Лобная доля и свободная воля

Одним из свойств человека, более всех прочих отделяющих его от остальных живых организмов, является свободная воля – способность выбирать направление действий, будучи свободным от ограничений, налагаемых на животных их биологически обусловленными импульсами. Споры о том, насколько мы действительно свободны, выходят за рамки этой главы, однако лобная доля и наша способность свободного выбора взаимосвязаны непосредственным образом. Лобная доля позволяет нам совершать сознательный выбор, основываясь не на воспоминаниях, а на способности выбирать то, что мы хотим выбрать.

Если мы делаем выбор, основываясь на памяти, мы не сильно задействуем лобную долю. Но когда нам нужно думать и делать выбор, не обусловленный нашей памятью («ящиком» известных сведений), в лобной доле отмечается повышенная активность. Исследователи провели эксперименты, показавшие, что лобная доля наиболее активна в процессе принятия решений по свободной воле. Решения, принимаемые участниками подобных экспериментов, не подразумевают такие простые ответы, как «да» и «нет», а скорее связаны с неоднозначными ситуациями, в которых выбор совершается, исходя из того, что хочется сильнее всего¹⁸.

Доктор философии Элхонон Голдберг, профессор Нью-Йоркской школы медицины, показал в ряде своих экспериментов, что лобные доли имеют первостепенное значение при принятии решений по свободной воле. В своем исследовании он показал группе добровольцев геометрический символ, а затем попросил выбрать один-два варианта в форме дополнительных наглядных дизайнерских решений. Участникам ясно дали понять, что ни один вариант не является правильным или неправильным. Их выбор и реакция должны являться результатом их личных предпочтений. Они были вольны выбирать по своему желанию. Кроме того, им сказали, что они пройдут множество испытаний и ни одно не будет напоминать другое.

И вот здесь началось самое интересное. В экспериментах Голдберга участники были разделены на две группы. Одна группа состояла из здоровых индивидов без неврологических заболеваний, а вторая группа включала людей, имевших различные травмы мозга. В результате выяснилось, что люди, имевшие повреждения лобных долей, переживали трудности при формулировке своих реакций, тогда как люди с травмами других областей мозга не испытывали особых сложностей при принятии решений по свободной воле. Другими словами, люди с травмами лобной доли обнаруживали трудности в свободном выборе того, что им нравится. А люди с травмами других областей мозга так же, как и нормальные люди, не испытывали трудностей при выполнении заданий.

После этого доктор Голдберг усовершенствовал данный тест. Он попросил людей с повреждениями лобной доли сделать выбор, «наиболее схожий с целью», а затем выбор «наиболее несхожий с целью». И то же самое он предложил сделать людям со здоровым мозгом, которых задействовал в качестве контрольной группы. Это был простой тест на восприятие знакомых стимулов (известного). При таких условиях, когда не требовалось делать неоднозначный выбор, люди с повреждением лобной доли выполнили задания так же хорошо, как и контрольная группа.

Этот эксперимент привел к двум явным выводам. Во-первых, лобные доли имеют важнейшее значение в ситуациях, требующих выбора по свободной воле, особенно когда человек должен сам решать, как интерпретировать ситуации, в которых имеется более одного четкого варианта развития событий. И, во-вторых, лобные доли не имеют первостепенного значения, когда ситуация сводится к простому действию, определяемому правильной или неправильной реакцией. Из этого следует, что принятие «правильного» решения, вероятно, не требует такого высокоразвитого мышления, как принятие решения по свободной воле.

Это исследование также выявило, что, когда мы принимаем решения, основываясь на том, что уже известно и закреплено в неокортексе (нервные сети знакомых впечатлений), мы не только не активируем лобную долю, но также не проявляем свободной воли. Другими словами, когда наша лобная доля не активирована, мы думаем, что выбираем по свободной воле, но фактически выбираем, основываясь на ограниченном круге знакомых сведений. Мы полагаемся на активацию существующего умственного аппарата, функционирующего на основе нашей памяти, исходя из нашей способности выбирать из знакомых величин, а не из новой информации, которую можем потенциально освоить с помощью лобной доли. Чтобы выбирать из знакомых, рутинных, привычных, известных ситуаций, требуется очень малая активность лобной доли. Так что, хотя мы думаем, что совершаем выбор по свободной воле, мы можем выбирать из того, что нам уже известно, и тогда это уже совсем не будет свободным выбором. Это будет просто распознаванием паттернов. Это реакция на стимул, а не свободная воля.

Как часто мы прибегаем к этому в повседневной жизни? Действительно ли выбор между такими понятиями, как правильно и неправильно, хорошо и плохо, республиканцы и демократы, успех и неудача, заставляет нас вести себя так, будто у нас травмирована лобная доля? Например, когда мы попадаем в знакомую ситуацию, активируются ли ассоциативные нервные сети, заставляющие нас думать и действовать заранее заданным способом? И значит ли это, что мы не совершаем свободного выбора? Что, если вместо этого мы просто задействуем автоматическую программу, которая начинает обрабатывать информацию бессознательным способом?

Если так, тогда реклама является многократным кодированием в памяти продукта, и при возникновении ситуации, в которой нужно предпринять какое-то действие, мы выбираем самый частый неврологический паттерн, соответствующий нашим нуждам. В таком случае наша свободная воля бездействует. Вместо этого мы просто реагируем на стимул из ограниченного набора заранее заданных паттернов. Требуется приложить усилие, чтобы поразмыслить над новыми возможностями, существующими за пределами правильного и неправильного и всех известных вариантов, а это означает, что нужно прервать программы, закрепленные в мозге.

Когда лобная доля не активирована, мы можем реагировать только на то, что знаем и что уже хранится у нас в мозге, и мы всегда будем выбирать уже известное нам.

Мы думаем, что выбираем, но в действительности просто используем автоматические механизмы реагирования, нацеленные на немедленное облегчение и удовлетворение.

И в таком случае эмоциональные реакции – повторяющиеся, рутинные и предсказуемые, к которым мы, по сути, привязаны, – являются продуктом удручающего бездействия лобной доли. А если спит лобная доля, спим и мы.

ЛОБНАЯ ДОЛЯ И ОБУЧЕНИЕ

Нам следует внимательней отнестись к современным методам тестирования в общеобразовательных системах. Студенты зубрят материал, чтобы быть в состоянии дать правильный ответ, и когда проходят тест, все, что им требуется, – это «отрыгнуть» информацию. Студентам приходится задействовать лобную долю, чтобы изначально выучить и запомнить материал. Но выбор правильного ответа в тесте требует очень малого использования лобной доли.

Другие виды оценки знаний, такие как сочинение на заданную тему, требуют гораздо большей работы лобной доли (и, следовательно, самого студента). Когда студентам задают вопросы открытого типа, им приходится формулировать ответы на основании выученного. Такой подход заставляет использовать всю изначально усвоенную информацию, думать о возможностях и потенциалах, а также переформулировать материал для подтверждения его лучшего понимания. В это время студенты задействуют лобную долю в максимальной степени. Применение метода Сократа в отношении задаваемых вопросов выводит нас за пределы известного и заставляет строить предположения – отличный способ избежать механического цитирования, весьма симптоматичного для нашей образовательной системы, и несправедливого пренебрежения лобной долей.