Двенадцать
Доктор Уинтер

– К ней надо присмотреться повнимательнее, – сказала Эбби Лео, когда в гостиной Мартинов, кроме них, наконец никого не осталось.

Отобранные фотографии отдали художнице, и теперь все решили немного отдохнуть.

– Она больше не работает в той школе.

– Ну хорошо, а почему мы прошляпили историю с волосами? – спросил он. – Почему ничего о ней не слышали?

Эбби пожала плечами и передала ему слова Касс, которые девушка произнесла за несколько мгновений до того, как мать попросила дать ей немного передохнуть.

– Она не знает. Касс просто допустила, что мы спросим об этом, когда будем смотреть фотографии.

Истина заключалась в том, что подобное поведение матерей, страдающих нарциссическим расстройством личности, считалось классическим – любыми средствами разрушить альянс, формирующийся против них, прибегая к террору и насилию, чтобы призвать «подданных» к порядку.

– Не нравится мне все это, – сказал Лео, – ладно, давай теперь поговорим о шкипере.

– Давайте.

У них накопилось очень много вопросов, теперь перед ними лежало непаханое поле. Шел третий день расследования. В душу Эбби закрадывалась тревога.

– Поднимусь наверх к Касс. Может, нам удастся подольше не подпускать к ней мамочку.

Эбби улыбнулась:

– Желаю удачи. Касс не желает отходить от нее больше чем на ярд.

Лео отправился на поиски девушки. Эбби осталась. Перед ее мысленным взором стоял образ Джуди Мартин, которая набрасывалась на спящую дочь и отрезала ей ножницами волосы.

В голове тут же замелькали яркие картинки из ее собственного детства, будто хранившиеся до последнего момента в самом потайном уголке сознания, к которому Касс только что открыла доступ. Вот маленькая Мег прячется под столом от мамы, которая в одной руке держит ремень, в другой бутылку водки. Вот мама пришла в откровенном топике в школу на спектакль с их участием. Вот мама флиртует с молодым садовником на лужайке. Было много других образов. Даже слишком много. Но ни один из них даже близко не стоял с видением Джуди Мартин с ножницами в руках.

Отец Эбби бросил их, когда ей было пять. Жить с подверженной нарциссизму матерью очень и очень непросто. Постоянное дерганье, посредством которого такие люди то и дело добиваются от окружающих подтверждений любви и признательности, очень быстро начинает жутко утомлять. Невзирая на удивительные способности манипулировать другими, мать Эбби так и не смогла до конца понять их отца. Да, его привлекали ее обаяние и красота – действительно неоспоримые, но в первую очередь ему была нужна самая обычная жизнь, поэтому он нашел другую женщину, способную ему таковую обеспечить. Развод для мамы стал настоящим потрясением. Потерять мужа для нее означало разрушить хрупкое альтер эго, неизменно стоявшее на ее защите, и расстаться с иллюзиями о высоком положении в обществе. С иллюзиями о власти и доминировании над окружающими. Ее реакция оказалась на редкость жесткой, первым делом она стала буквально на каждом шагу тормозить бракоразводный процесс, не являясь в суд, отказываясь выполнять предписания судьи, – словом, делала все возможное, чтобы он длился вечно. Но несмотря на все ее старания, разбирательство все же завершилось. И тогда она стала искать забвения в алкоголе. Пока не погибла, возвращаясь домой дождливой ночью из бара, обнюхавшись кокаина и с уровнем алкоголя в крови на уровне убийственных 2,2 промилле. Эбби с Мег переехали к отцу и его новой жене. Теперь тех уже нет в живых, они оба скончались несколько лет назад.

Доктор Уинтер отчетливо понимала: сегодня что-то изменилось. Она стала постепенно ощущать, какие в этом деле задействованы силы, а также различать механизмы поведения Касс. Девушка не сопротивлялась постоянным попыткам агентов поговорить с ней наедине. Да, ей действительно хотелось, чтобы мама была рядом, но отнюдь не ради собственного спокойствия и комфорта. Она желала, чтобы миссис Мартин слушала ее рассказы об острове и всех тех ужасах, которым там подвергались ее дочери и внучка. И когда та выражала удивление, недоверие или возмущение, впадала в отчаяние и рыдала. «Да, – пришла к выводу Эбби, – перемены в поведении Касс обусловило именно недоверие, будто ввергающее ее в панику».

Были моменты, когда девушка начинала нервничать, но потом успокаивалась. Когда ее взор неистово выискивал на лицах собравшихся эмоции и реакцию на слова Джуди Мартин. Ей очень не понравилось, что Эбби проявила по отношению к ее матери доброту. Потому что постепенно начинала считать доктора Уинтер своей союзницей – знать бы только, в какой войне. Отыскать Праттов? Найти Эмму? Или что-то еще? У Касс Таннер наверняка был какой-то план, который она держала в тайне.

Но Эбби и сама кое-что задумала в отношении Джуди Мартин. Когда-то она долго изучала таких людей и теперь знала их досконально как снаружи, так и изнутри. Миссис Мартин пришлось ей поверить; поверить, что доктор Уинтер поддалась на ее чары. А раз так, то рано или поздно она допустит промах – что-то не скажет, где-то не отреагирует. Джуди пришлось ей поверить. И теперь Эбби лишь надо набраться терпения.

Вчера вечером, на второй день расследования, она вернулась домой, услышав ужасную историю о событиях на причале и о том, как Касс наказали за первую попытку побега. Потом просмотрела фотопортреты Билла и Люси Праттов, шкипера Рика и водителя грузовика. После чего подготовила их предварительный психологический профиль, описала возможные душевные травмы, а также поделилась своими соображениями с агентами на местах. Со шкипером все было просто. Из-за полученных в детстве потрясений он совсем еще в юном возрасте оказался на борту того рыболовецкого судна, где царили весьма жестокие порядки. А после изнасилования женщины воспылал ненавистью к себе.

Что касается Праттов, то они тоже пережили какую-то травму. Так или иначе связанную с детьми. Их отчаянное стремление иметь ребенка, но вместе с тем и полное отсутствие сострадания к дочери Эммы, когда та кричала от ужаса над холодной, черной водой, свидетельствовали о том, что у них против подобного рода привязанности выработался иммунитет. Теперь ребенок для них играл лишь роль психологического объекта. То есть не столько живого существа, сколько эфемерного понятия. После тех или иных событий в прошлом они лишились способности по-настоящему любить.

Это была лишь теория, но ведь надо было с чего-то начинать. Когда Лео вернулся с Касс, Джуди устроилась рядом с ней. Он бросил на доктора Уинтер взгляд, по которому та поняла – все его попытки поговорить с Касс наедине к успеху не привели.

– Если вы готовы продолжить, то нам хотелось бы послушать об этом шкипере, Рике. Любые сведения о нем могут принести неоценимую пользу, – начала Эбби. – Итак, по вашим словам, когда вы предприняли первую попытку бежать, он вам помешал, но потом все же помог.

– Да, – ответила Касс.

– Кроме того, вы говорили, что после того случая на причале, когда Пратты пытались отправить вас домой без ребенка, что-то изменилось.

– Совершенно верно.

– Его лицо приняло такой вид, будто Пратты, в его понимании, переступили черту, – продолжала Эбби, – и теперь мы хотели бы, чтобы вы рассказали эту историю до конца, заполнив пробелы касательно периода между первой попыткой побега и последней, благодаря которой вы смогли оказаться дома.

Касс опять посмотрела на свои руки; все ее черты свидетельствовали о сосредоточенности.

– Как вы думаете, с учетом того, что теперь у вас есть его портрет, Рика скоро найдут?

– Проблема в том, – ответил ей Лео, – что ему нет никакого смысла являться к нам самому. Он принимал самое непосредственное участие в похищении. А после случая с той женщиной на рыболовецком судне его совесть и без того отягощена чувством вины. Не забывайте и о его преданности Праттам, пусть даже значительно пошатнувшейся в последнее время. Ваша информация может навести нас на след членов его семьи. Может, им что-нибудь известно. Он ничего не говорил вам о своих близких?

– Нет. Никогда.

– Ну хорошо, – сказал Лео, – почему бы теперь вам не рассказать нам все, что вы знаете о шкипере?

Касс медленно кивнула и заговорила о Рике:

– Я долго размышляла о его преданности Праттам. Ее голос был ровным, будто она представляла школьный реферат на заданную тему. – …Думаю, в ее основе могут лежать три момента. Во-первых, долг. Если вы, например, спасете мне жизнь, я буду обязана вам до скончания веков. Масштаб этой преданности, равно как и ее продолжительность, будут зависеть от того, насколько этот долг велик.

Лео подался вперед – озадаченный и готовый вот-вот ее перебить. Рассказ о Рике и о том, почему он сначала ей помешал, а потом помог, девушка начала как минимум странно. Но Эбби слегка коснулась руки коллеги и покачала головой, желая его удержать. От Касс именно это и требовалось. Истина могла проявиться как в самой истории, так и в отклонениях от нее.

– А что насчет второго момента, Касс?

– Во-вторых, деньги. Если вы платите мне за преданность, то я служу вам, чтобы решать свои финансовые вопросы.

– Понятно, – кивнул Лео, – вы полагаете, что Рик был им верен из-за денег?

– Третий момент – это те или иные секреты. Зная, что вы храните мои тайны, я в ответ буду хранить ваши. На мой взгляд, это самая безупречная форма преданности, но, как и все безупречное, самая уязвимая.

– Потому что тайны могут причинить вред? – предположила Эбби.

Касс кивнула, судорожно сжав кулаки и устремив взор в стол.

– После первой попытки побега я действительно много думала о Рике. Задавалась вопросом, почему ему, по крайней мере внешне, на все наплевать. Пратты говорили, что рыболовецкое судно сыграло с его разумом злую шутку, но и оказался он на нем далеко не просто так. Иначе зачем восемнадцатилетнему парню делать такой странный выбор?

Эбби глубоко вздохнула и откинулась на стуле. Немного потянула время, перед тем как задать свой вопрос.

– Иногда подобные поступки совершают, дабы избежать эмоциональной боли. Впадают в крайности, отвлекающие от источника страданий.

Касс подняла глаза, на ее лице явственно читалось волнение.

– Да! Думаю, так оно и было. Похоже, что на тот момент он уже испытывал боль. Все дело в том, что Пратты ему платили, а устроиться шкипером ему больше было негде. Причем, судя по одежде, платили не щедрее других. Теперь у нас остается только два момента – долг и тайны. Пратты помогли ему избавиться от наркотической зависимости. Оплатили какую-нибудь программу реабилитации, чтобы он каждую среду по вечерам работал над своим недугом. Если днем или вечером в среду у нас возникала та или иная надобность, удовлетворить ее не было никакой возможности. Люси напоминала об этом каждый вторник, заявляя примерно следующее: «Я не хочу слышать завтра никаких жалоб, если вам вдруг захочется поесть мороженого или посмотреть новый фильм на DVD».

Насколько я понимаю, свой долг Рик давно оплатил. Пратты помогли ему справиться с наркотиками, очистили совесть, но он в ответ оказал им содействие в нашем похищении. Взял мою гребную лодку и отбуксировал ее обратно к причалу. А потом рассказал им о моей неудачной попытке побега, в итоге Эмма и ее ребенок чуть не утонули, и нам пришлось остаться…

Касс умолкла. Ее лицо побагровело, будто она едва сдерживалась, чтобы не раскричаться, заплакать или забарабанить кулаками по столу. Раньше, рассказывая истории, которые по идее должны были причинять ей боль, она вела себя совсем не так. Даже те, что выглядели куда страшнее этой. Тогда она сохраняла удивительное спокойствие.

Эбби коснулась ее руки.

– Я понимаю, о чем вы говорите. Он оплатил свой долг.

– Значит, вы считаете, что их связывала какая-то тайна? – спросил Лео. Касс кивнула. – И касалась она Аляски, в частности, причины, по которой он так и не помог той женщине?

Она кивнула опять:

– Он был уверен, что Пратты не рассказали ни одной живой душе, что он пережил на Аляске и что произошло прямо у него на глазах. Хотя мне это было известно, правда? Несмотря на юный возраст, порой я знаю то, чего не знают другие, и меня это шокирует. – Она опять опустила глаза и уставилась в какую-то точку на столе. – Ни одну тайну нельзя хранить под семью замками. Никогда. Разве что о ней не знает ни одна живая душа. Это же так очевидно. Люси считала себя никчемной оттого, что не могла родить ребенка. Помощь Рику стала одним из самых ярких моментов в ее жизни, благодаря которому она поняла, что тоже может приносить пользу, хотя у нее никогда не будет детей. И невзирая на то, что ей пришлось похитить Эмму. Но она настолько себя ненавидела, что знать это самой ей было явно недостаточно. Об этом обязательно надо было сообщить нам, чтобы мы знали, как хорошо она обошлась с Риком и оправдала оказанное ей доверие. А у вас из-за этого никогда не было конфликтов? – спросила Касс, глядя на Эбби.

– Не уверена, что правильно вас поняла.

– Я знаю, что каждый из нас нуждается в окружающих. Мы стремимся верить другим и всегда добиваемся от них любви. Но я просто не могу игнорировать то, что у меня в голове. Каждый, кому можно верить, в любую минуту может тебя предать. И совершенно не важно, кем он тебе приходится и собирается ли в действительности это делать. Друг. Муж. Жена. Брат, сестра. Собственный ребенок. Даже родители. Некоторые идут на предательство, никогда ни о чем не задумываясь, – им просто на все наплевать. Но вот другие ищут оправданий, и порой их вроде бы даже нельзя ни в чем обвинить. У них свои резоны. Вы понимаете, что я имею в виду? – Эбби осторожно кивнула. – Вот почему я сказала, что подобная форма преданности является наиболее уязвимой. Потому что секреты нельзя посадить под надежный замок, а преданный вам человек в один прекрасный день предаст. Именно это Люси и сказала Рику. Понимаете?

– Да, Касс, понимаем, – ответил на ее вопрос Лео.

Но вот о Джуди Мартин этого сказать было нельзя, потому как она больше не могла молчать ни секунды. Что-то из сказанного задело ее за живое.

– Какая глупость, маленькая моя! Если бы это была правда, мы бы все поубивали друг друга, не так ли? Есть люди, которым можно верить. Просто нужно уметь выбирать. И если ты сама заслуживаешь, чтобы тебе хранили преданность. Я в этом совершенно уверена, – и она в довершение своих слов решительно кивнула.

Касс продолжала, не обратив на ее слова никакого внимания:

– Я пришла к этим ужасным выводам, находясь там, на острове. И совсем от этого не расстроилась. Просто сопоставила их с выражением, которое видела на лице Рика в тот день на пристани. А потом вдруг поняла, что у моего плана побега есть все шансы воплотиться в жизнь – настолько, что я даже разволновалась.

Как-то раз я сидела на причале в ожидании катера. Рик пришвартовал его и засунул ключи в небольшую сумочку на поясе, чтобы мы не могли их украсть. Он явно удивился, но так и не спросил, что я там делаю. Потом еще немного повозился и вытащил несколько пакетов с продуктами. «Вам помочь?» – спросила я. Он отказался и пошел. Я последовала за ним. А потом просто взяла и выпалила: «Мне жаль, что тогда на Аляске так все случилось». Он споткнулся, остановился, но на меня все же не посмотрел. Потом пошел дальше, а я осталась стоять. На сегодня с него было достаточно. Семя я заронила.

Эбби прекрасно понимала, что сделала Касс.

– Вы просто дали ему понять, что они обманули его доверие. Наболтали об ужасных вещах, которые он творил и которых впоследствии очень стыдился.

– Зачем вы это сделали? – вступил в разговор Лео. – Чтобы поколебать его преданность?

– Да, но это было только начало, – кивнула Касс. – Чтобы переварить мои слова, Рику потребовалось немало времени, но ему это все же удалось. После чего в его душе воцарился вакуум.

– Который решили заполнить вы? – спросила Эбби.

Ответ уже был ей известен. В плане, построенном на манипуляциях, это был следующий логичный шаг.

– Да.

– Вы были с ним близки, Касс? Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду?

Касс кивнула, резко подняла голову и бросила на Эбби взгляд – сосредоточенный и колючий.

– Да, – ответила она.

Джуди ахнула и поднесла ко рту ладонь, будто придя в ужас.

– Касс! – воскликнула она. – Почему ты сразу нам об этом не сказала?

Эбби не обратила на нее внимания:

– Как это случилось? Когда? Вы можете нам об этом рассказать?

– На такой шаг я пошла далеко не сразу, но все же воспользовалась данной мне властью. Властью секса. Его могуществом, понимаете. Ведь это как раз то, посредством чего женщины подчиняют себе мужчин, не так ли?

Теперь она смотрела на мать. На какое-то мгновение в комнате стало тихо.

Эбби отчаянно хотелось пройти этот путь до конца, но не сейчас. Не в присутствии Джуди. Поэтому она двинулась дальше.

– Сначала вы создали в его душе пустоту, а потом заполнили ее чем-то новым.

– Да, действительно заполнила чем-то новым. Кусочками себя. И каждый раз, когда я дарила ему очередной фрагмент, потом целыми днями напоминала себе, зачем это делаю.

– Ложиться в постель с таким человеком, должно быть, очень трудно, – кивнула Эбби. – По причинам, которые знаете только вы, а он даже не догадывается.

Перед тем как Лео решил чуть надавить, в комнате повисла долгая пауза.

– Стало быть, когда вам удалось ночью ускользнуть, он уже ждал вас? – спросил он. – С катером и грузовиком на материке, за рулем которого сидел его друг?

– Да, – опять послышался ответ Касс, – как я уже говорила, это далось мне нелегко. И далеко не сразу. Несколько месяцев спустя.

– Но ведь все это время вы с ним разговаривали. Неужели вам ничего не удалось от него узнать? Где вас держали, откуда Рик был родом, как познакомился с Праттами, как они ему платили?..

– Нет! – дико замотала головой Касс. – Думаете, я бы вам не сказала? В общении со мной он был очень скуп на слова. Стоило мне хоть немного на него надавить, как он тут же пришел бы к выводу, что мне верить тоже нельзя!

– Ну хорошо, Касс, не волнуйтесь. А как насчет водителя грузовика? Рик не говорил вам, откуда он его знает? – не сдавался Лео.

Девушка покачала головой.

– Касс, – вступила в разговор Эбби, – вам надо сходить еще к одному врачу. Который лечит взрослых.

Но девушка отказалась:

– Я хочу чтобы вы провели тесты, на которых так настаивает мама. Чтобы никто не считал меня умалишенной.

– Касс, никто и не думает, что у вас проблемы с головой, – успокоил ее Лео. – Завтра все сделаем.

Эбби не возражала.

– Отлично! – с видимым облегчением сказала Касс. – Вы не отказались от намерения их найти? Найти тот остров? Отыскать всех этих ужасных людей, несмотря на то, что шкипер мне помог?

Лео посмотрел на Эбби, и та увидела, что из него отчаянно рвется наружу отец. Это был один из тех моментов, когда Касс, представляя разительный контраст с другими, казалась сущим ребенком, когда вела себя не по годам мудро.

Эбби все это очень тревожило.

– Мы обязательно их найдем, – убежденно сказал Лео, – и их, и вашу сестру.

Реакция, спровоцированная Касс, не удивила ее и не утешила. На ее лице скорее мелькнуло что-то вроде удовлетворения, свидетельствуя о том, что как раз на это она и рассчитывала.

Касс Таннер предлагала всем отправиться в путешествие, и единственный способ найти Эмму заключался в том, чтобы присоединиться к ней.