31
Йода сидел в резиденции Верховного канцлера в здании Сената, пристально глядя через стол на Палпатина, чей силуэт вырисовывался на фоне широкого окна с панорамой западного Корусанта. «Сколько Верховных канцлеров вели с ним беседы в этом кабинете и в других подобных?» – спрашивал он себя. К настоящему моменту их набиралось, наверное, с полсотни. И почему же тогда дискуссии с этим конкретным главой государства так часто ведутся на грани конфликта – особенно когда темой становится Сила? Финис Валорум был слабым лидером, но он всем видом пытался показать, что ставит Силу превыше всего другого. При Палпатине Сила находилась даже не на последнем месте. У нее вообще не было места.
– Я полностью понимаю ваши опасения, мастер Йода, – говорил тот. – Что более важно, я их разделяю. Но осады миров Внешнего Кольца должны продолжаться. Несмотря на все чрезвычайные полномочия, которые Сенат счел нужным возложить на меня за последние пять лет, мой голос – это глас вопиющего в пустыне. Сенат жаждет поскорее окончить этот разрушительный конфликт, и он не позволит мне встать у него на пути.
– Убеждать меня нет надобности, Верховный канцлер, – сказал Йода.
Палпатин сухо улыбнулся:
– Извините, если я пытался вас поучать.
– Послание ваше к правительству причиной возросшей активности Сената послужило.
– Мое послание – отражение духа времени, мастер Йода. А еще – оно шло от сердца.
– В этом не сомневаюсь я. Но быстро слишком вы обрадовались. Победу близкую празднуете. Празднует Корусант, тогда как далека от окончания война эта.
В хмуром выражении лица Палпатина появились намеки на предостережение и злобу.
– Корусант прожил три года в страхе и жаждет от него освободиться.
– Согласен с вами я. Но как Внешнего Кольца миров захват освобождению от страха поможет? Слишком много новых фронтов открыть убеждает нас Сенат. Рассеяны слишком силы джедаев, чтобы служить эффективно. Разумной стратегии недостает нам.
– Моим военным советникам не понравится, если они узнают, что вы считаете их стратегию неразумной.
– Надо это узнать им. Скажу им я это.
Палпатин сделал паузу, чтобы обдумать замечание, затем поднял на Йоду жесткий взгляд:
– Мастер Йода, простите мою откровенность, но, если силы джедаев действительно слишком рассеяны, чтобы координировать осады, тогда всю тяжесть руководства войсками будут вынуждены принять на себя командиры нашего флота.
Йода сжал губы и покачал головой:
– Отвечают перед джедаями солдаты наши. Сковал нас с ними союз. Закалена в огне преданность эта.
Палпатин выпрямился, будто его ударили.
– Я уверен, что неправильно понял ваши слова, но они производят впечатление, будто наша армия создана для джедаев.
– Неверно это, – оборвал его Йода. – Для Республики, и ни для кого более.
Палпатин расслабился и предложил:
– Тогда, быть может, клонов можно научить отвечать и перед другими – так же как они отвечают перед джедаями.
Лицо Йоды помрачнело.
– Научить солдат можно. Но стратегия неверной остается.
– Могу я осведомиться, что вы думаете, вспоминая Джеонозис? Разве вы не согласны, что тогда мы совершили ошибку, не став преследовать сепаратистов?
– Неподготовлены мы были. Не знали об армии.
– Хорошо. Но сейчас мы готовы. Мы заставили конфедератов бежать из внутренних систем, и я не позволю повторить ошибку, допущенную на Джеонозисе.
– Нет, другую ошибку сейчас совершаем мы.
Палпатин переплел пальцы:
– Такова позиция Совета?
– Да.
– Значит, вы идете против решения Сената?
Йода покачал головой:
– Клятве поддерживать вас верны мы.
Палпатин раскинул руки:
– Это не внушает уверенности, мастер Йода. Если для вас это не более чем клятва, вы обязаны пересмотреть свои действия.
– Пересмотрели мы их, Верховный канцлер.
– Надеюсь, это не ставит Республику под угрозу?
– Не ставит.
Палпатин с трудом перевел дыхание.
– Как я уже много раз говорил, я не имею удовольствия созерцать этот мир посредством Силы. Я вижу лишь реальный мир.
– Не должно это быть препятствием, если «реальный мир» – все, что есть у нас.
– К несчастью, мы, не владеющие Силой, должны полагаться на мнение джедаев.
Йода поднял палец:
– Чтобы конец положить войне этой, разбить Гривуса и армию машин военных мы обязаны. Не миры отдаленные осаждать.
– Эти ситхи, которых вы все время вспоминаете… – Палпатин задумался. – Когда вас считали погибшим на Иторе, мастер Винду сказал мне то же самое.
– К словам его больше прислушивались вы?
Палпатин пристально посмотрел на собеседника:
– А вы умелый спорщик.
– Необходимость когда есть, Верховный канцлер.
– Вы так и не рассказали до конца, что произошло между вами и Дуку на Вджуне. Мог ли он вернуться в Орден – на сторону Республики?
Стало заметно, как опечален Йода.
– С пути темного нет возврата. Навсегда над жизнью господство устанавливает он.
– Дуку трудно будет реабилитировать.
Йода поднял взгляд:
– Схвачен никогда не будет он. Сражаясь, умрет он.
– Как и Дарт Сидиус… Следует ли нам отыскать и убить Дуку?
Взгляд Йоды перескакивал с места на место.
– Сказать трудно. Ученика лишенный, скрыться может Сидиус – уберечь ситхов чтобы.
– Одна-единственная личность – все, что требуется, чтобы уберечь традиции ситхов?
– Не традиции. Сторону темную.
– Что, если мы сперва найдем и убьем Сидиуса? Может ли это увеличить силу Дуку?
– Лишь решимость Дуку. Разница существенная, ведь поздно ситхом стал он. – Йода покачал головой. – Узнать трудно, Дуку – настоящий ли ситх или просто темной стороны мощью ослепленный.
– А генерал Гривус?
Йода сделал жест, свидетельствующий о неприятии.
– Машина более Гривус, чем существо живое, хотя и опаснее он оттого. Но без Дуку или Сидиуса предводительства падут сепаратисты. Между собою их ситхи связали. Темной стороны мощью скрепили.
Заинтересованный Палпатин подался вперед:
– Значит, Совет полагает, что мы должны уничтожить главарей и что эта война скорее борьба в Силе?
– Единодушны мы в вопросе этом.
– Вы убедительны, мастер Йода. Даю вам слово, что буду держать в памяти этот разговор, когда встречусь с Сенатом для обсуждения наших кампаний.
– Меня успокоили вы, Верховный канцлер.
Палпатин откинулся в кресле.
– Скажите, а как идет охота на Дарта Сидиуса?
Йода подался вперед, чтобы придать большую значимость словам:
– Приближаемся мы к нему.
