Ох, как же мы не любим ограничения! Сложно даже описать. Наверное, это одно из самых неприятных эмоциональных переживаний в жизни — с размаху влететь в тупик и понять, что чего-то не можешь, хотя тебе это остро нужно.

Именно поэтому это — одна из самых сложных для принятия вещей. Мы ведь страшно не любим, когда кто-то говорит нам о том, чего мы не можем делать. Как же можно сказать себе это самостоятельно, да ещё и чувствовать себя спокойно?

Можно ли вообще?

Давайте разбираться.

Для того чтобы разобраться в принятии ограничений, нам придётся сначала немного познакомиться с идеей психологических защит. Это важно.

Что такое психологическая защита?

Это способ, с помощью которого наша психика от чего-то защищается (снова с вами ваш Капитан Очевидность). Зачем психике это? Чтобы стабилизироваться, т.е. уменьшить отрицательные переживания, душевную боль и дискомфорт, насколько возможно. Современная психология придерживается мнения о том, что все защиты — бессознательные, иными словами, мы не отдаём себе отчёта, когда от чего-то защищаемся. Мы просто это делаем в тех ситуациях, когда нам нужно.

Психологических защит довольно много, некоторые из их названий вам наверняка знакомы из статей, кино и разговоров окружающих: отрицание, вытеснение, проекция, обесценивание, рационализация и т.д.

То, как мы относимся к ограничениям, показывает во всей красе одну из этих психологических защит — отрицание.

Когда наша психика что-то отрицает, то она в буквальном смысле отказывается примириться с существованием этого «чего-то», а поскольку защита проходит мимо сознания, то мы начинаем верить, что этого «чего-то» действительно нет.

Поразительно, насколько долго и с какой силой мы способны отрицать само наличие вокруг нас и внутри нас каких-то ограничений. Помните анекдот про дохлую лошадь?

Казалось бы, всё ясно, но…

1. Мы уговариваем себя, что есть ещё надежда.
2. Мы бьём дохлую лошадь сильнее.
3. Мы говорим: «Да мы всегда так скакали».
4. Мы организовываем мероприятие по оживлению дохлых лошадей.
5. Мы объясняем себе, что наша дохлая лошадь гораздо лучше, быстрее и дешевле.
6. Мы сидим возле лошади и уговариваем её не быть дохлой.
7. Мы покупаем средства, которые помогают быстрее скакать на дохлых лошадях.
8. Мы меняем критерии дохлости лошадей.
9. Мы стаскиваем дохлых лошадей вместе в надежде, что вместе они будут скакать быстрее.
10. Мы нанимаем специалистов по дохлым лошадям.

Но суть проста: лошадь сдохла — СЛЕЗЬ!

Так вот, отрицание, блестяще описанное в этих 10 пунктах, слезть с дохлой лошади нам не даёт, потому что она же не дохлая. А поскольку мы убеждены, что сейчас прекрасно поскачем, то и принимать ничего такого не требуется, этого же не существует.

Почему понять, что лошадь сдохла, так трудно?

Потому что осознавание ограничений, как правило, крепко связано с болью утраты. А боли большинству из нас естественным образом хочется избегать. Эта боль появляется тоже вполне логичным образом. Ведь ограничения становятся особенно невыносимы там, где нам очень-очень нужно их не иметь. Иногда буквально жизненно необходимо. Так же необходимо, как если бы мы бежали от опасности и с разбегу ударились об стену.

Поэтому мы так часто используем отрицание — поворачиваем и долго-долго бежим вдоль стены, веря, что её нет. И не можем даже представить себе такого, чтобы сесть под ней и дать тому плохому, от чего мы убегаем, нас догнать.

Я совершенно не умею усваивать теоретическую информацию, поэтому мучительно было учиться в институте, а недавно, два года промучившись после заваленного теор. экзамена по свежей специальности, я забила на него. Пытаюсь себя в этом принять, но очень трудно, особенно на фоне того, что десятки моих коллег каждый год сдают этот экзамен. Мне кажется, что я в этом ущербная, недо. И это прилично подтачивает мою уверенность в том, что я хороший спец. Чтобы не терять веру в себя, опору, мне нужны постоянные подтверждения, что я как профи ок, от коллег, клиентов и друзей.

От чего мы обычно убегаем, да так, что не в силах выдержать невозможности и ограничений? О, в жизни каждого человека много такого, от чего было бы неплохо убежать. Например…

Отсутствие всемогущества

Да, мы не всесильны, и это вроде бы кажется очевидным. Мы не можем летать, колдовать, управлять погодой и окружающим миром, исполнять все свои желания, мгновенно переноситься, куда захочется, и т.д. Скажете, что взрослому человеку и незачем эти миры Гарри Поттера? Ок, а как вам невозможность излечивать болезни, возвращать любимых людей и животных к жизни, останавливать войны и конфликты, менять что-то плохое на хорошее, предвидеть опасность и стрессы? На самом деле каждый человек в своей жизни так или иначе сталкивается с отсутствием всемогущества в самый неподходящий момент, и это порой так больно, что трудно дышать. Независимо от возраста. Особенно больно бывает уже раненым людям — тяга к всемогуществу и боль от его отсутствия естественным образом обостряются, если пришлось перенести нечто по-настоящему страшное, ведь «неволшебные» способы, очевидно, не сработали.

Меня очень огорчает иногда то, что я мало чего в мире могу изменить (типа глобального потепления, вырубки лесов, загрязнения окружающей среды и пр.). С одной стороны, понимаю, что надо начинать с себя и всё такое, но с другой стороны иногда накатывает вот это жуткое ощущение бесполезности и бессилия.

В то очень жаркое лето, в которое в Москве стоял дым, умерла бабушка. От инсульта, вызванного скачком давления в жару. Я на пару лет провалилась в мучительное горе и вину, даже мимо её дома не могла ездить довольно долго, потому что всё это душило. Не могла себе простить, что чего-то важного не сделала тогда, какой-то мелочи, которая бы её спасла. Удивительно, но оказалось, что даже терапия с таким грузом на сердце почти не помогает.

У меня нет голоса. Вот это меня мучит. Не того чтоб петь. Голоса отстоять себя, защитить сына. Я год не могла успокоиться, что в детской больнице плакала за закрытой дверью, а не открыла её, не отстояла. Понимаю, что факторы были, но принять не могла. Корила себя очень. Только после сорока и начала догадываться, что границы личные у меня есть. То есть должны быть. Но попраны. Мать, твою ж мать. Жаль, много лет ушло на ненужное.

Сюда также примешивается популярный нынче слоган о том, что возможно всё, если правильно стараться (ну или ещё что-нибудь такое правильное делать — наполнить себя правильной энергией, я не знаю, пойти к правильным гуру). Даже крылатая фраза такая есть (принадлежит Сократу) — кто хочет, ищет способы, кто не хочет, ищет причины. И не одна. Если покопать интернет, то там будут тонны цитат о том, что ограничений просто не существует, это такие ловушки для ума, на самом деле мы всё можем, стоит только захотеть и постараться. Понятно также, что именно всякие гуру и коучи очень охотно тиражируют такую идею. Это ведь способ их заработка, который является не чем иным, как спекуляцией на отчаянной жажде всемогущества. Но сама эта идея всемогущества была и остаётся столь же отчаянно неправдивой и помогает нам оставаться в отрицании.

Болезни и любые физические ограничения

Думаю, я, как женщина с инвалидностью, легко могу написать отдельную главу о том, что чувствует человек, который постоянно в чём-то ограничен физически. Но целая глава нам с вами тут не нужна, так что попробую вкратце. Наверное, полностью здоровые люди редко спотыкаются о такого рода физические лимиты. Но фокус в том, что полностью здоровых среди нас почти нет. Поэтому то, что чувствую я, так или иначе чувствуют в своей жизни все, просто в «разведённом» виде. Все сталкиваются со своей слабостью, с вынужденным подчинением физиологии, с неожиданными «подарками» со стороны генов. С тем, что тело не выдерживает каких-то нагрузок. С тем, что оно болит и сбоит, иногда постоянно в одних и тех же местах. Что оно чего-то совсем-совсем не может, как ни старайся, — например, похудеть, или выносить ребёнка, или заново отрастить отсутствующие части. Что оно такое, какое досталось, и его нельзя обмануть, поменять или расколдовать.

У меня астма. Мне было очень сложно научиться с ней обращаться, пойти к доктору. Стыдно всегда (и как-то неуютно) пользоваться на людях ингалятором. Страшно признаться бывало, что у меня приступ, мне плохо, но ингалятор закончился, денег нет на новый, и мне нужна скорая.

После удаления щитовидки не могу быть такой активной, как раньше. А учитывая, что и раньше я была вовсе не энерджайзер, то сейчас я иногда несколько дней подряд не встаю с постели, нипочему, просто нет сил. Раньше в такие моменты я себя ругала и через не могу, заставляла встать и что-то делать. Но сейчас я думаю — а пошло оно всё! Вот позавчера я была бодра и переделала кучу дел, подгребла все хвосты. А сегодня я не бодра, ну и ладно. Но иногда меня накрывает, что это возраст, что даже в хорошие дни у меня не столько энергии, сколько было раньше в хорошие, что больше не могу ходить в горы, потому что сразу начинаю задыхаться...

Я аутичный человек, я понимаю и принимаю мои ограничения (мне тяжело начинать и поддерживать социальные контакты, общаться устно, отвечать на звонки и звонить самой, я не справлюсь с сильными эмоциями), но мне очень тяжело даётся самоадвокация. Я очень эмоциональный человек и хочу быть среди людей, но моё лицо и поведение не выражает эмоций вообще, люди считают меня холодной, всегда нейтральной, даже чёрствой и нелюдимой. Я не чувствую социальной иерархии и не умею облекать слова в красивые и обтекаемые формулировки, поэтому некоторые считают меня неуважительной, грубой и излишне прямолинейной.

Человеческая реакция на физические ограничения любой природы (не важно, являлись ли причиной этим ограничениям болезнь или что-то другое) огромна. Не знаю, свойство ли это нашего менталитета или общий мировой тренд, но огромность этой реакции и её влияние на жизнь постоянно недооцениваются и обесцениваются. Те, кто пытаются об этом говорить и хотят это учитывать, часто получают обвинения в жалости к себе, ипохондрии и нытье, а также их стыдят за «размазывание соплей».

Столкновение с физическим ограничением ведёт не только к нарушению привычной жизни организма, но (часто) и к нарушению способности работать, к сокращению жизни, к сбоям в социальном функционировании, к тяжёлым эмоциональным переживаниям. В общем, здорово вмешивается в устоявшийся порядок, который очень важен человеку. То есть даже лёгкие ограничения имеют большую внутреннюю значимость и большой вес, они формируют сильные эмоции и особые состояния.

Как это получается?

• Через физическую и душевную боль, которая присутствует при многих ограничениях и вызывает депрессию и тревогу (что приводит к потере безопасности и ощущению уязвимости).
• Через плохое самочувствие, слабость и другие физические симптомы, которые бывают при некоторых ограничениях (что приводит не только к ошибкам, сбоям, неадекватности в поведении, но и к подавленности и астении, т.е. состоянию психического истощения).
• Через стресс от самого ограничения и от попыток его компенсировать, т.е. через напряжение оставшихся органов и систем, их функционирование в аварийном режиме с большими затратами ресурсов (что тоже приводит к состоянию психического и иногда физического истощения).
• Через невозможность делать обычные дела, связанные с этим ограничением, а также (иногда) работать, общаться и даже думать, не прилагая дополнительные усилия (что приводит к потере контроля и тревоге).
• Через непонимание причин и последствий этого ограничения, целиком или частично (что приводит к тревоге и страху за будущее, а также самообвинениям и внутреннему поиску крайнего).
• Через конфликт общекультурных установок, ожиданий окружающих, ваших особенностей характера и самого ограничения (что, например, частенько приводит русскоязычных людей к уже знакомым нам чувствам стыда и вины за сам факт наличия физических ограничений).

Всё это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО мешает, раздражает, достаёт, приводит в отчаяние и заставляет чувствовать бессилие.

Идея, что «пятёрка — это норма»

Ох, сколько всего у меня бурлит внутри, когда я в очередной раз встречаю человека, погнутого и покорябанного этой идеей! К сожалению, большинство из нас, выросших в СССР и пост-СССР, в том или ином виде встречались с таким лозунгом. Иногда даже слишком близко — в семье, например. Когда-то кто-то решил, что дети будут воспитываться эффективнее и станут более лучшими людьми, если им внушить, что достижения — это не достижения, а так и должно быть. А вот ошибки и провалы — это большая проблема, их нужно акцентировать, разбирать и ругать за них. Понятно, что никакой ребёнок не может воспринимать мир в отрыве от картины мира родителей, поэтому любая идея, даже такая кривая, усваивается влёт. И берётся за руководство к действию во всей дальнейшей жизни. Таким образом, получается, что всё, что ниже условной «пятёрки», воспринимается как ограничение, дефект, ошибка и проблема. А всё, что ей равно, мгновенно обесценивается.

Есть пристрастный наблюдатель, который сверяется со своими списками пятёрочных норм. Награда — просто позволение существовать, не больше. Оценщика как такового нет. Точнее, он такой сильный внутри, что все остальные и рядом не стояли. Как пример, пришла врач показать упражнения для младенца. А у нас нет мячика. «Кааааак это у ребёнка нет мячика?!» И всё. Не могу отделаться от этого голоса уже третью неделю.

Ещё привычный сценарий — перенапрячься, а потом заболеть. Я с трудом мирюсь с тем, что у меня мало жизненной энергии. Чуть-чуть что-то поделала — надо отдохнуть, если получился целый день насыщенным и активным, то следующий день должен быть пустой, без стрессовых дел и без всяких встреч. Я только совсем недавно призналась себе, что дела обстоят так. Если же я не слушаю себя, думаю: ну что за лентяйка, вот люди впахивают по 8–10 часов каждый день годами, а ты неженка у нас, одну встречу провела — надо отдохнуть! Тогда регулярно, каждый месяц, я получаю головную боль такой силы, что не могу выползти из постели от 3 дней до недели. Ну или простуды всегда на подхвате тоже, и тоже от пары дней до недели.

За «пятёрки» меня в детстве не хвалили, потому у меня периодически бывают перекосы с «я недостаточно хороша»... Даже во взрослом возрасте — мама и бабушка регулярно «пилили» меня как мать... Думаю, это многим знакомо.

Одна из распространённых сложностей людей с недостатком принятия себя — это постоянное переживание своих отличий от других не как фактов, а как собственного дефекта. Например, если узнал(а), что кто-то весит меньше, — то это не просто моё отличие, это я толстый/толстая. Если у кого-то что-то получилось, а у меня нет, то это не просто две разные истории, это я тупой/тупая. Если у кого-то что-то случилось плохое, то мои беды смешны по сравнению с этим.

Такое частично происходит из-за привычки к самообесцениванию (привет Внутреннему Критику) и частично из-за стремления к слиянию. Эти два вектора взаимосвязаны. Слияние — это такое комфортное состояние, при котором как бы вообще нет границ и нет отличий. В раннем детстве, например, слияние с родителями естественно. Позже дети обычно выходят из него, постепенно всё больше и больше отличаясь от мам и пап, пока не сепарируются совсем. То есть к выходу из слияния (реального или кажущегося) приводят в том числе и различия между людьми, их осмысление и осознавание.

К сожалению, некоторые из вас уже узнали на своём опыте, что выходить из слияния может быть опасно, потому что, скажем, родители или партнёры не терпели ваших с ними различий и либо представляли их как дефект (ваш, конечно, а чей же ещё), либо наказывали за них. Поэтому сливаться с ними, подстраиваться под них, отвергая свои особенности и отличия, было долгое время безопаснее, чем обнаруживать их. Поэтому многие привыкли переживать различия как свою проблему, немедленно чувствовать себя неполноценными в этом месте.

Упражнение «Обнаружение различий» Это упражнение может стать для вас стартовой ступенькой для выхода из слияния. С помощью его вы обнаружите, а затем попробуете по-новому посмотреть на свои особенности.

Срок выполнения — 2–4 дня. Ход упражнения: 1. Найдите собеседников для этого упражнения. Поскольку существует интернет, то они легко отыщутся, главное, чтобы их не было слишком много. 2. Вспомните свою особенность, которую вам трудно принять. Можете рассказать о ней собеседникам, а можете и не рассказывать. 3. Узнайте, как обстоит дело с этой особенностью у ваших собеседников и вообще у других людей. Разберите, в чём конкретно отличия. 4. Попытайтесь не свалиться в ощущение своей дефектности и неполноценности и не пытаться подстроиться под собеседников, а проживать этот опыт ТОЛЬКО как обнаружение различий: «Вау, у вас совсем иначе! Надо же, я и не думал(а), что так бывает. Интересно! Любопытно! Мы все такие разные». 5. Обдумайте свои впечатления. Удалось что-то пережить по-новому? Нет? Как вообще ощущения?

Постоянное ощущение «Я недостаточно хорош(а)»

Есть научное мнение, что если такое ощущение в принципе у человека присутствует как фон, то оно, скорее всего, связано с явным или неявным перфекционизмом. У них полностью отсутствует это чувство «достаточно хорошо» или просто «достаточно», они на него не способны в силу определённых причин (о причинах будет дальше, в главе 8 про принятие своего несовершенства и уязвимости). А чувство это для психического здоровья и счастья чуть ли не самое важное. Поэтому человек с перфекционизмом нередко проводит всю жизнь в безуспешной погоне за этим чувством, не зная, что именно он(а) ищет и что это ему/ей даст.

Способы, которые люди применяют для поиска этого чувства, в основном сводятся к достижению идеала и избеганию ограничений, неудач и ошибок. Есть иллюзия, что, если так делать, искомое чувство появится, т.е. наконец станет достаточно хорошо (на самом деле — нет).

Я нормальная по всем параметрам, но всегда немного «недо». Недостройная, недоспортивная, недотрудолюбивая, недоумная. Это один из аспектов, который вот только недавно смогла осознать и опрокинуть с психологом — идеала, как точки стремления, не существует и что я могу быть (разрешено) «не такой» в хорошем смысле, а не в уничижительном. Пытаюсь это осознать. Основная проблема — быстро забывается всё и по старым колеям...

Механизм здесь такой. Ребёнок в первые 7–8 лет своей жизни не способен ощущать своё Я как отдельное, поэтому видит себя глазами родителей. Некоторые мамы и папы на полном серьёзе чувствуют, что их ребёнок недостаточно хорош, недостаточно красив, недостаточно умён, ненормальный, неуспешный, хуже других детей и т.д. Это чувство в определённых случаях может быть очень мучительно, его может быть крайне трудно удерживать внутри, поэтому если родители не справляются с этой задачей, то оно просачивается в отношения с ребёнком.

В голове у детей это ощущаемое от родителей чувство преобразуется в довольно токсичную идею условной любви. «Неприемлемые», недостаточно хорошие стороны их личности, тела или жизни явно не любимы их родителями, а значит, и весь ребёнок не может быть любим, пока они у него есть. И вообще он не может быть любим просто так, ни за что. А поскольку дети естественным образом всё же хотят быть любимыми и при этом ещё хотят быть хорошими и не расстраивать родителей, они быстро усваивают, что надо делать. Не только избегать каких-то «неприемлемых» и недостаточно хороших сторон себя, например ошибок и несовершенства, — но и воевать с ними, скрывать их, стыдиться, отрицать их существование, вечно пытаться стать ещё лучше и всё такое прочее.

Середнячковость

Я намеренно употребляю именно это слово, несмотря на его оценочность и негативное значение. Дело в том, что большинство из нас с вами — обычные люди, «крепкие середнячки». Мы не обречены на успех, мы не находимся среди 2% чрезвычайно умных людей, мы не особо талантливы, мы даже не всегда что-то хорошо умеем. И хотя всё это не ограничения, а обычное дело, такое бывает очень больно осознавать. В том числе потому, что мы живём в эпоху всеобщей нарциссизации (от слова «нарциссизм»), где быть обычным человеком чуть ли не преступление.

Уточню, что я говорю не о клиническом диагнозе, а о социальной тенденции. Совершенно очевидно, что сейчас очень популярны идеи: достигать вершин, выделяться из массы, быть уникальными и невероятно успешными, не довольствоваться обычной жизнью и обычной работой. Последствием этого является завышение базового стандарта, нетерпимость к слабостям и нежелание учитывать нормальные жизненные реалии.

Сюда же относится повальное увлечение соцсетями, которые для многих людей являются лёгким способом создания образов (в том числе впечатления выдающихся жизни и судьбы). Эти фантастические образы доказанно влияют на эмоциональное состояние уже других людей, тоже заражённых «вирусом нарциссизма», заставляя их чувствовать себя неудачницами и неудачниками.

Гарри Поттер в свои 17 уже Волан-де-Морта убил, а мне намного больше, и я даже среднюю европейскую зарплату не получаю. Моему брату на 10 лет меньше, и у него уже докторская, а у меня всё ещё только бакалавр. Я талантливый человек, но конкурирую за работу со значительно более талантливыми людьми, младше меня на 10 лет.

Сюда же я бы отнесла проблемы современной меритократии (в пер. с лат. «власть достойных»). Здравая в целом идея — согласно которой неплохо бы оценивать людей на основании их личного вклада и достижений, а не происхождения и достатка — видоизменилась до неузнаваемости. Если ты ничего не добился, значит, лично с тобой что-то не так, ведь в современном мире все, кто достаточно стараются, чего-то достигают. Сюда ещё часто приплетают пресловутую зону комфорта и нежелание из неё выходить (о зоне комфорта я писала в главе 1, в разделе «Почему важно и даже нужно принимать себя?»).

Всё это имеет прямое отношение к нашей с вами теме — к середнячковости и к тому, как от неё убежать любой ценой. Ведь на самом деле мы все совершенно обычные, живые, не хватающие с неба звёзд «человеки». Мы можем быть очень разными, в том числе глупыми, странными, слабыми, уязвимыми. Мы ошибаемся, врём и совершаем не только хорошие и добрые поступки. Это всё свойства человеческой натуры, если хотите, и быть таким человеком глубоко нормально. Но пока наша культура пронизана нарциссизмом, там нет места нормальности. Там есть место только сверкающим, всемогущим, идеальным, безупречным богам. Побежишь тут.

Последствия психологических и физических травм и других тяжёлых событий

Здесь всё просто. Сначала мы имели какие-то возможности, а потом бац — травма! И лишила нас их. Сделав это максимально болезненным и грубым способом. Даже при очень хорошем восстановлении от травмы наш мозг «помнит» о ней пожизненно, что, например, выражается в более длинном нейрохимическом «шлейфе» от стресса, в более резкой и глубокой реакции на определённые раздражители, в меньшем количестве сил в принципе. И это только скрытые последствия, а ведь есть ещё и явные, которые в буквальном смысле представляют собой стенку, в которую вы внезапно врезаетесь. Прежде чем ограничения будут присвоены и вы из усечённого Я превратитесь в просто Я, пройдёт довольно много времени. Весь этот период ограничения, на которые вы не подписывались, болят.

Иначе как насилием я не могу назвать то, что меня так покорёжило, организовало жизнь-боль. Да, понимаю, что те, кто записал на меня (ребёнка, чистого листа) вот такие схемы, а «магнетизм ребёнка безупречен», тоже могли передать только то, что они есть, что сами получили.

Но меня сделали себе удобной. Получилось это. А мне в этом некомфортно очень...

Сложно принять, что после неправильно пролеченного сотрясения у меня явно снизились когнитивные способности. И теперь даже в хорошие периоды я не могу рассчитывать на то, что мой мозг будет работать так же хорошо и быстро, как он это делал раньше.

Сложно принять, что с приходом гипотиреоза мне пришлось ограничить физические активности (танцы, походы, бег — всё мимо, всё это я сейчас не могу, и очень страдаю).

Ну и последнее — депрессии и депрессивные состояния. Это и психологически та часть меня, которую просто хочется отщепить и не признавать, не видеть. И страдание по поводу того, что я не могу на себя рассчитывать, что вот пытаюсь сейчас освоить профессию, которая позволила бы мне работать наплывами (и это очень узкий выбор) (и освоить мне тяжело, тяжело, тяжело).

Невозможность выбрать

Тоже общая проблема современных людей, частично связанная с тем, что выборов стало слишком много. Сам по себе выбор означает, с одной стороны, взятие ответственности за то, что будет после выбора (т.е. ответственность, которой некоторые люди уже перегружены). С другой — каждый выбор означает потерю или отказ от дальнейшего контроля, потому что один из вариантов приходится упускать, и никогда заранее не известно, будет ли это правильно. Поэтому многие люди бессознательно пытаются искать решение, которое было бы со всех позиций идеальным. То есть таким, которое не будет вызывать негативных эмоций, от которого никто не пострадает и т.д. К сожалению или к счастью, это недостижимо, потому что каждый выбор несёт в себе ограничения. Это заложено в самой ситуации выбора: если бы было нечего терять и нечего приобретать, то не надо было бы выбирать вообще. Тут-то нам и становится трудно.

Бессилие

О самом бессилии я писала в главе 5, а тут хочу обратить внимание на то, как это чувство связано с ограничениями. Современный мир всё больше делает упор на думание и делание, а не на чувствование и проживание. Эффективность, КПД, результат, достижения, успех — мы это слышим со всех сторон. Это формирует наш характер и наши копинг-стратегии (т.е. то, что делает человек осознанно, чтобы как-то встроить имеющуюся проблему или цель в свою жизнь). Мы всё меньше хотим чувствовать себя в тупике, всё меньше хотим проводить время в переживаниях невозможности. Мы хотим думать, что возможно всё, мы хотим постоянно что-то делать, чтобы себе это доказать. Поэтому бессилие даётся нам всё сложнее и сложнее.

Отсутствие всемогущества и бессилие — наверно, часто бывают сиамскими близнецами… Например, когда у сына был аппендицит, я чувствовала себя примерно так: если бы я могла, я бы сделала, чтобы это не происходило, но не могу. Когда ждали его из операционной, приходили всякие мысли о том, какие бывают осложнения и врачебные ошибки (в том числе, из опыта моих родных со всякими негативными последствиями), и что я совсем ничего не могу сделать, чтобы точно всё прошло благополучно...

Вот, пожалуй, основные причины наших трудностей с принятием ограничений. Я думаю, бо́льшая часть вам знакома, ведь мы все похожи, мы все очень обычные, и наши переживания должны иметь много общего.

Как же нам всем двигаться в сторону принятия, учитывая всё вышесказанное? А вот как. По уже известной нам схеме, такой же, как и в случаях с телом и принятием прошлого.

Тут тоже есть особенности на каждом из этапов, я вам сейчас про них расскажу.

Очень жаль, что наблюдение — самый мучительный этап из всех. И он же самый нужный. Чтобы принять свои ограничения, надо сначала о них узнать. Фактически лицом к лицу встретиться с тем, чего вы, возможно, избегали довольно долгое время. И это будет совсем непросто, потому что это запустит процесс переживания утраты.

Давайте я расскажу вам немного о том, как устроено горевание?

Что такое горе и что такое утрата?

Горе — это естественная эмоциональная реакция на утрату, т.е. на ощущение пустоты и отсутствия там, где раньше что-то было. Принято говорить о горе и об утрате в контексте смерти, но с психологической точки зрения это не только про очень конкретную смерть, но и про нечто гораздо большее. Про все наши потери в жизни, когда у нас сначала что-то было, а потом оно кончается или исчезает. Про конечность существования живых существ, некоторых предметов, процессов и периодов. Про несбывшиеся мечты, про расставание и прощание. Всё это неотъемлемая часть обычной жизни, и это многократно переживает каждый человек, начиная с самого нежного возраста.

Именно поэтому большинство из вас хорошо знакомы с эмоцией горя, с переживанием сильной грусти о том, чего больше нет в вашей жизни. Если вам случалось утрачивать что-то или кого-то очень значимого, то вы не спутаете это чувство ни с чем. Обнимаю. Но даже если вам пока везло и утраты, с которыми вы сталкивались, были не очень большие, всё равно процесс горевания один и тот же.

Когда мы горюем об ограничениях, мы тоже переживаем утрату, хоть и не такую острую. Утрату надежд, новых возможностей, утрату какого-то образа себя. Мы прощаемся с предыдущей версией реальности. И это происходит не в один момент, а постепенно.

Наверное, уже не осталось человека, которому не была бы знакома цепочка проживания горя, описанная Элизабет Кюблер-Росс: отрицание — гнев — торг — депрессия — принятие. Да, у многих людей действительно есть перечисленные стадии. Однако стоит помнить, что в таком виде цепочка может не иметь к вам лично никакого отношения. Есть те, кто не проходят все стадии. Некоторые не проходят их последовательно, или возвращаются на предыдущие, или вообще хаотично путешествуют между ними. Например, как на рисунке справа.

Отправить