Глава 6. Ответы на вопросы

Холодно. Сознание отстранённо зафиксировало этот факт, оставивший меня равнодушным. Ну, холодно, ну и что? Не возникало желания даже открыть глаза и проверить, где я нахожусь. Тело лежало на чём-то твёрдом и холодном, но помимо холода я не ощущал ещё каких-либо негативных факторов. И так сойдёт. Прошло ещё какое-то время, и голове возникла мысль, что всё же не помешает осмотреться. В Таруне сейчас начало осени, но настолько холодно там не бывает, даже зима очень тёплая. Или я уже не в Таруне? Вдруг я вновь на Земле, и сейчас лежу на полу морга, или на разделочном столе патологоанатома? Не хотелось бы.

– И долго ещё ты собираешься так валяться? – раздался чей-то звонкий голос, по тембру показавшийся мне мальчишеским. – Просыпайся уже, спящий красавец, у нас не так много времени!

Я резко принял сидячее положение и открыл, наконец, глаза. Вокруг полумрак, но видел я всё чётко, до мельчайших деталей. Похоже на какой-то храм. Только странный какой-то. Вдаль, насколько хватало зрения, уходили мощные, изрезанные странными символами, каменные колонны, поддерживающие огромный сводчатый купол. Я сидел на позеленевшем от времени металлическом надгробье чьей-то усыпальницы, стоящей в самом центре храма. И чёрным вокруг было всё – колонны, усыпальница, пол… Песок на полу тоже был чёрным. Да уж, как-то мрачновастенько.

– И как, нравится? – раздался тот же голос совсем рядом, и я отшатнулся от неожиданности. Слева от меня, на той же плите огромного саркофага, сидел, болтая босыми ногами, худой, кожа да кости, мальчишка лет тринадцати. Только… Да, он совершенно точно не был человеком. Абсолютно чёрные, без белков и радужной оболочки, глаза, будто залитые непроницаемой тьмой. По четыре пальца на каждой руке. И даже на вид острые и жёсткие отростки, напоминающие ежовые колючки, на голове вместо волос. Одет был мальчишка в одну лишь набедренную повязку. Тоже чёрного цвета, как и всё вокруг.

– Честно говоря, не очень, – откровенно признался я. – Мрачновато как-то.

– Вот и мне не нравится, – мальчишка подтянул ногу вверх, и оперся подбородком о колено. – Но что поделать, в те времена колдунов было принято хоронить именно так.

Так это что, он? Тот самый, страшный колдун? Я недоверчиво посмотрел на мальчишку, с улыбкой изучавший мою вытянутую физиономию. Но в моей голове голос принадлежал скорее старику, чем мальчишке. Что-то здесь не сходится…

– Обожаю, когда ты начинаешь рассуждать, и сопоставлять факты, – сказал вдруг мальчишка изменившимся голосом. Тем самым, что я уже столько раз слышал в своей голове. – Это редкость, уж ты мне поверь. Учеников у меня за сотни лет было достаточно много. И некоторые были посильнее тебя. Но вот с логическим мышлением у всех у них было плохо. И я возлагаю на тебя большие надежды, Ксандр.

– А-а-а…

– А ты бы сам поверил голосу мальчишки, внезапно появившемуся в твоей голове? – пацан склонил голову набок и усмехнулся. А потом внезапно мигнул и исчез, через долю секунды возникнув на покрытом чёрным песком полу. – Слазь уже оттуда. Сидеть на крышке моего саркофага по меньшей мере неприлично. Вот, почитай, что тут написано.

Я поспешно последовал указанию странного пацана. Хотя, какой это пацан… Держит меня за дурачка, прикидываясь беззащитным мальчишкой, а на самом деле может вполне оказаться каким-нибудь чудовищем. Перед внутренним взором тут же возникла картинка из старого японского фильма о Годзилле, разрушающем всё вокруг себя. Горящие дома, кричащие и бегущие в панике люди…

Мальчишка вдруг рассмеялся, схватившись руками за живот. Смеялся он самозабвенно, хлопая себя по голым коленкам, и вытирая выступившие на глазах слёзы. Смех носился эхом по огромному храму, отражаясь от колонн и стен.

– Давно я так не смеялся, – мальчишка в очередной раз вытер глаза от слёз. – Весёлый ты парень, Ксандр. Все остальные ученики только на коленки бухались, да новой силы просили. Нет, так, как ты представил, я тоже могу. Вернее, мог, – вдруг резко погрустнел мальчишка. – Пока меня сюда не упаковали. Если бы не эта светлая сволочь… Впрочем, ему я напоследок тоже врезать успел. Ну да хватит ворошить былое. Вот, сам посмотри, – мальчишка ткнул пальцем в саркофаг, который, как оказалось, был ещё дополнительно крест накрест опутан толстыми металлическими цепями. Такого же зеленоватого оттенка, что и крышка саркофага. Я подошёл поближе и увидел фрагмент чистого металла, на котором каким-то чудом не было слоя пыли. Металл был ярко-зелёного цвета.

– Аргит, без примесей, алхимически очищенный. Саркофаг тоже целиком из аргита. Большая примесь этой дряни в полу, стенах, потолке… Поэтому во внешнем мире я могу действовать только в виде ментальной проекции, или в как с тобой, голосом, да и то недолго. То, что я смог выдернуть сюда тебя – просто невероятная удача, Ксандр. Ну и пара сотен лет накопления энергии… Здесь до тебя ещё никто не был, так что цени.

Я отошёл на шаг назад и всмотрелся в надпись на боковой стенке саркофага. Переводчик не подвёл и в этот раз, и я смог прочесть то, что было выбито странной клинописью на усыпальнице.

– Здесь покоится зло. Если вам дорог этот мир, не вскрывайте сию гробницу. Лишь мрак и смерть последуют за тем, кто заперт внутри, – прочитал, запинаясь, я. Язык, на котором была сделана надпись, был уже давно мёртвым, и мой внутренний переводчик изрядно сбоил. И чего он от меня хочет? Чтобы я его освободил? А если то, что написано на саркофаге, правда? Не сделаю ли я только хуже, выпустив колдуна из многосотлетнего заточения? Кто знает, что он задумал? За столько лет, проведённых в гробу, у кого угодно крыша поедет.

– Я понимаю твои опасения, – кивнул мальчишка, вновь возникая на крышке саркофага. – Поэтому и решил потратить с таким трудом накопленную энергию, чтобы выдернуть тебя в мою гробницу. В ментальном теле, разумеется, чтобы ты смог увидеть всё своими глазами и делать выводы. Надеюсь, что канал не засекут. Хотя… Даже если и засекут. Боюсь, что ты последняя надежда этого мира, Ксандр. Да, я знаю, что звучит пафосно, но это так и есть. Если Светлый Бог очнётся и вырвется наружу… Тогда этому миру конец. Какие бы страшные легенды обо мне не ходили, и какие бы сказки не придумывали, я никогда не был чудовищем. Нет, иногда был, да, – поправился тысячелетний колдун, который выглядел, как тринадцатилетний мальчишка. – Но только с теми, кто этого заслуживал. А противостоять главному Светлому уроду сейчас сможешь только ты. Ты ведь уже сражался с порождениями Светлых, и знаешь их силу. Магия – страшное оружие. Но всё зависит от применяющего. Ножом можно перерезать горло. Но им же можно выстругать игрушку для ребёнка. Понимаешь, о чём я? Я чувствую эманации силы, Ксандр. Равновесие нарушено. Светлые набрали слишком много сил, и прорывы, подобные тому, что ты остановил в академии, будут только учащаться. И именно от тебя, Ксандр, пришелец из другой вселенной, зависит, останется ли в этом мире хоть что-то живое, или нет. Всё, думай. Время у тебя ещё есть. Почитай старые манускрипты в библиотеке, сопоставь факты, сделай выводы самостоятельно. И учись. Я буду помогать, связь между нами наконец-то настроена. Кое-что ты и сам уже умеешь, но пока ты ещё слишком слаб и неопытен. Ну а теперь давай.

– Что давать? – не понял я.

– Задавай вопросы. У тебя их наверняка целая куча. Только недолго, канал может прерваться в любой момент, и мне непросто держать его открытым из Таруна в Империю Света. А ты думал, где сейчас находишься?