Глава 4

К столице Сурана Ашу путники подъехали ближе к вечеру. Солнце уже садилось, потянуло вечерней прохладой. Сначала Марта увидела высокие башни, сложенные из черных валунов, затем стали заметны массивные крепостные стены с бойницами. Дорога начала подниматься вверх по склону, и вскоре отряд Темных уже взбирался на огромный, усеянный ямами и оссуариями холм. Толпы зомби и скелетов с погонщиками во главе уже были привычной картиной для ведьмы, но крепость с воротами в виде оскаленного черепа девушка видела впервые. Валдис щелкнул пальцами, и серп в навершии его посоха заполыхал ярким светом. Темные оживились. Боевые пауки дроу ускорили шаг, Лимс и Сирил пришпорили своих лошадей. Повозка Марты тоже прибавила ход. Девушка оглянулась. Сзади, позади отряда, длинными шагами шла мумия Высшего лича. Это был усохший и покрывшийся серой чешуей «веселый» толстяк Тарс. Уже совсем не толстый, и совсем не веселый. С красными горящими глазами и провалом на месте рта.

– Зачем его нужно было тащить с собой? – спросила Марта Валдиса, зябко передернув плечами. Повыше натянула шаль из козьего пуха.

– Два Высших лича могут запустить ритуал Вечной Ночи и накрыть две квадратные лиги изначальной тьмой.

– Зачем?

– Затем, чтобы ослабить всех светлых магов там, где проводится ритуал. Вселить в жителей панику. Много еще для чего. – Валдис взмахнул посохом, и ворота Аша приоткрылись.

Внутри их встречали скелеты-копейщики и незнакомый Темный Лорд. Он был в щегольском камзоле, красных сапогах, на желтоватом лице привлекали внимание узкие карие глаза. Волосы Лорда были сплетены в тонкую косичку. Марта в первый раз видела Темного другой расы.

– Валдис! Сирил! – «щеголь» улыбнулся лишь одним ртом – И Лимс! Какая компания! Вы опять к нам. Да я смотрю с вами еще и дроу с личем.

Темный говорил с каким-то особенным тягучим акцентом, а его аура пылала странными, незнакомыми оттенками голубого и синего.

– Еще и с ведьмой. – Валдис махнул рукой в сторону девушки – Ее зовут Марта.

– Арчибальд Ли – представился узкоглазый, отвесив Марте изящный поклон – Здешний комендант. Управляю уже седьмой год Ашем.

– А почему город назван именем Владыки? – спросила Марта. Этот вопрос заинтересовал и дроу. Клановый вождь Каэл спешился первым. За ним с пауков, которые поджали ноги и сели на брюхо, слезли Кая и Кэл. Отряхнули плащи, подошли к Темным Лордам.

– О! Это замечательная история. До захвата Сурана столица носила имя…

– Арчибальд! – Валдис раздраженно прервал «щеголя» – Мы были целый день в пути, хотим помыться с дороги и передохнуть. Будь любезен оставить свои истории до ужина.

– И в этом весь Валдис! – комендант расстроено развел руками – Порядок, ритуалы, церемонии… Гостевой дом в вашем распоряжении, после того как устроитесь, жду вас в замке на ужин.

Дроу, дружно вздохнув, полезли обратно на пауков. Арчибальд подошел вплотную к Тарсу, заглянул в горящие глаза мумии, пытаясь там что-то разглядеть.

– Да… Все течет, все меняется. И вот старый друг обратился в лича.

– Обращен. – поправил Арчибальда подъехавший Сирил – По решению суда Владыки.

– Слышал, слышал – комендант отошел в сторону, и отряд Темных втянулся в узкие улочки Аша. Рядом с Мартой опять оказался Валдис, и ведьма тут же возобновила свой «допрос»:

– А где мы возьмем второго Высшего лича? Ну для того ритуала Вечной Ночи. Обратим какого-нибудь мага?

– Много будешь знать – Темный погасил навершие посоха, так как улицы Аша неплохо освещались факелами – Опять лишишься языка. Напомни мне, как называется твой Орден?

– Молчащих. – вздохнула девушка и нахмурилась, вспоминая Эвету и школу в Тар-Некросе.

– Вот и помалкивай. Когда будет надо – тебе все расскажут и покажут.

– Ну, хотя бы последний вопрос можно?

– Давай. Но только последний.

– Нам на уроках рассказывали, что Браор был захвачен Ашем очень быстро. А с Сураном возились долго. Почему?

– Во-первых, Владыка еще был достаточно силен, чтобы делиться с нами своей энергией. Во-вторых, и нас было больше, и армия была в два раза больше нынешней. А самое главное, у нас внутри крепости был свой человек.

– Предатель?

– Можно и так сказать. Он помог «отравить» родовой источник магии князей Браора, и те больше не смогли сопротивляться нам.

Марта оглянулась. По пустынным улицам Аша ветер гнал пыль и мелкий мусор. Окна домов были темны, и не похоже, что в городе жило много людей.

– И кто был этот предатель?

Валдис кивнул на Темного, что ехал впереди него.

– Сирил?!

Ведьма покачала головой в удивлении. Посмотрела внимательно на Сирила. Тот был по-прежнему одет в кожаные штаны и коричневую жилетку на голое тело. Его лицо и руки все также пугали Марту своими странными мелкими морщинами, больше похожими на паутину. Как интересно этот Темный собирается скрывать свою такую приметную внешность в землях Светлых?

– Он… и тогда так уже выглядел?

– Нет, он выглядел тогда по-другому – раздраженно ответил Валдис – Двести с лишним лет прошло! Все! Хватит вопросов.

На облюбованную нами поляну один за другим выходят пять мужчин. Судя по одежде и доспехам, это наемники. Один из них подходит к Олафу, презрительно пинает сапогом бесчувственное тело горбуна. Довольно щерится, лениво поигрывая в руке пращой. Другой присаживается к костру и нагло лезет ложкой в котелок. Проклятые псы войны! Но скорее всего, они просто дезертиры, судя по их расхристанному виду. Видимо скрылись с поля боя, а теперь мародерствуют, пробираясь в столицу.

Мы, как два дурака, стоим по грудь в воде. Что делать – совершенно непонятно. Магии нет ни во мне, ни в Лукасе – все было растрачено во время тренировки. Даже если какие крохи ее и остались, этого все равно не хватит на боевые заклинания, да еще и над рекой – вода быстро вытянет все остатки силы. Мы слишком увлеклись выяснением границ моих новых способностей и на радостях потеряли бдительность, посчитав, что вдали от города нам ничего не грозит. Да, встретить здесь гвардейцев и магов князя – шанс минимальный, но кто же знал, что тут безнаказанно орудуют банды дезертиров?! Мы прошли половину Западного Эскела – от самой границы с Микенией до столицы, но мародеров нам на пути, ни разу не попалось. А здесь, под самым носом князя, мы бездарно нарвались на них. Что самое обидное – мой ас-урум находился сейчас в ножнах, и добраться до него не было ни малейшей возможности. Хотелось завыть от досады…

– Йен, один из этих бандитов маг, – тихо шепчет за моей спиной Лукас – Тот, который самый молодой, с повязкой на глазу. Стихия Земли.

Нахожу мага взглядом и понимаю, что Лукас прав. Этот парень слишком самоуверен и вызывает у меня неясное чувство тревоги. Что самое обидное – я совсем ничего не знаю про его стихию. В памяти Йена лишь отложилось, что магия Земли плохо действует над водной поверхностью. То есть, из воды нам лучше не выходить. Только кто же нам позволит отсидеться в реке?! У них лук с пращой. В душе поднимается зло, но в первую очередь на себя. Ну, что «уникум», довыделывался? Магия, магия…! А сам банду дезертиров проворонил.

– Эй?! Думаете, удастся отсидеться в реке? – самый крупный из дезертиров подошел к берегу – Выходите, и может, мы оставим вас в живых.

Угу, так мы вам и поверили! Ищите дураков. Но делаю вид, что колеблюсь и готов уже поддаться на их посулы. На самом деле, сейчас единственная наша надежда – ас-урум, и я с напряженным вниманием слежу за тем, как один из бандитов приближается к нему.

– Смотрите, а эти путники не так просты! Ну-ка, что у них здесь за оружие…

То, что ас-урум не дастся в чужие руки и шарахнет молнией наглеца – однозначно. Но этого мало. Мне нужно самому любым способом завладеть мечом.

– Стой в воде и не лезь – тихо шепчу Лукасу и одновременно начинаю медленно двигаться к берегу. Сгорбившись и нацепив на лицо маску угодливости. Вот он я, иду сдаваться.

К сожалению, рука, которой наглый гад вытянул мой меч из ножен, в перчатке. Но восторженный крик, с которым он рассматривает ас-урум, привлекает внимание остальных бандитов. Они все подходят к нему, чтобы тоже посмотреть на диковинку. Это мой шанс. Я уже стою по колено в воде, до берега всего каких-то пара-тройка шагов. И тут второй мерзавец наконец-то хватается за рукоять моего меча голой рукой. Йес!!! Возмездие следует моментально – наемника прошивает огненной молнией, и он с воплем бросает ас-урум на землю. Трясет обожженной рукой и громко матерится, проклиная магов и их магию. До меча еще метров десять, не меньше, мне точно не успеть. В отчаянье я вытягиваю руку в его сторону и кричу, мало надеясь на удачу.

– Именем Айрана, ко мне!

Не знаю, на что я рассчитывал. Но вот чудо! Ас-урум сначала исчезает в мерцающем облаке, а через секунду я уже чувствую в вытянутой руке его тяжесть.

А дальше дело техники. Первым я достаю мага, отрубая ему руку, которую он уже начал поднимать, чтобы сплести заклинание. Чавк! Это вспыхнули и погасли все защитные амулеты на волшебнике – ас-урум собирает свою дань. А я уже рядом с другой жертвой – разрубаю пополам того, кто посмел дотронуться до моего меча. Бандиту с пращей я сношу голову в прыжке, и тут же разворачиваюсь к двум оставшимся. Они опытные противники и уже успели обнажить мечи. Но мой-то меч теперь подлиннее будет! Магия течет в меня от ас-урума потоком, и я щедро возвращаю ее, сопровождая заклинанием «огненного копья», а через пару секунд и малой «огненной сферы». Первый наемник, молча, падает с дырой в груди, второй начинает с воем кататься по траве. Приходится его добить, чтобы не орал.

Потом я бросаюсь к Олафу, убедиться, что он жив, Лукас выбирается из воды и склоняется над магом, потерявшим сознание от болевого шока. Перетягивает тому руку ремнем.

Олафу попали камнем по затылку, и хотя шишка там огромная, жить он будет. Брызгаю ему в лицо водой, потом вешаю на его шею свой целительский амулет. Горбун глухо стонет и наконец, открывает глаза.

– Что случилось?

– Напали на нас. Да, ты не переживай, мы уже отбились.

Горбун пытается сесть и мутным взглядом окидывает поляну. Зрелище живописное – четыре трупа и еще один вот-вот к ним присоединится. Ага… называется «закрепить пройденный материал практикой».

Еду в седле, замыкая наш маленький отряд и окидывая время от времени задумчивым взглядом весьма живописную группу. Впереди Олаф с перевязанной головой, за ним осунувшийся Лукас, к седлу которого привязаны поводья еще одной лошади, везущей на себе нашего пленника и трофеи. Последним я. Мурлычу себе под нос песенку из далекого детства.

А что? По-моему очень в тему. Но за неимением знамени сразу переходим ко второму куплету, его слова больше подходят под нашу ситуацию. Собственно она и вызвала в памяти строки старой песни:

Голова, конечно, это у Олафа. Горбун то и дело хмурится и сокрушенно качает кудлатой башкой, как большой медведь. Все никак не может простить себе, что прозевал нападение. Обидно, понимаю. Увлекся он приготовлением обеда, который все равно потом пришлось выкинуть – доедать за грязной тварью, которая жрала нашу похлебку прямо из котелка, мы естественно побрезговали. Увлекся, понадеялся на защитный купол Лукаса и пропустил момент, когда тот его снял. Вот и едем теперь усталые, голодные и злые. Но зато все живые. А это в нашей ситуации самое главное. Большая шишка на голове горбуна и кровь на его рукаве – это такая мелочь, по сравнению с тем, что нас могли сегодня запросто убить. В пору мне уже воздвигать в Минэе храм во славу Айрана, если бы не его заступничество, неизвестно еще чем бы все закончилось. Вернее известно. Мысленно благодарю его от всей души за наше спасение, обещаю поискать в окрестностях столицы старое капище и возродить его. Память Йена тут же отзывается ворохом картинок, на которых какие-то древние развалины, поросшие плющом и мхом. Похоже, вокруг Минэя их немало, во время охоты княжич встречал такие руины не раз, и не два. Значит, и Олаф в курсе, где это находится. Осталось обследовать окрестные леса и найти то, что раньше принадлежало богу кузнецов и строителей. Меч за спиной посылает приятную волну тепла по моему телу. Надо так понимать, что сейчас эти мои намерения были одобрены свыше.

Путь мы держим вовсе не в город, а в ближайшую деревеньку. Виной этому наш военнопленный маг. Милосердный Лукас не дал мне его сразу добить, а тащить этого поганца в столицу нам никак нельзя – слишком много вопросов будет у стражей на воротах. Привлекать же к себе лишнее внимание и объяснять людям, что достопочтенные купцы делали на берегу реки и как именно они смогли отбиться от банды наемников, нам не с руки. Вот и тащим с собой это чемодан без ручки. Нет, а что?! Хороший ведь каламбур получился, учитывая, что руку я ему сам же и отрубил. Чтобы не шалил маг и не бросался разными нехорошими заклинаниями в честных людей. В мирных людей – подчеркиваю. Сейчас этот бледный от потери крови и боли «чемодан» восседает на трофейной лошади, привязанный к седлу, и видимо проклинает свою горькую судьбу, изредка бросая косые испуганные взгляды в мою сторону. Бойся, бойся меня, маг! Я еще не решил до конца, что мне с тобой делать.

По словам Лукаса, «чемодан» зовут Грёбиусом. Высокий, худой, с короткими черными волосами – с нашим толстячком этот маг Земли представлял полный контраст. Аура выдает в нем не самого слабого мага, но боль в ней сейчас полыхает фиолетовым пятном, высасывая из парня прорву сил. Моего язвительного смешка по поводу его имени Лукас естественно не понял и начал жарко уверять меня, что парень не просто дезертир, а в отличие от своих подельников, он идейный противник мобилизации чародеев в армию. Похоже, мой сподвижник решил, что нашел свою родственную душу. И в чем-то я даже их понимаю – обидно, когда природный дар делает тебя заложником обстоятельств. Но разве идейные разногласия с властями – это повод заниматься разбоем на дорогах и грабежом беззащитных путников? Чем этот Грёбиус принципиально лучше того лесного отребья, что напало на отряд Густава в Микении? Да ничем! Маг Земли вполне мог бы добраться до Ирута и заняться там честным делом, а не примыкать к «работникам ножа и топора». А то нашелся, блин, романтик с большой дороги! Лукас пытается мне возразить.

– Йен, они его заставили! – со скепсисом смотрю на нашего защитника угнетенных магов.

– Лукас, я, конечно, ничего пока не смыслю в магии Земли, но ответь: как можно к чему-то принудить мага этой стихии, находясь в лесу или в поле? Где буквально все ему подчиняется? Молчишь? Да если бы мы с тобой не оказались в воде на наше счастье, он спеленал бы нас в два счета. А дальше спокойно бы смотрел, как его подельники убивают беззащитных. Скажешь, я не прав?

Толстяк пожимает плечами, аргументов больше нет.

– И зачем ты на него нацепил эльфийский амулет? Олафу он сейчас больше нужен.

– Княжич – подает голос горбун – Мне уже лучше.

– Давайте, тогда его добьем – предлагает Лукас.

Пленник, не ожидавший такого подвоха от коллеги, испуганно на нас смотрит.

– Я подумаю.

Так, что у нас там дальше в песне…

На третьем куплете память меня слегка подводит. Хотя воспоминания о пионерском лагере, где эта песня собственно и была когда-то разучена для смотра отрядной песни, у меня до сих пор удивительно яркие. Они из того, самого счастливого периода моей жизни, когда еще и родители были живы, и жизнь вокруг казалась удивительной и прекрасной. Зато следующий куплет я помню отчетливо:

Странные все-таки выверты у памяти. С чего вдруг мне этот Щорс вспомнился?

Дорога делает крутой загиб и от реки резко сворачивает влево. А вот и отгадка – впереди уже видна деревня. Не таясь и не прибавляя скорости, мы приближаемся к ней. А там нас уже ждут. Десятка два мужиков вышли на дорогу, преграждая путь, и выглядят они крайне недружелюбно. В руках у них вилы, топоры и даже косы. Теплый прием, ничего не скажешь! Останавливаемся, не доезжая, чтобы не провоцировать «встречающие лица». От них вперед выходит седой старик, безо всяких приветствий хмуро спрашивает:

– Чего надо, чужаки?

– Какие ж мы чужаки, старина Бран? – Олаф снимает амулет-личину, и в глазах старика тут же отражается узнавание. Голос его сразу теплеет градусов на – дцать.

– Ну, здравствуй, старый вояка! Все не сидится тебе на месте?! А это кто с тобой?

– Двое друзей, а вон тот – Олаф презрительно машет рукой в сторону нашего пленника – пытался сегодня убить нас.

Старик зорко вглядывается в лицо Грёбиуса, потом зло сплевывает на землю. Признал. Мужики за его спиной угрожающе скалятся в сторону пленника.

– А где ж остальные разбойники?

– Уже перед Единым в грехах своих каются. А с этим не решили пока, что делать.

– Нам отдайте, уж мы-то знаем, как его к подельникам отправить!

У-у-у… Видно бандиты и здесь уже успели нагадить. То-то мужики настроены так по-боевому. Один из них – тот, что с перевязанной рукой – вдруг радостно бросается к трофейной лошадке, признав в ней свою животинку, отнятую бандитами. Другой кричит, чтобы ему вернули украденную у него свинью. Кого-то подкараулили в лесу, возвращающегося с ярмарки, отняли всю выручку, да еще и зверски избили, теперь бедняга отлеживается дома. Мужики ропщут и угрожающе надвигаются на пленника. Пленник зеленеет лицом. К такому обороту, он точно не готов. Олаф, уловив воинственный настрой крестьян, согласно кивает головой.

– Чего ж не отдать, нам он без надобности – лишняя обуза. Да только маг он, маг Земли. Может, лучше к делу его пристроить? Пусть вон овраги вам на лугу заровняет, или землю, что под паром от сорняков очистит? Да, хоть кротов и сусликов с полей прогонит – какая-никакая, а польза от него будет. Убить-то всегда успеете.

– Так и будете нас на дороге держать, или все же в гости пригласите и накормите? – это уже я с претензиями к встречающим.

Нет, а чего?! Жрать хочется – аж, сил нет, а они своих спасителей на дороге маринуют! До мужиков, наконец, доходит, от какой напасти, и кто именно их избавил. Эти наглые твари долго еще могли бы терроризировать местное население, и натворили бы здесь дел. Лица крестьян разом светлеют, топоры и вилы опускаются, дальше нас всей толпой уважительно провожают до дома местного старосты. Поняв, что угроза миновала, на улицу постепенно высыпают женщины и дети, с любопытством разглядывают нас и пленника, становится людно. Хозяин трофейной лошадки грубо стаскивает пленника с седла, и кулем бросает его у крыльца. Со слезами на глазах обнимает свою нежданно вернувшуюся красавицу. Оно и понятно – лошадь здесь для крестьян большая ценность, можно сказать кормилица. Наших лошадей заботливо подхватывают под уздцы, уводят на конюшню. Нас с почетом приглашают пройти в дом. Старостой оказывается тот самый седой старик – Бран.

– А этого куда? – крепкий мужик, поигрывая топором, кивает нам на Грёбиуса – в погребе закрыть?

– Вы его еще в терновый куст киньте! – моего юмора никто не понял и мне приходится пояснить – Мага Земли бесполезно запирать в земляном погребе. Он, как только восстановится, тут же и сбежит оттуда. Нет, этот у нас так легко не отделается.

Присаживаюсь перед ним на корточки, приподнимаю его лицо за подбородок. Тихо спрашиваю:

– Готов принести мне магическую клятву верности? На крови? – В глазах парня мелькает ужас.

– Клятвы на крови запрещены Церковью!

– А ты что – праведник и ничего запрещенного Единым в жизни не делал?! – маг мигом сдувается и опускает глаза. – Вот то-то же. Я за своей спиной бандитов оставлять не собираюсь.

– Я не бандит! Я никого не убивал!

– Крестьянам вон, расскажи. Не убивал сам, так другим помогал. Так дашь клятву, или…

Я многозначительно замолкаю, парень беспомощно оглядывается на Лукаса в надежде на его поддержку. Но тот даже и не собирается вмешиваться. Я сейчас в своем праве. С магами шутки плохи.

– А ты кто вообще?

– Согласишься на клятву – узнаешь. А мертвому это знать ни к чему.

– Я могу подумать?

– Нет. Думать раньше надо было, когда в банду вступал, да деревни грабил. А сейчас или клятва, или к своим подельникам отправишься. Выбор за тобой…

Маг молчит, упрямо сжимая зубы, и я выпрямляюсь. Отхожу, направляясь к крыльцу, равнодушно бросаю мужику с топором:

– Он твой. Но я бы на твоем месте его сразу же прибил, все равно предаст, обманет или сбежит.

– Нет!!! – кричит Грёбиус – я согласен на клятву тебе!

– Добровольно идешь на это? Подтверждаешь в присутствии свидетелей? – парень скрипит зубами, потом произносит нехотя.

– Подтверждаю. Все добровольно, по моему желанию.

– Тогда вставай, и идем со мной.

Подхожу, поднимаю его за шкирку и волоку за собой, заставляя шустро перебирать ногами. Таким спуску давать нельзя, их сразу надо ставить на место. Завожу в дом старосты, прошу всех на минутку освободить комнату. С нами остаются только Лукас и Олаф. Горбун встает за спиной Грёбиуса, Лукас, чей источник восстановился быстрее моего, без промедления вешает над нами полог тишины. Это правильно. Ни к чему, чтобы наши секреты знал кто-то посторонний.

– Кому клятву приносить?

Вздохнув, снимаю личину. Грёбиус отшатывается от меня, как от прокаженного. В глазах снова плещется ужас.

– Что с твоим лицом?! Ты кто?!!

– Княжич Йен Тиссен.

– Так ты темный?! С темным связываться не буду, лучше сразу сдохнуть!

– Совсем дурак?! С чего ты взял, что я темный?

– Вся ваша семейка Тьме продалась! Не зря же вас от церкви отлучили! И с чего иначе тебе личину скрывать?

Парень кивает на амулет, сделанный Лукасом. Вздохнув, снимаю и его. Грёбиус меня внимательно разглядывает.

– Так ты маг? Маг Огня?! А говорили, что ты на алтаре Ордена сгорел и без магии остался?

– Как видишь, не сгорел, и даже с магией. Грёбиус, хватит болтать! Как ты понимаешь, теперь тебе и деваться уже некуда, с такими тайнами я просто не могу тебя в живых оставить.

– Я готов.

Парень быстро успокаивается, голос у него уверенный. Он принял для себя решение. Лукас развязывает его, вкладывает в здоровую руку короткий нож. Пару минут Грёбиус растерянно смотрит на свою культю, замотанную тряпками, потом вздыхает и решительно разматывает их. На секунду зажмуривается и делает короткий надрез чуть ниже локтя.

– Я, маг Земли Грёбиус Вирт, приношу клятву верности магу Огня Йену Тиссену. Клянусь своим источником, клянусь стихией Земли хранить все, что узнаю от него в тайне. Клянусь не замышлять предательства и не творить зла ни ему, ни его близким. Пусть магия оставит меня, и наказанием станет мне смерть, если я нарушу эту клятву, данную добровольно, без принуждения.

Переглядываемся с Лукасом. Клятва вроде бы дана всеобъемлющая, лазеек не видно, придраться не к чему. На короткий миг капля выступившей крови на руке парня вспыхивает, и пол под нашими ногами еле ощутимо вздрагивает.

– Принимаю клятву – я тоже прокалываю руку кончиком ножа, короткая вспышка огня в очаге подтверждает мои слова. – И вот еще что… сменил бы ты, что ли имя, а? Как тебя только угораздило выбрать такое?

– А чем оно плохо? – Грёбиус искренне удивлен моими словами.

– Долго объяснять. Но в новую жизнь нужно входить с новым именем. Будешь с сегодняшнего дня …Эверсом.

– Эверс? А что …неплохо. Красивое имя для мага!

Грёбиус, который теперь Эверс, переводит дыхание, и прямо на глазах веселеет. Как же мало человеку для счастья надо! Получил гарантию жизни, новое имя, и рад. Даже забыл, что он теперь калека без кисти правой руки. А вот Олаф явно не рад такому пополнению:

– Куда нам его теперь девать? В город тащить нельзя.

– Нельзя. Оставим его здесь. Пусть восстанавливается, потом крестьянам поможет. Старосте можно доверять?

– Можно. Надежный человек.

– Зови его.

В результате беседы с Браном мы определяем свеженареченного Эверса к нему на постой. Со старосты будет кормежка и тюфяк в коморке, с мага – помощь в полях. Там действительно, как и предполагал Олаф, есть много работы для парня. Выясняется так же, что неподалеку здесь есть недавно брошенный хуторок. Родители постарели, сын забрал их к себе, в соседнюю деревню. Дом опустел. Договариваемся завтра посмотреть его, если понравится – снимем. Деньги просят смешные, а вдруг это именно то, что нам нужно? Ну, а сегодня мы переночуем на сеновале. Ночи стоят теплые, дождей нет, так чего в доме ютиться. Ранний ужин переходит в форменную обжираловку. Организм требует прорвы еды для восстановления потраченной магии. Ем, и никак не могу насытиться. Еда простая, деревенская, но очень вкусная – овощи, мясо какой- то птицы, грибы. А пироги какие, закачаешься! Мои спутники тоже от меня не отстают. А потом по плану у нас крепкий сон – это все, что нам сейчас требуется. От баньки вежливо отказываемся – жарко, да и накупались мы уже сегодня.

Размер чаши бывшего источника, находящегося в подземелье крепости, впечатлял. Глубина – в три человеческих роста, не меньше. Массивное гранитное основание, толстые каменные стенки. Но в одном месте чаша была расколота – глубокая трещина шла до самого основания, и отбитые неведомой силой куски камня валялись на полу.

Марта укрепив факел в держателе на стене, начала по часовой стрелке обходить древнее капище, с интересом разглядывая его. Арчибальд, навязавшийся девушке в сопровождающие, неотступно следовал за ней по пятам. Ведьма чувствовала его липкий взгляд, проникающий сквозь одежду, и старалась держаться от него подальше.

– Видишь? – комендант Аша провел рукой по стенке чаши, на которой остались глубокие борозды. Словно какой-то великан провел острыми когтями.

– Что это? – Марта прикоснулась рукой к вмятинам. В пальцах колко защипало.

– А ты, ведьмочка, включи магическое зрение!

Ведьма вызывала Око и тут же увидела слабые светящиеся линии, которые тонкими ручейками сочились из трещины чаши. Они вяло пульсировали в грязно-зеленом диапазоне.

– Остаточные эманации источника. – пояснил Арчибальд и подошел ближе. От него мерзко пахло потом и еще мертвечиной. Око безошибочно показывало, что комендант недавно практиковал некромагию, поэтому его аура была насыщена черным тонами. Поморщившись, Марта сделала шаг назад и уперлась спиной в стену.

– Князь Сурана был магом Земли?

– По цвету источника догадалась? – Арчибальд довольно провел рукой по волосам ведьмы, задержал ладонь на ключице, что виднелась в скромном вырезе серого, невзрачного платья.

– Убери! – Марта брезгливо скинула руку Темного – Я не для этого сюда пришла.

– А для чего? – тонкие губы коменданта Аша коснулись уха девушки – Неужели только для того, чтобы посмотреть на оскверненный источник суранской крепости?

Арчибальд гадко засмеялся, и теперь его рука проникла уже под платье ведьмы. Прошлась по колену, задирая подол, коснулась бедра. Марта рванула прочь и ловко перепрыгнула через большие осколки чаши.

– Не ломайся, ведьмочка! – Темный двинулся вслед за девушкой – Чего тебе стоит? Вас же всему в Тар-Некросе обучали, не убудет от тебя.

– Так что, и этот источник тоже Сирил осквернил? Не только в Браоре? – не обращая внимания на приставания Арчибальда, Марта продолжила свой допрос, и обошла чашу, ловко уворачиваясь от рук Арчибальда.

– Да, наш зазнайка из Фесса – лучший шпион из Темных Лордов – кивнул комендант, почти поймав ведьму, но снова упустив ее. – Устроился придворным магом к князю Сурана, втерся в доверие. Сирил умеет отлично умеет подделывать свою ауру – это дар, данный ему Ашем. Выдал себя за сильного огневика с Острова, вот наивные суранские дураки и допустили его до своего источника. Он долго морочил им голову!

– И что же случилось дальше? – Марта заинтересованно остановилась и даже дала Темному себя схватить за руку.

– Дальше? – Арчибальд опять засопел под ухом, нетерпеливо прижимаясь всем телом к ведьме. – Дальше он выждал время, когда наши окружили эту крепость, закольцевал один из главных силовых потоков источника и запечатал его перстнем Владыки. Мощь источника, не имея больше выхода из чаши, скакнула. Княжеские маги попытались распечатать энергетическое кольцо, но тут наши уже начали штурм, и суранцам стало резко не до источника. Они побежали на стены. А магия в чаше все продолжала и продолжала нарастать, пока та не выдержала, и ее стенки не разорвало. Тогда владыка Аш через свою печать осушил источник до дна.

Пока Марта внимательно слушала рассказ Темного, он уже лихорадочно стаскивал платье с ее плеч, пыхтя над непослушными пуговицами. Ведьма посмотрела на него с презрительной усмешкой:

– Арчибальд, а ты не боишься Валдиса?

– Эту бездарность? – комендант рванул завязки своих шоссов – Я ему не Тарс, я владею заклинаниями третьего уровня.

– Думаешь, это тебя спасет?

Внезапно Марта со всей силы ударила Арчибальда коленом в пах. Тот завизжал от резкой боли и упал на пол, зажимая гульфик обеими руками. Ведьма быстро поправила платье и бросилась к выходу из подземелья.

– Ну и где твои заклинания? – в дверях девушка засмеялась, показав Темному язык – Третий уровень, говоришь?

– Аш тебя забери, подлая ведьма! – простонал Темный, с трудом вставая с колен – Здесь трудно колдовать, особенно боевыми заклинаниями. Но погоди, я еще доберусь до тебя, гадина!

– И Валдис с Сирилом быстро превратят тебя в лича. Тарс тоже руки распускал, а теперь ему больше не до молодых ведьм!

– Ну что тебе стоит, ведьма?! Давай, по-быстрому перепихнемся, никто и не узнает.

– Ты отвратителен, Арчибальд! Иди, сначала помойся!

– Стерва бесплодная!

– Что?! – Марта замерла в дверях.

– А тебе не сказали в Ордене Молчащих? – комендант мстительно захохотал, завязывая штаны – Инициация ваша не просто так проходит. Плата ведьмы за овладение темной силой – бесплодие!

– Врешь! Эвета была беременна! – отрезала Марта – Это все знают.

– Высшая ведьма может многое. – Ехидно кивнул Арчибальд – Но даже она не смогла выносить плод. И ты никогда не познаешь радость материнства. Зато я уж постараюсь доставить тебе радость, пока твои попутчики пируют. Ну же, Марта, не ломайся!

– Пошел прочь, тварь! – на глаза девушки выступили злые слезы, и она выбежала прочь из подземелья, проклиная про себя и подлую Эвету, скрывшую от нее правду, и всех Темных, которые исковеркали ее жизнь…

В город мы вернулись вечером следующего дня. Довольные и окрыленные удачей. Дом на хуторе нам сразу понравился, и мы его сняли, передав старосте деньги для хозяев. Небольшой, чистенький, с фруктовым садом вокруг. А главное – рядом ни живой души, хоть с магией тренируйся, хоть шумные спарринги устраивай. С проселочной дороги дом вообще не видно – его густой лес прикрывает, с другой стороны – невысокий холм возвышается. Лепота! Со старостой договорились, что за пару монет его племянница будет убираться в доме в наше отсутствие. Ну, и готовить для нас, если вдруг понадобится. А пока припрятали на чердаке дома все оружие, собранное у бандитов – оно пригодится потом для подношений Айрану, когда мы его капище восстанавливать начнем. Заодно обсудили с Олафом и возможные места, где могут быть руины храма. Одно из таких мест, кстати, расположено в лесу неподалеку от снятого нами дома. Не факт, что там когда-то был храм именно бога Айрана, но вдруг…?

Все еще бледный Эверс с утра показал нам место бандитского схрона, и мы конфисковали его содержимое. Деньги ограбленному крестьянину вернуть надо? Надо. Да, и остальным пострадавшим пришлось возместить ущерб, чтобы в наше отсутствие селяне над магом самосуд не учинили. А что? Имеют законное право. Так что лучше сразу уладить конфликт и выплатить компенсацию, чтобы все обиженные успокоились. Денег в схроне конечно же оказалось значительно больше, там даже лежало несколько золотых украшений и парочка магических кристаллов. Но я своей властью естественно все это забрал. Почти триста золотых орлов! Целое состояние. Кристаллы Эверс проводил долгим тоскливым взглядом – понятно, что он имел на них особые виды. Ничего, Лукас найдет теперь им гораздо лучшее применение.

Провели очередную тренировку, и я с радостью убедился, что мой вчерашний «призыв» ас-урума не был случайным. Меч теперь действительно перемещается в хозяйскую руку, при произнесении простейшей команды «ко мне!». И никаких тебе сложных заклинаний! Лукас продолжает пребывать в шоке по этому поводу. Но поскольку об ас-урумах вообще мало что известно, мы так и не смогли с магом решить: только мой меч такой крутой, или у всех инисовских клинков есть такая функция? А вот максимальная дальность действия такого призыва пока не совсем понятна, нужно будет еще с этим поэкспериментировать, зато выяснилось, что меч реагирует даже на мою мысленную команду. Кажется, мой ас-урум оказался намного способнее, чем я считал, или это Айран постарался? Лукас склоняется ко второму.

Эверс на тренировке не присутствовал, нет еще к нему доверия. Мы его на это время отправили со старостой на телеге окрестные поля объезжать. Рана на культе мага затягивается рекордными темпами, так что эльфийский амулет вернулся к своему законному хозяину. А Эверсу пора уже и долги отдавать. Не хотел в армии служить? Твоя мечта сбылась – теперь ты будешь магом-агрономом! И не надо кривиться. А то ведь я и передумать могу – иди на все четыре стороны и выживай, как хочешь. Навредить-то мне ты теперь никак не сможешь. Лукас просветил нас с Олафом на счет действия этой клятвы – ее обойдешь! Первое же попытка нагадить – и мага так скрутит, что небо с овчинку покажется. Такая же судьба ждет его и если он язык свой распускать начнет – боль такая, что сто раз пожалеет, что вообще рот открыл. И никакие ухищрения на клятву не действуют – магию не обманешь.

Пыльные и уставшие вваливаемся мы на постоялый двор. Приказчик уважительно кивает, приветствуя нас. Комнаты мы снимаем здесь не самые дешевые, да и ведем себя крайне прилично. К тому же едим всегда у себя, не занимая по вечерам места в переполненном общем зале. По всем статьям получается, что постояльцы мы выгодные, побольше бы таких.

– Господин купец, вам тут оставили письмо.

Олаф степенно забирает запечатанную сургучем записку, но читать ее не спешит. Бросает на стойку медяшку, которая тут же исчезает в кармане приказчика. Заказываем себе горячую ванну и ужин на двоих в номер, поднимаемся наверх. Пока я скидываю надоевшие сапоги, разматываю портянки и с наслаждением вытягиваю ноги, Олаф успевает прочить короткое послание от Конрада. Бывший дворецкий просит о срочной встрече. Переглядываемся. Что-то нам обоим эта срочность не нравится, не к добру это. Но прогуляться до «Ржавого меча» Олафу придется, игнорировать тревожное послание нельзя. Горбун обещает обернуться по-быстрому, и оставляет меня одного.

Пока я отмокаю в бадье с горячей водой и съедаю ужин, Олаф успевает вернуться. По его задумчивому виду понято, что новости не сказать, чтобы плохие. Скорее уж неожиданные. Старый дворецкий все-таки умудрился проговориться княгине Софии о том, что ее блудный сын скрывается в городе и вовсе не спешит показаться на глаза родителей. Оправдался Конрад тем, что матушка Йена места себе не находит и каждый вечер, роняя слезы, молится Единому о благополучном возвращении домой любимого сына. А тут еще счастливый случай – князь на пару дней уезжает из столицы по делам. Вот сердце старого слуги и дрогнуло – сдал нас княгине со всеми потрохами. Так, что теперь мне не отвертеться – завтра вечером матушка велела явиться пред ее светлые очи, пообещав, что князь о моем визите ничего не узнает.

Всю ночь я проворочался с боку на бок, обдумывая, как же мне завтра вести себя с совершенно незнакомой женщиной. Последние два года княгиня предпочитала жить в поместье на Коралловом побережье, а не в замке. Так что виделся Йен со своей матерью нечасто. Судя по его воспоминаниям, вины ее в этом не было, их тесным отношениям препятствовал отец, считая, что жена слишком балует сына. А может, парень просто успокаивал себя такими рассуждениями. Но сам Йен по матери скучал, без нее в замке стало совсем паршиво. Бастарды и так-то не ставили ни в грош княгиню, которой приходилось мириться с непрерывной чередой любовниц мужа, а уж когда та уехала, жизнь парня вообще превратилась в кошмар. Отец посматривал на все издевательства над младшим сыном равнодушно, считая, что это закаляет характер княжича, и он должен научиться давать отпор своим обидчикам самостоятельно. Разница в возрасте – а Йен изо всех сыновей Альбрехта Тиссена был самым младшим – в расчет князем не принималась. Так что житье у парня было не сладким. Голодом его, конечно, никто не морил, и жил он в относительно приличных условиях, но тычков до последнего дня получал от взрослых братьев предостаточно. А глядя на господ, и слуги к Йену относились довольно пренебрежительно.

Так что встреча с княгиней будет для меня еще не самым тяжким испытанием, впереди предстоит «знакомство» с наглыми родственниками Йена. Правда, здесь братцев-бастардов ждет полный облом – позволять им себя унижать я не собираюсь. Есть ведь в этом отсталом мире такая замечательная вещь, как вызов на поединок. Правда, доступен он только аристократам, так ведь и я не холоп – имею полное законное право потребовать с любого дворянина сатисфакции за нанесенное мне оскорбление. А то, что оскорбления эти будут – к бабке не ходи. И тут возникает другой резонный вопрос – как князь Тиссен отнесется к тому, что я слегка прорежу ряды его ублюдков? Поаплодирует мне или же будет искать еще активнее, чтобы в темницу посадить? С одной стороны, я теперь маг, как он и мечтал, и вдобавок его единственный законный, и при этом живой сын. С другой – не знаешь чего и ждать от этого самодура – алкоголика. Плюс еще милый дядюшка Фридрих – темная лошадка, так не вовремя прискакавшая в родной замок. …Или вовремя? Короче, ничего не понятно, придется ориентироваться на месте и действовать по обстоятельствам.

Дорога на Шимзед встретила отряд Темных жарой и пылью. Первые сутки их путь шел по степи. На запад вел довольно неплохой тракт, на котором изредка попадались встречные караваны. Растительность постепенно становилась все более чахлой, солнце палило все сильнее, и спрятаться от него теперь было негде. Марта нацепила на голову платок, стала чаще прикладываться к фляге с водой. Чем дальше отряд уходил от Сурана, тем уже становилась дорога и суше земля. К концу дня на их пути стали попадаться песчаные холмы. Потом появились и настоящие барханы. Первый напоминал гору, с вершины которой ветер щедро кидал песок в сторону отряда.

Наконец, Валдис скомандовал привал. Дроу первыми соскочили с пауков и вкопали вокруг стоянки деревянные колья. Последние они вытащили из вьюков. Клановый вождь щелкнул пальцами, и один из пауков начал шустро выбрасывать из-под брюха плотные нити паутины. Темные эльфы надели серые перчатки и принялись цеплять паутину за колья. Вскоре отряд оказался огороженным настоящей изгородью.

– Почему бы не поставить магический полог? – спросила Марта подъехавшего Валдиса – Я могу попробовать. В Тар-Некросе у меня хорошо получалось.

– А ты попробуй – усмехнулся Темный Лорд.

Марта с большим трудом вызвала Око и с удивлением обнаружила, что магический фон в этой пустыне странно перемешан. Потоки силы переплетались, перекручивались в узлы, а песок нес в себе частички странной черной взвеси. Эти магические частицы очень быстро посекли Око и оно пропало.

– Тут трудно колдовать. – пояснил Валдис расстроенной Марте – Что-то с природой странное творится. То ли Идолы умышленно портят фон, то ли здесь бедствие какое случилось после появления в мире Аша.

– Идолы?

– Увидишь – Темный спрыгнул на землю и начал расседлывать лошадь.

– Валдис… – Марта поколебалась, но все-таки спросила – Это правда про детей?

– Что именно?

– Ведьмы не могут иметь детей.

– Арчибальд сказал?

– Он.

Валдис замолчал, вытирая лошадь и осматривая подковы.

– Значит, правда – в глазах Марты появились слезы.

Темнота наступила быстро, вроде бы только еще багровел закат и вот уже над головой – черное звездное небо. Марта плотнее укуталась в одеяло. Казалось, недавно изнывала от жары, мечтая о прохладе и тени, а сейчас зуб на зуб не попадал от холода. Ведьма подвинулась ближе к костру, чтобы согреться. Рядом уселся прямо на землю Тарс. Казалось, лич совершенно не чувствовал ни жары, ни холода.

– Ты можешь говорить? – помолчав, поинтересовалась у него Марта.

– Могу – из провала на месте рта донесся гулкий ответ.

– Что ты чувствуешь после …преображения? – ведьма услышала, как за оградой зарычало какое-то животное.

Лич долго молчал. Наконец, равнодушно произнес:

– Тьму и холод.

– Понятно… Завтра до Шимзеда дойдем? – резко сменила тему ведьма.

– Нет. Еще три дня.

В путь выдвинулись, едва небо начало светлеть. А когда над горизонтом появился желтый краешек светила, отряд уже бодро двигался на запад.