Глава 7

Ночь была мягкой, как шелк, и теплой, как вода в бане. Керис посмотрел вверх — звезды были ему знакомы. На гребне холмов виднелась яркая звезда Феникс. Острие Косы все еще указывало на сердце небес. Воздух был сухим и пах теплой пылью, к которой примешивался металлический привкус. Впрочем, этот металлический привкус ощущался в его собственном горле.

Наконец-то он в безопасности!

Довольно продолжительное время осознание окружающей действительности заключалось только в этом. Стоя на коленях в пожухлой траве, Керис боролся с неприятным ощущением, которое грозило выбросить из желудка все, что он съел с дедом за ужином. В стремительном полете через какие-то холодные пропасти было что-то страшное. Он потерял чувство времени и пространства. Он летел и знал, что затеряется в этой бесконечности, будет лететь в ней вечно, всю жизнь. Ему казалось, что неведомая волшебная сила открыла дыру-тоннель во времени и пространстве. А куда он теперь делся? Теперь нужно было вести себя осторожно — так осторожно, как он не вел себя еще никогда. Еще чувствовалось усталость после утреннего сражения с болотной тварью — хотя сегодня ли утром это было? Не вчера? Не на прошлой неделе? Теперь то состояние казалось просто младенческой беззащитностью по сравнению с его настоящим положением — ведь там он был в своем мире, окружен знакомыми людьми, он знал, как они будут вести себя. К тому же там с ним был архимаг.

Теперь ему хотелось только одного — лечь прямо на сухую траву и забыться, заснуть эдак на недельку!

Но Кодекс Чести послушников велел ему подниматься и идти вперед.

Усилием воли Керис заставил себя поднять голову.

Он лежал у подножия какого-то холма, который отбрасывал серповидную тень. В небе стояла молодая луна, которая обливала прозрачным светом покрытый уже довольно зеленой травой склон. Освещала луна и то, что было выше. Там, на самом гребне, возвышалась фигура Антрига Виндроуза, у ног которого лежало бесчувственное тело молодого человека.

Керис понял, что его не видно с холма только потому, что он лежит в тени. Стараясь не шуметь, воин скатился с откоса на несколько метров вниз, в заросли какой-то высокой травы. По запаху он определил, что это была полынь. Когда глаза Кериса окончательно привыкли к темноте, он увидел, что почти весь склон зарос полынью.

Значит, подумал он, климат тут довольно теплый. Это заключение послушник сделал на основании того, что тут росла полынь. Такие заросли попадались в степях к югу-востоку от Кимила, по пути в Саарик. Но если судить по расположению звезд, то они находились далеко к югу от Кимила. Архимаг что-то говорил о других мирах, куда можно попасть через Пустоту. Интересно, там тоже такие же звезды на небе?

Впрочем, это было уже не столь важно. Ведь от послушника требовалось не задавать глупые вопросы, а выполнять задания. Поразительно но в его руке был по-прежнему зажат меч. Керис пополз в соседние, более густые заросли полыни. Антриг склонился над телом лежащего у его ног человека и стал щупать ему пульс. Человек этот был почти полностью обнажен — на нем были только какие-то короткие штанишки и плетеные сандалии. Впрочем, подумал Керис, ничего удивительного в этом нет — ведь здесь так тепло!

Вдруг человек встрепенулся и шевельнул рукой, которую тут же подхватил Антриг. До Кериса донесся голос беглеца из Башни: «С тобой все в порядке?»

Неужели мы все еще в своем мире, подумал Керис удивленно, ведь вряд ли жители другого мира общаются на нашем языке! Но он прекрасно понимал, что в любом случае они совсем не там, где они были прежде. А может, Антриг задавал такие вопросы просто в силу своего сумасшествия. И тут молодой человек заговорил — но говорил он на каком-то чужом наречии. Впрочем, Антриг, видимо, наложил на него какое-то заклятье, поскольку даже Керис понимал, о чем тот говорит.

— Ох! — сказал очнувшийся. — Иисус Христос, смилуйся надо мной! А ты кто такой, что ты тут делаешь?

— Ты хорошо себя чувствуешь? — упрямо продолжал Антриг, глядя на него.

— Иисус с тобой, нет! — молодой человек попытался сесть, и Антриг, угадав его намерение, подхватил его под мышки и помог ему приподняться. Голос незнакомца звучал слабо, как будто после попойки или какого-нибудь дурмана, и слегка удивленно — должно быть, подумал Керис, он не заметил, что Антриг разговаривает, не раскрывая рта. — После такого пунша чувствуешь себя, словно в аду. — Тут в его более просветлевшем взгляде мелькнуло удивление странным видом беглого мага — спутанные полуседые волосы и борода, рваное одеяние, похожее на рубище нищего, подобие хрустального ожерелья на шее. И человек рассмеялся, но смех его звучал довольно нервно: — Да, я должно быть, перебрал! Ты, наверное, один из тех, которых… которых я там видел?

— Нет! — признался Антриг. — Я волшебник из другой вселенной! Я прибыл сюда, чтобы спасти твой — теперь и мой мир — от ужасной судьбы. Ты можешь сидеть?

Человек рассмеялся и сказал рассеянно:

— Я, наверное, уже спятил!

— Да, я тоже спятил. — Волшебник помог ему подняться на ноги, но поскольку парень был еще слаб, то опирался на плечо Антрига, и все еще продолжая глупо смеяться.

— Парень, у тебя, похоже, галлюцинации, — бормотал бывший заключенный Башни Тишины, — наверное, ты попробовал какой-то наркотик.

— Да, да! — бормотал очнувшийся, закидывая руку на плечо волшебника. — Меня зовут Дигби. Дигби Клейтон! Может, пойдем обратно на вечеринку, примем по рюмашке?

Керис, не шевелясь, внимательно наблюдал за этими людьми.

Из своего укрытия Керис проследил, как они вышли на покрытую пылью полосу, которая все расширялась и в конце концов превратилась в некое подобие дороги. Дорога вела к видневшемуся вдали домику Г-образной формы, возле которого было небольшое озерцо. Домик был красиво подсвечен яркими огнями. Но это явно были не огни костра или свечей — слишком яркие, ровные, немигающие. Тут явно не обошлось без магии, но Керис знал, что этого просто не может быть. Даже скудные остатки его волшебства подсказали ему, что в этом мире магии нет и в помине. Его небольшое волшебство не чувствовало здесь тяжести заклятий, запечатывавших, к примеру, Башню Тишины. Здесь ничего этого попросту не существовало.

Но ведь только волшебством и ничем иным можно было объяснить освещение этого странного дома! Рядом с домом было то самое озеро, которое он уже заметил. На воде играли световые блики. Керис, приглядевшись, заметил, что здание окружено низенькой — больше для украшения, нежели для защиты — изгородью, возле которой росли какие-то темные растения. И тут из дома высыпала большая группа людей, почти обнаженных, только кое-как прикрытых яркими тряпочками. Они принялись бегать по берегу озера, кричать, прыгать в воду и плавать там. Их радостные голоса звонко разносились над холмами. Керис был так поражен, что не мог пошевелиться, во все глаза наблюдая за происходящим. Можно было подобраться еще ближе, под защиту изгороди. Конечно, она освещена лунным светом и не слишком хорошо будет маскировать его, но все эти люди пьяны и вряд ли кто-нибудь обратит на него внимание, решил парень. К тому же яркие огни дома не дадут им возможность увидеть то, что находится в темноте.

Керис спрятал меч в ножны, но тем не менее был готов выхватить его в любую минуту. Тихо, стараясь даже не шелестеть травой, он последовал за ними, но они, похоже, совершенно не интересовались тем, что происходит вокруг.

У самого дома шум оказался просто невыносимым — странная громкая музыка буквально хлестала по нервам. Воздух был напоен запахом пролитого пива, каким-то горящим дурманом (кажется, это был наркотик). Керис знал, что обычно этот наркотик курят в деревнях крестьяне, когда у них нет денег на выпивку. Но тут выпивка была, и была в изобилии — Керис видел множество бутылок, пустых и еще полных, валявшихся или стоявших на земле. Раздался пьяный голос Дигби: «Нет, ребята, это же просто галлюцинация, галлюцинация чистейшей воды!» Несколько человек одобрительно смотрели на него, причем самым довольным был Антриг, который стоял среди этих людей.

Несмотря на недостаточный теперь волшебный дар, Керис догадался, что Антриг каким-то образом пронес его через Пустоту в другой мир. Бархат ночи был украшен огоньками, драгоценным камнем блестела вода, люди радостно кричали и смеялись. Да, все это было реально — чуткие ноздри молодого человека уловили характерный металлический запах воды, он увидел беспорядочно разбросанную во дворе одежду. До него долетали обрывки разговора плещущихся в воде, и благодаря умению Антрига делать понятными все языки, Керис понимал, о чем они говорят. Впрочем, мелькали и какие-то странные слова, о которых он доселе и понятия не имел, — графика и видео, спецэффекты и карбюратор, микроволны и республиканцы. Через громадную стеклянную стену дома можно было рассмотреть кое-какие детали интерьера, но не всю обстановку, поскольку внутри дом был освещен недостаточно хорошо. Ему бросилось в глаза некое подобие прямоугольного зеркала, по поверхности которого бегали какие-то цветные точки. И всюду — полные и порожние бутылки, недоеденные куски, брошенная впопыхах одежда. Но венцом всего этого беспорядка была, конечно, музыка.

Какая-то женщина в красном коротком платье в обтяжку, шатаясь, подошла к Антригу и, вцепившись в его руку, спросила: «Так вы друг Дигби?»

— Да нет, вообще-то я чародей из другой вселенной! — беглец поправил очки и повнимательнее глянул на свою собеседницу.

— Из Средиземья, что ли?

Керис понятия не имел, где находится это самое Средиземье. Судя по растерянному виду, не знал этого и Антриг, но он, широко улыбнувшись, не растерялся.

— Да, я как раз оттуда, — отозвался он.

Женщина вдруг придвинулась к нему всем телом и сказала:

— Вообще-то я без предрассудков. Чего ходить вокруг да около.

Антрига явно озадачил такой ответ — он задумался, что она имела в виду. Наконец он, видимо, призвав на помощь всю свою сообразительность, ответил:

— С точки зрения… э-э-э… банальной эрудиции… можно, конечно, предположить, что я ходил вокруг да около, пока добрался сюда.

— Эй, Дигби, это твой друг? — голос женщины уже раздавался недалеко от притаившегося Кериса. Выглянув, он заметил эту женщину, которая, словно в изнеможении привалилась к стеклянной стене. Какая-то девушка стояла на пороге, держа в руках толстый свиток зеленоватой бумаги. Именно эта девушка — Керису это было очень хорошо видно — смотрела на Антрига с явным подозрением.

— Нет, Джоанна, — отозвался тот, кого звали Дигби, — я же уже сказал, что это самая обычная галлюцинация. Ну и набрались мы все. Мне вообще показалось, что этот парень вышел из какой-то дыры в воздухе. — Тут Дигби взмахнул рукой, в которой был зажат высокий стакан из стекла. — Слушай, Гэри тебя везде разыскивает.

— Я знаю, — сказала девушка устало. — Потому-то я спустилась поболтать с тобой. Моя программа должна запуститься через полтора часа, и он, кажется, пошел разыскивать меня в компьютерную.

— Ага, — весело воскликнул Дигби, словно не замечая недовольства в голосе девушки. Тем временем женщина в красном платье висла на руке Антрига, говоря ему пьяным голосом:

— Ну, пойдем, продемонстрируешь мне… свою магию.

Антриг уже в дверях обернулся, с явным интересом разглядывая это веселье. На его губах играла безумная улыбка. Возле Антрига стояла Джоанна, которая с тем же подозрением смотрела на него. И Керис понял, что здесь что-то явно не так. Вдруг откуда-то из темноты внутренних помещений дома высунулась рука и утянула Антрига с собой. Но в последний момент Антриг посмотрел в ту сторону, где лежал в своем укрытии Керис. На мгновение их глаза встретились. Керис понял, что все это время его видели.

Возможно, подумал Керис, Антриг знал заранее, что он следует за ним по пятам. Или же он заметил его уже здесь? Может быть, именно поэтому Антриг с такой легкостью дал увести себя в дом? Пока Керис будет сторожить его у главного входа, Антриг возьмет да и улизнет через заднюю дверь, он ведь такой коварный.

Лежа возле изгороди и ощупывая свои ноющие раны, Керис вдруг почувствовал холодок ужаса, прошедший по телу. Он внезапно осознал, что только Антриг связывал его с родным миром. Он и только он. Этот мир был другим, пугающим и страшным. Даже то чудовище, с которым он сражался в болоте, не казалось ему таким жутким, как этот, подсвеченный огнями неизвестного происхождения, дом и его не в меру веселые обитатели. Потерять из виду Антрига значило не только потерять след деда, но и остаться в этом шумном, неволшебном мире навечно, без ясной перспективы вернуться назад.

Осторожно привстав, Керис решил обойти дом по периметру, чтобы не дать Антригу удрать, если маг вдруг пожелает выскользнуть через другой ход.

Здесь оказалось на удивление много дверей, больших и малых. Одни были настолько узки, что в них невозможно было протиснуть даже его не отличавшееся тучностью тело, а в иные ходы могла запросто пройти лошадь. Возле дома стояли странные железные ящики на колесах — по виду экипажи, хотя лошадей здесь не было и следа. Неужели, думал Керис, это все-таки волшебство? Неужели он поторопился с выводом о том, что здесь нет волшебства и магии? Южнее, за гребнями холмов, можно было различить какое-то красноватое сияние — возможно, там занималась заря.

Двигаясь тихо, как тень, стараясь не шуметь, Керис обошел весь дом. Тропинка от ворота сада вела между холмами к некоему подобию сарая. Именно там Керис услышал резкие голоса — той самой белокурой девушки, Джоанны, и какого-то самоуверенного молодого человека, который принял столько вина, что еле держался на ногах — от него за милю несло перегаром.

— Ну, Джоанна. Извини меня за эти слова. Я имел в виду вовсе не это…

— Неужели? Конечно, ты единственный мужчина, который проявлял ко мне неподдельный интерес, и наверняка останешься единственным, кто будет интересоваться мною в дальнейшем. Я признаю это, но мне совсем не хотелось бы, чтобы об этом говорилось в присутствии коллег по работе…

— Но я имею в виду… Ты ведь знаешь… — через полуоткрытые ворота был виден большой нос этого парня и его горящие от возбуждения глаза. Керису почему-то казалось, что он говорит правду, но в то же время ему совсем не хотелось, чтобы так вот обижали девушку. Ему не хотелось вспоминать, как он сам на этой неделе обидел девушку — ту, что служила в таверне.

— Ну хорошо, детка. Извини. Скажи только, сколько я должен извиняться перед тобой?

Лунный свет хорошо демонстрировал этого нагловатого субъекта — на его мускулистой фигуре была только какая-то тряпица, обтягивающая его пояс. Впрочем, так выглядели все присутствующие. На теле парня блестели капельки воды — видимо, он только что выбрался из озера. А девушка была одной из немногих одетых. На ней были голубоватые штаны и цветастая майка. Впрочем, подумал Керис, это все равно лучше, чем те скупые кусочки ткани, которыми прикрывала свои телеса большая часть присутствующих.

Между тем голос парня звучал все более холодно.

— Да. Сколько раз?

Она отвечала, впрочем, в том же тоне:

— Можешь повторять это, сколько твоей душе будет угодно, но только не думай при этом, будто доставляешь мне удовольствие. А себя можешь утешать сколько влезет.

— Но, девочка моя, что все это значит? Зачем такая грубость, ты же знаешь, что я тебя люблю.

— Ха, я быстрее поверила бы этому, если бы ты не выставлял меня на посмешище. Я не собираюсь никого развлекать таким образом.

Надо же, подумал Керис, неслышно продвигаясь в душной тьме — как похожи переживания людей в этом мире на то, что испытывали люди в его мире.

Сам дом состоял из двух этажей. К дому было пристроено крыло — в котором и скрылся Антриг. Почти все окна строения были обращены во двор, а все двери можно было просматривать с восточной стороны крыши. Керис решил, что здесь вряд ли кто-нибудь обратит на него внимание, даже если и заметит сидящего на крыше — ведь Антриг в своем странном одеянии не сумел возбудить в них подозрений. Впрочем, было маловероятно, что они углядят его на крыше.

Один из странных металлических экипажей стоял достаточно близко к стене дома, чтобы с него можно было попытаться забраться наверх. Когда он залез на крышу экипажа, та легонько прогнулась. Крыша была плоской, слегка покатой в одну сторону — в точности, как дома в Меллидэйне, где никогда не шел снег. Башмаки воина заскользили по каким-то странным пластинкам, которыми была покрыта кровля. Керис тихо пополз к краю крыши, чтобы быть полностью уверенным, что случайно не провалится вниз — стены должны были принять часть его веса. Наконец он удобно устроился на крыше и стал разглядывать то, что было внизу. Из окна на землю падал тускло-желтый свет, который искрился на лакированных поверхностях безлошадных карет. Музыка стала играть немного тише. И тут до ушей Кериса донесся разговор.

— …так можно было просто докончить это дело, но только у тебя бы наверняка высвечивалась Б-ДОС, это и есть та самая ошибка.

— И что, ты думаешь, теперь все потеряно? Вон в Альта-Кларе вообще целая система на куски разлетелась, и то не так переживают.

— Клянусь чем хочешь, но этот парень ведет какую-то двойную игру.

— Я до двух часов ночи работаю. Ты ее все равно не заставишь в это поверить, но она самый способный программист в Сан-Серано.

— Неужто ты и вправду думаешь, что Гэри знает различие между этим немецким словом и тем именем?

— …вообще супергерой и даже играет роль наемника, но это его странное хобби, написание детских книжек…

— …возможно, Дигби прав насчет того, что здание номер шесть выстроено в неком подобии Бермудского треугольника. Иногда, когда находишься в этом домике, и вправду становится как-то не по себе.

— Нет, я ничего такого там не чувствую, но бывает, что наваливается дикая усталость.

— Ха, если бы я занимался такой работенкой, представляю, какую усталость я бы ощущал.

Керис почувствовал, что перипетии сегодняшнего дня все-таки берут над ним верх и он начинает засыпать. Из последних сил послушник поднял голову — ни в коем случае нельзя позволить, чтобы сон сморил его. В довершение всего ему захотелось есть. Он даже начал подумывать о том, чтобы спуститься вниз, к продуктовому изобилию, и чем-нибудь подкрепиться, но потом, несмотря на соблазн, отбросил эту идею — это было чересчур опасно. К тому же Антриг наверняка только и ждет, чтобы он отвлекся.

Тут его внезапно заинтересовало, как же движутся эти странные экипажи. Вдруг один такой экипаж зарычал, из передних и задних фонариков вырвались лучи желтого света, на далекое расстояние пронизавшие тьму. Запахло неприятным дымом — явно от этих карет. Настоящие металлические чудища! Несколько раз острый взгляд Кериса выхватывал из темноты какие-то красные огоньки. При этом слышался громоподобный рев, отчего душа у парня уходила в пятки. Но, странное дело, ни один из присутствующих на ночном пиршестве гостей не обращал внимания на эти устрашающие звуки. С чего бы это? Да, в этой вселенной наверняка полно странностей. Но рев продолжал раздаваться и затихать, и каждый раз ему становилось страшно. Как только они тут живут?

Кериса все еще мучили раны, к тому же усталость давала знать о себе все настойчивее. Но годы, проведенные в послушниках, тоже чего-то стоили — Кериса не покидала мысль, что он, как поклявшихся хранить на верность Совету Кудесников, должен сделать сейчас одно — ни в коем случае не дать Антригу безнаказанно скрыться.

Вдруг в одном из больших окон на втором этаже главного крыла дома вспыхнул яркий свет. Керис весь вжался в покрытие кровли — ведь теперь свет падал и на него. Его можно запросто заметить из любой комнаты, где не горит свет — стоит только подойти к окну.

Но в той комнате возле окна стоял один-единственный человек. Он задумался, снял с носа очки и принялся протирать их тряпочкой. Тут Керис снова удивился — эти люди тоже носили очки, они тоже страдали близорукостью. Причем кое-какие очки вообще не отличались от очков Антрига. Керису почему-то бросились в глаза закатанные по локоть рукава рубашки этого парня. В ярком свете были хорошо заметны какие-то странные буквы серебристого цвета, начертанные на ткани. Он явно не заметил Кериса и продолжал задумчиво протирать очки.

В комнате появился второй силуэт, и первый человек быстро отвернулся от окна. В прибывшем Керис узнал ту девушку, к которой все обращались «Джоанна».

— Так это был ты, — сказала девушка кому-то. Голос при этом звучал не очень громко.

Вдруг рубиново-красный огонь во дворе привлек внимание Кериса. Как оказалось, это был не огонь, а та самая женщина в красном платье, но Антрига возле нее теперь не было. Проклиная свою невнимательность, Керис дождался, пока парень и девушка в комнате на втором этаже отвернутся от окна, и по-кошачьи спрыгнул вниз. Он упал прямо возле того странного механического экипажа, с которого взбирался на крышу.

Попутно он заметил, что в комнатах нижнего этажа никого не осталось.

Кериса охватила ярость — на самого себя. Хороший же из него получился послушник. Попал в другую вселенную и сразу же забыл все, чему его обучали все эти годы. Что теперь делать?

Его охватил ужас. Нет, нет, прочь все страхи, иначе можно и вовсе раскиснуть и остаться в этом чужом мире со всеми его диковинами навечно.

Он вспомнил, как утром его пронзила внезапная мысль, что ему еще не приходилось сражаться за собственную жизнь. Ему не приходилось еще красться, вслушиваясь в тишину, оглядываясь, испытывая беспокойство за жизнь, за здоровье. Теперь его на каждом шагу подстерегала опасность. А последствия могли оказаться самыми ужасными.

Стараясь быть максимально внимательным, Керис принялся оглядываться по сторонам стараясь угадать движение в неосвещенных комнатах. Не помогала даже его феноменальная способность видеть в темноте — сколько он ни всматривался в комнаты через окна, но так и не смог обнаружить даже следа исчезнувшего чародея. Антриг как сквозь землю провалился. Антриг был не только чародеем, но и, в свое время принеся клятву верности Совету Кудесников, прошел все стадии послушничества. Керис уже видел, как Антриг демонстрировал приобретенные в тот период навыки. И потому он мог сказать — в отличие от других магов Антриг отлично владел приемами борьбы.

Подумав, Керис решил осмотреть все заново. К тому же не мешало обратить внимание на следы на земле — отпечатки башмаков Антрига наверняка будут выделяться среди отпечатков обуви этих людей. Тем более, что пыли тут было предостаточно. Кстати, с крыши дома Керис успел заметить дорогу, по которой время от времени проносились такие же безлошадные кареты, помигивая в темноте красными огоньками фонарей-глазков.

От участка узенькая тропинка вела к какому-то стоявшему на отшибе сараю. Вокруг сарая валялись остатки давно рухнувшей изгороди. Сам сарай стоял на плоской вершине одного из холмов, как раз напротив дома. Керис внимательно присмотрелся к отпечаткам ног, оставшимся на ведущей в сарай тропинке, и понял, что несмотря на кажущуюся заброшенность этого помещения, им все время кто-то пользовался — следы одной и той же обуви покрывали тропинку, причем вели они в обоих направлениях. Возможно, сарай навещали ежедневно. Но несмотря на то, что тропинка была отлично освещена лунным светом, на ней не было видно ни единого отпечатка башмаков беглого Антрига. Не было и характерных полос, какие обычно оставляют волочащиеся по земле края длинного одеяния.

Керис неожиданно для себя понял, что его начинает охватывать страх.

Вдруг послышалось угрожающее рычание — прямо на него мчался один из страшных механических экипажей. Карета мчалась, не разбирая дороги. Керис опрометью бросился в кусты. Бросив взгляд на ворота, через которые на территорию этого хозяйства в первый раз вошли Дигби Клейтон и Антриг, послушник услышал сдавленный смех, а потом какая-то девушка слабым голосом спросила:

— Эй, есть здесь кто-нибудь?

Керис решил отойти подальше от дома, то и дело поглядывая на звезды, чтобы знать потом, куда в случае чего идти. Если эти не в меру развеселившиеся люди случайно наткнутся на него, то посыплются вопросы, и как следствие их — отвлечение внимания, а Керис ни в коем случае не мог себе позволить отвлекаться. Осторожность не покидала его ни на минуту, но спать хотелось ужасно. Нет, так он долго не протянет. А уж если Антриг уже проскочил обратно через Пустоту, и он пока еще не знает об этом… Нет, прочь такие мысли.

И вдруг он снова ощутил это — холодный ужас, чувство опасности, даже запах иных, неведомых миров, лежащих где-то в неизвестности. Парня трясло крупной дрожью. Итак, Пустота опять открылась.

Его охватила паника — он понимал, что это, в сущности, последний шанс, вот только понятия не имел о том, что он должен делать.

«Куда бежать?» — свербила одна-единственная мысль. Взгляд Кериса отчаянно заметался по однообразным холмам, облитым лунным светом, как будто они могли подсказать ему, что предпринять.

И вдруг острый глаз внука архимага выхватил из полумрака человеческую фигуру, быстрым шагом направляющуюся к сараю.

Это был тот самый человек в очках, который беседовал с Джоанной в комнате наверху. Свет луны серебрил странные буквы, которые покрывали его одежду и отражался от стекол очков.

Глядя на этого человека, на его легкую, как у танцора, походку, Керис вдруг внезапно догадался, кто перед ним.

Что там говорил Солтерис? Послушникам постоянно вдалбливали в головы, что самое темное место — под фонарем, и потому там лучше всего прятаться. А уж на этом Антриг просто собаку съел. К тому же тут у бежавшего чародея все возможности были под руками — тут и там валялись охапки одежды гостей, можно было подобрать себе что-нибудь соответственно росту и телосложению. А без бороды и длинных волос Антрига и подавно никак невозможно узнать. Антриг наверняка и рассчитывал на то, что потеряв его из виду, Керис бросится искать следы в округе, а он тем временем спрячется где-нибудь, хотя бы в этом сарае.

Тут страхи Кериса превратились в безумный гнев на этого хитреца, который завлек его в чужой неприглядный мир с его странными обитателями и теперь явно вознамерился бросить тут как нежелательного преследователя. К тому же парня злило и то, что он в какой-то степени все равно попался на удочку мага. И теперь желание отомстить наполняло его душу, затмевая то глубокое потрясение, которое пережил Керис после путешествия через Пустоту.

Трава отливала в свете луны зловещим блеском. Антриг то и дело с беспокойством оглядывался по сторонам. Он явно понимал, что его все равно заметили, и теперь призывал на помощь все свое умение, чтобы запутать след. Керис рванулся вперед, превозмогая сразу же напомнившую о себе боль в лодыжке.

Антриг же тем временем продолжал двигаться к сараю. Керис подумал: возможно, в этом сарае скрыт вход в Пустоту. У Антрига было явное преимущество — он был ближе к сараю, у него было больше сил и наверняка не было никаких ран. Но Кериса охватил азарт погони, и он с еще большим пылом бросился вперед. На бегу он выхватил болтавшийся в ножнах меч.

В сарае было темно, хоть глаз выколи. Даже способность Кериса видеть в темноте позволяла ему замечать только то, что было от него в нескольких шагах. Тут пахло пылью и нефтью, под ногами валялись части самодвижущихся экипажей. Но дальше, у стены, угадывалась некая пропасть, в которой не существовало ничего — ни пространства, ни времени. Там вились только потоки воздуха, те, что носятся от вселенной к вселенной.

Издав полный боли и ярости рев, Керис очертя голову ринулся в эту тьму.