Глава 15

— Если драконы на севере, отчего ваша мать их не приручила? — спросил Летар, когда карета покинула пределы города и резво покатилась по вымощенной дороге на север. Теперь они были вне досягаемости ушей гвардии и можно было задавать любые вопросы на любые темы.

Нирэйн встрепенулся и отвлёкся от созерцания вида за окном — раздольного луга насыщенного тёмно-зелёного оттенка и дремучей стены хвойных деревьев на горизонте. Зрелище было незаурядное, но порождало в душе Нирэйна смутное чувство, подсказывающее, что нет на свете места ближе для него. Ближе вовсе не в привычных для него технических величинах.

— Всё не так просто, — отозвался он так, словно его оторвали от любимого дела.

Нирэйн залез в карман своих старательно скроенных брюк, стоимостью в баснословную сумму — сотню золотых, — и выудил оттуда значок в виде ели, после чего прицепил себе на грудь.

— Приручение дракона отнимает прорву энергии мага, так что большая часть желающих отпадает. А во-вторых…

— Никто не знает, как их приручать, — сказала Мэлоди из-за штурвала. — Дерас… Наш имперский архимаг либо изобрёл заклятье приручения с нуля, либо нашёл его в какой-нибудь древней книге, после чего на всякий случай уничтожил её.

— А ты? — с подозрением спросил Летар.

— А я следила, как Дерас общается с драконами. Чувствовала потоки энергии в нашем поместье. Сделала выводы. И восстановила заклятье по своим догадкам.

— У тебя талант, — поёжился убийца. После такого признания было сложно не признать в Мэлоди великую колдунью.

— Мне повезло, что это заклятье имеет дело с чистой передачей энергии, как передача сообщений связными и всё в таком духе. Это мой конёк, я не имела права на ошибку. А вот, например, печать телепортации… — Мэлоди вздохнула, пробежавшись по своему незапятнанному запястью взглядом. — Я пока так и не разобралась, что же такого сделал эльф, чтобы наложить её. То же касается и всей прочей его магии.

— Чтобы сделать что-то магией, — назидательно сказал Нирэйн. — Нужно знать, как сделать это без магии.

— Негласный принцип, — кивнул Летар. И про себя добавил, что принцип ещё и отчасти ложный.

— Ещё какой гласный. В гильдиях его первым делом учат, — возмутился Нирэйн и запоздало добавил: — Кажется.

Летар не стал спорить с немагом о своём собственном поприще.

— Ладно. У нас будут драконы. Есть какой-нибудь конкретный план действий..?

— Начнём с гарпий, — сразу ответил Нирэйн. — Напустим своих крылатых тварей на крылатых тварей Края.

— Края? — Летар не уловил нить рассуждений.

— Думаешь они сами додумались напасть на империю? Пернатые твари тупые, агрессивные, но не самоубийцы. Они не случайно напали на нас, не случайно остановили своё наступление на определённой черте… — на этих словах Нирэйна убийца скривился, ведь он старательно избегал любых новостей с юга. — … Их кто-то надоумил, предположим, условиями некоего пакта о ненападении. Причём ограниченного ума пернатых всё же должно хватать на осознание факта, что скоро их сожрут следом. Вопрос времени, на который мы дадим ясный ответ — жрать их собрались прямо сейчас. Драконья атака по новой границе людей и гарпий подойдёт для этого как нельзя лучше. Дерас, да и Макз, вряд ли собираются возиться с пернатыми, у них и так полно забот с новообретённым городом и всеми его соседями. Так что легионы взбешённых эдаким предательством тварей добавят им обоим целую уйму головной боли. Особенно, если одна из их акций отмщения прокатится по беззащитным землям Края.

— Мне казалось, что у Края перспективы куда радужнее.

— Разделяй Край и Дераса, основная опасность кроется именно в маге. Да, с запада могут приплыть ещё корабли. Да, имперский народ может принять Макза. Но настоящая угроза — Дерас и уничтожить надо его. Не станет его — провалится весь план захвата империи, ведь он стопроцентно строился провидцем и зависел от него же. С его смертью люди останутся дезориентированы, а со смертью их лорда и вовсе перестанут сопротивляться. Берём столицу назад и одновременно убираем верхушку… что может быть проще, — с иронией закончил Нирэйн.

Летар минут пять переваривал заумный и нестандартный план, пытаясь найти в нём очевидные слабые стороны. Всё сводилось к «но Дерас, наверное, видел все эти действия наперёд!». Этот изъян был буквально у любого плана, который только мог быть придуман, так что на него стоило закрыть глаза, чтобы не свихнуться от отчаяния. Единожды подумав об этом, Летар так и не вылез из размышлений.

К полудню карета достигла самого северного населённого пункта империи. Скромные размеры не позволяли назвать его городом, а характерная для крепостей архитектура не допускала и мысли о деревне.

Остановка не продлилась долго и была обоснована лишь желанием купить карту получше, да спросить совета у знающих местность. Полученная информация не открыла ничего нового. То, что дальше будут только ухабистые степи вместо дороги, они и так знали, и были готовы основательно потрястись в своей повозке.

Поразительно, но тряска ничуть не помешала Мэлоди задремать прямо за штурвалом, что чуть не привело к столкновению с деревом. Нирэйн, чертыхаясь, подменил сестру и вёл карету до тех пор, пока сам не начал клевать носом. Уже глубокой ночью он остановился в чистом поле.

По мере приближения к Холодной Пустоши становилось значительно холоднее, и Летар достал с крыши тюк с вещами. Никто даже не посмотрел, что берёт, и в итоге все уснули, укрывшись несуразными ворохами шерстяной одежды.

Летар проснулся от мерзкой прохлады, защекотавшей где-то в горле. Тело мелко дрожало и свернулось в калачик. Продрав глаза и недовольно зыркнув на соскользнувший вниз меховой плащ, убийца поспешил натянуть его обратно и плотнее укутаться.

Нирэйн и Мэлоди ещё спали.

«Надеюсь, им снятся идеи, как побыстрее найти драконов. Не хочу торчать здесь вечность».

Непослушной рукой он открыл дверь кареты и выпрыгнул наружу. Там его ожидал скованный инеем чахлый луг, покрытый светом белесого восходящего солнца. Летар пригляделся, чтобы удостовериться, вправду ли это иней высыпал на траве посреди лета. Причуды северной погоды его настораживали. Прохрустев по инею десяток метров в сторону от кареты, он принялся удовлетворять плотские нужды, попутно думая о странном перепаде температуры.

Закончив выводить своё имя на земле, он развернулся и втянул воздух полной грудью. Холод ударил в лёгкие, выдув из них всю сонливость.

«И как драконы оказались в этом ледяном аду?» — с раздражением подумал Летар, хотя на самом деле их карета ещё даже не пересекла границу настоящей Пустоши. Всё, что не скованно снегом — всего-навсего её предместья.

Коря себя за то, что не взял с собой никаких книг, он снова забрался в карету и попытался уснуть. Не вышло — прогулка по холоду оказала чересчур бодрящее действие. Поразмыслив, Летар высунулся наружу и стал рыскать на крыше кареты. К превеликой своей радости он всё же нашёл какие-то фолианты, видимо, прихваченные в дорогу колдуньей. Вцепившись в сокровище, он вернулся на своё место, укрылся мехом и принялся читать.

«Частина первая. Сущность дракония».

Летар вгляделся в текст, свыкаясь со старомодными оборотами речи. Обложка ветхой не была, отнюдь, она была новой, не успела истрепаться. Пергамент тоже в надлежащем состоянии. Так какого дьявола с первых строк повеяло временами Драконопадения? Хотя, удивляться, пожалуй, не стоило. Книга о драконах не может быть современной.

Чтение продвигалось со скоростью улитки. Тяжёлый, перегруженный язык давался с трудом. Возникало ощущение, что автор книги специально сделал её максимально непригодной к прочтению, чтобы отбить всякий интерес у тех, кто задумает изучать драконов.

И всё же кое-какие сведения из этой писанины выжать удалось. Конкретное место обитания драконов в период расцвета их вида назвать сложно, но можно сказать, где их точно не водилось. Драконы испытывали глубокое отвращение к холоду и агрессивно на него реагировали, потому с приходом зимы начинали миграцию.

Летар отложил чтиво и задумался. Если драконы не терпят холода, какого чёрта им делать в Холодной Пустоши? Тут даже иней за окном не так важен, достаточно найти название местности на карте. Холодная Пустошь. Без фантазии, без изысков, сразу в лоб всё, что только нужно знать об этом месте.

И сколько они здесь находятся (если находятся)? Сколько времени прошло с того момента, как они впали в спячку? История на временном отрезке Драконопадения была донельзя расплывчатой и представляла собой скорее кляксу, нежели стройный ряд событий. До сих пор подтверждённых наукой фактов было удручающе мало. Большинство людей и вовсе ничего не знало о тех временах. И никакая магия не могла показать людям их прошлое.

«Иронично. Ведь будущее увидеть всё же можно».

Летар вновь сосредоточил взгляд на пергаменте.

Каждую зиму осадные мастера пытались придумать новые способы разобраться с драконами грубой силой, но лучший выход предложила магия. На железо звери реагировали с безумной яростью, тогда как на магию реакция разнилась… На этом изложенные в книге факты закончились, и началось слепое гадание автора. Дескать он, конечно, не помнит, но бытует версия, что с помощью некоей приманки всех драконов собрали в каком-то месте и там заперли. Но открытым остаётся вопрос, куда же их согнали? И менее важный по существу, но бесконечно важный для истории, что это была за приманка?

«Их согнали на север и заточили в лёд? Но что случилось бы, если Пустошь растаяла из-за какой-нибудь невероятной жары? Прошло пятьсот лет, неужели снег ни разу оттуда не сошёл?» — подумал Летар — «… С другой стороны, север единственное неизученное место, где могли бы быть заточены монстры. Транспортировка их сюда, должно быть, стала настоящим испытанием».

Пробежав глазами дальше, он пропустил все предположения автора, размышлявшего о восприимчивости к холоду и влиянии этого на карту нынешней империи, и добрался до конца. Там стоял росчерк «писано Его Чародейшеством, придворным архикудесником Пионом».

Прозрачный намёк на широкие познания в области колдовства. Летар отложил книгу и достал следующую. Менее противоречивую. Но где нет противоречивости, нет и разминки для ума. Летар как-то незаметно для самого себя прикрыл глаза и задремал.

Когда он разомкнул веки вновь, уже наступило полноценное утро, с востока вовсю светило солнце, а карету потряхивало. Несколько мгновений до Летара доходило, что она, при всей тряске, стоит на месте. В панике выглянув с окно, он увидел Нирэйна, закрепляющего на паре боковых колёс какую-то выгнутую продолговатую доску.

— Какого чёрта? — еле слышно прошептал Летар, не осознавая происходящего. Слова, однако, долетели до чуткого уха инженера, и тот, хмыкнув, объяснил нововведение отсутствием дорог и наличием снега на протяжении всего дальнейшего пути. Решительно не понимая, как в этом помогут палки под колёсами, Летар желчно поинтересовался у Нирэйна о подробностях, но подловить инженера не удалось. Тот лишь указал на крышу кареты, где успел водрузить мачту с парусом и какую-то миниатюрную пародию на мельницу, чьи лопасти крутились со скоростью, зависящей от положения кристалла в гнезде преобразователя. Пока Летар разглядывал чудо техники, Нирэйн пообещал, что убьёт Летара, если тот хотя бы заикнётся Нэйприс про столь банальные технологии. Потом добавил что-то про различия крутящего момента осей и лопастей, но убийца уже надел свою маску безразличия и наблюдал, как беззвучно открывается рот инженера. То есть, звук оттуда конечно выходил, но Летар не прислушивался.

Обновленная конструкция кареты двигалась медленно и шумно, но все равно выигрывала в скорости и удобстве у собачьих упряжек, которыми на севере пользовались зимой.

Вскоре карета добралась до границы с Пустошью, и задремавшая было Мэлоди встрепенулась. С подозрением глянув на остальных членов их экспедиционной группы, она шумно втянула воздух и вдруг прижалась к окну, за которым выросло снежное поле до самого горизонта.

— В чём дело? — спросил Летар, заметив происходящее. — Ты чувствуешь дракона поблизости?

— Как? Уже? — сразу вставил Нирэйн и отвлёкся от штурвала.

— Нет, — обрушила их надежды Мэлоди. — Я чувствую… что-то. Что-то странное, всеобъемлющее. Оно вокруг. Везде.

Юная колдунья никак не могла подобрать слова и отчаянно заламывала руки, пытаясь выразить накатившие ощущения. Летар наблюдал с определённым интересом. Он не чувствовал ничего.

— Дело в твоей чувствительности? — предположил он.

— Да, но я не могу понять, что её затрагивает. Как… как ветер на струнах! Обдувает, просит заиграть.

Летар переглянулся с Нирэйном. Вывод был единодушным: с Мэлоди что-то не так. И если это серьёзно — им вдвоём будет тяжко угомонить сильную волшебницу с исказившимся разумом.

— Что-нибудь известно о действии Холодной Пустоши на чувствительных? — с определённой долей беспокойства уточнил Летар.

— Даже если о таком где-то и написано, то я не интересовался, — покачал головой Нирэйн. — Скольким магам вообще могло взбрести в голову сунуться в холодный ад? Сколько из них были чувствительны?

— Эй, — оборвала их разговор Мэлоди. — Я не сумасшедшая. Просто это новое ощущение, его сложно объяснить тем, кто все равно не поймёт.

Она вскинула руки, создала на ладони пластину голубой энергии и нахмурилась.

— Странно. Здесь что-то иначе. Потери магии здесь значительнее.

«А может, ты просто ослабла?»

— Ты про трение энергии о воздух? — спросил Нирэйн.

— Энергия не трётся о воздух, — раздражённо сказала Мэлоди. — Хватит уже проталкивать эту идею.

— Часть энергии теряется, если покидает тело мага. По-моему, очевидно, что это трение обо что-то в атмосфере. И здесь концентрация «этого» выше. Может быть, из-за температуры?

— Холодно бывает и вне Пустоши, — не согласилась Мэлоди.

Летар вскинул руку:

— Так, хватит. Вы пытаетесь скрестить магию с инженерией?

— Я пытаюсь выразить магию фундаментальными законами природы, — терпеливо ответил Нирэйн. — А моя сестрёнка отчаянно противится научному подходу.

— У магии свой научный подход! — озлобленно бросила Мэлоди.

Спор разгорелся быстро и не гас до самого вечера, то и дело выплёвывая обжигающий аргумент то в одного спорщика, то в другого. Летар всё это время старался перевести своё внимание с непонятного ему разговора на шум ветра под парусом их кареты, однако не удавалось. Когда солнце кануло за горизонт, он знал о тонкостях применения чистой энергии больше, чем хотел.

Неделю они углублялись на север, а Пустоши так и не было видно конца. Температура упала до невыносимых значений. Летар отдавал всю свою магию на поддержание тепла в себе и соратниках; воду приходилось пить, предварительно разведя костёр для плавления снега, да и то, разводить огонь было всё сложнее — жидкость для розжига покидала бурдюк всё неохотнее, рискуя вскоре и вовсе застыть на его стенках. Вместе с температурой неумолимо снижалось и желание находиться в этой глуши, в неизвестно скольки километрах от цивилизации. Когда Мэлоди спрятала ладони в толстые варежки и прекратила связываться с Кьелзом посредством магии, единственным свидетельством того, что их троица — это не единственные люди в мире, выступили несколько вмёрзших в Пустошь человеческих трупов, обнаруженных ещё на шестой день путешествия. Их одежда выглядела нетронутой, зато почерневшие лица заставили вылезшего из кареты Нирэйна отшатнуться в страхе.

После этого, вместо дальнейшего продвижения чёрт знает куда, Нирэйн решил прочесать окружающую местность, и теперь карета уже не неслась вперёд на полной скорости, а медленно кружила вокруг изломанных снежных холмов.

Запасы провианта ополовинились, и было принято решение урезать приёмы пищи. Путешествие стало ещё невыносимее.

Летар зачерпнул снег с оледеневшего холма и утрамбовал его в котелок. Рука замёрзла даже сквозь перчатку, но убийца уже привык к холоду. Едва гнущиеся пальцы — мелочь. Что его по-настоящему задевало, так это стремительно утекающее время. Оно пропадало день за днём, широкой поступью подталкивая Летара к последнему его часу. Остался месяц, а он застрял посреди бескрайней снежной тюрьмы в поисках драконов, которые никак не находились.

Он зачерпнул ещё рассыпчатого снега и глянул в сторону, на стоявшую неподалёку Мэлоди. Колдунья запрокинула голову к солнцу и даже в варежке умудрялась щёлкать пластиной голубой энергии, то проявляя её, то заставляя исчезнуть. Чем-то подобным она занималась каждый день, каждую стоянку. Это напоминало нервный тик и скорее всего им и являлось. Летар не проверял.

Он зачерпнул снега в третий раз и с опозданием почувствовал, как костяшки пальцев ударились о что-то твёрдое. Боль разлилась по пальцам холодным ядом. Лёд? Летар глянул вниз и обомлел.

— Дракон! — заорал он изо всех сил. — Здесь дракон!

Жизнь горячей волной разлилась от сердца по всему телу Летара. Из-под снега выглядывала чёрная чешуя. Он наспех расчистил место вокруг неё. Как оказалось, одна лишь пластинка чешуи была размером с большое блюдце, из тех, на которых подавалась еда в замке графини. Желудок Летара протестующе заурчал против таких мыслей, и он вернулся к осмотру находки.

Семейство Лит незамедлительно примчалось на крик. Вместе с убийцей они в три пары рук стали азартно выкапывать древнюю ящерицу из её снежной гробницы. Потратив на это четверть часа и так и не расчистив даже хвост, они вдруг протрезвели.

— А зачем нам счищать снег? — вдруг задался вопросом Нирэйн.

Все остальные ощутили пробел в собственном мышлении. Внезапная радость быстро сделала из них дураков.

— Дьявол, — только и сказал Летар, выпрямившись и отряхнувшись.

— Согласна, — буркнула Мэлоди.

Колдунья отступила на шаг и сделала знак остальным. Когда все убрались от холма подальше, она вывела в воздухе несколько замысловатых линий и выдала вспышку голубоватого света. Дракон стал стремительно выступать наружу — устилавший его белый ковёр таял.

— Что-то не так, — вдруг выдохнула Мэлоди и упала на одно колено. — Вся моя энергия…

Светлый шарик Летара тут же влетел ей в спину, но не обнаружил никаких нарушений в организме.

Тем временем расчищенный от снега участок стал виден полностью. С тихим возгласом, Летар уставился на двадцать метров драконьего хвоста. Форма его говорила о том, что эти двадцать метров представляли лишь малую часть.

«Это что же, он…»

Додумать он не успел — земля задрожала, и убийца почувствовал, как мир вокруг стал ничтожно маленьким, сжавшись, уступив место дракону. Зверь поднялся на все четыре лапы. Он был гигантских, чудовищных размеров. Весь хребет усеян ороговевшими пластинами с человека ростом, клыкастая пасть способна проглотить карету целиком, расправившиеся крылья затмили небо.

Мэлоди поднялась на дрожащих ногах и опёрлась на подвернувшегося Летара.

— Держи меня, — прошептала она и вскинула руки ещё раз.

Дракон хлопнул крыльями, опрокинув карету на бок и раскидав людей в стороны. Его тысячетонная туша тяжело поднялась в воздух и взяла курс куда-то на юго-запад.

Летар откинул голову в снег и остался в таком положении, не в силах встать. Мысли его покинули пределы действительности.

Летар вернулся в сознание и приподнял голову из ложбины мокрого снега, отыскав взглядом остальных. Мэлоди мелко тряслась, кажется, у неё не получалось осознать произошедшее, а Нирэйн изо всех сил наседал на перевёрнутую карету и пытался придать ей естественное положение.

«Кто-нибудь хоть поинтересуется, как дела обстоят со мной?» — в такт неестественно расслабленному состоянию, мысли в черепной коробке Летара ползли со скоростью гусениц и не отличались глубиной.

Несмотря на все старания, приложенные Нирэйном к попытке перевернуть карету, — затея не удалась. Тогда он всё же подошёл к Летару и бегло осмотрел убийцу. Отсутствие лужи крови явно было признаком как минимум сносного состояния, и удовлетворённый результатом Нирэйн сел рядом.

— Господи, ну и драконище, а? — выцветшим голосом пожаловался он.

Летар не поддержал праздную беседу, и Нирэйн продолжил:

— Другого дракона мы вряд ли приручим ближайшие несколько недель. Мэлоди говорит, что лишилась большей части магии, и это не похоже на обычную истерику на почве переутомления.

Летар чувствовал, как отчего-то промок и отяжелел меховой плащ. Спина была отвратительно влажной, словно снег смог растаять просто от того, что убийца разлёгся на нём. В облепленных снегом волосах гулял холодный ветер, грозивший вскорости оставить убийцу лысым.

— Ты там в порядке, Летар? — Нирэйн забеспокоился, не получив ответной реакции ни на что из сказанного. — Просто напомню, ты сам себе единственный целитель. Решишь сдохнуть, и я максимум смогу съехать на твоём окоченевшем трупе с ближайшей горки.

«Восхитительно. Этот живущий ради издёвок над окружающими мясной голем решил добить меня».

Летар прекратил подрагивать и ёжиться, плавая в озере путаных мыслей о своём комфорте, и с плохо скрываемой иронией скосил глаза на Нирэйна:

— Не хотел прерывать твоё излияние души, — Летар сменил иронию на раздражение. — Но раз уж ты вспомнил обо мне, не поможешь ли встать? — он протянул руку, и Нирэйн мёртвой хваткой вцепился в неё и дёрнул на себя.

Едва приняв привычное вертикальное положение, Летар промчался к карете и поспешил укутать себя в огромное количество меховых одеял, свалившихся с её крыши и лежавших теперь неподалёку. Когда зубы почти перестали стучать, Летару даже удалось членораздельно пообщаться с Нирэйном.

— Каков план теперь? — бросил он инженеру. — Дракон у нас всего один. Большой, конечно, но…

— А он и должен быть один, — ответил инженер.

— Разве драконья стая не была бы гораздо лучше в стратегическом смысле? — тихо пробормотал Летар, снижая громкость голоса с каждым словом, что прилетало в надменное лицо Нирэйна.

— Если бы план состоял в том, чтобы жечь западные подкрепления и натравливать гарпий на Край — несомненно, — кивнул Нирэйн. — Реальное положение дел несколько отличается.

— В какую сторону?

— Начнём с того, что я изначально планировал попросить Мэлоди использовать только одного дракона, отдав ему всю свою энергию. Нам несказанно повезло наткнуться на гигантскую тварь, которая сделала мою просьбу излишней. Далее. Прямо сейчас дракон летит к морю, чтобы держаться подальше от любого места, где он мог бы вмешаться в предсказания западного архимага раньше времени. Когда наступит день осады, который, я не сомневаюсь, распланирован у Дераса, — имя было произнесено Нирэйном с заметной запинкой, — Кааса по часам… Вот тогда дракон даст о себе знать, рассеяв все предсказания по ветру. На Альмун внезапно рухнет гигантская магическая тварь, вобравшая в себя всю энергию моей сестры — сильнейшего действующего мага империи. Если объединённых сил одной страшной твари и сестры другой страшной твари не хватит, чтобы спутать сволочному провидцу его карты и не дать заглянуть в наши, то я даже не знаю, что нам ещё предпринять.

— И когда ты собирался рассказать об этом плане?

— А ты ещё не получил ответ? — вскинул бровь Нирэйн.

— Но почему не в Кьелзе? Ты не доверяешь собственной матери?

— Отчего же? И ей, и Лессе я доверяю всецело. Я не доверяю тем ушам, что могут ненароком оказаться в зоне слышимости. Конечно, я мог поделиться планом, когда мы оказались в карете, но… Ладно, честно говоря, я даже вслух-то его боялся озвучивать. Вся эта аура, исходящая от необходимости биться с всезнающим предсказателем отбивает всякое желание делиться размышлениями. Как будто в какой-то нити вероятности он может их услышать. Теперь-то я, наверное, расскажу Витилессе.

— Понимаю, — Летар непроизвольно покачал головой. — Что теперь?

— Теперь едем назад и продолжаем вести себя так, будто ничего не произошло. Принимая во внимание рассказ о твоём прошлом, можно предположить, что Дерас Каас детально зрит на несколько дней вперёд и трогается умом, если на этом расстоянии кто-то вдруг вмешивается в его будущее. Полагаю, дракон над бескрайней водой посреди нигде не считается за вмешательство, а связи Мэлоди с ним недостаточно для того, чтобы по нитям вероятности раньше времени пошла рябь.

Пока Летар свыкался с мыслью о путешествии назад, к размышляющему вслух дворянину подошла сестра. Мэлоди шагала с таким видом, словно её сейчас стошнит. Без лишних слов Летар помог Нирэйну привести карету в первоначальное состояние и погрузить на крышу опрокинувшийся багаж, после чего они тронулись, постепенно удаляясь от драконьего пристанища.

Атмосфера в карете была смешанной. Потаённый план Нирэйна имел шанс на успех, но этот шанс был очень уж неопределён. К шаткости плана примешивался тот факт, что Мэлоди утратила почти все способности к магии, и теперь сидела с таким видом, будто карета везёт её на казнь.

Как ни странно, в первую очередь это доконало Нирэйна, и он попытался разбавить тишину праздной болтовнёй:

— Вы не находите странным этот однообразный пейзаж? Сплошная равнина с редкими холмами. Возможно, под каждым из которых по дракону… Ну то есть… такое вообще возможно? — инженер кивнул в сторону своего фронтального окна.

— Несилён в науках… но с точки зрения магического вмешательства — безусловно… Большинство естественных препятствий, затрудняющих осаду городов, это дело рук магов, — отозвался Летар, чей промороженный мозг всё ещё испытывал большие трудности с мыслями и их выражением. — Почему бы не использовать магию ради обратного эффекта? Равнина от края до края.

— На миллионы квадратных километров? — ужаснулся Нирэйн. — Кто мог сотворить такое?

— Кто-то овладевший всей магией мира? А может это просто совпадение и равнина была здесь всегда… Вообще, мне любопытно, где у неё конец. Есть ли за ней что-то? Кто-то?

— Ха. Да ты же совсем голову отморозил.

Летар не ответил на подначку.