24. Призраки Тихого затона
Сквозь сизый утренний речной туман пробивались первые солнечные лучи. Часы показывали четыре сорок пять утра. Мельник зевнул и толкнул локтем Скрыпника, которому позволил немного поспать под утро.
…Оставив Ольгу в своей квартире на хозяйстве, Виталий поехал к куму домой. Тот молча провел его на кухню и там без предисловий спросил: во что Мельник на этот раз вляпался? «Как всегда — в дерьмо», — спокойно ответил Виталий и замолчал, ожидая следующих вопросов. Они были, и Мельник спокойно ответил на каждый. Переварив услышанное, Скрыпник спросил, нормальный ли он. «Ты же знаешь, нет», — прозвучал ответ. И снова молчание. Почесав затылок, Скрыпник полез в холодильник за бутылкой, но Виталий, предвидя такое развитие событий, остановил его — не сейчас, потом. Сначала дело сделаем.
В общем, Мельник не сомневался, что уговорит кума Скрыпника принять участие в затеянной им авантюре. Но на всякий случай применил запрещенный прием, надавив на давнишнюю больную мозоль своего кума. Да, Лешка Скрыпник действительно был посредственным опером. Из-за этого, собственно, и начал продвигаться ближе к руководящей работе. Только на самом деле втайне он очень хотел стать лучшим сыщиком если не области, то хотя бы города. Мельник знал — с этими детскими мечтами Алексей и пришел в свое время в милицию. О реальность они не разбились, просто спрятались глубоко в его подсознание. Каждое напоминание о том, что он действительно мог бы со временем стать классным опером, больно задевало Скрыпника. Как знать, может, он действительно рано разочаровался в оперативно-розыскной работе, слишком быстро отступил перед трудностями этой неблагодарной профессии и, как результат, оказался в своем спокойном, но до безобразия скучном кабинете.
Напоминание о реальной возможности реализовать себя как опера сделало свое дело. Скрыпник согласился, но с условием: в случае, если на этот раз ничего не произойдет, второй раз он участвовать в подобной авантюре не будет. Мельник и сам боялся, что именно сейчас его расчеты могут не оправдаться. Но другого выхода не было.
Для большей гарантии Виталий вернулся домой, где застал Ольгу спящей перед телевизором. Облегченно вздохнул — так даже лучше. Осторожно уложил ее на диван, накрыл простыней. Она сквозь дремоту улыбнулась ему, прошептала: «Пришел… Я сейчас… Еще минутку…» — и перевернулась на другой бок.
На всякий случай Мельник нашел среди ее вещей мобильник, выключил его, а свой телефонный аппарат вытащил из розетки и спрятал в кухне на антресолях. Подумав, забросил туда же мобильный. Не ахти какой тайник, но никто все равно не догадается вот так сразу.
Потом прилег на краешке — надо попробовать поспать хотя бы пару часов. Потому что он договорился со Скрыпником, что в три часа тот будет ждать его на своей «шкоде» возле подъезда…
И вот теперь они лежали в кустах неподалеку от Тихого затона. Рядом с тем местом, где встретил свою смерть Антон Кулаков. Пусть он блаженный, зато позицию для наблюдения за чудовищем выбрал идеальную, это Виталий еще раньше отметил.
Между прочим, он прятался на приличном расстоянии от найденного Мельником накануне укрытия. Фактически тайник был на противоположной стороне этого берега. И если к нему уже пожаловали, со своего места Виталию не услышать.
На землю постелили брезент, найденный в багажнике машины кума. Оружия у Мельника не было, а Скрыпник, с недавних пор заядлый охотник, прихватил из дома помповое охотничье ружье.
Комары грызли немилосердно, и на каком-то этапе Виталий обратил внимание — эти укусы уже не раздражают его. Действительно, как-то приелись. Алексей ворчал, матерился и чесался, а Мельник реагировал на их укусы и жужжание на удивление спокойно.
Разбуженный толчком, Скрыпник перевернулся на спину, потом сел и вопросительно посмотрел на Виталия. Тот прижал палец к губам. Скрыпник кивнул, на всякий случай пододвинул к себе ружье.
Пять утра. Тихо, только птичье пение изредка дополняет утреннюю полесскую идиллию.
Пять десять. Ничего, никаких движений. Легкий прохладный ветерок шелестел листьями, покачивал кусты и разрывал туман в клочья.
Пять двадцать. Пять двадцать пять. Пять…
Вот оно!
Со стороны заводи послышался плеск.
Слышно его было четко — до этого тишину и покой темной воды не нарушали посторонние звуки. Мужчины осторожно выползли из своего укрытия, чтобы лучше видеть небольшой пологий кусок берега, запримеченный Мельником как единственный удобный подход к воде.
Поэтому, собственно, тайник оборудован на таком приличном расстоянии отсюда. Наткнуться на него здесь очень просто. Мельник даже подозревал, что первый рыбак, ставший жертвой призрака, обнаружил тайник именно неподалеку от этого места. Отсюда лучше всего спускать лодку на воду, и случайно обнаружить что-то, спрятанное рядом, было довольно легко.
Снова плеснуло.
Теперь ни Мельник, ни Скрыпник не сомневались — в темной воде плавает что-то большое.
Они напрягли глаза.
Солнце светило все увереннее, со своего пункта наблюдения они прекрасно видели, как поверхность воды в нескольких метрах от берега начала пузыриться и булькать.
А затем прямо у них на глазах из воды и тумана начало подниматься что-то черное.
Сначала вынырнула голова — без лица!
Потом показались плечи.
Далее — туловище.
Наконец призрак встал в воде по пояс, прямо у самого берега.
Теперь они хорошо видели мужчину в черном облегающем водолазном костюме и маске, забранной стеклом. Ото рта тянулся шланг, соединяющийся с баллонами аквалангов.
Это их несколько дней назад Мельник в тумане с нетрезвых глаз принял за огромные плавники гигантской потусторонней чудо-рыбы.
Он положил руку на плечо Скрыпнику.
Это был сигнал выходить из засады. Они выпрямились синхронно, Алексей сразу же взял помповик наперевес, передернул затвор.
— Давай, давай, вылезай! Лапы перед собой, тварь!
Водолаз замер от неожиданности. Скрыпник повел стволом ружья вверх и, не дожидаясь, пока аквалангист выйдет сам, сделал несколько шагов к нему. Мельник остался на месте.
Он слишком поздно почувствовал движение за спиной, поэтому не успел обернуться, — кто-то ловкий и тяжелый набросился на него сзади, крепко сжав руками-тисками шею. Скрыпник резко повернулся. Воспользовавшись этим, водолаз прыгнул в воду спиной вперед и исчез, только круги пошли по поверхности.
Мельник упал на колени и резко наклонился вперед, бросая нападающего через себя. Прием сработал — противник ослабил хватку, Виталий ловко высвободился, развернулся лицом к врагу, и они, сцепившись, покатились по траве.
Скрыпник, вернувшись к заводи и наставив дуло ружья на воду, выстрелил в нее один раз.
Затем второй, затем — снова и снова.
На пятом выстреле над поверхностью показался беглец-водолаз.
Он держался обеими руками за голову в тех местах, где под костюмом прятались уши, трясся и что-то выкрикивал. Отправив в ствол еще один патрон, Скрыпник громко крикнул:
— Вылезай, вылезай! Тетеря глухая! Я не промахнусь, услышал меня?!
Тряся головой, аквалангист поплыл к берегу, подгребая одной рукой. Вторую так и держал на ухе — видимо, прилично оглушило. Оценив его состояние и поняв, что он никуда не денется, Скрыпник поспешил на помощь Мельнику.
А Виталий, оказавшись под противником и почувствовав его физическую силу, пустил в ход зубы, сжав их на нижней губе врага, — тот буквально касался его лица своим. Лесную тишину нарушил пронзительный крик, хватка снова ослабела, и Виталий без особых усилий сбросил врага с себя.
— Наручники! — закричал он, сплевывая чужую соленую кровь.
Скрыпник вытащил из кармана заготовленную пару наручников. Перевернув нападающего на живот и придавив коленом позвоночник, Мельник привычным жестом заломил ему руки за спину и застегнул браслеты на обоих запястьях.
Тем временем оглушенный аквалангист выбрался на берег и, все так же держась за уши, опустился на колени. Мельник подбежал к нему, на ходу забирая у Скрыпника вторую пару наручников, и, прежде чем заковать руки и этому, сбросил с него водолазную маску.
— Знакомься, кум, — тяжело дыша, сказал он. — Это — Михаил Моруга. А вон там, — кивок за спину, — некий Николай Чабан. Кто-то из них убил пятерых человек здесь, в Тихом затоне. А может быть, они делали это по очереди.
— Закрой рот, — прохрипел Чабан, извиваясь на траве ужом. — Хватит уже, ты самый сильный! Отпускай нас, и поговорим!
— Конечно, мужики! Конечно, поговорим, — сказал Мельник. — Только отпустить вас пока не получится. Ну как, Миш? — легонько толкнул он в плечо Моругу. — Есть там немецкий самолет с золотом или очень глубоко в ил засосало?
— Пошел ты… — выдохнул Моруга.
— Мы, Миша, вместе пойдем. Все. И если сами все не расскажете, будьте спокойны: никто не знает, что мы сюда приехали. Зато вас из этого бездонного залива точно никогда не выловят.
— Ничего ты не сделаешь! — воскликнул Чабан.
— Кто тебе это сказал, тварь? — повернулся к нему Мельник всем корпусом. — Мы с Алексеем не любим, когда просто так топят в воде людей и дырявят их трупы ножами. Я очень зол, и это серьезно. Поэтому лучше давайте, чтобы у нас разговор получился…
Было полдевятого утра, когда Мельник открыл дверь своей квартиры.
Несмотря на его предчувствие, Ольга тихо и спокойно спала. Подойдя к дивану, он наклонился и потряс ее за плечо.
— Ну? — сонно спросила она, не раскрывая век.
— Подъем. Нас ждут большие дела.
— Какие? — Глаза ее наконец открылись, посмотрели на Виталия снизу вверх. — О, ты уже одет. И снова грязный. Где ты вечно ходишь?
— Я для этого тебя и разбудил, чтобы объяснить. Собирайся, собирайся. Нас кое-кто ждет.
— Ты такой таинственный…
— Это еще не все тайны на сегодняшнее утро. Собирайся, говорю. Дела серьезные.
Через двадцать минут удивленная Ольга, одетая в джинсы и футболку, но без косметики, которую не успела нанести, садилась в машину к Алексею Скрыпнику.
Уже в салоне она удивилась еще больше.
