Последняя просьба

Еще не выжжена трава,
еще дожди не промелькнули.
Я не хочу себя скрывать
ни от грозы и ни от пули!
Ни от Архангела в тиши
и ни от губ разбитых молнии,
и золотой своей души
я не меняю, это поняли?!
Пока не слышу зов трубы,
пока себя гублю, не брезгуя,
глагол своей святой судьбы
несу к тебе на очи трезвые.
И каюсь, каюсь каждый день
в презренной слабости от дьявола.
Но ты пойми — я ссоры тень,
я Евы траурное яблоко.
Добро и зло в моей груди,
а в сердце, в сердце нежность ангельская.
Пока я жив, молю, приди! —
без телефона и без адреса.
Пока я жив, молю, гряди
со славою своей и воинством!
Пока я жив, молю, свети
по всем моим тропинкам тóристым!..

* * *

Мир праху твоему, печаль, — и в том
Клянусь твоим единственным перстом,
Отрезанным, как хлебный черствый ломоть.
И вам меня, увы! увы! увы! —
Ни в море, ни в объятиях травы
Уж не настичь, не укусить как локоть.

Шалуньей ты захваленной была,
Румяна, да скора, да белобока,
Но свел я вас, остались два крыла,
Которые я зашвырнул высоко.
И вот засим! Собравши хворост чувств,
Которые я наломал в опале,
Я в свой камин бросаю эту сушь,
Чтобы они как в детстве запылали.
Чтоб был я свеж как ветер и румян
Как та заря, что ходит стороною
И глухарем садится за бурьян
У егерей дремучих за спиною.
Чтоб был влюблен, как солнце, в небосклон,
Испытывая прелесть постоянства,
И слезы лил как дождь, гремел как гром,
Ошпаренный подвохами гражданства.
Как у скалы, соль не сходила б с губ,
Ну а в груди — весь век плескалось море,
Чтоб был я в зле неисправимо скуп,
И щедр как дети, испытавши горе!
Чтобы мою хладеющую кровь
Безсмертной тризной согревала радость,
И как святой водой умытый вновь,
Познал Христа смирение и храбрость.
О, ты! Людской и непокорный род,
Печаль и грусть, увядшая на ликах,
Я вижу, вижу твой слепой уход
От вешних зорь и лебединых кликов.
Мертвей пергамента, по городам
Гоняет ветер вас, сухие тени,
А я пред незабудкой, как Адам,
Готов склонить холодные колени.
Я вырос нынче из звериных шкур,
Трещат по швам пещерные повадки,
И в сердце, как в соборе, — сочный гул
Глагола, разминающего складки!
Сто лет протянет этот богатырь,
Кому-то горек, а кому-то сладок,
Он вашу жизнь, как пыльную Псалтырь,
Отмоет кровью и засадит садом!
Мир праху твоему, моя печаль!
Да здравствует любовь по милосердью!
И золотая рыбка у плеча,
И каждое желанье по поверью!..

12 сентября 1978

---

notes

Отправить