– На абордаж! – раздался рёв за моей спиной.

Луиза и ещё два метаморфа в звериных формах метнулись на палубу корабля светлых. Конструкция из корабля и врезавшегося в него шлюпа опасно кренилась, но держалась. Палуба стояла под углом, но сцепившихся в драке это ничуть не волновало. Матросы шлюпа во главе с Бернаром толпой бежали на светлых, размахивая остро наточенными железками. Светлые, в свою очередь, готовились к обороне. Пусть их было в несколько раз больше, но атака метаморфов застала их врасплох. Видимо, ждали некромантских штучек, да и предугадать таран шлюпом вряд ли кто смог бы.

– Водные! – неожиданно донёсся тоскливый вопль сверху.

Резко оглянувшись, я увидел, как на второй корабль светлых наседают ещё три, размерами с наш шлюп, но гораздо манёвреннее. Этакие моторные катера моего мира. Сейчас они ловко и резво носились вокруг огромного корабля светлых, нанося удары, и светлые не поспевали отвечать. Что ж, теперь оставалось только победить здесь, потом убежать от водных, и всё будет хорошо.

– Не стой столбом! – появилась рядом голая Луиза.

– А что мне делать?

– Держись за нашей спиной! – И она перекинулась в звероформу.

Собственно, два метаморфа и Луиза взяли на себя основную мощь атаки и сдерживали светлых. Не знаю уж, чем там занимались те трое, что прыгнули в воду ещё до атаки, но здесь и сейчас, на палубе корабля, метаморфы постепенно одолевали. Пытаясь держаться за спиной зверолюдей, я постоянно оглядывался на второй корабль. Стоило бы, конечно, вести себя осторожнее, но мне повезло. В этот раз у светлых не было с собой лучников, обученных стрельбе на палубе корабля, а обездвиживающие заклинания практически не использовалась магами. Конечно, меня могли и просто тюкнуть по голове, но именно поэтому я и держался за спиной звероформ. Вроде как прикрывался ими, и даже имел возможность вертеть головой и смотреть, что происходит.

Пожалуй, стоит добавить, что уроки Тиберия как-то да остались в мышечной памяти, и некоторые выпады я узнавал, какие-то так и стремился отбить, в общем, имеет смысл взять пару уроков махания железками, только в более спокойной обстановке. Сейчас же толку от меня – ноль, как уже говорил, но хорошо, и метаморфы это понимают.

Второй корабль остановился, покрутился, покрутился на месте, но три моторки водных не давали себя поймать. Так и вертелись вокруг, уворачиваясь от вспышек и нанося удары водой. И огромный корабль светлых был бессилен перед этими укусами, и в один прекрасный момент количество перешло в качество. Вздрогнув и как-то смачно захрустев, да так, что даже до нас долетело, корабль начал погружаться в воду.

На моторках что-то торжествующе взревели, со стороны светлых раздались вопли, и тут корабль, ещё раз всхлипнув, восхитительно громко взорвался. Во все стороны брызнул свет, кораблики водных расшвыряло, пошла волна, да такая, что нас качнуло, и никто не смог устоять на ногах. Всех побросало, и вместо схватки теперь была толпа, повалившаяся друг на друга и даже в таком положении пытающаяся пырнуть соседа железкой или полоснуть когтями. То есть драка не прекратилась, а скорее даже усилилась, и, думаю, никто кроме меня не обратил внимания на то, что шустрые кораблики водных оказались атакованы. В те несколько секунд растерянности, что последовали за взрывом, из воды вынырнули водные метаморфы и быстро устремились к кораблям. Тоже неплохо, а то эти шустрики явно взялись бы за нас, и хрен что мы им сделали бы.

Но не успел я обрадоваться избавлению от корабликов водных и наметившемуся перелому в драке на палубе, как светлые нанесли ответный удар. По палубе корабля прокатился тоскливый вопль на неизвестном мне языке, и бойцы светлых начали прыгать в воду, прямо в одежде, кольчугах, на ходу выбрасывая оружие.

– В воду, дурак! – возникла рядом по-прежнему голая Луиза. – Сейчас будет… – Договорить она не успела, ибо наш корабль тоже взорвался.

Палуба вспучилась, будто распираемая изнутри светом, и, мощно лягнув по ногам, высоко-высоко подбросила нас в небо.

«Ну, [цензура]», – выругался я, зависая в верхней точке и за доли секунды умудрившись обозреть всю картину боя. Второй корабль светлых плавал кучей обломков, один из корабликов водных тоже пускал пузыри, на двух других кипела схватка. Прямо подо мной раскинулось другое поле обломков, рядом летали доски, паруса, тела, а чуть поодаль две половинки шлюпа, смачно кувыркаясь, ныряли в воду. Прыгнувшие заранее в воду светлые попали под удар и теперь тонули или плавали уже в виде трупов. Это те, кто успел скинуть тяжесть, остальных же просто утащило вглубь.

В общем, хорошо погуляли, а сейчас будет похмелье!

Секунда подвиса закончилась, и меня потянуло вниз. Хрен его знает, сколько это метров, но я твёрдо помнил читанное когда-то, что при падении с тридцати метров вода по прочности не уступает бетону. Разумеется, если неправильно туда войти, и я попытался изобразить фигуру «солдатик», чтобы войти в воду ровно ногами. И всё равно ударило так, что казалось, я опять вернулся в третий класс и на спор прыгаю со второго этажа прямо на тротуар.

Вода крайне холодная, да ещё на такой скорости, это ужасно. Я погружался и страстно желал выплыть, и холод вкупе с ударом пока не давали паниковать – адреналин в организме зашкаливал. В какой-то момент падение остановилось, и я начал подъём, так как помнил, что в воде очень легко потерять ориентацию, и старался удерживать взглядом направление на поверхность. Крутились ещё мысли о какой-то кессонной болезни, но это вроде для тех, кто использует акваланги.

И всё равно на поверхность выплыл, уже почти задохнувшись.

– Фу, [цензура], надо больше тренироваться, – сообщил плавающему рядом трупу.

Тот скромно промолчал, и я совершенно нелогично добавил:

– Надо было покурить с капитаном, да кто ж знал!

Кусок борта корабля обнаружился в нескольких метрах, хорошо, что в него не приводнился, а то точно сломал бы ноги. И без того их не чувствую, благо руки ещё работают и можно догрести. Вцепившись в деревяшку как клещ и убедившись, что она держит, понял, что получил передышку. Вроде где-то на горизонте видел остров, но в какой стороне? Покрутив головой, нашёл облако в форме ёлки и начал подгребать в ту сторону. Потихоньку, помаленьку, авось к вечеру и догребу, хотя бы до земли в пределах видимости. Сколько человек в таких условиях может продержаться? Пару суток? В общем, надо торопиться, хотя бы по метру в секунду, и уже за час – три с половиной километра!

– Йо-хо-хо и бутылка рому, – попытался подбодрить я себя, но прозвучало жалко.

Да, от бутылки рома сейчас не отказался бы. Крепкое спиртное, в умеренной дозе, отлично помогло бы. Хорошо хоть, солнце не жарит, а то был бы вообще аллее. Снизу холодно, сверху жарко, и я посредине засаливаюсь. Или просаливаюсь? Ну, короче, пропитываюсь морской водой. Не считая, разумеется, целой толпы трупов… Хмм, неужели я один выжил? Не верю, как говорил Станиславский.

Продолжая потихоньку грести, я вертел головой, сообразив, что можно найти еду или воду, ведь не светом же питались на корабле? Но нет, всё вокруг было безжизненно, и никто не шевелился.

– Вот свезло так свезло, – сообщил я деревяшке и продолжил загребушки.

И я абсолютно не шутил. Такое неожиданное одиночество имело огромные плюсы. Если сейчас все подумают, что я сгинул вместе с остальными, то можно будет выпасть из поля внимания сразу двух, нет, трёх магических государств с источниками. Не говоря уже о том, что это Внутреннее море и можно попробовать добраться до Серёдки. Портал в свой мир и всё такое, хрен его знает, как там всё повернётся, но всё равно. Даже такие неопределённости и расклады лучше, чем та нездоровая суматоха вокруг, как сейчас.

Поэтому я грёб и грёб. Куча всего вокруг колыхалась, и потихоньку, аки ледокол, я рассекал эту кучу, но ни еды, ни выпивки так и не приметил. Наверное, кухня полностью взлетела на воздух, или её выбросило в другую сторону. Не с моим везением рассчитывать на такое – жив остался, ноги не сломаны, и хорош. И без того всю удачу на год вперёд израсходовал, так что не надо искушать судьбу стенаниями.

Сколько я так плыл, не знаю, но уже и обломки, и трупы, и обломки с трупами со второго корабля остались позади, а земля всё не показывалась. Постепенно темнело, ноги уже почти полностью потеряли чувствительность, кружилась голова, да и руки одеревенели. В общем, начал я думать, что ошибся с направлением или проплыл мимо острова. Потом предположил, что просто не доплыл, ну не похож я с бревном на быстроходный катер. Потом стал размышлять, как ночевать, и окончательно пал духом. Выходило, не спать мне всю ночь, иначе соскользну с бревна, хотя можно руку вокруг бревна завязать одеждой, главное – узел затянуть крепко, но так, чтобы с утра я развязать его смог. Та ещё задачка, честно говоря.

В очередной раз ощутил свою неприспособленность.

С другой стороны, я что, рвался в местные Хейердалы и Конюховы? Да хрена вам, просто шёл домой! Вот если бы сознательно хотел приключений и попал сюда неподготовленным, было бы за что себя казнить, а так… Не виноватый я, это всё злобные некросы! Слабое утешение, конечно, но всё же лучше, чем болтаться куском этого самого на бревне непонятно где.

И тут я увидел впереди слабый-слабый отсвет. Это был скорее даже намёк на отсвет, но надежда немедленно заявила, что это огромный костёр и надо плыть к нему. Зачем кто-то развёл костёр, да ещё и огромный, надежда молчала. Но даже такой шанс лучше, чем ничего, и я стал загребать в ту сторону. Когда приблизился, стало понятно, что костёр и вправду огромный, но развели его не затем, чтобы привлекать корабли. Остров, точнее, часть острова полыхала. Безумный лесной пожар бушевал, невольно сыграв для меня роль маяка. Думаю, без него так и утонул бы ночью.

И то, пока доплыл до острова, вымотался в ноль. Сил не было даже держаться за бревно, и я в который уже раз мысленно пообещал подавить лень, заняться тренировками и вообще стать крепким, сильным, смелым. Но всё же близость земли придавала сил, и я кое-как дотянул до берега, сполз с бревна и рухнул на границе волн, не в силах пошевелиться. Эта часть острова уже прогорела, но жаром потягивало с разных сторон, и, полежав немного, я ощутил, что неплохо было бы обсохнуть и согреться. Соответственно, отправился на поиски чего-нибудь горящего.

Потом подумал, что, наверное, здесь была какая-то живность, и было бы неплохо найти парочку сгоревших тушек, так сказать, сразу приготовленных, но в этом пришлось обломиться. Вообще шарахаться по неизвестной земле ночью оказалось не самой лучшей идеей, и единственным плюсом было то, что всё-таки согрелся. Правда, прожёг одежду и сделал пару дырок в обуви, но так, можно сказать, всё отлично. Жив остался – уже хорошо.

Утро встретило меня сильной головной болью, обезвоженным организмом и диким урчанием в желудке. Весь перепачканный и голодный, я стал осматриваться. Остров представлял собой нечто вроде неправильного пятиугольника, не слишком большого, так, на километр. Во всяком случае, с небольшого холма я отлично просматривал весь остров, теперь безжизненный и сгоревший. Не было тут ни высоких скал, ни особых бухт, просто кусок земли посреди моря, и никаких признаков цивилизации.

Тем не менее я смог отыскать родник и вволю напился, умылся и даже прополоскал одежду, изрядно задубевшую от вчерашнего купания. Даже голова стала меньше болеть, и вообще жизнь начала налаживаться, оставалось только решить вопрос с едой и подумать, как унести отсюда ноги. Хотя бы на соседний остров, где есть живность, деревья, чтобы сделать лодку, и вообще. Правда, хрен его знает, как эту лодку делать, даже с набором инструментов я не справился бы, но всё же лучше иметь возможность сделать лодку, чем не иметь, не так ли?

Подбадривая себя такими мыслями, я стал обходить пепелище, рассудив, что не могло всё сразу сгореть и там, где горело позже, должен ещё чувствоваться жар. А если и были зверюшки на острове, то, скорее всего, бегали от пожара до последнего, и, значит, там, где горело последним, и нужно искать потенциальное пропитание. Вспомнился «Таинственный остров» и как они там каких-то моллюсков со стен пещер собирали и устриц жрали, но здесь ничего подобного не было. Было бы неплохо соорудить самодельную удочку, да вот только жрать рыбу сырой? И чем её разделывать? Опять же, у Жюля Верна герои бережно сохраняли добытый огонь, а мне этот самый огонь откуда взять? Попытаться добыть огонь трением?

В очередной раз осознав, что ни фига в этом не понимаю, продолжил поиски. Я становился всё грязнее, а добыча так и не находилась. Мысль о том, что на острове могло и не быть крупных зверей, уже неоднократно предательски вкрадывалась в голову. Птицы улетели, мелочь попряталась, отсюда вывод очень простой – жрать нечего. Хотя могут быть птичьи яйца, но где гнёзда? Грибы и ягоды на хрен сгорели, что ещё можно придумать?

Устав, я присел на камень перевести дух и тут увидел, что вдоль острова не спеша так, с ленцой, продвигается лодка. Сидевший в лодке грёб редко, но сильно, держась в отдалении от берега. Честно говоря, я вначале решил, что у меня рассудок помутился. Ну сами посудите, кто ж по морю в лодке путешествует? Плот с парусом там, понятно, да и то максимум до первого шторма, а тут лодка с вёслами. И видно, человек знает, куда путь держит. На сгоревший остров лодочник даже не смотрел, будто плавал тут мимо каждый день и пейзаж ему успел осточертеть. Даже сгоревший.

Так что колебался я недолго. Даже если это плод моего расстроенного воображения, то хуже не будет. Ну, подплывет он поближе, я залезу в воображаемую лодку, промокну, вылезу на берег и пойму, что схожу с ума. Зато если лодочник настоящий, то, может, подбросит до соседнего острова? Ради такого дела я готов погрести, хотя и будут потом руки в кровавых мозолях.

Издавая невнятные, но громкие вопли, я помчался к берегу и начал скакать, крича, маша руками и вообще всячески пытаясь привлечь внимание. Наверное, не врали, когда писали, что над водой звуки хорошо разносятся. Лодочник почти сразу повернул голову, полминуты всматривался в меня, а потом ловко сделал гребок одним веслом, разворачиваясь к острову.

– Оптопка, бараколка, прямо по Ташкентской, есть свободные места! – не удержался я от возгласа.