ГЛАВА 11
Уже спустя час Эрл, сытно поужинав, безмятежно спал. Мара на всякий случай дала ему две капли безличника — пусть спит крепко и без сновидений.
Некроманты — все трое молодые парни — представились попросту, по именам. Кьел, Магнус и Зик. Мара и Бьярн назвали свои. Теперь дозорные перестали быть случайно встреченными на дороге путниками, а значит, могли спросить о том, что произошло.
Напарники быстро переглянулись. Сейчас честность была, пожалуй, не самой верной стратегией. Мара отвернулась, давая Бьярну возможность самому придумать подходящую версию. Обманывать своих, да к тому же тех, кто накормил и приютил, было совестно.
— У мальчишки всю родню нечисть истребила, — кратко поведал Бьярн полуправду, но потом все же вынужден был приврать: — Ведем его к тетке, в Корни-Кэш. А Маре вот ногу в битве порвали… Так что вот так…
Немногословность у такого огромного — косая сажень в плечах — парня казалась чем-то естественным, потому молодые некроманты не стали выпытывать подробностей: все равно толку не будет, а только сочувственно покивали головами.
— А мы практику проходим, — сказал Кьел, обводя рукой темную дорогу, телеги и лес за спиной.
— Так вы из Академии? — догадался Бьярн.
— Ага. Четвертый курс. Я сначала боялся до смерти, что шатуны на каждом шагу будут лезть — только успевай заклинания выкрикивать. И вот уже третью неделю таскаемся по Тракту — тишина, пустота. Честно, даже скучно.
Он покосился на Мару и на ее залитые кровью брюки с толикой зависти.
— Кстати… Штаны запасные есть. Могу поделиться.
Магнус и Зик не разделили энтузиазма по поводу разбазаривания казенных штанов, это было ясно по тому, как они переглянулись. Но все же Мара оказалась своей, к тому же пострадала на задании, потому ей все-таки отдали форменные брюки Академии.
— Мы завтра в Выселенки — надо запас земли пополнить. А потом обратно на север, — сказал Магнус, молчавший до этого. Он, судя по серьезному лицу, был главным из троих. — Вы там отдохните. Может, в южном направлении кто поедет. Говорят, обоз через эти места пойдет как раз в направлении столицы.
— Да, отлично.
Мара даже не думала, что ради них бригада бросит работу. Даже то, что завтра их довезут до деревеньки, — большое везение.
Начали располагаться на ночлег, когда Кьел, самый юный из команды, разговорчивый и дружелюбный, указал рукой в направлении леса:
— О, еще какой-то путник шастает по ночам. Ну, этого уж мы кормить не станем.
Бьярн встал рядом и вгляделся в силуэт, который то появлялся, то исчезал между стволами деревьев.
— Я бы даже сказал — шатается по ночам, — сказал он со смешком.
Четверокурсники мгновенно поняли, на что намекает напарник Мары, и все трое, не сговариваясь, отступили к телегам. Потом судорожно заметались, вытаскивая из мешков бесполезные в таком деле вещи. Один зачем-то натянул перчатки, другой дрожащими руками откупорил пузырек с настойкой кровяника и одним глотком осушил его. Мара поморщилась: вот у бедолаги голова теперь разболится! Практиканты не обманули, похоже, дела с шатунами они пока не имели. Разве что на занятиях в Академии под бдительным присмотром преподавателей.
Шатун-одиночка, вышедший к Тракту, не опасен. Он не сможет переступить через канаву, наполненную кладбищенской землей. А если сможет — потеряет большую часть своей силы. Если не рассыплется прахом, то станет слаб, как ребенок. Раненая Мара и то сумеет справиться с ним одним движением пальца.
Но мальчишек надо учить, иначе они так и будут шарахаться от каждой тени. Поэтому она сделала знак Бьярну: «Подыграй» — и осела на землю.
Бьярн знака не увидел: он в этот момент вглядывался в мертвеца, который подошел совсем близко к дороге и теперь брел вдоль нее, приближаясь к дозору. Зато увидел тело Мары, распластанное без движения, и кинулся к ней.
— Девочка… Что?
Он приподнял ее голову, нащупывая на поясе флягу с водой.
— Сейчас, потерпи…
— Бьярн, проклятие! — прошипела Мара, стараясь, чтобы парни не услышали. — Притворяюсь я, не видишь! Даю им шанс проявить себя!
Бьярн как стоял, склонившись над ней, так и сел. Провел ладонью по лбу.
— С ума ты меня сведешь, птаха…
— Не зови меня так! Тихо… Давай посмотрим!
Четверокурсники между тем взяли себя в руки и, растянувшись цепочкой, двинулись к шатуну. Мара даже не знала, кому она больше сейчас сочувствует — незадачливым некромантам или бедняге мертвецу, который заметался, выбирая, какой лакомый кусочек из троих ему выбрать.
— М-мы? М-му?
Он даже выглядел удивленным, хотя Мара понимала, что это только ее воображение.
— Экран, дурни! — прошипела она, догадавшись, что некроманты забыли закрыться. — Чему вас только учат!
— М-мир? М-мир-н-но? — мычал шатун.
Но в конце концов Магнус сумел подобраться к мертвецу и упокоил его заклятием «Умри». Мара подумала, что из серьезного молодого некроманта, возможно, все-таки выйдет толк. Трое вояк разразились победными криками, ликуя так, словно одолели по меньшей мере стадо шатунов.
— Что он там говорил? — Мара нахмурила брови, размышляя, не почудилось ли ей. — «Мирно»?
Бьярн неопределенно пожал плечами: он не прислушивался.
Но некроманты тоже это слышали.
— Он что — говорил? Серьезно? — спрашивали они друг у друга. — Мирно — смирно. Вот ты и присмирел, горемыка.
Мара, которая уже как ни в чем не бывало сидела, ожидая их возвращения, не упустила возможности поучить молодежь. Она едва ли была старше парней, но чувствовала себя гораздо опытнее и умнее.
— Иногда последняя мысль или слово застревает у них в голове, — назидательно сказала она. — У шатунов. Тогда они только его и повторяют. Обычно это ничего не значит — только эхо оборванного сознания. А иногда…
Все трое заинтересованно посмотрели на гостью — в тоне ее голоса они безошибочно угадали отголосок нерассказанной интересной истории. Мара не устояла перед этими взглядами.
— Ладно, чего уж… Хотя рассказывать особо нечего. Встретили мы раз шатуна, и не в лесу, а в городе. Ночью вылез из какого-то подвала, где его, видать, и убили. Жуткий, полголовы топором отрублено.
Кьел судорожно сглотнул, и Мара краешком глаза увидела, как Бьярн усмехнулся в бороду. История действительно случилась с ними год назад, и с тех пор Мара любила рассказывать ее случайным спутникам. Лучше всего срабатывало, если разговор происходил у ночного костра.
— Идет и бормочет, — Мара перешла на шепот, и трое некромантов невольно приблизились к ней. — Идет и бормочет…
Она распрямилась и сказала обычным голосом.
— Потом оказалось, что был он купцом, возвращался домой с хорошим наваром. Деньги зашил в рубашку и думал, что никто о них не узнает. А попутчики как-то увидели, напоили, завели в подвал и убили.
— А что бормотал-то он? — жалобно спросил юный дозорный.
— Что бормотал, что бормотал… — Мара вновь перешла на шепот и вдруг резко вытянула вперед руку и завыла, подражая шатуну: — Верни деньги!
Некроманты отпрянули, лица их исказились от ужаса, но тут же, догадавшись, что Мара специально их напугала, они расхохотались так, что едва не падали на землю от смеха.
— Кстати, слова покойного как раз и послужили доказательством мотива, — закончила она историю. — Убийц скоро поймали.
— Фух! Чуть в штаны не наложил! — доверительно сообщил вслух Кьел.
— Ты поосторожнее там. Свои-то как раз отдал! — улыбнулся Зик, и вдруг улыбка завяла. — А этот-то, кстати, тоже не своей смертью умер. У него вся грудь разворочена…
Он помолчал и добавил:
— Только это не наша печаль уже. Свою работу мы выполнили.
