44
Джон Бидли шел по коридору Главного оперативного управления, где он делал доклад на закрытом заседании армейской и флотской разведок.
Это был обычный ежемесячный отчет, и Джон размышлял о том, кому из присутствовавших сегодня на заседании можно доверять. Он перебрал одну за другой все фамилии, и, увы, ему не понравился никто.
– О, майор Бидли! – Человек в форме армейского капитана тронул Джона за локоть.
– А, это вы, Моран! – Джон пожал капитану руку. – Куда вы идете?
– Никуда. Я дожидался именно вас. Я прямо из Ассамблеи, – добавил Моран, понизив голос.
– Это интересно. Что у них новенького?
– Вы себе представить не можете, сэр. Это чистой воды саботаж… Сенаторы отказываются обсуждать исчезновение кораблей флота и «Корсара». Выступали несколько докладчиков, так они упирали на то, что даже ведение войны должно быть оформлено юридически правильно. А пока, говорят, мы даже не знаем, с кем имеем дело. Другие говорили о возможной природной аномалии. В конце концов постановили подготовить еще одну экспедицию, исключительно исследовательского направления, для наиболее полного изучения сложившейся ситуации. А уж потом, на основании представленного экспедицией подробного доклада, Совет Ассамблеи примет решение.
– Это свинство нам дорого обойдется, Моран. Мы будем вынуждены принять самые жесткие меры, и именно здесь, на Земле. – Бидли посмотрел по сторонам и уже тише добавил: – Передайте нашим друзьям, что подготовку нужно ускорить… Пока еще есть шанс, что мы обойдемся нашими хитроумными штучками. Но этот шанс с каждым разом все уменьшается. Мы должны быть готовы ко всему, Моран. Позже вы получите схемы туннельных магистралей административного и хозяйственного комплекса Ассамблеи, а также расположение постов охраны и рубежей обороны.
– Как вы думаете, сэр, космический флот поддержит нас?
– Мы работаем над этим, капитан. – Джон Бидли покровительственно улыбнулся, а про себя подумал: «Почему я должен всех успокаивать?..»
– Спасибо, сэр, это хорошие новости. У нас тоже есть кое-что: Австралия, Южная Америка, Африка – наши лучшие технические и монтажные центры…
– Тише, не так громко. Идемте к выходу, капитан, вы мне расскажете по дороге.
Офицеры вышли из главного подъезда, и лишь тогда Джон разрешил капитану рассказывать дальше.
– Так вот, сэр. Лучшие монтажные центры за три месяца могут создать полноценный флот, принципиально новый и еще более мощный, чем те флоты, что мы имеем сейчас. Так получилось, что именно сейчас в наших руках оказались ну просто феноменальные технологии.
– Мне приятно это слышать, но даже самая лучшая техника ничто, если нет подходящих людей. Нужно подбирать надежных людей, капитан Моран. Людей без этой штуки в голове…
– Но я слышал, что это невозможно обнаружить, пока хирург не вскроет череп, – возразил капитан.
– Мы и над этим работаем. Возможно, скоро мы получим устройство, позволяющее нам выявлять людей, пораженных этой чумой…
– А что потом с ними делать? Проводить всем лоботомию? Ведь этот процессор невозможно извлечь.
– Пока еще на этот вопрос нет ответа, – неопределенно сказал Бидли.
– Я понимаю вас, сэр, но, наверное, мы думаем об одном и том же – не придется ли всех пораженных этим процессором просто ликвидировать…
– Давайте отложим решение на более поздний срок, капитан, – предложил Бидли, и Моран с ним согласился.
Морис добежал до кустов и упал на сухую траву. Тишину нарушало только его собственное дыхание. Немного отлежавшись, он поднялся на ноги и пошел в глубь зарослей. Это были кусты без листьев, сплошь затянутые липкой паутиной. Они едва доходили до плеч и ломались при малейшем прикосновении к ним. Отвалившиеся ветки повисали в паутине, и выглядело это очень странно, если не сказать жутко.
Через какое-то время опустился туман. Он густел с каждой минутой, и скоро даже в десяти шагах ничего не стало видно. Решив остановиться, чтобы не плутать понапрасну, Морис уселся на землю под кустами.
Как ни странно, здесь было значительно светлее, чем наверху, и в нескольких метрах от себя сквозь заросли мертвых кустов Морис разглядел кирпичную стену. Обрадованный, он вскочил на ноги и побежал к кирпичному строению, но за пеленой тумана ничего видно не было. Морис посмотрел по сторонам. Уж не проскочил ли он мимо? В таком тумане это несложно. По прикидкам, он пробежал расстояние, втрое превышающее дистанцию до стены, но так ничего и не нашел.
Решив, что это был очередной мираж, Морис устало опустился на землю и снова увидел кирпичную стену. И снова на том же расстоянии, что и в прошлый раз.
«Удивительно, насколько реалистичны эти видения…» – подумал Морис. Стена была совсем близко и манила каждым отчетливо видимым кирпичом. Морис снова поднялся на ноги – поверх кустов был все тот же туман. Присел на корточки – стена на месте. Поразмыслив над создавшейся ситуацией, Морис решительно двинулся к своей цели на четвереньках.
Как оказалось, стена принадлежала странному строению без окон и дверей. Оно было довольно высокое, и его суровые формы нарушались только одинокой железной лестницей, ведущей, по всей видимости, на крышу.
В этот момент из ниоткуда подул свежий ветер. Туман над кустами заклубился и потек во всех направлениях, формируясь в широкие потоки. Не раздумывая, Морис ухватился за лестницу и начал энергично карабкаться по ней вверх. Он лез и лез, пока не вздумал посмотреть вниз, и тут же ударился макушкой о металлический люк. От неожиданности Морис остановился и стал ощупывать образовавшуюся на голове шишку.
– Давай, давай, не задерживай! – закричали снизу неприятным требовательным голосом. Морис взглянул вниз еще раз и обнаружил, что находится в узком каменном колодце, а из сумрачных глубин карабкаются страшные существа с перекошенными лицами.
Крышка люка валялась у ног Мориса, а сам он с удивлением смотрел на странный мир, в котором очутился. Это была настоящая городская улица, носившая на себе следы сильнейшего запустения. По лепным украшениям домов вились лианы с диковинными огромными цветами. Из окон торчали молодые пальмы, на которых сидели птицы, а по проржавевшим крышам прыгали белки. Откуда-то из развалин доносился жалобный вой.
Бесшумно выбирались непонятные личности, которые тут же, неподалеку, организовывали подобие некоего военного построения.
Из-за угла дома, что стоял напротив, показалась детская головка. «Откуда здесь дети?» – удивился Морис. Не проронив ни слова, ребенок исчез. Затем появился снова и, взмахнув неестественно длинной конечностью, метнул свое оружие. Морис интуитивно пригнулся, и снаряд, пройдя над самой его головой, нашел себе другую жертву. Вылезавший из люка уродец громко взвыл и свалился обратно в яму, увлекая за собой карабкающихся наверх собратьев.
Увидев это, существа с перекошенными лицами яростно закричали и всей ордой ринулись на штурм старого, покрытого плесенью дома.
Его обитатели – длиннорукие карлики – шипели как кошки и падали на головы нападавших, обхватывая их своими жилистыми конечностями. Их враги срывали с себя карликов, как присосавшихся паразитов, и с размаху швыряли о камни. Через несколько минут вся мостовая была завалена большими и маленькими телами и залита кровью, однако осаждавшие продолжали упорно карабкаться на стену.
Морис, забившись в щель одного из развалившихся зданий, с содроганием наблюдал, как после внезапно окончившейся драки обе стороны, уже не проявляя враждебности, деловито растаскивают трупы своих врагов. Карлики тащили уродцев в свою резиденцию, а те, в свою очередь, волокли маленькие длиннорукие тела в сторону люка. Они делили их на равные кучки и рассаживались вокруг импровизированных столов, чтобы начать свое жуткое пиршество.
Насытившись, они, лениво похрустывая сахарными косточками, громко смеялись, обсуждая на непонятном языке острые моменты сражения.
Наступила ночь, сытые существа захрапели прямо на мостовой. Морис же не рискнул покинуть свое убежище и уснул в щели. Предыдущий день измотал его, и он спал, вздрагивая от ночных шорохов.
Засыпала протянувшаяся на сотни километров буферная зона. Дышала она трудно и тяжело, как огромный больной организм, и сон был всполохами галлюцинаций, являвших собой продолжение дневной жизни.
В темноте руин, где укрывался Морис, тускло засветились два глаза. Они принадлежали небольшому варану, тело которого было покрыто серебристой чешуей. Змеиный язык двигался во все стороны, пробуя на вкус окружающий воздух. Наконец животное выбрало нужное направление и двинулось к пролому в стене.
Обнаружив, что его место занято, варан злобно зашипел и обнажил острые как бритва, ядовитые клыки. Но затем он переменил решение и, подойдя к спящему, лизнул языком его одежду, после чего, утратив к человеку кулинарный интерес, взобрался на него.
Почувствовав тепло, варан свернулся клубком и тихо засопел, сверкнув напоследок светящимися глазами. Через пару минут появился еще один варан, поменьше, потом еще, и все они устраивались рядом с излучавшим тепло человеком.
На одном из домов заколыхались лианы, темный силуэт скользнул на замусоренную брусчатку. Большие, словно плошки, рубиновые глаза распахнулись, цепко подмечая в темноте каждую мелочь. Неслышно ступая на мягких лапах, осторожный охотник медленно подкрадывался к спящим на улице уродцам. Однако хищника заметили, и тяжелый булыжник ударился о мостовую, выбив целый сноп искр. Охотник резко отпрянул и одним прыжком перемахнул через разрушенную стену.
Оказавшись внутри развалин здания, охотник потянул носом воздух и почуял запах добычи. Он с бульканьем проглотил слюну и, поведя рубиновыми глазами, сразу заметил Мориса, находившегося всего в нескольких шагах. Дрожа от возбуждения, хищник неслышно приблизился и еще раз потянул носом. Затем разомкнул клыки и потянулся к горлу выбранной жертвы.
В этот момент Морис открыл глаза. Он увидел перед собой оскаленную пасть и решил, ни секунды не сомневаясь, что это очередной кошмар. Однако, опережая его медлительные мысли, сверкнула стальная чешуя, и незадачливый охотник с хрипом покатился по битым кирпичам, пытаясь оторвать от себя серебристого убийцу. Когда последние судороги перестали сотрясать тело ночного охотника, варан разжал челюсти и, сильно хромая, вернулся на теплое место.
Только тут оцепеневший Морис обнаружил, что на нем и вокруг него лежит множество ядовитых существ, один укус которых может стать смертельным. «Может быть, я сплю?» – с надеждой подумал он, однако это была реальность, и оставшиеся до рассвета два часа Морис пролежал не шелохнувшись.
Как только первые лучи Бонакуса коснулись руин, вся команда варанов стройной шеренгой отправилась по своим делам. Остался только ночной защитник Мориса, который не мог идти из-за поврежденной лапы. Варан шипел от боли и пытался волочить за собой неестественно вывернутую конечность. Морис поднялся с неудобного ложа и, разминая затекшие руки и ноги, наблюдал за калекой. Затем он присел на корточки и почмокал губами. Варан обернулся и заморгал своими пленчатыми веками.
– Ну давай, брат, двигай сюда. Посмотрим, что с твоей ногой…
Варан, словно поняв, что ему предлагают помощь, заковылял к Морису.
– Только ты меня не кусай, – поставил условие тот. – Потому что если я умру, ты останешься калекой.
Варан молча слушал и, казалось, все понимал. Морис осторожно дотронулся до шершавой лапки пациента и посмотрел на его реакцию. Варан был спокоен.
– Потерпи, сейчас будет немного больно…
Послышался легкий щелчок, и лапа встала на место. Варан даже не пискнул. Проверяя работу Мориса, он прошелся туда-сюда. Хромоты как не бывало.
– Ну вот, – улыбнулся Морис, – теперь снова можешь гулять и проводишь меня до границы. А то я не местный, дороги не знаю…
Варан внимательно слушал Мориса, глядя ему прямо в глаза. Затем подошел ближе и потерся о ботинок, соглашаясь составить Морису компанию.
