86

Под утро Джим проснулся в кровати с чистой постелью. После недавнего марша по джунглям без еды, воды и с Тони на плечах это было похоже на чудо.

Он сел, сунул ноги в трофейные тапочки и пошел в туалет, позевывая и улыбаясь такому положению дел. В коридоре он остановился напротив обведенного мелом силуэта и, подумав, обошел его кругом.

Сделав все свои дела, Джим вернулся в коридор и уже собрался снова обойти силуэт, когда в дверь постучали.

Он одним прыжком оказался в комнате и схватил со стула пистолет. Тони тоже оказался на ногах и с пистолетом в руке выглянул в коридор.

– Кто там? – спросил он хрипло.

– Это я, мадам Гугуц, пилота привела!

Напарники переглянулись. Тони двинулся к двери, а Джим в коридоре изготовился к стрельбе.

Открылась дверь, и на пороге показалась мадам Гугуц, а за ней незнакомый молодой человек, немного испуганный.

– О, да у вас замечательное белье! – обрадовалась хозяйка. – Могу спорить, что и пистолет замечательный!

– Это пилот? – спросил Тони, пряча оружие за спину.

– Да. Его зовут Рудик. Где мои деньги?

Тони кивнул напарнику, и тот принес двести чифу. Получив свое, мадам Гугуц неохотно ушла, а молодой человек робко шагнул в прихожую и уставился на обведенные мелом силуэты.

Тони захлопнул дверь и запер на два замка.

– Проходи, мы как раз завтракать собрались, – сказал он, чтобы поддержать гостя. – Да, напарник?

– Время только половина седьмого, – заметил Джим и пошел одеваться.

– Ну что же, что половина седьмого? Кто рано встает, тому практически всегда везет – народная пословица. Ты чай пьешь, Рудик? – спросил Тони, подталкивая гостя в спину.

– Да, сэр, иногда пью.

– Тогда давай прямо на кухню – это здесь.

– Ой, а это что? – воскликнул тот, увидев еще один силуэт напротив туалетной двери.

– Не обращай внимания, здесь кино снимали, – выпалил Тони первое, что пришло в голову.

Появился Джим в брюках и пиджаке на голое тело. Он принес Тони штаны, и тот надел их прямо на кухне, придерживая пистолет то левой, то правой рукой.

– Ствол убери, человек смущается, – сказал Джим.

– Смущается – уберем, – ответил Тони и сунул пистолет в карман, а Джим поставил на электроплиту чайник и стал колдовать с заваркой, пролежавшей здесь больше двух лет. Впрочем, чай из нее получался хороший, так же как и еда из порошковых супов и каш, найденных в запасах прежних хозяев.

– Пилотское удостоверение покажи.

Рудик достал книжку, Тони пролистал в ней все страницы, от голографического фото с датой выдачи удостоверения до оценок, полученных на выпускном экзамене, и перечня типов летательных аппаратов, на которых Рудику разрешили летать.

– Все в порядке, – сказал он, возвращая удостоверение. – Ну, цены ты знаешь – мы заплатим полторы тысячи.

– Две, сэр, обстоятельства переменились, сейчас нас много проверяют.

– Хорошо. Тысяча восемьсот, это достаточно приличные деньги.

– Ладно, пусть будет тысяча восемьсот, – со вздохом согласился пилот.

– Тогда пьем чай и идем смотреть твой крейсер.

– Зачем, сэр? Я иду в рейс только через два дня!

– А вот и чай, убирайте руки, а то обварю к едрене фене! – вежливо предупредил Джим. Тони и Рудик выпрямились, а Джим расставил чашки и принялся разливать чай.

– Сахар, Рудик?

– Нет, спасибо.

– Значит, три кусочка, – решил за гостя Тони. – Ты, Рудик, еще молодой, тебе расти и расти. Там у нас где-то печенье было, хозяин?

– Этому печенью два года. Его нельзя съесть даже при большом желании.

– Ну, тогда – овсяную кашу.

– К чаю? – не поверил Джим.

– К чаю. Больше ведь ничего нет. Кстати, нужно еще еды закупить, нам ведь до Стандера дня три лететь, правильно, Рудик?

– По времени – правильно, только еда у меня уже есть. Я часть пайка не съедаю, вот и набирается. Так что на целую неделю хватит.

– Отлично, значит, с нас еще сотня за еду.

Рудик молчал, глядя на то, как сноровисто Джим готовит кашу из кипятка и порошка, а тем временем Тони осторожно рассматривал пилота, прикидывая, каких от этого парня следует ждать неожиданностей. Вроде по виду он прост, но кто его знает? Слишком уж вовремя появился.