ГЛАВА 52
Но сам Глузд оказался не настолько глуп, чтобы первым броситься вперед — Бьярн, даже вооруженный коротким кинжалом, представлял собой грозного противника. Что доказал почти сразу, когда двое верзил одновременно полезли на него, толкаясь плечами на узкой лестнице. Мысленно уже делили награду, наверняка обещанную им.
Короткий удар кинжалом — и один из нападавших, тот, что моложе и, видно, поглупее, захрипел, схватившись за горло, из-под пальцев ручьями побежала кровь. Он повалился на ступени, в агонии цепляясь за перила и за ноги своего напарника, утягивая того за собой. Тот чертыхнулся, отвлекся на секунду, пытаясь оторвать от себя сжатые судорогой пальцы, но Бьярну хватило времени, чтобы, перехватив кинжал, со всего маха всадить нападавшему в глаз.
Нечеловеческие вопли смешались с криками ярости — снизу напирали с новой силой, обезумев от запаха крови и жажды убийства. Бьярн молча продолжал отступать, не сводя взгляда с наемников. Напряженный, как струна, он медленно поднимался по ступеням, загородив Мару и Эрла.
— Птаха, возьми Эрла за руку. Поднимайтесь в комнату, — сказал он.
Голос его, обычно громкий и гулкий, звучал спокойно и тихо. И Мара поняла, что она, вместо того чтобы идти наверх, застыла посредине лестницы, глядя расширенными от ужаса глазами на сцену битвы. Она с ног до головы была забрызгана кровью. Эрл, бледный до синевы, держался за ее кофту. Мара догадалась, что Бьярн специально говорит спокойно, пытаясь привести ее в чувство, но не напугать.
— Идем, малыш. Все хорошо.
Взяла Эрла за узкую ладошку и потянула за собой.
— Заприте за собой дверь!
Запереть дверь и оставить Бьярна один на один с кучей головорезов? Да они его задавят численным превосходством, никакие боевые навыки не помогут. Рано или поздно чей-нибудь меч достанет Бьярна, кинжал — несерьезное оружие.
— Нет, — твердо сказала она. — Запрем, когда ты зайдешь!
И тут же вспомнила: меч! Меч Бьярна, тяжелый меч из закаленной стали, которым он с ходу рубил головы шатунов, лежит наверху, в сундуке!
— Эрл, бежим!
Спальня дохнула на них обманчивым покоем и тишиной. Лязг металла о металл, разгоряченные крики доносились словно издалека и вдруг перестали казаться реальными. Маре, как маленькой девочке, захотелось нырнуть под одеяло, накрыться с головой и закрыть уши. Она судорожно вздохнула, прогоняя наваждение.
— Эрл, малыш, спрячься под кровать!
Весьма ненадежное укрытие, но лучше, чем ничего. Эрл будто не услышал. Бедный ребенок дрожал так, что зубы стучали. Мара взяла его за плечи, присела рядом, заглядывая в лицо мальчику.
— Эрл, послушай, я знаю, что тебе очень страшно, но ты должен быть сильным. Спрячься. Мне нужно помочь Бьярну.
— Па-а-па… — подбородок Эрла затрясся от рвущегося наружу плача.
— Эрл… Твой папа жив! Верь мне! Это… такой трюк!
Хотелось бы Маре самой верить в свои слова. Рейвен говорил, что убить лестата практически невозможно, но трудно представить, что кто-то сможет оправиться после такой раны.
На лестнице раздался крик. У Мары захолодело сердце. Только бы не Бьярн! Рванула к сундуку, откинула крышку. Краем глаза заметила, что Эрл опустился на четвереньки и заполз под кровать. Молодец малыш.
Меч лежал сверху, заботливо завернутый в промасленную ткань. Бьярн недавно начистил его. Кто бы мог предположить, что оружие скоро понадобится… Мара схватилась за рукоять и едва не уронила меч на пол. Какой тяжелый! Как только Бьярн держит его! Перехватила двумя руками и выбежала за дверь.
Бьярн за те несколько секунд, что ее не было, сумел подняться на пару ступенек и убить ударом в горло еще одного противника, чье тело, перевалившись через перила, распростерлось на полу у лестницы. Он неплохо держался: узкое пространство лестничного пролета ограничивало убийц, не позволяя им нападать всем скопом. Но время играло против Бьярна. Левый рукав набух от крови: кто-то из мерзавцев достал его своим мечом.
Окликать нельзя — обернется и потеряет бдительность. Мара закусила губу и сбежала на несколько ступеней вниз, вплотную приблизившись к Бьярну. Тот услышал ее шаги.
— Меч? — коротко бросил он, экономя воздух. Догадался!
— Да.
— Давай!
Он метнул кинжал в стоящего у основания лестницы Глузда, но тот среагировал мгновенно: нагнулся, и кинжал с лязганьем ударился в стену. Бьярн буквально за мгновение повернулся вокруг себя, на ходу принимая у Мары меч, и тут же с размаха всадил его в голову очередного рвущегося к своей смерти наемника.
У Мары даже вырвался вздох облегчения: Бьярн с мечом был как единое целое. Тот словно стал продолжением его руки. Разве можно его одолеть?
Глузд нахмурился, сплюнул сквозь зубы. Дернул за шиворот разгоряченного битвой парня, вытаскивая из гущи сражения.
— Ты. Приведешь еще парней. Ждут, где условились. Надо сломать этого медведя. Здоровенный, твою мать.
Робкая надежда, окрылившая Мару, угасла. Убийцы ни за что не выпустят их. Сколько там еще этих наемников? Лейрас, похоже, подготовился: решил действовать наверняка.
— Наверх! — крикнул ей Бьярн.
Теперь к вооруженному мечом Бьярну боялись подходить близко. Он и с кинжалом был опасен, а теперь почти непобедим.
Дверь в спальню захлопнулась, засов опустился. Сколько у них времени на передышку, прежде чем убийцы ворвутся в комнату? Минута, две?
Мара и Бьярн, тяжело дыша, стояли друг напротив друга. Мара смотрела на любимого и насмотреться не могла — наверное, это последние минуты. Выхода нет, никто не придет на помощь.
По ту сторону двери неожиданно все стихло: возможно, Глузд приказал дожидаться подмоги. Но совсем скоро к оставшимся в живых убийцам присоединятся остальные, и тогда…
Вот всегда так — где все стражники, призванные защищать покой граждан, когда они нужны! Маре и Бьярну одновременно пришла в голову одна и та же мысль. Стражники! Их стан! Несколько дежурных всегда на месте. За Бьярна они этих тварей на лоскуты порвут.
Но второй этаж — довольно высоко для прыжка.
— Эрл, малыш! — позвала Мара: ей в голову пришла идея.
— Я здесь, — раздался голос из-под кровати.
— Эрл, надо спуститься.
— Высоко… — начал Бьярн, но Мара подняла ладонь, останавливая его.
— Я буду держать за руки Эрла, а ты возьмешь за ноги меня. Высунемся как можно дальше. До земли не дотянем, но он сможет спрыгнуть!
Эрл уже стоял рядом. Бледный, со следами слез на щеках, но решительный.
— Да, я смогу.
Окно открыть не получалось: рама за зиму разбухла и не поддавалась усилиям. Бьярн, зарычав, просто выдрал ее.
За дверью что-то происходило. Мара слышала голоса, но не могла разобрать слов.
— Эрл, — торопливо заговорила она, — окажешься на земле, беги со всех ног в стан. Не оборачивайся, не останавливайся. Скажи дежурным, что мы в беде!
Эрл кивал, глядя на нее большими зелеными глазами. Мара не сомневалась: сделает все как нужно.
— Давай!
Она взяла его ладони в свои, крепко сжала и принялась тихонько опускать из окна. Когда Мара оказалась лежащей животом на подоконнике, Бьярн обхватил ее лодыжки, страхуя и удерживая от падения. И вот Мара почувствовала, что целиком находится снаружи. Еще немного — и Эрл сможет спрыгнуть.
В эту секунду дверь затрещала под натиском. Засов выдержал первую волну, но долго ли он продержится? Мара чувствовала, как напряжены руки Бьярна, но он действовал все так же медленно и осторожно, думая только об их безопасности.
— Эрл, прыгай!
Мальчик разжал руки, мягко приземлился на все четыре конечности, неосознанно копируя своего отца. Тут же распрямился и скользнул в сторону сквера. Мара мельком увидела статую воина, все так же стоящую на постаменте.
— Поднимай!
Бьярн потянул ее вверх, стараясь не причинить боли, — лодыжки и так уже ныли невыносимо. Но в эту секунду дверь слетела с петель. Мара вскрикнула: безоружный Бьярн спиной к вооруженным людям!
И тут же почувствовала, как судорога прошла по его рукам, а следом на лицо упали горячие капли. Бьярн не крикнул, только глухо застонал. Ранен. Серьезно ранен. Иначе кровь не лилась бы таким потоком.
— Бьярн!
— Мара, руку, — прохрипел он.
Мара изогнулась, протягивая ладонь. Бьярн снова вздрогнул от боли и едва ее удержал. Его снова ударили в спину. Мара закричала так, будто ударили ее. Они его убивают. Твари, твари, твари!
Бьярн ухватил ладонь, и Мара повисла, цепляясь за его руку.
— Прыгай, родная.
Надо прыгать! Земля ударила по ногам, Мара упала, откатилась в сторону. Было не слишком высоко, и она не сильно ушиблась.
— Бьярн, прыгай!
Вот только какой в этом смысл? Их догонят за минуту! Но сдаваться нельзя! Никогда нельзя сдаваться!
Бьярн тяжело приземлился рядом, не удержался, упал на колени. Медленно поднялся. Даже в темноте было заметно, какое белое у него лицо.
— Мара, беги. Я не уйду далеко.
— Ни за что!
Мара судорожно пыталась придумать что-нибудь. Должен быть выход! Обязательно должен быть! И вспомнила про подпол в зале. Снизу он закрывался на щеколду — Бьярн навесил. Когда Мара спускалась, чтобы взять крупы или солений, несносный мальчишка норовил сунуть любопытный нос в запретное для него место. Лестница крутая — недолго и шею свернуть. Поэтому Мара закрывала за собой крышку люка и не волновалась по поводу Эрла. А сейчас подпол сможет стать временным убежищем. Главное — добраться туда раньше убийц.
— Бежим, — выдохнула она. — Милый, родной, потерпи немножко.
Чудо, что наемники замешкались наверху. Хотели понять, куда они побегут? Они разминулись на мгновения. Когда Мара с треском захлопнула над собой крышку подпола, она успела разглядеть взбешенное лицо Глузда. Его пальцы скользнули по металлической полосе, которой был обит край крышки, но не удержали. Мара защелкнула щеколду и какое-то время слышала только стук своего сердца.
Бьярн! Он сидел привалившись к стене, тяжело дыша. Мара попыталась нащупать раны на его спине. Одна на плече, глубокая, но не настолько поганая, как другая, под лопаткой. Мара приложила смятую в комок кофту, придавила изо всех сил, пытаясь остановить кровь. В этих условиях она больше ничего не могла сделать.
— Бьярн, родной, любимый. Держись, пожалуйста! Помощь скоро придет!
— Думаете отсидеться здесь, как крысы в норе? — раздался насмешливый голос. — Не выйдет. Парни, найдите мне, чем крышку подцепить.
Мара закусила губу. Хлипкая щеколда не выдержит и одного рывка — им достаточно раздобыть рычаг.
Бьярн нашел ее ладонь, сжал. Какими слабыми стали его пальцы.
— Птаха… Люблю тебя…
Набрал в грудь воздуха, но не выдохнул.
— Бьярн! Бьярн, нет! Нет, я тебя не отпущу!
Наверху что-то происходило, но Мара едва вслушивалась. Какие-то крики, тяжелые шаги. Крышку люка, которую пытались поддеть, лязгая металлом, оставили в покое.
Почему-то вспомнилась мама, которую она так отчаянно пыталась оживить, возвращая снова и снова, пока та сама не попросила дать ей уйти. Умирать снова и снова — мучительно и страшно. Может, надо позволить Бьярну спокойно покинуть этот мир?
Мара взвыла, растирая по лицу злые слезы.
— Нет, я не отпущу тебя! Слышишь, не отпущу!
Синяя вспышка коснулась его груди.
— Твое имя? — прошептала Мара, не смея надеяться и все же надеясь.
— М-м-мм… — услышала она в ответ.
