Глава 82
Мэнсон лежал на опустевшем грубом столе, служившем брачным ложем, и, глядя вверх, на сверкавшие в дымоходном отверстии звезды, вспоминал свой далекий и понятный мир.
«Наверное, мы действительно давно уже выродились и превратились в мусор. Оттого и мысли у нас такие короткие и незрелые».
Мэнсону было грустно от того, что Лала, девушка, к которой он питал пусть небольшое, но расположение, использовала его. С другой стороны, Аюпа предупреждал, что все будет именно так.
«Пришло время послужить», – сказал он. Так что все было честно.
Мэнсон еще раз припомнил, как Лала будто впилась в него глазами и только командовала: «Смотри на меня, Жефа. Смотри только на меня».
В результате он и не заметил, как все закончилось. Зато Лала была довольна.
«Ты молодец, Жефа. Все произошло как надо», – сказала она. И ушла. Даже не чмокнула на прощание в щеку.
«Немудрено, что местные мужчины предпочитают прыгать к звездам», – подумал Мэнсон и слез со стола.
Он вышел из хижины, чтобы подышать ночным воздухом, и в это время со стороны навеса сверкнула яркая вспышка.
«Летают», – подумал Мэнсон и решил подойти ближе.
Аборигены действительно летали. Пока Мэнсон шел к навесу, там сверкнуло еще несколько раз, и в местах вспышек появлялись темные силуэты. Некоторые из них поднимались сами, другим помогали.
Мэнсон подошел уже метров на тридцать, когда последовала новая вспышка. Мэнсон помнил, как, увидев то же самое в первый раз, потерял сознание. Теперь же он чувствовал только небольшое головокружение.
Вот прибыл еще один охотник. Он сам поднялся на ноги, и Мэнсон увидел, что руки аборигена заняты какой-то ношей.
«Это экран», – догадался он. Охотник отдал добычу молодому человеку, и тот почти бегом понес ее в хижину духа Котти. А сам охотник присоединился к тем, кто вернулся раньше его. Разговоров не было – люди стояли молча. Было очевидно, что они чего-то ждут.
– Жефа? – заметил Мэнсона новоприбывший. Это был Тамил.
– Я пришел посмотреть, – оправдываясь, сказал Мэнсон. Он не был уверен, что имеет право прийти к навесу.
– Это хорошо, что ты пришел. Нам всем приятно тебя видеть.
В свете угасающих костров Мэнсон заметил, как все охотники повернулись в его сторону и их лица озарились белозубыми улыбками. Они действительно были рады.
– Когда ты ходил к звездам, тебя долго не было, Жефа, – сказал Тамил. – Тебя долго не было, и мы боялись, что ты не вернешься.
– Да, – кивнул Мэнсон.
– А теперь мы боимся, что не вернется Мурана. Он пошел к звездам первый раз, и он был не уверен.
В этот момент перед Мэнсоном снова засияло пятно света. Однако оно не погасло, и все увидели неясный силуэт, который, не материализуясь, разгорелся с новой силой и ярким столбом унесся обратно к звездам.
– Муране тяжело, – изрек Тамил.
Неожиданно из темноты выступил Аюпа. Не говоря ни слова, он направился под навес, и вслед за ним под навесом стали собираться все охотники.
Вокруг старика образовали плотный круг, и спустя некоторое время Мэнсон увидел, что тело Аюпы как будто перешло в жидкое состояние. Его контуры начали играть маслянистыми отблесками, а мелкие детали сгладились и потеряли четкость линий.
Аюпа поднял руку над головой, и она вся засветилась. Так продолжалось с полминуты, пока рука не заискрилась голубоватым пламенем. Затем она взвилась к небу синим столбом, однако тело Аюпы все еще оставалось на земле. Столб синего света уперся в бесконечное черное небо, и Мэнсону показалось, что он чувствует тяжкое напряжение умчавшейся к звездам руки Аюпы.
Видимо, что-то пошло не так и старик испытывал трудности, потому что вскоре череп Мэнсона завибрировал от мощного призыва:
«Помоги нам, Котти! Помоги нам, славный покровитель звездного народа!»
Мэнсону казалось, что его голова вот-вот расползется по швам. Он сжал ее руками, искренне жалея, что поддался любопытству и пришел к навесу.
«Помоги нам, Котти! Помоги нам, детям космического ветра!»
Совсем рядом с Мэнсоном взмахнула крылом птица. Она промчалась над затухавшими кострами и растворилась в темноте. Колебания в голове Мэнсона достигли мучительной частоты, и он закричал, не выдержав боли.
Пространство под навесом снова озарилось светом, и боль оставила Мэнсона. Все еще не отнимая рук от головы, он осторожно открыл глаза – охотники обматывали веревками курящуюся белым туманом фигуру.
Они работали быстро и, как только закончили пеленать тело, тотчас засунули его в большой мешок и потащили по деревне. Поначалу Джеф решил, что несчастного бросят в реку, но потом он заметил, что охотники внесли мешок в одну из хижин.
Аюпа вышел из-под навеса и направился к Мэнсону. Подойдя ближе, он улыбнулся:
– У меня хорошая весть, Жефа. Лала беременна.
– Но как вы узнали так быстро?
– Что значит быстро? Любая женщина чувствует это сразу. Пойдем, я провожу тебя к твоей хижине.
И, взяв Мэнсона под руку, Аюпа повел его, поддерживая, словно драгоценного принца крови.
– Наконец-то, спустя восемь лет, Жефа, у нашего народа родятся дети. До этого, к сожалению, у нас не было ни одного отца.
– А кто же был отцом восемь лет назад?
– Я, – ответил Аюпа.
– Вы, сэр? – удивился Мэнсон.
– Почему ты удивился, Жефа?
– Просто это так неожиданно. А почему вы перестали быть отцом?
– Я состарился. Я уже не могу отвечать за то, каких детей я зачинаю. Во мне нет прежней силы.
– Но вы хорошо выглядите, да и то, что вы сейчас делали… Я не понял, что именно, но уверен – силы потребовались немалые.
– О Жефа, – улыбнулся Аюпа, – есть одна сила и есть другая сила, понимаешь? Сила бывает разная. Если человек может убить речного тигра одним ударом кулака или выхватить из «ловушки» слабого охотника, это еще не означает, что он может отвечать за поколение целого народа. Для этого нужна особая сила. И у тебя она есть.
– Понятно, – кивнул Джеф. – А что произошло с Мураной?
– Мурана был ослаблен внутренней болтовней. Он все время задавал себе множество вопросов и сам же на них отвечал. Эта постоянная болтовня с самим собой делает человека мягким. Она лишает его прочного стержня.
– Но что же с ним произошло?
– В момент ухода к звездам Мурана стал сомневаться, сумеет ли он это сделать. Его обуревали страхи, и в результате его тело распалось на множество лепестков.
– И что будет теперь?
– Он будет лежать в мешке. Если ему удастся вернуться полностью, значит, Мурана будет жить на земле.
– А если не удастся?
– Тогда мы вернем его звездам.
Аюпа подвел Мэнсона к хижине и поднял циновку, приглашая войти.
– А что будет со мной, мистер Аюпа, когда я сделаю свое дело?
– Когда ты станешь нашим отцом?
– Да.
– Ты будешь волен поступать, как тебе заблагорассудится, Жефа.
– И даже смогу уйти?
– Конечно. Хотя мне бы этого не хотелось. Но ты сможешь уйти – это я тебе обещаю.
