Глава 17

***

Устные обязательства имеют не меньшую силу, чем официально заключённые договоры и подписанные контракты. В преступном мире, исключающем большую часть легальных сделок, так и вовсе, ценность данного Слова взлетает до небес. В этом прослеживается схожесть мира преступников и мира аристократов. Различия лишь в побуждении соблюсти Слово. Для благородных — это Честь, а значит и личное могущество, поставленное на карту. В криминальной среде — это авторитет, желание жить и процветать. А стать заложником своего обещания проще простого…

Переправить в Японию почти полторы сотни бойцов и сопутствующее им снаряжение для главы клана Луэн поначалу оказалось далеко не тривиальной задачей. Одних только мобильных доспехов для тяжелой пехоты выходило около трёх десятков, а для перечисления всего остального потребовался бы список на несколько страниц. Гигантский контейнеровоз доставил груз из САСШ в течении двух недель, люди были собраны чуть за меньший срок — перевалочная база клана Луэн, расположенная в Поднебесной Империи, всё это время напоминала собой разворошённый муравейник. По её территории сновали десятки и сотни рабочих, техников и бойцов, занятых каждый своим делом. Наблюдая за бурлящим котлом организованной деятельности из окна своего кабинета, Дэй Луэн краем уха слушал путаные объяснения своего собеседника. Не просто собеседника, а должника…

— Дэй, я не знаю, сможем ли мы организовать эту переброску. Слишком крупная партия. Это почти пятьсот тонн оружия, амуниции и военной техники. На таможне такой груз просто нереально протащить незамеченным, а эти японцы порой такие въедливые…

Должник был ни кто иной, как Бао Кван — шестой наследник Тёмного Клана Бао, невысокий, чуть пухловатый китаец, нервно теребящий рукава золотистого халата. Кван задолжал самое дорогое из всего, что только мог задолжать — не деньги или материальные ценности, даже не жизнь, а услугу. Любую услугу. И Дэй истребовал её, как только в этом возникла необходимость.

— … боюсь, ничего не выйдет.

— Меня не волнуют твои проблемы, Кван. Долг запрошен. Долг должен быть отдан. Или тебе напомнить, чем чревата неуплата? У тебя неделя на то, чтобы решить эту проблему. — Дэй обрубил нервный лепет должника максимально категорично, отсекая ему пути к отступлению. Сложная ситуация требовала решительных методов её разрешения. — Я тебя не задерживаю…

Пухлый обладатель золотого халата всплеснул руками, трагично заламывая их под невообразимыми углами. Его чуть приплюснутое лицо выражало крайнюю степень огорчения и расстройства, щеки тряслись от испытываемых переживаний, но глаза… они оставались по-прежнему цепкими, умными и сосредоточенными. Дэй чуял, что спектакль, устроенный Кваном, имеет свои цели, и терпеливо ждал развязки выступления.

— Дэй, но ведь всё можно решить и так, без обострения. Есть один вариант, но он… может тебе не понравиться.

— Что за вариант? — недовольным тоном спросил Дэй, понимая, что собеседник ведёт его на поводу. Ему отчаянно не нравилось это и, всё же, приходилось мириться с этим. — Опять ты что-то мудришь. Выкладывай всё как есть и не лги мне!

Шестой наследник клана Бао только пожал плечами.

— Никаких хитростей. У меня есть партнёр в "Гарагарахэби". Его зовут Сакамиджи Асуя или "Змей". Его контрабандный канал способен пропустить твой груз, договориться с ним не будет проблемой. Вот только цена…

— Цена за тобой, Кван, или я что-то плохо понимаю?

— Нет, Дэй, что ты. Ты понимаешь всё правильно. Но у "Змея" есть непреложное правило. В качестве части оплаты он берет долю из груза. И я знаю, на что падёт его выбор в этой партии. Английские мобильные доспехи для тяжёлой пехоты. Штук пять, не больше.

Дэй вскинулся было, и тут же взял себя в руки. Предложение Бао Квана не понравилось, но оставалось единственно приемлемым, если глава клана Луэн хотел успеть в самим собой обозначенные заказчику сроки. Дэй успел неоднократно пожалеть о том, что вообще связался с этим проклятым контрактом — сложности возникали одна за другой, прибыль превращалась в смехотворную величину, а потери уже превышали разумные размеры. Требовать от Бао большего также не имело особого смысла — сроки поджимали, а за отведённую неделю Кван попросту не успеет ничего предпринять. Это понимали оба облечённых властью китайца. Оставался только этот выход.

— Ты возместишь мне потери МПД. Это будет справедливо. Наверняка найдётся что-нибудь стоящее им на замену. Договаривайся, согласовывай действия со своим "Змеем", — задумчиво проговорил Дэй, перебирая в памяти спецификации английских доспехов. — Только намекни, что мне будет проще расстаться с лёгкими и средними экзоскелетами, но никак не с тяжёлыми.

— Вот и славно, — облегчённо выдохнул Кван. — Всё будет устроено в лучшем виде. Вынужден откланяться. Чем раньше я приступлю…

Небрежный жест Дэя остановил поток его объяснений на полуслове — старик не желал больше продолжать разговор. После того, как за должником закрылась дверь, он ещё несколько минут простоял у окна, отстранённо любуясь оживлённой суетой подчинённых.

— Кругом змеи. В России — Змей. В Японии — тоже Змей. Серпентарий какой-то… — проворчал он, возвращаясь к мыслям о контракте. — И каждая втайне норовит укусить, в этом их природа…

***

Доверие способно привести к гибели, ибо оно лишает нас способности думать, расслабляет, притупляет бдительность. Оно делает нас беззащитными, погружая в состояние комфорта и спокойствия, убаюкивает, нашёптывает прекрасное настроение… Особенно, если это доверие тех людей, к которым мы питаем определённую эмоциональную предвзятость. Мне предстояло проверить насколько опасным было согласиться на встречу с боссом китайской преступной группировки, положившись лишь на слова симпатичной мне девушки.

Под конец третьей пары мой смартфон разразился серией жужжащих вибраций. Прогуливающийся по аудитории преподаватель физики неодобрительно покосился на меня, но смолчал — контрольную работу я уже сдал и сосредоточенно готовился к следующей, намеченной на следующий урок. Большая часть аудитории уже пустовала, примерно половина курсантов закончила написание работ ещё раньше меня и успела испариться, остальные же с головой погрузились в завершающую стадию, решая последние, самые сложные задачи. Выудив смарт из внутреннего кармана, приложил палец к дактилоскопическому сканеру и озадаченно хмыкнул, прочитав короткое сообщение: "Сегодня. Клуб "Красный Фонарь". К 21–00. Подтверждаешь?"

Отец Мэйли наконец-то пригласил на встречу, продержав меня в ожидании лишь достаточное для соблюдения приличий время. Однако, тот факт, что он не стал дожидаться окончания моей учёбы, намекал о некой поспешности. Значит, китаец располагает некой информацией, ценность которой со временем пропадёт либо существенно снизится. Размышляя об этом, я шустро напечатал Алексею короткую СМС-ку.

"Есть предложение вечером смотаться в "Китай". Поддерживаешь? "

Староста ответил буквально через минуту. И как он умудряется делать это, не вынимая телефон из кармана, да ещё и под бдительным оком преподавателя?!

"Конечно. Тебя нельзя отпускать одного. Выдвигаемся сразу после уроков или есть время заскочить домой?"

"Времени валом. Успеем переодеться и всё обсудить. Визит деловой, так что не раскатывай губу".

Алексей глянул на меня со своей первой парты, согласно кивнул и вернулся к решению задач. После визита его отца окончательно рухнула какая-то грань в общении между нами. Что послужило тому причиной мне так и осталось неизвестным: то ли моя ложь во спасение, то ли рассказ о моём прошлом, вкратце изложенный ему и его отцу за чашкой кофе.

Откровенничать с ними изначально в мои планы не входило. И всё же, умение располагать к себе, явно передающееся генетически, помноженное на харизму этих двух общественных деятелей, привело к тому, что они услышали краткую, но ёмкую историю событий моей жизни в России, перемежаемую короткими воспоминаниями о Японии, в частности о моей семье и родовой войне.

К началу следующей пары Алексей опоздал — его обязанности старосты частенько выкидывали подобный фокус, вынуждая парня носиться по преподавателям со списками и прочими документами, а иногда этого непоседу заносило даже непосредственно к ректору Школы. Соколов предпочитал многие организационные вопросы решать напрямую. В итоге, нормально поговорить мы смогли только в общежитии, куда он вернулся опять-таки значительно позже меня.

— Как же меня это достало!!! Дёрнул же меня чёрт согласиться на эту должность два года назад!!! — возопил друг с порога, влетая взъерошенным и обозлённым вихрем в гостиную. Сумка с учебниками и тетрадками полетела в один угол комнаты, мундир и фуражка — в другой. — Каждый конец семестра хуже, чем предыдущий. Я или с ума сойду или прибью кого-то из должников. Надоело!!!

— Меня вообще удивило, что ты занимаешься этой деятельностью. Тебе бы больше пошло быть шалопаем и хулиганом, но никак не старостой, — поделился я с ним своим мнением, не вставая с дивана, только глаза поднял от учебника по тригонометрии. — Что опять случилось?

Алексей раздражённо дёрнул плечом и исчез в комнате. Оттуда вскоре донеслись звуки падения чего-то тяжелого, его негодующий вскрик и порция отборного мата. Появившись с охапкой одежды в руках, он процедил сквозь зубы, распространяя плотную эмоциональную волну недовольства жизнью:

— Эти преподаватели совсем рехнулись. Пара придурков завалила по три предмета, а виноват почему-то я. И заниматься с ними, чтобы подтянуть олухов до приемлемого уровня, тоже должен не кто иной, как я! Где справедливость?!

Справедливость. Легендарное понятие, существующее разве что в литературе и воображении. Забавно, но, даже осознавая это, человек всё равно периодически начинает её искать, доведённый до отчаяния её нехваткой.

— Лёха, ты уже не мальчик вроде. Это в пять лет, кажется, что есть только белое и чёрное, а справедливость обязательно наступит… или случится, — назидательно произнёс я, наблюдая как мой наставнический тон окрашивает лицо друга в различные оттенки красного. — Прими неизбежность. Начальство всегда… кхм… ну, ты понял, что именно оно делает с подчинёнными?

— А-а-а-арррр, я убью тебя, лодочник!!! — зарычал Лёха, вытягивая в мою сторону руки со скрюченными пальцами. — Ты ещё и издеваешься надо мной?!

Угрозу он представлял в тот момент нешуточную, даже несмотря на моё подавляющее превосходство в габаритах. Ретировавшись за диван, я удовлетворённо хохотнул, услышав, как друг с разбега врезался в его спинку, потерял равновесие и рухнул на пол комнаты.

— В вашей мифологии есть один забавный персонаж. Аника-воин, если я правильно помню. Вот ты сейчас точь-в-точь как он себя ведешь, — прокомментировал я его позу морской звезды, усаживаясь на место. — Успокаивайся, давай уже, ты мне сегодня нужен адекватный. Есть шанс неплохо повеселиться.

Серьёзные интонации подействовали на вспылившего было вновь товарища как ушат холодной воды — Лёха встряхнулся и сел на полу, заинтересовано глядя на меня и ожидая продолжения.

— Я не отдыхать тебя зову. Ты же у нас вроде как Учитель. А мне на всякий случай не помешает поддержка на встрече со Змеем. Ты же не откажешь мне в этой маленькой дружеской просьбе? Хочу ещё и Хельги позвать, если согласится.

— У тебя встреча с главой китайского клана? Оу… ты, случайно, не руки и сердца его дочери просить собираешься? — опасливо протянул друг, неосознанно охлопывая себя руками. — Эй, я ещё слишком молод, чтобы умирать! И без оружия я точно туда не пойду!

Стороннему наблюдателю могло показаться, что я внаглую пытаюсь использовать друга, но, учитывая гарантии безопасности, присутствие Лёхи утрачивало озвученную мной причину. Позвал я его, подчинившись едва различимому шёпоту интуиции. Даже дед озадаченно хмыкнул где-то на границе сознания, послав мне читаемую волну удивления.

— Рука и сердце? Интересный повод, но мне кажется рановато. Не готов я ещё к кардинальным изменениям в жизни, — ответил я, улыбаясь и взглядом указывая на настенные часы. — Чтобы собраться и не пропустить увлекательное приключение, у тебя остался от силы час. Я пока сделаю пару звонков.

***

…Два обнажённых по пояс китайца неподвижными статуями хмуро исполняли обязанности фэйсконтроля, внимательно осматривая каждого проходящего сквозь тамбур клуба посетителя. Бритые головы, бугрящиеся мускулы, художественно выполненные татуировки в виде фениксов на правых руках, заплетённые в косы длинные чёрные волосы. Аутентично, достоверно и что самое важное — внушает некоторую опаску, уж больно грозный вид имели эти азиатские богатыри. Фактурные охранники стали выглядеть несколько ошарашенными, когда двое молодых парней в строгих белых, парадных мундирах остановились перед ними и синхронно сняли фуражки, одарив мускулистых китайцев дружелюбными улыбками малолетних убийц. Именно это странное сочетание тёртые и битые жизнью мужики различили в их холодных глазах.

— Мы хотим пройти на встречу. Ваш Господин ожидает нас в Малой Зале, — ледяным тоном проговорил Лёха, продолжая тепло улыбаться. Главное — контраст!

Охранники переглянулись между собой, обменялись мнениями и только после небольшой заминки вернулись в привычно-быковатый режим. Тот, что стоял напротив меня, сначала ткнул пальцем в покоившийся в ножнах танто, по традиции размещённый за поясом, после чего перевёл взгляд на Алексея и ткнул пальцем в прицепленные к его поясу ножны со скьявоной, сопровождая жесты утробным полурыком-полуговором:

— С оружием — нельзя! Сдать оружие!

Настала наша очередь переглянуться. Мне в очередной раз пришло голову, что у моего друга на всё заготовлен план именно в силу его предусмотрительности. Ещё по дороге в город он отдельно упомянул о том, какая реакция может и должна последовать на наш внешний вид, в том числе и на холодное оружие. В моём понимании какие-то заточенные железки не должны были вызвать ничего подобного, но, как оказалось, Алексею было виднее.

— С прискорбием вынужден сообщить, что мы отклоняем ваше требование, уважаемые охранники и требуем нас пропустить. Согласно эдикту Его Величества Михаила Грозного, курсанты и кадеты военных училищ и школ приравниваются к офицерам. А офицеры не сдают оружие, кроме как попав в плен. Нас ожидает ваш Господин. Пропустите, — так же холодно, разве что, понизив температуру голоса на пару градусов, проникновенно аргументировал мой друг, делая шаг вперёд и натыкаясь на моментально выставленную вторым охранником ладонь. — Мы требуем нас пропустить.

— Сдать оружие. Или вы не проходите, — ощерился говоривший китаец, окончательно приходя в себя и чувствуя себя в привычной стихии. — Сдать… оружие…

Я только вздохнул и прикрыл глаза на пару секунд, набирая необходимую для последующего действия концентрацию. Бахир, пронизывающий весь мир, откликнулся на мой Зов, источник Тьмы мощно толкнулся в груди вторым сердцем, разгоняя поток стихийной энергии и напитывая связки моего горла. Охранники, почуявшие энергетический всплеск от меня почти успели среагировать, но им не хватило буквально доли секунды, того самого "почти".

Дед ещё после дуэли заинтересовался у меня, какого х… художника в реальном бою я использую тренировочную версию "Гласа Демонов", а не его изначальный вариант, изобретённый им в разгар Войны Царств (период Сэнгоку ДзиДай или Эпоха Воюющих Провинций). "Псишторм", переданный трактатом, оказался той самой тренировочной версией, добавив в которую небольшое стихиальное включение и чуть усложнив сам процесс, на выходе получался полноценный боевой приём на стыке нескольких "техник", способный на куда более разрушительное воздействие.

Голосовые связки, напитанные Тьмой, придали голосу хриплость… и способность выдавать звуки в инфрадиапазоне. Волны инфразвука переплетались с яки и нейтральным бахиром, превращаясь в действенное и, что самое важное, очень неожиданное оружие. Мои глаза распахнулись, и на охранников через них посмотрела сама Бездна…

— Р-р-р-а-а-а!!!

Тугая незримая волна вырвалась из моей глотки и подобно цунами устремилась вперёд, в ограниченный волей сектор воздействия. Охранников отбросило, словно тряпичных кукол, и неслабо приложило к ближайшей стене, а несколько дверей и витрин из бронестекла, встреченных волной на пути, покрылись паутиной трещин.

— Мне показалось или на дуэли это было… помягче? — спросил Лёха, наклоняясь к охраннику и проверяя у него пульс.

Понять его беспокойство и удивление было несложно — лицо китайца покрывали ручейки крови, выступившей из ушей, носа и даже уголков глаз, на желтой коже явно проступила обширная сеть лопнувших капилляров, а грудная клетка, на первый взгляд, вообще перестала подыматься в такт дыханию. Проверив одного, Лёха перешёл ко второму и успокаивающе кивнул на мой вопросительный взгляд. Что ни говори, а чувствовать себя виновным в смерти, в принципе, не сделавших мне ничего плохого простых бойцов клана, не хотелось совсем.

— Внёс кое-какие изменения. Как видишь, всё работает, — шепнул я ему на ухо, увлекая друга за собой и проходя в холл ночного клуба. Ограничив волей ударную волну "Гласа Демонов", я ощутимо перенапрягся, но добился своей цели — никто из посетителей "Красного Фонаря" не пострадал.

Надрывно взвыла сигнализация, кричали и переругивались перепуганные люди, слышались отрывистые реплики бодигардов нескольких посетителей и охраны заведения, наставивших друг на друга оружие. У них, почему-то никто ничего не изымал. Может это из-за нашего возраста?

Я и Алексей, не сбавляя шага и темпа, бодро промаршировали холл насквозь, привлекая к себе всеобщее внимание и не встречая, как ни странно, никаких препятствий.

— Ты точно помнишь куда идти? — едва справляясь с адреналиновым штормом в крови, прохрипел я. — Ещё чуть-чуть и тут война начнётся. Мне неуютно, когда меня провожает такое количество стволов.

— Помню, — весело откликнулся Алексей, упиваясь происходящим и откровенно наслаждаясь созданным общими усилиями хаосом. — В Малой Зале проводятся карточные игры для избранных. Гордись, тебя включили в их число.

— Тебя-то туда как занесло, раз ты обо всём в курсе?

— Это долгая и увлекательная история, начав рассказывать которую, я здорово испорчу впечатление от той, участниками которой становимся сейчас. Как-нибудь в следующий раз, ладно? — рассмеялся друг, отмахиваясь от меня с небрежностью лихача, встретившего на пути знак с ограничением скорости. — О, а вот и делегация встречающих…

Десяток китайцев с короткоствольными автоматами полностью перекрыли коридор, выбранный моим проводником как кратчайший путь к искомому месту. Суровые желтоватые лица, прищуренные раскосые глаза поверх прицельных планок, заплетённые в косички волосы — боевики китайских кланов всегда выглядели колоритно, а в одежде отдавая предпочтение ярким цветам. Наш "засадный полк" не стал исключением, для меня и Лёхи изрядно испортив первоначальное впечатление. Сложно было воспринимать всерьёз десяток разряженных в пух и прах попугаев.

— Стоять! Руки вверх! Стоять!!! Оружие на пол! Стоять!!! — горохом посыпались разноголосые и пронзительные команды стрелков, нисколько не впечатляя ни меня, ни моего друга. — Мы будем стрелять! Последнее предупреждение!

— Да ладно???!!! Прямо таки стрелять? Рискните, убогие! — радостно заорал Алексей, вскидывая руки и за секунду перекрывая коридор заключенной в круг пентаграммой, составленной из фиолетовых светящихся символов и сложных геометрических построений. "Щит эйнхерия". Только что на моих глазах староста сдал экзамен на свой ранг и притом не выглядел хоть сколько-нибудь усталым. — Мы пришли на встречу к вашему Господину. Требуем пропустить нас. Он ожидает нас в Малой…

Прокричать завершение ультиматума Лёха не успел — китайцы открыли огонь, опустошая магазины автоматов, и его голос потонул в грохоте, заполонившем узкий коридор. Пентаграмма запульсировала, подвернулась волной возмущений и… устояла. Стихийный щит мог выдержать и не такое безумие.

— Пока всё по плану, — надрывая голос в попытке пересилить какофонию выстрелов, прокричал я ему на ухо. — Что дальше?

— Ждать когда Змей отреагирует и придёт сам. Это недолго!!!

— Смотри! Ты уверен, что удержишь это? — проорал я, указывая пальцем на пятерку засветившихся стихийными отблесками бойцов, активно плетущих техники для пробития выставленного "рунического щита".

— Как два пальца… ну, ты понял! — залихватски гикнул Лёха, вынимая из ножен скьявону и делая пробный взмах.

Тяжёлое широкое лезвие одноручного меча, которым по своей сути и являлся этот гибрид шпаги и палаша, рассекло воздух и заплясало, направляемое уверенной рукой подростка — новые руны, одна за другой вспыхивали на поверхности пентаграммы, всё более и более усложняя и усиливая встроенную им защиту, наращивая дополнительные слои и заставляя их вращаться в разных направлениях.

Два огненных болида прочертили коридор и оглушительно взорвались, взрывной волной, едва потревожив нашу одежду, а вот самим китайцам досталось гораздо сильнее: передний ряд, видимо состоявший из неодарённых, раскидало как игрушечных солдатиков, а ледяной сгусток, переливающийся перламутром луч света и ещё один сгусток огня в результате впились в обшитые деревом стены, уродуя дорогостоящую обшивку. Кажется, что-то даже загорелось. Ковровая дорожка на полу перед "щитом" и на позициях китайцев была засыпана стреляными гильзами, сами бойцы ошарашенно крутили головами и судорожно перезаряжали своё оружие. И начался третий акт представления.

— Прекратить! Прекратить стрельбу, обезьяны!!! — прорезал воздух пронзительный девичий крик. — Отец с вас шкуру спустит за то, что вы тронули его гостя!!!

Взбешённая Мэйли возникла позади закрутивших головами боевиков и грубо растолкала их в стороны, отвешивая увесистые затрещины и пинки всем, кто стоял на пути. Её сопровождал ещё один ярко выраженный представитель китайского клана — молодой, лет двадцати трех на вид, азиат в классической китайской рубашке и штанах из шёлка. Он не отставал от девушки, активно и болезненно вразумляя совершенно ошалевших от происходящего боевиков.

Пробившись сквозь заслон, девушка подбежала к "щиту".

— Лёха, думаю можно снимать. Представление удалось на славу, о себе мы заявили более чем весомо. — шепнул я другу и тот согласно хохотнул, небрежно развеивая "технику" за доли секунды.

— Лео, ты цел?! Они тебя не успели ранить?! — затараторила Мэй, оказываясь рядом со мной неуловимым глазу движением и хватая меня за плечи. — Прости… прости… прости… мы не хотели…

Её голос перешёл на сбивчивый шёпот, глаза судорожно и тщетно искали на мне хоть малейшую царапину и светились от испытываемых ей переживаний за сохранность моей тушки.

— Успокойся. Всё нормально. Ваши ребята погорячились, конечно, но мы не в обиде, — также прошептал я ей, ласково касаясь её щеки ладонью. — Мы целы и невредимы…

Мэй порывисто приникла ко мне и неловко впилась в мои губы сумасшедшим, крышесносным поцелуем — адреналин в крови вступил в химическую реакцию с дозой серотонина и эндорфина, лишая меня способности контролировать себя и оставаться в рамках приличий. Мои руки обхватили её за талию и поползли вниз по шёлку длинного вечернего платья, остановившись на приятно-упругих ягодицах девушки.

Но всё приятное имеет одно свойство — заканчиваться. И подчас это происходит в самый неподходящий момент, да ещё и самым неподходящим способом.

— Ты что себе позволяешь, урод?! Это моя девушка!!!

Крик того парня, что сопровождал Мэйли, вырвал меня из приятной неги. Не задумываясь ни на секунду, я плавно шагнул в сторону, разрывая поцелуй и руками перенаправляя девушку себе за спину. Рефлекс защиты не себя, но важного человека сработал на "отлично" — прикрыть её от угрозы мне показалось более чем естественным. Для самурая и не может быть иначе.

Оказавшись прямо перед приближающимся оппонентом, я успел только всмотреться в его лицо, отмечая идеально правильные черты лица, да модельную стрижку. Размашистый удар кулаком встретил собственной челюстью, лишь в последний момент, успев активировать "доспех духа". Не говоря больше ни одного худого слова, китаец отработал полноценную серию по моей голове и нарвался на встречный удар стопой в грудь. "Доспех духа" прекрасно защищает, но не способен останавливать импульс кинетической энергии — парня попросту отбросило от меня.

— Фенг, остановись!!! — крикнула Мэй, пытаясь вклиниться между нами, но я вновь подхватил её за талию и с рук на руки передал Алексею. — Он наш гость! Он неприкосновенен!

Парень дёрнулся было, и остановился, его глаза налились кровью, кулаки сжались, а сам он стал похож на сжатую пружину.

— Присмотри за ней, ладно? — попросил я друга, посылая ей спокойный и уверенный взгляд. Вытащил танто из-за пояса и также отдал другу. — Мэй, всё нормально. Теперь я буду знать, что отбил тебя у другого…

— Это моя девушка!!! — вновь взревел китаец подраненным зверем, окончательно съезжая с катушек от ревности. — Моя!!!

Тугой ком спрессованного воздуха, почти неразличимый на глаз, пролетел разделявшие нас несколько шагов и впечатался в поднятую ему навстречу руку и безобидно угас, не в силах преодолеть спрессованный в несколько слоёв "доспех".

Короткий рывок навстречу. Мой небрежный взмах ладони отправил "ветряной серп" противника в обшитую деревом стену коридора, а короткая серия кулачных ударов по корпусу заставила его слегка поморщиться — удержать концентрацию не так просто, если мало практики. Фенг ответил взаимностью почти сразу — наши силуэты размазались в не самом широком пространстве коридора и закружили друг вокруг друга, осыпая градом ударов. В какой-то момент я просто отключил "доспех" — противник был слаб, я должен был справиться и так.

Поднырнув под его правую руку, я заскочил парню за спину и что есть сил, приложился кулаком по его затылку. Китаец сбился с шага, потерял равновесие и мои пальцы, наконец, смогли ухватить его за ворот рубашки — защита Фенга спала, даруя мне шанс закончить всё одним махом. Мощный рывок за воротник и парень со всей присущей его телу инерцией врезался головой в близлежащую стену.

Его чёрные от злости глаза полыхнули короткой вспышкой боли и… съехались на переносице, гарантируя, что их обладатель не способен на активное сопротивление. "Гарантийный удар" в лоб окончательно выбил из молодого Воина остатки сознания, отправив его в непродолжительное забытье.

— Как же я люблю свою жизнь, — иронично прокомментировал Алексей завершение поединка, погасив очередной Стихийный щит, поднятый после первой использованной моим противником "техники". — Столько событий, столько приключений, мемуары выйдут — закачаешься! А уж сценарий для фильма какой!

Мэйли уже успела вывернуться из его рук и грустно смотрела куда-то мне за спину. Обернувшись, я обнаружил стоящего всего в нескольких шагах от разыгравшегося на ровном месте побоища мужчину лет тридцати-тридцати пяти. Высокий, статный и атлетично сложенный азиат в фиолетовом и небрежно запахнутом халате загадочно улыбнулся мне и сказал:

— Так вот ты какой, Леон Хаттори. Давно у меня не было таких интересных гостей. Жаль, что у этой встречи далеко не лучшее начало.

***

В длинном ряду человеческих пороков и страстей азартные игры занимают особое место, обладая особой силой и влиянием. Сплав алчности, нашёптывающей сладкие грёзы о богатстве и присущей удачливому игроку славе, и щекочущего нервы риска. Многие из тех, кто неосторожно вкусил этой пьянящей разум и душу смеси, уже никогда не останутся прежними, став заложниками порока, превращающего всю свою жизнь в игру с высокими ставками.

В Российской Империи не потворствовали этому разящему все сословия пагубному увлечению, но и не запрещали его полностью. Закон запрещал лишь размещение специализированных игровых заведений на территории всей страны, за исключением двух отведенных для этого игровых зон. Ну и никак не регламентировал деятельность граждан, собиравших под своей крышей заядлых игроков, если эта деятельность не имела характер бизнеса.

Малая Зала в "Красном Фонаре" имела запретный для Империи статус, но, учитывая патронаж князя и щедрую десятину с доходов, имперским прокурорам приходилось закрывать глаза и на это вопиющее нарушение законов. В ней собирались самые "сливки" игрового общества Сибири — простолюдины и аристократы, негоцианты и промышленники, лицедеи и "силовики", иностранцы и имперцы. Всех их объединяла страсть к игре, игре не простой, а самой психологичной из всех существующих азартных забав — любовь к покеру. Десятки самых разных людей, в самых разных нарядах и непохожих друг на друга до оторопи — среди них каждый был яркой индивидуальностью, в результате чего не возникало даже ощущения толпы.

Малая Зала представляла собой просторное, овальное, двухуровневое помещение — нижний уровень занимала барная стойка, десяток удобных диванов и пяток столов, затянутых тёмно-зеленым сукном. Верхний уровень был скорее нависающим над баром балконом, с которого можно было наблюдать за происходящим внизу и вести неторопливые беседы. Опёршись на перила, я невозмутимо гипнотизировал взглядом стоявшего напротив меня Сяолуна Во Шин Во. Босс Тёмного Клана уже извинился за инцидент, уже прошла предварительная стадия переговоров, которую следовало бы назвать просто знакомством, но к главной теме вечера он переходить пока не хотел, предпочитая вести беседу обо всём подряд.

— … нравы современной молодёжи угнетают. Только подобные тебе и твоему другу вселяют надежду, что остались ещё юноши, способные с честью нести знамя своей страны и своих Родов. — Змей витиевато рассыпался в комплиментах, цепко отслеживая мою реакцию и, от этого приходил в ещё большее радушие, будто моё показное безразличие его никак не волновало. — В твои планы входит служба этой стране или возвращение на Родину?

А вот и первый колокольчик. Разговор плавно, почти незаметно перешёл на то, что интересовало китайца. Взглянув вниз, я глазами отыскал Алексея за одним из игровых столов — вокруг него уже собралась толпа зрителей, парень отчаянно и весело преумножал растущую кучку фишек, вытряхивая их из своих соперников и непрерывно участвуя в шутливой перепалке игроков.

— У меня нет Родины, Сяолун. Нет в том понимании, что Вы вкладываете в это слово, произнося его с большой буквы. Есть только историческая родина, место рождения, не больше, — нейтральным тоном сказал ему я, задумчиво прищелкнул пальцами, подбирая термин и продолжил: — Космополит. Пока что всё именно так. Ни присяги, ни желания её приносить. Ронин, как Вы уже наверняка знаете. И мне предстоит выбрать, определиться, чего я хочу на самом деле. После того как исполню свой Долг, разумеется.

В моих словах не было ни капли лжи — изначально была выбрана тактика откровенности и искренности. Не видел смысла примерять маски, слишком моя персона на виду из-за всех последних событий. А Родины толком никогда и не было. Нет, я скучал по привычным пейзажам и сакурам, виду на гору Фудзи, некоторым людям, дому… но мой мир сгорел дотла в пламени войны, не оставив после себя ничего кроме праха, пепла и воспоминаний. Родина, Дом… Для Леона всё это было неразрывно связано с семьей, с теми людьми, кого он искренне любил и кого считал неотъемлемой частью жизни.

— Ронин. Как же, как же. Архетип Ронина в вашей культуре настолько широк и многообразен, что твоё заявление звучит несколько самоуверенно. А потянешь ли ты его, Леон? — неожиданно насмешливо протянул китаец, демонстрируя ехидный оскал белоснежных зубов.

— А не должен? — ответил я вопросом на вопрос, удивленный таким поворотом в разговоре.

Сяолун помолчал, и, казалось, ненадолго выпал из реальности. Пауза затягивалась…

— Наши народы, твой и мой, долгие века являются истинными служителями Порядка. Я говорю о той силе, что является одной из первооснов Вселенной. Русские, например, тоже последователи одной из сил, но они тяготеют к Хаосу, что отражается в устройстве их общества, характере народа и образе жизни, — начал он пространные объяснения, нисколько не интересуясь более моей реакцией и тем, понимаю ли я вообще его возвышенные речи. Признаться, мне понадобилось некоторое время, чтобы всё осмыслить и вникнуть в суть. — Китайцы и японцы любят Порядок, обожествляют его, превозносят. Но только в таком обществе, полностью подчинённом строгим законам и логике, способно появиться олицетворение противоположной силы. Настоящий Ронин и есть воплощение Хаоса. Свобода, полная свобода действий вопреки всему, ради достижения целей, известных ему одному. Нельзя воспринимать его только как человека, не справившегося со своими обязанностями. У любой монеты есть аверс и реверс.

— Неожиданно глубокие познания, — заметил я, отметив стройность логики и сравнивая его теорию со всем, что знал до сих пор. Выходило противоречиво. — Вы получили ответ на свой вопрос?

— Да, — согласился китаец и тут же отрицательно мотнул головой. — Нет. Ответ породил множество других вопросов, оставив меня в ещё большем неведении о том, какой же ты человек на самом деле. И, боюсь, ты пока что не сможешь дать на него ответ, даже если очень этого захочешь.

— Потому что сам не знаю кто я?

Моё предположение так и осталось без ответа. Взамен я получил приглашение присоединиться к игре в покер, которая должна была начаться с минуты на минуту.

— Заодно познакомишься с интересными и важными для твоего будущего людьми. Карты — это только повод для хорошей и полезной беседы, — сказал Сяолун, указывая на шестой стол, что только что закончили устанавливать. Шесть мужчин, одна женщина и безликий крупье в позолоченной маске ожидали только нас.

— Покер? Мой отец был завзятым игроком и частым гостем на Хрустальной вечеринке принца Оамы. И успел поделиться со мной семейным секретом Большой Игры. Но… боюсь, я сегодня неплатёжеспособен, — вынужденно отказался я от приглашения и встретил только непонимание в глазах собеседника. — Я не взял с собой денег.

— Думаю, что твой друг с радостью поделится с тобой частью выигрыша. Он и так бессовестно обчищает вот уже второй стол…