клятву верности на крови рода. После чего займемся делом и вырвем с корнем всех ретивых культистов, какие бы цели они ни преследовали в итоге. Кстати, вот о целях хорошо бы разузнать подробнее. Что скажешь?

Арлаун напрягся, размышляя над брошенным мимоходом предложением асурендра. Хитрый шельмец, клятвами такого уровня не разбрасываются: ее невозможно обойти при всем желании. И хоть глава клана Сладких грез не планировал вредить семье Повелителя – за столько веков древний вампир привык к установившемуся порядку, его все устраивало, да и не в том он возрасте, чтобы затевать глупые и опасные игры за власть, – тем не менее, быть на коротком поводке у первого дома приятного мало. Зато таким образом он полностью обезопасит себя и свою семью от любых карательных мероприятий первого дома, ведь в их преданности после принесения клятвы сомнений уж точно не возникнет.

Фенрир будто прочитал мысли вампира.

– Решай быстрее, я не буду предлагать дважды. В этот раз вам повезло: делом занялся лично я. Темные лорды не были бы к тебе столь снисходительны, сам понимаешь.

Арлаун понимал. Лорду Астагарту, в принципе, без разницы, кто встанет во главе клана. Хоть за Арлауном и числилось немало заслуг, но незаменимых, как известно, нет. С лордом Эрдануром вампир предпочел бы вообще не встречаться за любые сокровища мира. Даже удивительно, как так вышло, что при всей схожести характеров отца и сына Фенрир стал негласным любимчиком среди их братии. Все вампирские кланы предпочитали иметь дело именно с Фенриром.

В это время сам асурендр мысленно помянул братца, с радостью предоставившего ему разгребать новости о странных и подозрительных находках в подземельях замка Горан. Ищейки безукоризненно выполнили работу, и теперь у первого дома на руках имелось достаточно ниточек, чтобы разобраться с культистами. Как же некстати они свалились на его голову! Не было у него лишних забот, теперь еще затыкать дыры, ведущие в Средний Мир. Фенрир как чувствовал, что найденное – лишь крона огромного дерева, уходящего корнями глубоко в почву. И чтобы его извести, мало обрубить ветки, придется корчевать целиком.

Всему виной его лояльное отношение к кровососам, будь они неладны, именно на это давил Данталиан, открещиваясь от тесного общения на ближайший неопределенный срок с главами кланов, и далеко не все из них были столь же вменяемы, как Арлаун. То, что придется пересекаться с древними, столь же очевидно, как первый закон менталистики. Стоит только задеть кого-нибудь из более-менее высокопоставленных семейств, и те побегут плакаться главе клана. Фенрир раздраженно выдохнул, пнул покрытые кровавой коркой оковы и вышел из затхлого помещения.

В конце коридора, у ведущей наверх лестницы, его нагнал Арлаун, передвигающийся бесшумной тенью.

– Я согласен, мой лорд. Весь род Сарийских отныне встанет под твое покровительство, а это дорогого стоит.

Фенрир развернулся, на его губах играла непонятная вампиру улыбка, она могла означать что угодно. На самом деле все было весьма прозаично: асурендр и не сомневался в решении, которое примет Арлаун. Кроме того, стоило напомнить главе об очевидном.

– Ты мудр, Арл, и я давно испытываю к тебе расположение, это не новость. Не скрою, твое решение меня порадовало, хоть и не стало неожиданностью. Как я уже заметил, оно было разумно, а значит, предсказуемо. Но не забывай, что посмевших нарушить клятву ждет страшное наказание, в сравнении с которым скрол стал бы милостью.

Арлаун ничем не выдал своих эмоций, но Фенрир отчетливо уловил сладкий привкус страха. Демон посерьезнел и жестко закончил:

– Один твой потомок уже посмел бросить мне вызов, не жди, что клятва избавит вас от расплаты. В случае ее нарушения, ответственность на себя возьмет весь род, и отвечать им придется уже перед духами Тьмы. Надеюсь, ты это понимаешь?

– Не сомневайся. Лучше, чем кто-либо другой.

– Отлично, – одобрительно кивнул асурендр. – Тогда жду тебя сегодня вечером в своем кабинете. Успеешь подготовиться?

– Да.

– Сразу после обсудим текущее состояние дел. Думаю, к тому времени и у меня, и у тебя появится новая информация. А пока ступай, Арл, и я действительно рад твоему решению, несмотря на обстоятельства.

Арлаун почтительно склонил голову и без лишних слов проследовал вглубь замка, ему предстояло много работы, а вечером… Вечером он принесет своему лорду клятву верности и обречет род на абсолютную преданность этому асурендру, иначе все пытки на скроле покажутся им увеселительной прогулкой. Вампир передернул плечами: духи Тьмы умеют развлекаться со своей добычей. Уж он-то прекрасно знал этих тварей и их пристрастия. За несколько тысячелетий жизни Арлауну доводилось с ними встречаться.

Но не все так плохо. В конце концов, Сарийские получат и преимущества. Древний вампир предвкушающе улыбнулся: надо полагать, в ближайшее время расстановка сил между кланами претерпит изменения, и существенные. Фенрир умеет держать слово и прекрасно разбирается в их внутренних междоусобицах. Как ни крути, а этот демон достоин той платы, что затребовал за свое покровительство.