Кэтчин
Пленница
Я просыпаюсь.
Надо мной свет.
Сияет в центре. По краям – тень.
Я слышу голос:
– Привет, девочка.
Приподнимаюсь.
– Кто здесь?
– Я здесь.
Поворачиваюсь на звук.
Угол комнаты.
Слишком темно – ничего не видно.
Голос поет:
Новый дар Едоку.
Мертвая, мертвая.
Снова жертву ведут.
Мертвая, мертвая.
Будешь ночью рыдать.
Мертвая, мертвая.
Будешь чудищ питать.
Мертвая, мертвая.
Спрыгиваю с кровати. Сжимаю кулаки.
– Выходи!
Молчит.
Подаюсь вперед. Замираю.
Я не знаю, кто в углу. Что в углу.
– Кто ты? – спрашиваю.
– А ты? Имя за имя!
Кто-то должен начать.
– Я Изобел Кэтчин.
– Я Кроу.
– Выйди на свет, Кроу.
– Тебе будет страшно.
Усмехаюсь.
– Ага. А слушать жуткие песни в темноте – совсем не страшно.
Слышу шорох.
Вижу кого-то.
Серую.
Кожа серая. Волосы до пола – серые.
Платье серое – из волос.
Глаза, как два облака. Смотрит.
– Боишься, Изобел-которая-Кэтчин?
Нет. Чувствую облегчение. Опускаю кулаки.
– Ты девочка. Такая же, как я.
Она идет ко мне – прыгает. Носки ее ступней повернуты внутрь. И ногти слишком длинные.
– Не такая же! У тебя есть краски. Много. Скоро они придут, и твои краски потускнеют. Их заменят крики.
– Кто придет? Хвататели?
– Хвататели! – хмыкает она. – Хвататели – ничто. Ни сердца, ни смелости, ни стержня. Здесь они служат Едоку.
Главному.
– Что ему от нас нужно?
– Он пожирает то, что внутри наших внутренностей. Краски нашего духа. Думаешь, я всегда была серой?
Краски не для нас!
Они для него.
Я думала, что Кроу – серая девочка.
Нет – ее краски забрали.
Все без остатка.
– Давно ты здесь?
Кроу прыгает по комнате.
– С самого начала. Жду. Наблюдаю. Помогаю новым.
– Да? Тогда помоги мне!
– Я и помогаю. Объясняю.
– Объясни, как отсюда выбраться.
Кроу царапает ногтями воздух.
– Выхода нет. Он только для мертвых.
Она резко поворачивается к двери.
Дверь гремит.
Кроу кидается в темный угол.
Дверь открывается.
Входят Первый и Второй.
Второй бросает мне что-то. Ловлю.
Булка.
Я голодная.
Булка всего одна.
Смотрю на угол Кроу.
Она молчит.
Не хочет булку.
Или прячется.
Как будто они не знают, что ты здесь.
Разламываю булку пополам.
Бросаю ее половину на кровать.
Съедаю свою.
Она говорит из темноты:
– Иногда хлеб. Иногда мясо. Иногда сон.
Ноги немеют.
Падаю.
Хвататели выносят меня из комнаты.
Слышу голос Кроу:
Новый дар Едоку
Мертвая, мертвая…
