Глава 6
День 8
Придорожная гостиница между Вионом и Ремальном стала временным кровом для Летара и Нэйприс. Пара бесцеремонно вломилась туда посреди ночи и заняла последнюю свободную комнатушку, обставленную по-бедняцки: узкая кровать у стенки, да тусклое окно, выходящее в сторону поля подсолнечников. Кровать оказалась слишком мелкой для убийцы, поэтому он спал сидя, пока Нэйприс калачиком ютилась ближе к изголовью.
Утром Летара настигла расплата за такую манеру сна. Тело будто и не отдыхало, затёкшая шея настойчиво ныла. Но нет худа без добра, в голове всё же прояснилось. Относительно спокойная ночь выветрила давешние переживания. И не из него одного.
— Боги, — Нэйприс сладко потянулась. — Никакого больше сна на дне повозки. Никакого сна на мокрой земле. Я счастлива.
— Ты быстро оклемалась после вчерашней дьявольщины, — заметил Летар и, прикрыв рот ладонью, не сдержал зевоту.
— Не напоминай о вчерашнем дне, и я останусь в том же расположении духа. Даже не заговаривай о нём. Не думай о нём… Дьявол. Ну всё, я вспомнила о драконе.
— О драконе под человеческим контролем. Его можно использовать, помнишь? Преодолей свой наследственный страх, это всего лишь животное вроде собаки. Даже приручаемое.
— Ты к этому факту на редкость спокойно относишься. А вот я не могу. Я думала, что боюсь только двух вещей — гарпий и богачей — но теперь понимаю, что есть вещи пострашнее и тех, и других.
Летар и вправду боялся дракона не так сильно, как должен был. А всё по одной причине.
«Магия. Я понятия не имею о свойствах драконьей крови и плоти, и вообще есть ли у этих тварей привычная нам кровь и плоть. Но если существует шанс, что хоть что-то из драконьих внутренностей может вернуть мне магию, то я выверну дракона наизнанку».
Будет преувеличением сказать, что у убийцы возник некий план. Сквозь панику перед неизведанной угрозой, в древности рвавшей человечество на куски, сложно было даже упорядочить мысли. Но он точно определился, чем займётся после выполнения заказа на архимага. И гора золотых монет будет в этом деле очень кстати, потому что сам он не рискнёт даже дышать в сторону чудовища.
Летар взбудоражено выдохнул и задрожал, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Желание вернуть магию твёрдой пятой наступало страху на горло.
— Для моего спокойствия есть причины, — сказал он, сдерживая волнение.
— Ещё бы, ты же и сам маг. Что может быть страшнее мага?!
Летара эта ремарка уколола.
— Вот оно что, — произнёс он, будто уличив девушку в чём-то непотребном. — Я было подумал, что ты испугалась дракона.
— Дракон — это инструмент, вроде отвёртки. Я не боюсь отвёртки, если только она не в руках кого-нибудь, кто хочет запихать мне её в глаз.
— А Дерас изъявлял желание использовать дракона против тебя?
— Мало ли, что ему взбредёт в голову, — взвилась Нэйприс. — Возьмёт и захочет власти. Захочет, чтобы империя преклонила колено перед магом, и добьётся этого.
— Если бы не твоё презрительное отношение к истории, ты бы знала, что любая попытка установления магократии обрывалась с приходом чужих войск из-за моря Факелов. С такими соседями, как у нас, времени на междоусобицы внутри страны не остаётся. Пока человечество не станет единым государством, бояться магов нет нужды. Именно поэтому маги сосуществуют в гильдиях, терпят налоги и не поднимают восстаний. Да и кто их поддержит?
— Это архимаг, ему не нужна поддержка, — пробормотала Нэйприс без энтузиазма в голосе. Лицо её на миг исказилось, выразило прежде сокрытую внутреннюю борьбу. Взгляд её забегал, не зная куда деться, но в итоге остановился на собственных ладонях. Исход неподвластного глазу противоборства определился с шевелением губ: — Как ты решаешь кого убить или не убить?
Перемена темы ударила внезапно, и на язык Летару без раздумий попросился самый циничный ответ из возможных:
— По размеру награды.
— И всё? — сникла Нэйприс. — Дело в деньгах?
— Деньги — ничто, — отрезал Летар. — Награда бывает разной. Чаще всего мимолётной. Иногда награда — это попытка вернуть магию, а иногда это десять попыток. Иногда это собственная безопасность, а подчас даже больше. Вчерашний маг стоял на пути нашего с тобой побега. Он оказался там ради своей награды, ради желания выслужиться перед комендантом. И я не испытываю сожалений из-за того, что убил его.
Летар присмотрелся к реакции Нэйприс на последние свои слова, ожидая всплеска эмоций от девушки. Та оказалась менее чувствительной, чем ожидалось, и отнеслась к сказанному достаточно сдержано, лишь уточнив:
— А как же гонец? Он ведь тоже стоял на пути побега.
— Гонец. Не воин, не стражник. Он оказался там ненамеренно. Он и подумать не мог, что его собственную дорогу пересечёт наёмный убийца.
— Тебе стало его жаль, — голос Нэйприс выдал щедрую долю удивления.
— Я не хочу быть палачом на службе случая, — Летар заговорил раздельно и чётко, подчёркивая важность слов. — В человеческой смерти должна быть закономерность. Справедливость.
Нэйприс потрясла головой, не вполне осознав услышанное. Её взлохмаченные рыжие волосы сейчас напоминали неухоженный кустарник, неуклонно притягивая внимание Летара гораздо сильнее, нежели вопросы морали и этики.
— А твои заказы? Твои жертвы, они…
— За них платят. Платят много. Стоит ли мне объяснять, что за простых людей не платят больших денег? Если за твою голову назначена награда в мешок золота, это не может быть случайностью. Без случая нет жалости.
Нэйприс нахмурилась, пытаясь ухватиться за суть. Она не вполне понимала свой внутренний отклик, вызванный философией Летара. Его слова норовили ранить, но оставляли лишь ноющее желание узнать больше.
— Всё потому, — продолжил Летар, то ли читая Нэйприс как раскрытую книгу, то ли не желая услышать из её уст очередной вопрос, — что мою жизнь определила смерть родителей. Смерть от болезни. И меня всю жизнь гнетёт осознание, что болезнь — это хаос. Речь не об эльфской чахотке как таковой, нет. Болезнь как противоположность слову «здоровье». Беспорядочная тварь, постоянно находящая лазейки в человеческом организме, впускающая туда клыки и когти, рвущая привычную жизнь на части.
Короткая речь преобразила Летара. Расчётливый убийца пропал, уступив штурвал целителю. Его привыкшие к мечу и кинжалу руки не находили себе места, желая творить магию. Маска безразличия раскололась, обнажив истинное лицо.
Нэйприс на миг показалось, что она увидела причину падения Летара — причину потери его магических сил. Но лишь на миг, наваждение тут же отступило. Вряд ли целителя могла сгубить болезнь. Разве что судьба сделала всё возможное, чтобы произошёл случай столь невыносимо ироничный. Но если и так, про лишающие магии болезни Нэйприс слыхом не слыхивала.
— Но ведь смерть — часть болезни? — спросила она, одолев непривычную сухость во рту.
— Её неизменный итог, — сказал Летар, не соглашаясь, но и не возражая. — Не стоит приравнивать эти два слова.
— Они не тождественны?
Летар приподнял брови, не разобрав последнее слово, но вроде бы Нэйприс с ним согласилась, и он на всякий случай кивнул. Момент замешательства помог ему вырваться из лихорадочного состояния одержимости своей идеей, и Летар расслабившись опустил руки. Ещё множество слов казались невысказанными, но он решил приберечь их до более подходящего случая. Сейчас в них нет надобности.
Нэйприс же с беспокойством смотрела за трансформацией убийцы в лекаря и обратно. Зрелище было не столько настораживающим, сколько удручающим.
— Ладно, давай сменим тему, — предложила инженерка, пытаясь не унывать. — Мы до сих пор не посмотрели на вионские письма. Может, там есть что-то интересное?
Летар отметил непомерное любопытство спутницы и даже позволил себе короткую усмешку. Двумя пальцами выудил из кармана запечатанный конверт и помахал в воздухе.
— О, сургучная печать, — Нэйприс моментально бросила свои умственные способности на штурм обнаруженного препятствия. — Может…
Летар не дал ей договорить, сорвал пломбу и вытряхнул пергамент на кровать. Разломанный красновато-коричневый оттиск посмотрел на убийцу со всем укором, на какой только способен кусочек воска. С не меньшим укором посмотрела и Нэйприс.
— Ну и зачем вот так варварски?..
— Я не горю желанием доставлять конверт по адресу, — отмахнулся Летар. — Потерпят пару дней без информации. Ну-ка… Флотилия… Отбили атаку с моря… Лично убил беглого наёмника в поединке… Нужен новый связной… Что ты на меня уставилась?
— Ты быстро читаешь! — признала Нэйприс, по-новому взглянув на убийцу.
— Я по-твоему землепашец, что ли? Конечно я быстро читаю, — Летар оскорблённо фыркнул. — И тут ничего интересного нет. Кроме сообщения о моей кончине. Про тебя он даже не вспомнил. Ублюдок.
— Вот и стоило ломать печать? — пожурила Летара Нэйприс. — Я могла бы доставить письмо, а стража бы перестала вынюхивать убийцу-переростка.
— Ах да. Ведь ты могла бы вручить конверт ремальнскому связному… Я почему-то представлял в этой роли себя, и картина меня не радовала. Двухметровый хрен в перчатках вручает письмо о том, что двухметровый хрен в перчатках погиб. Что со сходством? Случайность. Совпадения, они же на каждом шагу.
Нэйприс издала смешок:
— Будем честны, тебе эта посмертная амнистия не слишком нужна… Если ты не решишь ещё чью-нибудь дочку обрюхатить.
Летар с болезненным стоном прикрыл лицо ладонью. Во Фьерилане ему не повезло попасться. Но в Вионе это уже стало пугающей закономерностью. Чего стоит желание победить случайность, если глупость убивает не хуже?
Спустившись вниз, пара застала следующую картину: десятки вионских беженцев из числа тех, кто предпочёл побег отсидке в крепости, спали кто где. Кто ютился на полу, положив голову на свою поклажу, кому достался стул, а кто-то просто привалился к стене, переводя дух. Все они сбежали ещё до налёта дракона, а пришли сюда пешком засветло, много позже Летара и Нэйприс, прошлым вечером пронёсшихся мимо этих путников на лошади. Летара зрелище не трогало, всё же Вион устоял, трагедии не произошло. Но его тяготила другая мысль. Летар отчасти ожидал наткнуться в гостинице на встречного гонца из Ремальна, либо одного, либо в компании связного на замену для Виона, но они каким-то образом разминулись. Ужель гонец пренебрёг сном?
Вытряхнув мешающуюся мысль из головы, Летар щёлкнул звонкой монетой по стойке и купил еды в дорогу. Вместо того чтобы завтракать в давящей атмосфере тревоги, убийца вытянул инженерку на улицу, и они наспех позавтракали снаружи. После трапезы, они заглянули в стойла, где накануне оставили лошадь. Животное мирно спало лёжа, подобрав под себя ноги, едва умещавшиеся в узком пространстве.
— Мы её не загоним? — побеспокоилась Нэйприс, глядя на то, как лошадь шевелит бурым ухом во сне.
— Лошадь нуждается во сне вдвое меньше человека, — Летар взмахнул руками, и животное проснулось, тут же поднявшись с земли. — И с чуткостью сна я ей помог.
— Так ты ещё и коновал?
— Я целитель, — огрызнулся Летар. — Прежде чем пробовать свои умения на людях, разумно отточить навык на животных.
— И все равно, ты много умеешь для сопляка.
— Мне двадцать семь, — Летар не удивился ошибке Нэйприс, его настоящий возраст мог правильно угадать разве что другой целитель. — И у меня крайне много опыта за плечами.
— Двадцать семь?! Я думала, ты моложе меня!
Лошадь фыркнула, и Летар невольно усмехнулся. Животина явно прочла его мысли.
— Как много ты не знаешь о магии, — проворковал убийца и высвободил лошадь из стойла. — Боюсь, мы расстанемся раньше, чем я успею тебе всё рассказать.
— Расстанемся? — переспросила Нэйприс.
— Мы сегодня уже приедем в Ремальн, не так ли?
— Хм… — задумчиво протянула девушка.
Летара такой размытый ответ застал врасплох, но выуживать подробности он не стал.
— Если хочешь, можем вместе и до Фьерилана добраться, — предложил он. — Если архимаг всё ещё там.
— Ага, — только и ответила Нэйприс без выраженной интонации.
Поездка выдалась недолгой. Летар напряжённо смотрел в небо, будто ожидая увидеть очередного дракона, однако на голубом просторе раскинули крылья хищники поменьше. Редкие ястребы планировали в стороне от дороги, высматривая внизу добычу по вкусу и издавая пронзительный крик при виде людей. Птички эти всегда казались убийце удобным инструментом для разведки, но он не слышал о магах, которые смогли бы наладить с ними связь. Размышляя над искусственными пределами магии, которые были печальным следствием образа человеческого мышления, Летар не заметил, как пролетело время. Солнце взобралось на свою пиковую высоту и теперь напекало неосторожным путникам макушку, а за увенчанным смотровой башней холмом возник Ремальн.
Летар остановил лошадь и сошёл на землю. Объяснять Нэйприс процедуру проникновения в город не пришлось, девушка взяла поводья и тихой рысцой приблизилась к городским воротам. Следом за ней, избегая чужого взгляда, прошёл её спутник.
Первым, что бросилось в глаза внутри города, оказалась всеобщая, всеохватывающая суета. По широким улицам носились бурные потоки людей, всадников и пеших, их повозок и телег, со всех сторон доносился гомон, невольно вклинивавшийся в ход мысли любого зеваки и направляя его в общую струю. Кто-то явно разворошил человеческий улей, и теперь люди с жужжанием искали, кого бы ужалить.
Летар хлопнул Нэйприс по бедру и помог слезть с лошади. Вместо того чтобы нестись в неопределённом направлении, пара подошла к горстке людей, сгрудившихся вокруг невысокого помоста, на котором вышагивал глашатай в жёлтых цветах императорского рода.
— Делегация из Края посмела совершить покушение на нашего императора Ульфа Аури! — зычный голос глашатая был подпорчен хрипотцой, возникшей из-за того, что он уже не первый час твердил одно и то же, прерываясь лишь на редкий глоток воды. — Мы не оставим эту выходку безнаказанной! Все желающие отомстить подлым западникам и оставить вечный след в истории обязаны сегодня же записаться в армию барона Иллана. Уже завтра армия выступит на север! В столице мы встанем под императорские знамёна и отправимся по морю на запад! Одним ударом мы сокрушим поганый Край! Даже драконы на нашей стороне!
— Драконы? — переспросил кто-то из толпы.
— Драконы! Древние чудища вышли из спячки, чтобы уничтожить предательскую западную змею!
При упоминании драконов страх волной мурашек прошёлся по всем кроме Летара и Нэйприс.
— Откуда у нас драконы? — бросил убийца, не рассчитывая на ответ всерьёз.
Стоявший на помосте глашатай снисходительно посмотрел на Летара сверху вниз, пускай разница в росте и шла на миллиметры:
— Они восстали по зову исторической справедливости.
— Вот как, — убийца закатил глаза. Для него справедливость не была пустым звуком, и подобные фразы его раздражали.
Летар потерял интерес к дальнейшей дискуссии. Он отвёл Нэйприс в сторону и протянул ей поводья лошади. Девушка выглядела крепко задумавшейся, даже ушедшей в себя, так что не заметила жеста своего спутника. Странное дело, ведь ей не о чем беспокоиться.
— Заказ зовёт меня, — сказал Летар. — Я запишусь в армию этого барона и подберусь к Дерасу вплотную. Так что наши с тобой пути разойдутся раньше Фьерилана.
Нэйприс вышла из транса и прояснившимся взглядом посмотрела на убийцу.
— Я кое-что утаила, — заявила она поперёк слов Летара.
— Что именно? — что-то в голосе Летара дало понять, что он уже давно ждал этого откровения.
Нэйприс не выдержала давления и отвела взгляд куда-то в сторону. Сухие губы с запозданием пришли в движение, извергая яд, терзавший душу девушки на протяжении всей последней недели.
— Меня не пытались изнасиловать. Я попала в повозку за то, что изуродовала человека, который пытался украсть чертежи моего деда. Он собирался отобрать у меня и дом, и последнее, что оставалось от старика. С первым я ещё могла смириться, я уже подыскивала себе работу в обмен на проживание в мастерских… Но со вторым — ни за что. Когда он пришёл за чертежами, я схватила склянку с серным маслом и плеснула не глядя. Теперь у него ни чертежей, ни лица, ни зрения. А я бездомная бродяга.
— Присоединяйся ко мне, — пожал плечами Летар, не потратив на раздумья и секунды. — Ты инженерка каких поискать и не обременяешь меня в дороге. Я никогда не работал с кем-то бок о бок, но ты не бросила меня в Вионе, что попросту невероятно, если задуматься. А поверх всего этого твой дед, считай, завещал тебе помочь с моим заказом.
— Ты шутишь! — в голосе Нэйприс прорезалась злоба, словно она восприняла слова убийцы за издёвку. — Так просто?! Просто пожмёшь плечами будто и не слушал меня? Да с чего мне присоединяться к тебе? Я призналась тебе во грехах! Скажи что-нибудь по делу!
Летар выслушал этот всплеск с непроницаемым лицом.
— Я не вижу, как изменилась ситуация. Что насильник, что вор, всё одно — враг. Мне тебя пожурить за то, что ты расправилась с врагом? Ты точно понимаешь, кто я? Тебе напомнить?
— Он был не совсем вор! Мой дед перед смертью задолжал ему, поэтому…
— Я это и так понял.
— Что? — Нэйприс оторопела.
— И за кого ты меня принимаешь? — вздохнул Летар. — Ситуация обыденная. Накрутка долга, смерть должника, немедленное взимание всего, что плохо лежит. В том числе и продажа женщины в сексуальное рабство в качестве отработки долга. Я слышал эту историю десятки раз. В тавернах, на площадях, из криков глашатаев и шёпота в ночи. Твой случай исключителен. Тебе хватило духа закончить эту историю на своих условиях прежде, чем они успели отобрать твоё достоинство. Даже если тогда ты видела картину иначе, да и до сих пор не до конца осознала, чего именно ты избежала, то я тебя уверяю, решение было правильным.
— Но что если бы я отдала чертежи, и он отвязался от меня? Может быть, я зря его обезобразила? Может быть, стоило стиснуть зубы и… — она не смогла договорить. Мысль о том, чтобы добровольно отдать чертежи претила ей настолько, что она не раздумывая уничтожила их в прошлом и поступила бы сейчас так же. Ей пришлось облечь мысль в другие слова: — Стоило выплатить долг.
— Я правильно понимаю, что этот человек достаточно влиятелен, чтобы давать в долг круглые суммы денег, но при этом он лично пришёл за чертежами вместо того чтобы прислать шавку?
— Он пришёл со своим громилой, который попытался прикончить меня, но я убежала. И в итоге меня поймала стража.
Летар подавил желание уточнить, пересёкся он с Нэйприс во фьериланской мастерской до или после того, как девушка угостила своего знакомого склянкой серного масла. Логика говорила, что до. Близкое знакомство с безрассудством девушки подсказывало, что варианты равновероятны, и она могла отправиться на поиски работы сразу после покушения на убийство.
— А ещё он ни черта не понимает в инженерном деле? — продолжил Летар.
— К чему ты ведёшь?
— К тому, насколько ты невыносимо наивна, Нэйприс. По долгам, может, и нужно платить, но в этом случае чутьё подсказало тебе верное решение. Если бы ты не окатила ублюдка, он бы не оставил тебя в покое. Знаешь его имя?
— Регато, — буркнула Нэйприс.
— Живёт в верхнем городе?
— В особняке с чернёнными стенами. А что, вы знакомы?
— Последнее уточнение. Как он выглядел до инцидента?
— Тучный, волосы короткие и чёрные, глаза заплывшие, на руках содержимое целой ювелирной лавки. Так ты его знаешь?
— Да, — Летар положил руку на плечо девушки. — Теперь я его знаю. Не волнуйся, твоё беспокойство останется в прошлом. Денег я с тебя не возьму, отплатишь мне своей службой.
— Погоди, ты что…
— Взял ещё один заказ. Проберусь к этому Регато, посмотрю, как он ведёт свои дела, зарежу его, как свинью. Скука. Пошли уже, нам нужно записаться в армию до наступления завтрашнего дня. Будем столько болтать — не успеем.
То ли Нэйприс не нашла слов, то ли у неё спёрло дыхание. Протяжное мгновение она стояла на месте, глядя, как Летар удаляется. А затем бросилась вслед. Может, Летар и взял её в оборот, но с таким мастерством, что невольно хотелось поддаться. А Нэйприс была не из тех, кто противится собственным желаниям.
По окончанию разговора голова Летара перешла к решению насущных проблем. Он запустил руку во внутренний карман плаща, ухватил там лицензию столичного мага и вытянул на свет, разглядывая получше. Печати и вензеля на дорогой непромокаемой бумаге дюжиной глаз посмотрели на своего нового владельца. Лицензия действительна только до конца месяца, но, чтобы попасть на тёплое место в армии, этого хватит с лихвой. Что касается Нэйприс, ей светит зачисление в артиллерийский отряд. Но стоит ли разделяться?
«Боевой маг средней квалификации. Боевой маг, боевой маг…»
Летар отряхнул бумажку, словно буквы от такого могут перемешаться в новый порядок, и спрятал её обратно. Как боевому магу попасть к технарям? Надавить авторитетом? Всё ж, столичная лицензия — это впечатляющая рекомендация… А может, Нэйприс записать в магички? Нет, вариант за километр попахивал дикостью, а Летару дикие решения претили на уровне инстинктов.
— Так с чего ты взял, что я буду тебе помогать? — бросила Нэйприс, отвлекая убийцу от планирования.
— А если я озвучу сумму? — отозвался Летар.
— Там что, взаправду так много, что это изменит моё мнение?
— Это, — Летар помолчал, подбирая слова, — поможет тебе определиться. Там действительно очень много. Чтобы забрать награду, мне понадобится тяжеловоз-другой.
— Проклятье, — хмыкнула Нэйприс совсем не так категорично, как ей хотелось бы. — А не прикончишь ли ты меня ради моей доли?
— Во-первых… — Летар повысил тон, но тут же словно споткнулся, и запал, с которым он начал было речь, истаял на глазах. Продолжил тише, словно открыв для себя нечто новое, и оттого сокровенное: — Во-первых, я несколько ошеломлён тем, насколько меня задело твоё предположение. Серьёзно. Во-вторых, твоей доли в этих деньгах нет. Пока что.
— Извини, не хотела обидеть наёмного убийцу допущением, что он может убивать из-за денег. В любом случае, от золота я, пожалуй, откажусь. А то мало ли.
— Испугалась? — закинул Летар наживку.
— Мечтай, — отмахнулась девушка.
Чем дальше пара отходила от южной окраины города, тем плотнее становились потоки людей вокруг. Телеги с мешками зерна не успевали доехать до рынка — содержимое расхватывали загодя и хорошо если платили взамен. Город испытывал заметный дефицит стражников — большая их часть отсутствовала, ответив на призыв барона — а потому уличная суета нарастала с давкой и чередой запредельно наглых краж, грозя перерасти в беспорядки.
Летар смотрел, как очередной мешок слетает с телеги в чьи-то предприимчивые руки, после чего, под вопли торгаша и чьи-то насмешливые возгласы, растворяется в толпе. Пока торгаш бесится и ищет виновных, к телеге тянется новая пара рук.
По другую сторону от Летара разгоралась пьяная драка. Судя по крикам, причиной ссоры стало то, что кто-то отказывается верить в существование драконов, а кто-то видит их прямо сейчас. Рядом подначивает и смеётся великовозрастная шпана, а их мелкие сородичи увлеклись рассуждениями о том, что, когда они вырастут, будут сражаться за империю всяко лучше этих неуклюжих пьяниц.
Выглядел окружающий паноптикум, как зашедшее слишком далеко празднование дня города. Не хватало украшений на стенах домов, а в остальном очень похоже, даже атмосфера вокруг витала какая-то свирепо-радостная. Окончательная победа над Краем, а? Мечта любого имперского патриота и отличный повод превратиться в животное, посторонних глаз-то скоро не останется, некому будет вынуждать народ вести себя подобающе.
Летар рассекал толпу, как фрегат рассекает водную гладь. Нэйприс жалась поближе, да и лошадь старалась не отставать от хозяина, тревожно поглядывая по сторонам влажными глазами. Какой-то ушлый паренёк попытался притиснуться к Летару со стороны лошади, надеясь остаться незамеченным. В следующий же миг его пятерня жадной кошачьей лапой впилась бы в кошель убийцы, но того не подвели рефлексы. Стальная хватка сошлась на запястье воришки, рванула его вверх и ударила в лицо. Парень рухнул, заливая мостовую кровью из разбитого носа. Потенциальная награда не оправдала риск.
Летар и глазом не моргнул, продолжая выискивать кого-нибудь, кто бы мог отвечать за найм рекрутов в армию. Нэйприс подозревала, что через несколько минут убийца даже не вспомнит, что кого-то ударил. Озвучивать свои подозрения она не торопилась, впрочем, чтобы не нарваться на очередную объёмную отповедь, которые Летар выдавал по любому поводу весь этот день. Было нечто ироничное в том, что стоило дерьмовой удаче чуть распустить удавку на горле Летара, как оттуда посыпались уроки жизни. Не будь этой удавки, он бы говорил без умолку? Или молчал, не чувствуя следов опыта, саднящих где-то поперёк шеи?
Чтобы найти искомое, им пришлось пересечь весь город. Уже на северных окраинах Летар наконец увидел колонны людей, стоящих в очередях к разбитым прямо на городской улице палаткам рекрутеров. Летар с Нэйприс встали в конец, а их уставшая от окружающего шума лошадь задремала стоя, пробуждаясь только чтобы сделать пару шагов в сторону цели по мере продвижения очереди.
В таком режиме она провела час, пока Летар и Нэйприс не оказались у входа в палатку. Убийца привязал её поводья к колышку и стрельнул недобрым взглядом по сторонам. После чего он взял инженерку за руку и затащил во владения рекрутера.
— По одному! — рявкнул мужчина за миниатюрным столом, на котором высилась кипа пергамента.
— Нет, не по одному.
На свободный пятачок на столе с подозрительно тяжёлым стуком упала сложенная вчетверо бумажка. Рекрутер нахмурился и развернул её перепачканными в чернилах пальцами. Вылетевшие из складок пергамента монетки коротко звякнули, и рекрутер тут же накрыл их рукой. Одними губами он зачитал содержимое документа. Задумчиво почесал переносицу.
— И чего же от меня хочет столичный маг? — спросил он, поубавив напор.
— Записывай нас обоих к инженерам, — приказал Летар.
— К инженерам? — рекрутер покосился на Нэйприс и задержал на ней взгляд. — Самое странное назначение, что мне приходилось…
Голос сошёл до едва слышного бормотания, сменившись поскрипыванием пера. С последним росчерком по пергаменту ударила чернильная печать, и рекрутер отдал Летару документы.
Коротко кивнув, убийца вывел Нэйприс наружу, отвязал лошадь и оставил очередь позади.
— Куда теперь? — уточнила инженерка.
— В лагерь за городом.
— Опять спать на расстеленном посреди лужи плаще? — вздохнула Нэйприс.
— Купим палатку, — пообещал Летар, в целом разделяя девичью тягу к комфорту. — И провиант, на всякий случай. Сколько у нас останется денег?
— Почти ничего, — тотчас ответила Нэйприс, уже просчитавшая в голове все числа.
— Не критично, — подбодрил Летар спутницу.
Закупившись всем необходимым, они покинули Ремальн и спустя каких-то полчаса подошли к шумному палаточному городку, обнесённому стеной повозок. Сколько здесь было сотен или даже тысяч человек Летар не брался считать, но точно понимал, что людей тут не просто много, а чертовски много. Больше всего по глазам ударило то, что среди них было немало женщин. Прачки, кухарки, мастерицы безнравственного ремесла, все сновали по лагерю, как по собственному дому. На десять солдат приходилась по меньшей мере одна женщина. Летар с подозрением изучал местные порядки, перескакивая взглядом с одного платья на другое. Жёны? Вдовицы? Дуры, тешащие себя надеждой охмурить офицера или даже командующего этим сбродом барона? Убийца никогда не был на военных сборах и потому плохо представлял, с чем — и кем — имеет дело.
— А я ещё думала, что в городе сейчас неприятно находиться. Я недооценивала местную публику, — пробурчала Нэйприс. Она не акцентировала внимание на женщинах, зато с презрением смотрела на солдат, играющих в дощечки и расплёскивающих пиво с каждым ударом по столу.
— Десятки лет с последнего крупного конфликта, — озвучил Летар свои мысли. — А может, сказываются драконы. Или ещё что у них в башке протекло. Но переживать не о чем, только… хм. Только не отходи от меня дальше дюжины шагов. Твоя огненная копна рискует вызвать нездоровый интерес даже в этой помойке. Ещё нам нужно найти свой отряд, получить хоть какие-то знаки отличия, мы же теперь осадные инженеры. У инженеров есть собственные нашивки? Или…
— Конечно есть, — ответила Нэйприс, наверняка близко знакомая с этой нашивкой.
— Один вопрос решён, один остался. Кто-то же должен отвечать за конечное распределение людей по отрядам? Или я зря заплатил деньги за этот клок пергамента? — Летар потряс в воздухе свою приписку к инженерной братии.
— Может, нас уже на месте распределят?
— Ну уж нет.
На выяснение ответов ушла прорва времени. Лагерь оказался дезорганизован под стать первому впечатлению о нём. Местный барон, которого глашатай назвал Иллан, сидел со своей личной гвардией за наспех возведённой бревенчатой оградой, выпивая и коротая время игрой в карты. Венец мелкого феодала лежала на столе, будто барон поставил его на кон. Судя по выражениям лиц приближённых к баронскому двору, им приходилось поддаваться, чтобы ненароком не завладеть железкой. Гильдейские маги, вызвавшиеся сопровождать армию, шатались без дела, сжимая лицензии в потных от волнения руках. Солдатня ещё не видела фронта, но уже стремилась забыть обо всём с помощью бездонных кружек с выпивкой и пьяных драк. А уж внимание женщин оказывало на парней эффект подчас даже больший, чем самогон или удар в челюсть.
Посеревший от усталости человек, по чьей форме можно было угадать должность интенданта, носился по лагерю со скоростью гончей на охоте. Вот его-то и перехватил Летар, чтобы прекратить наконец бесцельно шататься по округе. Разговор на повышенных тонах окончился тем, что убийцу послали подорваться на бочке с порохом. Интендант был достаточно учтив чтобы уточнить, где искать эту самую бочку, а уж подле неё нашлись и все остальные инженеры.
Упавшие на новобранцев взгляды технарей соревновались в безучастности. Кто-то едва слышно фыркнул при виде девушки, этим приветствие и ограничилось. Нэйприс помрачнела пуще прежнего. У Летара под кожей забился червь, подначивающий схватить фыркнувшего за рожу и сдавить так, что жижа на перчатки брызнет. Но пускай гордость не противоречит образу мысли наёмного убийцы, этого не скажешь о вспыльчивости. Летар умел остаться спокоен, даже если по телу с каждым ударом сердца разливалась красная ярость. Он досчитал до пяти, одёрнув гнев.
Летар решил игнорировать бестолковых однополчан, словно те воспользовались заклятьем незримости. Не обращая больше внимания на их существование, убийца растянул палатку и забрался туда вместе с девушкой.
День 9
Летар очнулся от беспокойного сна, пока лагерь ещё спал. Убийцу насторожила удивительная тишина, пришедшая на смену гулу, под который пришлось засыпать и который ещё долго эхом прокатывался от уха до уха. Проявились прелести разрозненных и разобщённых войск — при должной организации даже ночью были бы слышны периодические переклички часовых. Однако сколько Летар ни лежал, уставившись в потолок палатки, так ничего и не услышал кроме сонного бормотания Нэйприс. Видимо, барон не слишком переживал о своей безопасности, находясь в окружении целой армии, в паре километров от своего города.
Летар вынырнул из палатки и полной грудью втянул в себя воздух с примесью характерных для лагеря запахов. Небо на востоке уже светлело. Скоро солнце поднимет всех этих людей, и через сутки-другие они наводнят предместья Фьерилана, расположенного строго к северу отсюда. А дальше Альмун, ожидание войск остальных баронов и графов, погрузка этой многочисленной орды на корабли и двухнедельное путешествие в Край. Или даже меньше, если маги будут без устали наполнять паруса магическим ветром.
Убийца слегка нервничал. В памяти снова восставали образы того, как он заключал заказ на архимага. Какие слова были сказаны, с какой интонацией. Заказчик знал о грядущей войне. Знал и о драконах, сомнений быть не может. Утверждал, что Летару хватит месяца. На исходе месяца имперские войска уже вторгнутся в западные земли. Было ли это спланировано заказчиком? Предположим, что заказчик — резидент Края, прекрасно осведомлённый о том, что государства вот-вот схлестнутся вновь. Он заказывает Дераса, дав времени в обрез, чтобы едва имперские войска оказались на западе, они остались без поддержки архимага и зависимых от его воли драконов… Таков был план? Но заказчик пошёл на уступки и дал Летару три месяца взамен одного.
«Рассчитывал ли он, что я все равно убью архимага раньше?»
Летар в любом случае собирался нанести удар, как только представится момент. Он знал — упустишь одну возможность, и вторая может обойти стороной. Но всё же, могло ли что-нибудь побудить его к спешке? Может, Летару нужно копнуть глубже и представить, что заказчик не с запада? Убийца смутно представлял себе конфликт за власть внутри империи, но вполне допускал, что кто-то мог испугаться драконов в подчинении правой руки императора Ульфа. Или возжелать обернуть войну с Краем в свою пользу, выждав, когда войска отправятся на убой и заняв опустевшую столицу. И всё же… довольно шаткие варианты.
«Нет, Краю роль заказчика подходит лучше».
И кто на западе готов был выложить сотни тысяч золота Летару? Первыми на ум шли правящие герцоги… двое из которых, как узнал Летар, потеряли архимагов и сидели в плену у Ульфа. Последний герцог неведомым образом сбежал. Был ли он готов к такому повороту событий? Знал ли он то же, что и заказчик? Стоял ли один за спиной другого?
Летар посмотрел на обтянутую перчаткой ладонь. Вероятность того, что ему заплатят, едва тянула на один к трём. В голове мелькнула сумасшедшая мысль подстраховаться и поискать ещё заказчиков по душу Дераса, чтобы хоть с кого-то снять сливки, раз уж печать с руки все равно не смыть.
«Паршивый план. Слишком высокий риск проговориться не тем людям».
И впрямь, о цели Летара во всём мире знали три человека: сам Летар, его заказчик и Нэйприс, попавшая в этот список только из-за беспрецедентного доверия убийцы. Даже Киль — негласный координатор наёмных убийц из Альмуна, согласовавший встречу Летара и заказчика — и тот вряд ли выпытал, про чью смерть вскоре объявят глашатаи. В интересах Летара было сохранять секретность. Безопасность прежде золота, как бы иронично это ни звучало для человека с крестом на руке.
«Есть ли что-то чего я не учитываю?»
Летар напряжённо перебирал разные предположения, примеряя их к мысленным ножнам, собранным из имеющихся фактов. Гарпии? Эльфы? Сам император? Как ни силился Летар, ничего не могло толком подойти, то не влезая в ножны, то болтаясь в них. Чего-то явно не хватало, чего-то Летар не знал, и эта неизвестность не на шутку тревожила его. Может быть, кто-то решил свести счёты с самим убийцей, дав невыполнимое задание? Садистский вариант, не лишённый выдумки. Но всегда существовал риск того, что задание всё же окажется выполненным. И что делать тогда? Своим обещанием заказчик связал себе руки, не оставив выхода кроме как заплатить в случае успеха… И как он заплатит Летару, если убийца окажется в Краю? Если, конечно, заказчик изначально не рассчитывал…
Летар застонал, потирая лоб. С него достаточно размышлений.
Мозг решил иначе. Мысли преследовали Летара протяжении всего дня: пока лагерь с гудением просыпался, пока солдатня грузила повозки, пока барон раздавал несуразные приказы, пока нестройный топот тысяч ног трамбовал дорожную пыль на тракте, пока повозки со скрипом выстраивались в новый круг и обустраивалась новая стоянка, продлившаяся около двух часов, после чего топот снова возобновился, затянувшись до восхода Луны на иссиня-чёрном небе. И даже ночью в огне факелов Летар видел искры, раздуваемые мехами чьей-то дворцовой интриги.
Сон не принёс забвения, обернувшись чередой кошмаров, в которых исчезли остатки его магии. Раз за разом он вскидывал руки, но ничего не происходило, лишь разрасталась печать, захватывая не только его ладонь, но и всё тело.
Утром убийца напоминал скорее призрака, что не укрылось даже от рассеянного взгляда Нэйприс.
— Ты в порядке? — спросила она, пока Летар механическими движениями разбирал палатку и снаряжал лошадь. — Хочешь сегодня в седло?
— Нет. Это всё дурные сны. Скоро приду в норму.
И действительно, в спровоцированных кошмарами мыслях о возвращении магии, Летар нашёл своё утешение и к вечеру приобрёл здоровый оттенок лица. Даже огонёк, который он периодически стряхивал с кончиков перчаток словно бы стал ярче. Нэйприс — и не она одна — с опаской косилась на ходячий источник пламени вблизи с легко воспламеняемой поклажей отряда инженеров. Летар парировал тем, что ему нужна постоянная тренировка пальцев и ума. На этом спор и закончился, других желающих высказывать критику двухметровому магу огня среди инженеров не нашлось.
