Слово авторов
Мы – коренные австралийцы и рассказчики. Наш взгляд на мир сформирован под влиянием нашей культуры и истории народа палику, собственных знаний и опыта и того, что мы унаследовали от наших Предков. Мы – всего два голоса из массы австралийских аборигенов и всех народов, населяющих Австралию, и говорим исключительно за себя; не существует единой истории, единого опыта всех коренных австралийцев.
Эта история вдохновлена двумя аспектами истории аборигенов. Первый – это наши родные земли, семьи, культура, то, что подпитывает наши связи, которые мы питаем в ответ. Второй – то, что вошло в нашу жизнь вместе с колонизацией, жестокость хаотичная, а порой, что еще страшнее, – продуманная и организованная. Оба аспекта влияют на нашу сущность, а значит, и наши истории.
Древние легенды австралийских аборигенов описывали мир, в котором все дышит жизнью. Не только животные, растения и люди, но и камни, ветер, дождь, луна, солнце. Поэтому семейные связи выходят за пределы человеческого и охватывают все вокруг. Они пронизывают одно поколение и формируют следующее. Например, тот, кто всегда чувствовал особую связь с динго, мог сам в прошлой жизни быть динго и может стать ею снова. То же самое произошло с Кроу. Как говорит Бет ближе к концу книги, она «одновременно маленькая и очень большая, старая и юная, девочка и ворон, она… Кроу».
Кроме того, истории коренных австралийцев не линейны, и время в них идет не по прямой, из прошлого через настоящее и в будущее. Все живое всегда находится в движении, меняется и кружится относительно другой жизни, и за счет этих колебаний мир движется вперед – или назад. Если говорить словами деды Джима: «Не жизнь течет по реке времени, Бетти. Время течет по реке жизни». То, что событие произошло «в прошлом», определяется не пролетевшими годами, а тем, наладились ли связи, на которые оно повлияло. То есть Кэтчин, Бет, Кроу и Майкл стоят на месте относительно времени, поскольку их сердца еще не излечены. Каждый из них постепенно достигает душевного равновесия и переходит из одного цикла в другой. Поэтому в финале книги Кэтчин говорит Майклу: «Это начало того, что ждет нас впереди».
Кроме прочего, исцелиться можно с помощью историй. Кэтчин знает, что именно они помогают пережить тяжелые времена и переносят тебя домой. Многие истории аборигенов рассказывают о травмах, нанесенных колониализмом многим поколениям, о боли, которую пришлось выдержать сердцам, умам и телам коренных австралиек. На истории рода Кэтчин болезненное пятно оставили украденные поколения.
Около сотни лет, начиная с конца девятнадцатого века, закон позволял забирать детей из семей австралийских аборигенов. Комиссия прав человека установила, что между 1910 и 1970 годами от семьи оторвали примерно каждого шестого ребенка, и ни одна семья не избежала этого кошмара. (Заинтересованный читатель может обратиться к этому документу и другим источникам, включая интервью с самими людьми из украденных поколений, на австралийском сайте «bth.humanrights.gov.au»). Во многих семьях, включая нашу, дети пропадали из поколения в поколение. Отсюда у аборигенов двойное наследие жестокой сердечной боли и невероятной силы, которая потребовалась, чтобы это пережить. Кэтчин выживает лишь благодаря тому, что черпает силу из своего рода, заимствует выдержку своих предков.
К тому, чтобы обрести собственную силу, ее подталкивает опыт прапрабабушки, которая пережила первые годы колонизации и лишилась какого-либо выбора. Однако Ба Кэтчин умела оставаться собой, черпая силу в смехе, в любви, в связях с семьей и родиной.
Кэтчин, Бет и Кроу находят самих себя и свой голос, подавляя все, что могло бы подавить их, включая внутренние терзания, навязанные извне.
Так история начинается, заканчивается и снова начинается тем, что лежит в самой ее основе: силой и выдержкой коренных австралийских женщин и девочек.
