=== Глава 24. Полуденный огонь ===
Выстроившиеся живым коридором, замершие по стойке смирно офицеры пожирали глазами плавно опускающийся на опоры лямбда-челнок. Совершенно черный, без опознавательных знаков или названия. Рядом приземлились СИДы сопровождения, контролируя пространство.
Опустился трап, люди напряглись, задыхаясь от волнения. Второй раз с момента открытия Академии ее вознамерился посетить столь высокий гость. Палпатин был здесь лишь единожды: произнес пламенную речь о долге имперского офицера, о будущем Империи… Как следует обработав всех попавшихся под руку ментальным внушением.
И вот, спустя годы после этого знаменательного события, на планету прибыл прямой потомок Императора. Его внук.
Встречающие не обольщались юным возрастом визитера: сплетни в вакууме разносятся не просто быстро, а очень быстро, так что о подвигах малыша здесь прекрасно были осведомлены, ведь это была одна из популярнейших тем для обсуждения вечерами, когда преподавательский состав отдыхал от трудов праведных.
Из недр шаттла появились высокие черные фигуры, полностью скрытые длинными накидками, не стесняющими движений, в шлемах с темными визорами, со световыми пиками в руках. Императорская Теневая гвардия.
Первый десяток проплыл сгустками тьмы, разворачиваясь в каре, а следом вышел тот, кого обитатели Кариды и не мечтали увидеть вживую.
Люцифер Палпатин-Скайуокер. Внук Императора и самый его вероятный Наследник, по мнению аристократии и некоторых военных.
Сверкнули в лучах солнца расплавленным золотом волосы, сияя не хуже покрывавшей черную одежду изысканной вышивки. Мальчик постоял минуту, видимо, привыкая к повышенной силе тяжести, которая и сделала планету прекрасным местом для тренировок будущих военных, особенно штурмовиков, обвел взглядом замерших соляными столпами встречающих его офицеров, а также представителей гражданской администрации и неторопливо зашагал прямо к стоящим тесной группой губернатору планеты и пяти офицерам, судя по планкам на мундирах — главе Академии и его заместителям.
* * *
Люк смотрел на развернувшуюся вокруг него суету с любопытством естествоиспытателя, наблюдающего за возней в муравейнике. Легкая паника была понятна: о его прилете сообщили за час до прибытия «Мести». Естественно, администрация встала на уши, пытаясь успеть всё и сразу. Люк бы не удивился, если бы они за этот час умудрились провести капитальный ремонт или что-то подобное: курсантов было много, и энтузиазм в них зашкаливал.
Еще бы!
Их присягу будет принимать представитель императорской фамилии, остальным остаётся только завидовать.
Сама церемония была обставлена с присущим Империи пафосом: флаги, гербы, парадная форма, имперский марш, все ходят строем, дружно отдают честь, хором скандируют лозунги и прочее… В общем, развлекаются как могут. Сам Люк присутствовал в качестве символа. Он был живым воплощением величия Империи (себя не похвалишь, никто не похвалит), доказательством того, что Император интересуется тем, что происходит в его Империи. Держит руку на пульсе.
Однако был во всем этом празднике жизни маленький нюанс.
Мальчик стоял в окружении гвардейцев, находящихся в полной боевой готовности, наблюдая шоу. Сама церемония должна была продлиться час, вроде не слишком долго, но уже через пятнадцать минут начались странности.
Прожив почти всю свою короткую жизнь на пустынном Татуине, Люк, если честно, к большим толпам разумных относился настороженно. Мало того что он просто подспудно ожидал опасности, ведь Татуин был далеко не мирной и безопасной планетой, так еще и постепенно просыпающиеся способности добавляли головной боли. Уже гораздо позже, на Корусканте, мальчик понял, как ему повезло, что щиты рухнули в тот момент, когда он был в пустыне один, дядя был не в счет. Это дало ему возможность хоть как-то адаптироваться к навалившейся на него информации, поступающей со всех сторон, и отнюдь не через слух или зрение.
Постоянное ощущение связи с пронизывающей вселенную Силой, мысли и ощущения разумных и неразумных существ, эманации, исходящие от мест, предметов и прочего… Перечислять можно долго. Тогда он инстинктивно научился приглушать все это, отсекая лишнее, ведь в этом океане информации можно было просто захлебнуться.
Потом ситуация немного изменилась в лучшую сторону. Путешествуя с отцом на его разрушителе, мальчик постоянно находился в поле его Силы, пронизывающей весь огромный корабль. Вейдер был буфером между ним и всеми остальными. На Корусканте, этом перенаселенном мегаполисе, как ни странно, было еще лучше: Тьма Императора, накрывшая дворец, играла роль толстого одеяла, окутывающего Люка и защищающего его от враждебной среды. В ней было легко и уютно, абсолютно безопасно.
А вот здесь… Сейчас Люк был совершенно один, а Академия была заведением не маленьким. Огромное количество курсантов, выпускники, преподавательский состав, поступившие, проходящие обучение… Их было реально много, и все внимание этих людей было направлено на него.
Энергия просто захлестывала площадь, где проходила церемония принятия присяги, закручиваясь вихрями и стягиваясь к маленькой хрупкой фигурке, стоящей на одной из трибун. Люк прикрыл немного глаза, начав размеренно дышать, так как почувствовал, что его просто захлестывает этот вал эмоций, мыслей и прочего, что еще немного — и ему понадобится сбросить распирающую его энергию. Судя по всему, так самопроизвольно сработала его способность поглощать чужую Силу.
От внимательно следящего за своим подопечным капитана Теней потянуло беспокойством. Люк шевельнул пальцами, подавая знак, что всё в порядке, продолжая усиленно «переваривать» свалившееся на него счастье. Он дышал, отсчитывая удары сердца, чувствуя себя батарейкой, накапливающей заряд. Что ж… После церемонии его ждет очень интенсивная тренировка. Долгая и выматывающая. Это хорошо. Это ему урок. Никогда не знаешь, какие сюрпризы в тебе таятся.
Значит, надо применить меры противодействия… И взять на вооружение. Теперь он будет знать, что может дать ему пребывание в толпе. Церемония закончилась, и Люк довольно улыбнулся. Энергия бурлила, требуя выхода.
— Капитан.
— Да, милорд?
— Мне нужен урок фехтования. Как только поднимемся на борт.
— Хорошо, милорд.
Губернатор с адмиралами и прочими офицерами подошли ближе, осторожно косясь на внушительные фигуры гвардейцев и растекаясь медовыми речами. Люк улыбнулся, сияя глазами с кружащимися в их глубине золотыми искрами, и начал прощаться. Нет времени заниматься пустопорожней болтовней. Его ждет тренировка.
* * *
Путь на Балморру занял шесть часов. Это время Люк провел с пользой: три часа его гонял капитан, помогая потратить дармовую энергию и перевести ее в конструктивное русло. Естественно, ничего сложного гвардеец не демонстрировал, просто вел непрерывную атаку, а Люк защищался. Во время тренировки, проведенной в ангаре, появился и зритель. Траун, естественно.
Чисс с огромным интересом наблюдал, как здоровенный гвардеец, снявший шлем, гоняет по помещению мальчика, еле успевающего отбивать удары световой пики. Гудели алое и синее лезвия, сталкиваясь с треском и искрами, шагов было практически не слышно, Люк азартно сопел, выжимая из себя все, что только можно: капитан двигался очень быстро, хотя и невероятно аккуратно, ведь использовалось боевое оружие. Стоящие по периметру Тени внимательно отслеживали каждое движение спаррингующихся, страхуя на случай неожиданностей.
К концу третьего часа одежду на Люке можно было выжимать, сам он тяжело дышал и начал пошатываться. Капитан бросил на него внимательный взгляд и погасил пику.
— Достаточно.
— Вы совершенно правы, капитан, — пропыхтел Люк, утирая текущий со лба пот рукавом рубашки. — Спасибо. Буду рад повторить.
Капитан коротко кивнул и отошел. Траун с любопытством посмотрел на мокрого ребенка.
— Это было необходимо?
— Да, коммандер, — Люк повесил сейбер на пояс и потащился к своей каюте, мечтая о ванне и кровати. Ванны, естественно, не было, но зато был душ, стопка чистой одежды, приготовленная Беленой, и стакан сока. Напившись, мальчик залез в душ, после чего свалился в кровать, попросив разбудить его через два часа, и молниеносно провалился в сон.
Растолкал его лично капитан. Люк потер лицо, приходя в себя и с удовольствием отмечая, что чувствует себя просто великолепно, после чего принялся одеваться. Через час они прибудут на Балморру.
* * *
Балморра. Бин Прайм, столица.
Среднего роста моложавый подтянутый человек в дорогой одежде недоуменно потер подбородок. Секретарь, сообщивший, что только что на орбиту планеты вышли три разрушителя, застыл, ожидая распоряжений.
— Названия?
— «Месть», «Патриот 1» и «Патриот 2», — отрапортовал секретарь, заглянув в деку. Губернатор недоуменно поднял брови.
— Траун? Интересно, что здесь забыл этот синекожий. Он вроде вместе со всей остальной эскадрой должен быть, под руководством Вейдера… Странно.
Мужчина задумчиво сложил руки на груди, хмурясь и морща лоб. В голове крутилось что-то, связанное с Трауном, какое-то происшествие, случившееся не так давно. Какой-то скандал, что-ли… Еще его друг рассказывал, военный…
В огромное панорамное окно было прекрасно видно, как на площадку перед дворцом опускается лямбда-шаттл, сопровождаемый восьмеркой СИДов, а также еще один челнок. Опустились трапы, и сердце Белтэйна ёкнуло. Эти силуэты мог узнать любой подданный Империи, только цвет был не привычно алым, а совершенно черным.
Императорские гвардейцы.
Стражи окружили прибывшего визитера плотными рядами, за ними пристроилась разномастная толпа сопровождающих, и вся эта процессия направилась прямо во дворец, пройдя сквозь забегавшую, как вомп-крысы, охрану с неимоверной легкостью.
В голове щелкнуло, информация сложилась. Траун. Гвардейцы. Внук Императора. Губернатор вспомнил не один день обсасываемые подробности происшествия и вздрогнул.
Во взгляде секретаря плескалась тревога.
* * *
Специалистов Палпатин отрядил просто зверских. Десять человек в мундирах одного из отделов СИБ набросились на предоставленные им документы с энтузиазмом идущих в атаку ранкоров. Они развили бешеную активность, выискивая нестыковки, подозрительные допущения и прочие свидетельства того, что губернатор может быть нечист на руку. А пока они проводили плановую ревизию (оказывается, СИБ практиковала подобные налеты, не давая чиновникам расслабляться), губернатора взял в оборот еще один сибовец, мужчина лет шестидесяти с такой доброй и неописуемо ласковой улыбкой, что у любого, увидевшего ее, тут же возникало желание уйти в гипер и не вылезать оттуда до конца своих дней.
Рвение безопасников было понятно: Балморра в Империи была на особом счету. Начать следовало с того, что находящаяся на окраине Центральных миров планета-фабрика имела невероятно важное стратегическое значение. Здесь сошлось и удобное расположение, и характер производимой продукции: вооружение.
Тесно сотрудничая со «Строительными Верфями Куата», производители Балморры были первыми строителями шагохода AT-ST. За такими планетами Палпатин следил особенно тщательно, а в данном случае так тем более — уж очень ситху не нравилось стремление части верхушки правительства Балморры к независимости. Такое он обычно пресекал достаточно жестко, однако не в этой ситуации. Если надавить слишком сильно, начнется брожение, а это недопустимо, планета должна быть абсолютно лояльной, поэтому сибовцы получили особые указания, и Люку Император отдал четкие и недвусмысленные распоряжения насчет действий на Балморре.
* * *
Белтэйн настороженно наблюдал за заинтересованно разглядывающим производственное оборудование мальчиком, одетым в строгую одежду черно-алого цвета: брюки, заправленные в сапожки, рубашка и камзол. Никаких украшений, никаких лишних деталей. Со всех сторон их окружили гвардейцы, заставляя инстинктивно сжиматься при взгляде на плавные движения элитных стражей.
Сразу после представления ребенок изъявил желание посетить производство, любое, на выбор губернатора, и Белтэйн не мог отказать. Не в этом случае. Плевать, что перед ним стоит мелкий шкет, здесь и сейчас это олицетворение Императора, и выказать пренебрежение ему… Идиотов нет. Есть и менее болезненные способы самоубийства.
Мальчик неторопливо рассматривал конвейеры, собирающуюся и готовую продукцию, слушал пояснения Белтэйна и главного инженера, выставляющего производство в самом лучшем виде, но практически не задавал вопросов. Так, изредка, поддерживая разговор и демонстрируя, что он все-таки слушает.
При этом он цепко осматривал пространство посветлевшими глазами и изредка хмурился.
* * *
Люк чувствовал себя странно. Очень странно. Он не то чтобы нервничал, но ощущал, что здесь что-то не так, вот только понять, что именно, пока не мог.
Чем дальше, тем больше Люк чувствовал нарастающий зуд, предупреждение Силы о грядущих опасностях. Четких видений не было, однако он не собирался игнорировать даже намек на подозрение. Уж очень нервничали отец с Палпатином в последнее время, а паранойя — это не только заразно, но и передается по наследству. А наследственность у него отличная…
Осмотрев еще один цех, Люк неожиданно замер, начиная сканировать помещение Силой.
* * *
Главный инженер, человек по имени Людо Расвик, увлеченно расписывающий перспективы производства шагоходов и прочего, осёкся, внезапно прикусив язык. Мальчик, только что внимательно его слушавший, остановился и замер, лицо его похолодело, а глаза прищурились. Гвардейцы плавно шагнули ближе, держа пики наперевес, но пока не активируя.
— Милорд? — глухой голос гвардейца разбил повисшую напряженную тишину.
— Неопределенно, капитан… — звонкий голос ребенка отдавал металлом. — Неопределенно… Но близко.
Судя по всему, гвардеец его отлично понял, так как стражи резко подобрались, и делегация, сопровождающая высокого гостя, напряглась. В воздухе разливалась угроза.
— Э… — Белтейн откашлялся и сделал было попытку шагнуть вперед, но тут же замер на месте, пригвожденный к полу ясно ощутимыми тяжелыми взглядами гвардейцев. — Милорд? Вас что-то обеспокоило?
Мальчик резко повернулся к губернатору, поднимая лицо, и мужчина с трудом подавил желание отступить. Глаза ребенка стремительно желтели. Минуту он равнодушно сверлил замершего губернатора взглядом, после чего повернулся к капитану:
— Чист.
— Милорд?
— Уходим.
Ребенок прищурился, разглядывая ничего не понимающего мужчину, после чего посмотрел на стоящего рядом с губернатором особиста, все это время изредка задававшего вопросы по производству.
— Проверьте заместителей.
СИБовец признательно кивнул. Белтэйн замер, ощущая, что происходит что-то опасное.
— Проверьте эти коридоры. Они мне… не нравятся. Губернатор?
— Да, милорд? — еле выдохнул мужчина.
— Было приятно познакомиться. Его Императорское величество получит мой отчет. Сегодня.
Кивнув, маленькое чудовище быстрым шагом направилось к выходу, причем к боковому, в окружении гвардейцев. Белтэйн и Людо переглянулись, одинаково бледные и мало что понимающие. Тем временем в цехе началась суета, откуда-то налетели сибовцы и разбежались по помещению. Мужчина вздохнул и тут же едва не подпрыгнул: его вежливо взяли под локоток.
— Губернатор? — пожилой мужчина в мундире улыбнулся ранкорьей улыбкой. — Давайте побеседуем.
* * *
Люка несло. Он шагал по коридорам, бездумно сворачивая то влево, то вправо, спускаясь по каким-то лестницам, поднимаясь. Сила вела его, маршрут горел в сознании, словно путь на навигаторе, он несся вперед, чувствуя, как щелкают невидимые часы, отсчитывая время.
Щелк. Левый коридор.
Щелк. Одним взмахом руки вынести запертую дверь.
Щелк. Свернуть направо, спуститься по лестнице.
Щелк. Угрозы от живых нет. Но это не отменяет её. Обычная мина, простая растяжка. Или замаскированный фотоэлемент. Или просто датчик, срабатывающий на вибрацию. Дроид. Продолжать можно долго.
Убить одаренного сложно, но не невозможно. Есть оружие, предназначенное для убийства тех, в ком есть дар, и его достаточно много. Хотя чаще одаренные гибнут по собственной глупости.
Бич всех форсъюзеров — самомнение.
Люк отлично понимал, что и за ним водится такой грешок, поэтому боролся с ним, как мог. Он помнил из своих видений, что есть расы, не подверженные влиянию Силы, есть места, где ее нет, есть животные, способные её блокировать. Акаади такое тоже было прекрасно знакомо, в свое время его поносило по галактике, и ситх навидался всякого. А как-то раз его подловили простые наемники, не имеющие совершенно никакой связи с Силой и едва не унесшие с собой его голову в качестве трофея.
Забрака тогда спасло то, что он был очень хорошо натренирован, сумел пресечь мгновение паники и дать отпор. Однако целым он из боя не вышел, и это учитывая тот факт, что обращению с оружием и прочим он учился практически с младенчества в Ордене джедаев, а на момент нападения уже являлся законным обладателем титула лорда ситхов.
Поэтому тренировки Люка включали в себя не только работу с Силой, но и просто физическую подготовку, осуществляемую по часу в день с блокираторами на руках. Прекрасная возможность почувствовать себя простым смертным, великолепно сбивающая спесь.
Шаг, еще шаг, еще… Они шли по коридору, и Люку казалось, что они проламывают пространство. Воздух сгустился, перед глазами неожиданно поплыло, его тянуло то в одну сторону, то в другую. Скайуокеру казалось, что он кричит, что из глаз и ушей хлынула кровь, он рвался вперед, а воздух резал кожу невидимыми лезвиями, вырывая куски мяса, сбивал с ног диким напором, заставляя свернуть в сторону.
Но сворачивать было нельзя, из коридоров несло отсроченной смертью, поэтому он полз вперед, закрыв глаза, не видя, не слыша. Неожиданно его подхватили твердые, закованные в броню руки, Сила взвихрилась — гвардейцы спасали своего Повелителя.
* * *
Райф нервничал все сильнее. Люцифер, явно находясь в трансе, помчался вперед, так что им оставалось только окружить его плотным каре и идти рядом. Ребенок смотрел остекленевшими глазами, с каждым шагом, с каждым поворотом дыша все тяжелее. Райф вынес Силой двери, открывая проход, за ним открылся основной коридор, пестрящий ответвлениями, и тут началось нечто непонятное. Мальчика зашатало, он резко сбавил скорость, его все норовило повести в сторону, но он упрямо шагал только вперед. Неожиданно из его глаз и ушей потекли тонкие струйки крови, он взвыл, тихо, обреченно, падая на пол…
Капитан подхватил легкое тело на руки и побежал, чувствуя нарастающее со всех сторон давление. Тени сомкнули ряды, перестраиваясь в защитно-атакующий ордер.
Коридор был странно пустынен, но чужое внимание плавило стены, заставляло дрожать пол под ногами, обжигая подошвы бронированных сапог.
Бегущие впереди гвардейцы синхронным ударом Силы, отработанным на тренировках до автоматизма, снесли двери и часть стены, вылетая на простор. Послышался гул, с неба спустился шаттл, на лету выдвигающий трап, Тени запрыгнули внутрь, оправдывая в этот момент свое название, трап поднялся, и челнок взмыл ввысь, унося драгоценную ношу, лежащую без сознания на руках телохранителя.
* * *
— Ушел! Он ушел! Как?! Как это могло произойти?! — стены дрожали, трескаясь от ярости бушующего разумного. Подчиненные жались к стенам, сливаясь с обстановкой, пряча свое присутствие, пытаясь казаться маленькими и незаметными.
Ярость мужчины была понятной. Ребенок полдня шатался по заранее подготовленным маршрутам, и ни одна… Ни одна сволочная ловушка не сработала! Ни основные, ни дополнительные, ни подготовленные на самый крайний случай и просто так. Никакие.
Мало того, мальчишка насторожился, неожиданно бросил всё и удрал, так что оставалось только перейти от наблюдения к прямому воздействию, но и здесь их поджидала неудача. Невзирая на все усилия, Вейдерово отродье прошло по самому лезвию, не свернув в нужную им сторону, выстояв и благополучно свалив на орбиту. И теперь его не достать. Это раз.
И о покушении уже знают. Это два.
* * *
Люк медленно выплывал из странного, тяжелого забытья, накрывшего его в коридоре. Пальцы дернулись, и вокруг началась суета. На лоб легли прохладные ладони, фонящие беспокойством и заботой (Белена?), и затем лицо обтерли влажной тканью. Вокруг ясно ощущались сгустки Тьмы, замершие в ожидании атаки — Гвардейцы. За ними мелькали различные разумные, сливающиеся в однородную массу. Подошел еще один неодаренный, пахнущий снегом, холодный и сверкающий. Траун.
— Милорд? — голос Райфа нарушил тишину напряженного ожидания. Люк моргнул, говорить не хотелось, горло саднило, словно сорванное криками. Сила всколыхнулась, приходя на помощь.
— Я в порядке.
— Хвала Великой! — в голосе Райфа скользнуло облегчение, он явно уловил направленное мысленное послание. — Император уже извещен.
— Хорошо.
Веки сомкнулись, Тьма окутала одеялом, даруя покой.
* * *
Мужчина размеренно дышал, успокаивая вздыбленные инстинкты и напряженные нервы. Вдох… выдох… Вдох… выдох… Грудная клетка поднималась и опускалась, напряжение уходило, расслабились сведенные судорогой плечи, оттаяли окаменевшие мышцы.
Ситх постепенно приходил в себя, стоя у окна и глядя сверху вниз на огни Корусканта. Когда до него донесся еле слышный крик его внука, он едва не потерял контроль. Секретарю хватило одного взгляда на крошащуюся под холеными пальцами Императора подставку для стилусов из коросского мрамора, чтобы молниеносно отступить и вылететь за дверь. Опытный мужчина, служащий здесь уже десять лет, он прекрасно знал, когда надо делать ноги, невзирая ни на что. Иначе — смерть.
Такое уже было, несколько раз, и чутье у Дариуса было отменным, не подвело его оно и на этот раз. Как только двери сомкнулись, оттуда потянуло такой жутью, что мужчина предпочел отступить к стене. Подальше. Алые застыли, чутко прислушиваясь к своему Владыке, готовясь выполнить любой приказ.
Так они и стояли, замерев, почти не дыша, ожидая… чего угодно. Время шло, ничего не происходило, постепенно присутствие чего-то жуткого сошло на нет, но секретарь не рискнул навязывать свое присутствие. Если он понадобится — Император позовет. А лезть самому… Жизнь у него только одна.
Палпатин моргнул, потер лицо ладонями. Сила скользнула по связи, показывая, что мальчик жив, в порядке. Сильно утомлен, истощен, но жив. Спит.
Старый ситх даже подумать не мог, что так отреагирует. Неужели так проявляются привязанности? Это было странно… Ново… Болезненно. А ведь Плэгас сделал всё, чтобы такого не было. Действительно всё. Он выкорчевал в своем ученике все стремления к тому, чтобы завести хоть какие-то отношения с разумными, кроме потребительских, он заставил ученика уничтожить свою семью, он раз за разом вырывал ему сердце, пока оно не очерствело окончательно.
И тут такое…
Нет, что-то он чувствовал, связь «учитель-ученик» работала отлично, потом прибавились и кровные узы, пусть и работающие через раз. Но тут понятно… Сын его родился не в результате банального зачатия, а благодаря непонятному эксперименту, чудо и милость Силы, что они вообще хоть что-то чувствуют друг к другу!
Но внук… Малыш самим своим появлением выбил его из колеи. А потом оказалось, что кровная связь соединяет Императора и с ним… И сегодня он это прочувствовал в полной мере. Люк кричал… И он услышал.
Неожиданно Император вздрогнул от пришедшей в голову мысли и метнулся к голопередатчику. Если услышал он, то Вейдер тоже услышал. Силу обожгло чужой яростью, ужасом и бешенством — такой знакомый коктейль. Связь установилась, и Император горячо возблагодарил Силу за то, что «Истец» не в гипере.
— Сын.
— Отец!
Напряжённые взгляды столкнулись и переплелись, спаивая разумы воедино. Сидиус прищурился, складывая руки на груди:
— Не вздумай.
— Что? — попытался придать себе непонимающий вид Вейдер, но мало того, что у него это плохо получилось, так и Сила выдавала намерения ситха с головой. Резня. Это было самое мягкое определение, которое смог подобрать Палпатин для описания желаний, обуревающих в данный момент его сына.
— Именно это, — процедил Палпатин. — Не вздумай лететь к Люку. Он в безопасности, находится на борту «Мести», истощен, это да, но ничего опасного. Отчет я тебе уже переслал.
Вейдер дернулся, но вновь застыл, прикрывая глаза и стискивая зубы. Мужчина дрожал, словно застывший на месте хищник, которого остановили в момент атаки, его раздирало на части, Сила бешеным смерчем закручивалась вокруг бронированного тела. Он рвался туда, где сиял в Силе его ребенок… Но — приказ. Нельзя.
— Спокойствие, сын, — неторопливо, вбивая свою волю в сознание Вейдера, продолжил Император. — Спокойствие. Наши видения не сбылись, Люк избежал опасности, неблагоприятная линия отсечена. Он жив. Здоров. В безопасности. Сейчас он спит. Как только проснется и придет в себя, свяжется с тобой. Распоряжения я уже отдал.
Вейдер закрыл лицо руками, застонав в отчаянии. Невозможность сорваться с места… Ожидание его просто убивало.
— Энакин…
— Да… — прохрипел в ладони Вейдер.
— Люцифер в безопасности. СИБ готовит отчет.
Ситх резко отнял руки от лица, вскидывая голову. Сила бурлила, готовая атаковать, рвать на части.
— Я сам буду курировать расследование, — на лице Палпатина расползлась жуткая усмешка. — Сам.
Вейдер выдохнул, сжимая кулаки, постепенно приходя в себя. Как ему сейчас не хватало Люка! Вот кто мог его успокоить, забрать его ярость и безумие, даруя пусть не безмятежность, но равновесие.
— Сам?
— Сам, — подтвердил Император.
— Это хорошо. Хорошо… Хорошо! — твердо взглянул мужчина. — Я останусь здесь. Все равно операция еще не закончена…
— Вот и чудесно, — ласково улыбнулся Палпатин. — Закончи намеченное, спусти пар. Развейся. Это поможет. И не волнуйся — Люк свяжется с тобой первым.
Вейдер успокоенно кивнул, и Император прервал связь, сойдя с платформы, начиная анализ поведения сына. Что ж… Все прошло лучше, чем он рассчитывал. Он успел до того, как ученик бросился к Люку, успел задавить эти порывы и перевести энергию в более конструктивное русло. Жаль его противников… Вейдер церемониться не будет, снимая стресс и сбрасывая накопленное напряжение. Будет резня… Ничего, если что, это можно оправдать. Волнение за мальчика, покушение… Если правильно подать, галактика обрыдается.
Ситх цинично хмыкнул, покачав головой. Сколько проблем! И сколько возможностей!
* * *
Белтэйн проклинал тот день, когда на планету спустился внук Императора. Визит принес сплошные неприятности, причем не только для него лично, но и вообще для всей планеты.
Мало того что для начала их хорошо потряс отдел финансовых нарушений, это дело было привычное, естественное. Следователи перерыли все документы, залезли в каждый датапад, просмотрели все, до чего дотянулись их длинные цепкие лапы. Нервно, нудно… Знакомо. Каждый год одно и то же…
В целом, губернатор не слишком волновался, да, проверка заставляла нервничать, но не вызывала какого-то иррационального ужаса. Сам он был чист, не желая мараться ради сиюминутных прибылей, он и так был достаточно богат и избытком жадности не страдал. А подчиненные… Ну, кого-то же надо отдавать на растерзание?
И все бы было как всегда, но неожиданный визит спутал весь расклад, обернувшись неимоверными проблемами. На внука Императора совершили покушение.
Никто не знал — кто, никто не знал — как именно, но результат нервировал уже пятый день. Разрушители висели на орбите, не двигаясь с места, а возникшая чуть ли не из воздуха армия следователей по особо тяжким преступлениям сканировала каждую молекулу в поисках вещественных доказательств.
* * *
Окончательно пришел в себя Люк только на четвертый день. До этого он изредка просыпался, «осматривался» с помощью Силы, проверял связи с отцом и дедом… И вновь впадал в забытье. Назвать это сном было нельзя, сны ему не снились, да и не было ощущения хоть какого-то восстановления сил.
Тело болело, мышцы тянуло, словно он занимался тяжелым физическим трудом, долго, на пределе возможностей, шевелиться было невероятно тяжело. А еще чувствовалась усталость. Дикая усталость, как от занятий с Силой, когда выполняешь что-то очень энергозатратное. В общем, так плохо ему еще не было.
Глаза открылись с трудом, почему-то в голове настойчиво крутилась странная фраза: «Поднимите мне веки». Что за бред? И откуда? Проморгавшись, Люк осторожно осмотрелся, насколько это было возможно. Каюта. Его каюта на «Мести». В поле зрения тут же возникло лицо Райфа.
— Милорд, — в голосе гвардейца сквозило неприкрытое облегчение. Еще бы, тут его Люк прекрасно понимал: если бы с ним случилось что-то нехорошее, особенно летальное… Умирали бы его телохранители очень медленно и очень мучительно. Годами. Если не десятилетиями. Фантазия у Палпатина очень богатая…
— Как вы себя чувствуете?
Люк попытался что-то сказать и захрипел. Ему тут же протянули стакан с трубочкой. Жидкость впиталась в пересохшее, ободранное горло, как дождь в песок: с концами, словно и не было.
— Еще.
Капитан протянул еще один стакан, содержимое которого тут же провалилось в желудок. Смазанное горло саднило.
— Хреново… — просипел Люк, откашливаясь и осматриваясь более тщательно. Он лежал на медицинского вида койке, левая рука была исколота: внутривенное питание, судя по всему, рядом несколько непонятных приборов. По периметру стояли Тени, в полной боевой готовности, в углу нервничал пожилой человек в халате — медик, вытягивающий шею в попытках рассмотреть, что творится с его пациентом. Недовольно скривившись, Люк повернулся к Райфу.
— Капитан… — шепот был еле слышен, но гвардейца это не смутило. — Всю эту ерунду, — мальчик шевельнул рукой, — убрать. Меня — на нормальную кровать. Принесите еды. Печеное или отварное мясо. Орехи с медом. Бульон. Принесите голокрон, вы знаете, где он. Всех лишних — вон. Но сначала — организуйте мне сеанс связи с отцом. Немедленно.
* * *
Внешнее кольцо. Скопление Утроба. Клатуин.
Небо над планетой плакало огнем, осыпая ее поверхность сгорающими в атмосфере обломками кораблей. Имперский флот уничтожал противника, сначала как следует проредив пиратскую эскадру, а затем загнав остатки в ловушку возле Клатуина. Пираты сопротивлялись отчаянно, но все их попытки прорваться сквозь строй разрушителей были обречены с самого начала: совершенно озверевший в последние несколько дней Вейдер действовал жестоко и безжалостно.
Вначале никто не знал, чем вызвана такая бешеная, садистская ярость ситха, вроде предпосылок не было, однако через два дня после резкого изменения настроения Главкома кто-то шепнул, что на сына Вейдера было совершено покушение. Подробностей никто не знал, было известно только, что планируемое убийцами не удалось, что внушало надежду на то, что все изменится в лучшую сторону. Если до этого мужчина намеревался действовать более мягко, захватив в плен главарей, так как его смущала слишком хорошая для простых пиратов организация этой эскадры, то после… Никаких пленных, только истребление, что и повлекло за собой некоторую корректировку намеченных планов.
Все произошло быстро. И неотвратимо. Но этого было мало… Хотелось устроить резню. Ему необходима была резня.
И шанс получить желаемое ему представился.
Помимо флота, у слишком хорошо организованных пиратов оказалась и база на Клатуине. Засушливая планета была не очень привлекательна в качестве постоянного места жительства, но вот для того, чтобы переждать неприятности — в самый раз. Вейдер свалился на пиратов, как кара небесная, причем в самом прямом смысле этого слова. Нервничающий ситх, ощущающий, что его дитя находится в очень плохом состоянии, и не имеющий возможности прийти к нему на помощь, изливал на противящихся законам Империи все свое негодование и гнев.
Конечно, базу можно было уничтожить бомбардировкой, но это было слишком просто и нерационально. Поэтому на поверхность высадился десант, пока флот перемалывал остатки пиратской эскадры. Эвакуироваться пираты не успели, за этим ситх проследил, а десант не дал возможности будущим жертвам разбежаться по поверхности планеты.
Вейдер по-хозяйски осмотрел хорошо укрепленный вход в бункер и поднял руку в привычном жесте. Толстенные ворота с грохотом вылетели, после чего пошла потеха. Штурмовики не столько штурмовали, сколько не давали пиратам проскользнуть в щели и улизнуть.
Всю работу Вейдер сделал практически в одиночку.
Переждав шквальный огонь, ситх пошел в атаку, сознательно отпустив себя. Полностью. Даже привычные более-менее штурмовики с трудом сдерживали дрожь, идя следом за Главнокомандующим, за его спиной. От ярости ситха дрожали стены и крошился камень, а разумные просто впали в панику, жуткую, неостановимую. Некоторые попытались сопротивляться, но смотрелись эти попытки откровенно жалко. Невзирая на вооружение, пираты поддались источаемому Вейдером ужасу, с легкостью ломающему их волю. Мужчина прошел сквозь базу, как горячий нож сквозь масло, оставляя за собой только трупы. Единственная заминка возникла только один раз: несколько десятков пиратов, чья воля была покрепче, вместо того чтобы паниковать, впали в агрессивное состояние и оказали отчаянное сопротивление, чему ситх был только рад.
Алый меч запорхал с неимоверной скоростью, отбивая выстрелы прямо в стреляющих, раздались крики боли, ряды обороняющихся начали редеть. После краткого совещания выжившие, к которым неумолимо приближался Вейдер, пошли в атаку, надеясь если не прорваться, то хоть как-то зацепить кажущегося неуязвимым кошмарного воина.
— Вперед! — гаркнул предводитель, и нестройная толпа помчалась в атаку, паля из оружия с мужеством отчаявшихся. Вейдер счастливо рассмеялся и плавно шагнул вперед. Меч описал несколько восьмерок, отбивая выстрелы, пара быстрых шагов, разворот — и вот на пол начали падать трупы. Застывшие штурмовики в полном благоговения молчании смотрели, как ситх… танцует.
Это было настолько же прекрасно, насколько и внушало ужас. Неимоверно точные движения, изящные, ничего лишнего, исполненные смертоносной грации. Высокий мужчина в черной броне двигался словно призрак, скользя между нападавшими и с каждым движением уменьшая их количество. Сейбер гудел, рассекая тела, отражая редеющие на глазах выстрелы. Оставшийся в одиночестве предводитель пиратов, рослый тви'лек, тяжело дышал, прожигая Вейдера ненавидящим взглядом. Пощады он не ждал, но умереть вот так… Выхватив вибронож, он с отчаянным воплем бросился на спокойно идущего к нему ситха. Плавный взмах алого лезвия — и по полу запрыгала отрубленная голова. Вейдер погасил клинок и довольно расправил плечи. Кровавый угар медленно рассеивался, оставляя приятное расслабление, удовлетворение от хорошо выполненной работы.
В бункере не чувствовалось живых, кроме него и штурмовиков за спиной. Бросив короткий взгляд на усеянный трупами пол, ситх развернулся и, нахмурившись, нажал на кнопку комлинка, неожиданно подавшего сигнал вызова.
— Слушаю.
— Милорд! — Корд едва не захлебывался от распирающего его счастья. — Вас вызывает «Месть». Вызов от господина Люцифера.
— Сейчас буду!
Вейдер перешагнул через валяющийся на пути труп и помчался к шаттлу. Сын очнулся.
* * *
— Здравствуй, отец, — слабо улыбнулся Люк, тяжело опираясь на спинку небольшого стула: стоять самостоятельно он был не в состоянии, совершенно, поэтому капитан приволок на платформу мебель, и мальчик расположился со всеми удобствами.
— Здравствуй, Люк, — нахмурился Вейдер, рассматривая еле шевелящегося ребенка. Связь с сыном сигнализировала, что чувствует себя Люк так же плохо, как и выглядит. Скрипнув зубами в привычном приступе бешенства, ситх погасил его осознанным усилием воли под понимающим взглядом мальчика.
— Стресс снял?
— Частично, — буркнул Вейдер, дернув головой, и неожиданно прищурился. — А ты разве не почувствовал?
— Слабо, — вздохнул Люк, сильнее наваливаясь на стул. — Вот так вот.
— Плохо, — поджал губы ситх, — я связь не блокировал. Рассчитывал, что это поможет. Хоть как-то.
— А оно и помогло, — разлепил слипающиеся глаза Люк, потерев лицо ладонями. — Действительно помогло… Иначе мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Что-то мне совсем плохо… — пожаловался Люк, глядя куда-то в сторону. Ему было… Стыдно, как это ни странно. Вейдер понимающе хмыкнул. Что поделать, для ситхов сила — на первом месте, а слабости… Их искореняют. Всеми способами. И вот так признать, что ты слаб… Для этого требовалось мужество. И огромное доверие.
— Ты знаешь, что это было? — сменил тему Вейдер, и Люк слегка улыбнулся. Признательно.
— Покушение, что ж еще… Явно одаренный. Или одаренные. Но вот каким образом? Понятия не имею…
— Я читал отчет, — мрачно кивнул Вейдер. — Капитан… Примите мою признательность.
Райф сделал шаг, входя в зону действия передатчика, поклонился и вновь отступил.
— Я спрошу Учителя, может, он знает, — устало выдохнул Люк, чувствуя, что даже этот короткий разговор вымотал его неимоверно. — Позже. И… Отец…
— Да?
— Спасибо.
Ситх улыбнулся и шагнул с платформы, прерывая связь. Люк резко осел, чувствуя, как его подхватывает Райф, и провалился в сон. На этот раз — настоящий.
* * *
Белтэйна трясло. Внешне он старался не показывать свой страх, но внутри… Внутренности сжимались в ледяной комок, аппетит отбило напрочь, спину сводило судорогой. Следователи проверили не только не понравившиеся Люциферу коридоры, но и все остальное, особенно те помещения и переходы, по которым ушел мальчик. И вот тут посыпались сюрпризы. Завод оказался просто напичкан минами, дроидами с интересной начинкой, датчиками… Одна гигантская ловушка.
СИБовцы отчитывались лично Императору каждые два часа. Специалисты работали посменно и круглосуточно, конвейеры остановили, работников трясли, как кустарник яруф во время сбора плодов, но, словно губернатору мало было проблем, на третий день прибыли инквизиторы. Пятеро мужчин среднего возраста, двигающиеся очень неторопливо, даже вальяжно, они тут же растворились в пространстве, изредка мелькая мрачными тенями то тут, то там. Как ни странно, самого Белтэйна не слишком давили, свидетели хором подтвердили, что Люцифер сказал, что мужчина «чист». Однако это не помешало следователю, а затем и инквизиторам вывернуть его наизнанку, хорошо хоть, фигурально.
Допрашивающих интересовало всё. И по какому принципу губернатор выбрал для посещения именно этот завод, и почему именно в это время, и какую цель он преследовал… От бесчисленных, повторяющихся вопросов голова раскалывалась на части, а еще жутко нервировали инквизиторы, один из которых обязательно присутствовал при допросе. К концу недели мужчина уже дергался при каждом шорохе и обмирал от любого движения. Но все его мучения были просто ерундой по сравнению с тем, как трясли его заместителей… Опять-таки по совету Люцифера… Пусть он живет долго-долго, на горе врагам Империи. Несчастный губернатор даже мысленно опасался хоть как-то выражать негатив в сторону ребенка. Лучше уж так… Завуалированно…
Правда, иногда инквизиторы очень странно на него поглядывали и непонятно хмыкали, но ничего не говорили и карательных мер не предпринимали. И это было самое главное.
* * *
Лея не находила себе места, нервируя семью, охранниц, слуг и Учителя за компанию. Шесть дней назад она едва не умерла от ужаса, парализовавшего ее на месте. Охранницы подхватили внезапно начавшую ловить воздух пересохшим ртом, задыхающуюся, царапающую грудь девочку, тут же занося в дом, молниеносно возникший рядом Джинн окутал ее своей Силой, словно в кокон, стараясь оградить от чужого влияния, пока Лея билась в конвульсиях, ничего не видя и не слыша. В эти секунды, растянувшиеся в вечность, пока Квай ставил щиты, ей казалось, что она не Лея, а Люк, что она идет куда-то, а ее рвут на части, и куски мяса с ее тела падают на пол, и кровь бьет фонтаном из жутких ран, оставляя за ней широкий след, и идти неимоверно больно, но останавливаться нельзя… А потом все резко исчезло, и девочка потеряла сознание.
После этого она провалялась в забытьи несколько дней, изредка приходя в себя, ненадолго, успевая только поесть, после чего опять проваливаясь в странное, тягучее состояние дремоты. Квай не отходил от нее ни на секунду, продолжая окутывать Силой, ограждая хоть как-то от влияния извне. Первое, что спросила очнувшаяся девочка: «Что с Люком?». Мрачные взрослые только переглянулись, рассказав о попытке покушения. Винама успела связаться с Палпатином и получила пояснения из первых рук — почти. Выслушав женщину, Император некоторое время молчал, что-то обдумывая, после чего внимательно на нее посмотрел и приказал позвать одну из охранниц.
— Госпожа Винама, — ситх задумчиво потер подбородок, покосившись на вошедшую в поле действия передатчика женщину. — Что я вам могу сказать… С одной стороны — это радует. Кровная связь между детьми все-таки заработала, что поделать, именно такие вот происшествия обычно и помогают раскрыть способности. С другой — для девочки это был не лучший способ сломать барьеры, хорошо хоть мастер Джинн помог. Теперь забот прибавится… — мужчина вздохнул, начиная обдумывать еще одну свалившуюся на его голову проблему. Судя по всему, покушение помогло Лее пробить ту стену, что выстроили в ее восприятии препараты, которыми ее пичкали, а также она сама — благодаря настойчиво убеждавшим ее Органа.
Это, конечно, радует, все-таки потенциал у девочки очень хороший… Был, по словам Люка. И теперь есть неплохие шансы на то, что этот потенциал начнет развиваться. С другой стороны… Лея — Светлая. Со всеми вытекающими из этого проблемами. Для нее такой способ необычайно травматичен, это не Люк, который после нападения крайт-дракона пропсиховался — и бодро поскакал сдирать с него шкуру, изобразив из себя потрошителя-любителя. Одна надежда на то, что Джинн поможет, все-таки джедай, пусть и Призрак. И забрать на Корускант нельзя, будет еще хуже, сейчас у нее обострилась чувствительность, малейшее касание Тьмы — и последствия предсказать будет невозможно. Хорошо хоть на брата у нее реакция положительная… А еще… Решение оформилось, и Император остро взглянул на Винаму.
— Итак. Госпожа Винама. К Лее никого не подпускать — только родственники, охрана и Джинн. Всё. Тишина, покой, только положительные эмоции. Лирбет.
— Да, Ваше императорское величество, — стражница сделала шаг вперед и поклонилась.
— Передай мастеру Джинну, пусть продолжает держать щиты. Мало ли…
— Да, Ваше императорское величество, — женщина еще раз поклонилась и отошла в сторону. Император вновь обратил внимание на Наберрие.
— Люцифер уже пришел в себя, так что я отправлю его к вам. Он сможет помочь.
— Это не опасно? — нахмурилась Винама. — Все-таки покушение…
— Нет. К тому же мальчику не помешает отдохнуть. Так что ждите. Госпожа Наберрие.
— Ваше императорское величество.
Палпатин прервал сеанс связи, оставив женщину размышлять о том, какие проблемы свалятся на них с неба через несколько дней.
— Одно слово — Люцифер, — вздохнула Винама, направляясь к своему кабинету.
* * *
Люк вздохнул, просыпаясь. Сила пронизала корабль круговой волной, сообщая о том, что творится на разрушителе. Вот гвардейцы, в его каюте и рядом; вот несколько темных сгустков — явно инквизиторы, вот Акаади, вот Траун, вот много мелких огоньков — офицеры и рядовой состав.
Мальчик открыл глаза и довольно потянулся, отмечая, что ему явно стало гораздо легче. Ушли болезненные ощущения, перестало казаться, что его выжали, как мокрую тряпку, досуха, выдавливая все силы. Он снова был здоровым, бодрым и полным энергии. А еще — дико голодным.
Что ж. Эта проблема легко решаема. Так же как и все остальные.
* * *
— … поэтому ты летишь на Набу, — Император внимательно смотрел на нахмурившегося внука.
— А что с расследованием?
— Одни сплошные загадки, — недовольно дернул уголком рта ситх. — Треть завода превращена в ловушку. Натуральную полосу препятствий, причем крайне специфическую. Мины. Оружие, причем никаких бластеров… Пули, иглы… Очень большое разнообразие. Рассчитано явно на одаренного.
— То есть на меня, — сверкнул глазами Люк, нервно ощупывая нож, прикрепленный на привычном месте.
— Именно. И это мне не нравится. Как ты прошел? — ситх впился глазами в лицо ребенка, одновременно дотягиваясь до него Силой. Люк замер, пытаясь описать то, чего сам толком не помнил.
— Сначала… Это было словно зуд. Сила… Я понял, что вокруг что-то не то. Но было непонятно, что именно. Опасность. Близкая. Надо было срочно уходить… И мы пошли. Я плохо помню маршрут. А потом, когда мы вышли в коридор… — Люк пошевелил рукой, стараясь точно припомнить свои ощущения в тот момент. — Это было — как ветер. Чужое внимание. Они…
— Они?
— Они хотели, чтобы я свернул. В сторону. В любой коридор. Но я чувствовал — нельзя. Смерть. Было больно, словно ножами резали… А потом меня подхватили, и я больше ничего не помню.
— Крайне интересно… — процедил ситх, роясь в памяти в поисках подсказок. — Целенаправленное воздействие… Светлые?
— Не уверен, — скривился Люк. — Нет… ощущения Света.
— Ты говорил с Акаади?
— Да. Он о таком слышал, но ни разу не сталкивался. Сказал, что для такого нужна группа. Один не справится.
Палпатин нервно заходил по платформе, раздумывая, Люк молча ждал.
— Хорошо. Лети на Набу. Займись сестрой. Вот еще одна проблема! — буркнул ситх, поправляя рукав. — С отцом говорил? А то я его еле успокоил!
— Говорил, — расплылся в улыбке Люк. — Папа мне очень помог.
— Как? — с интересом покосился на внука ситх. Мальчик гордо выпрямился.
— Резню устроил.
— А-а-а… Ясно, — понимающе покивал Палпатин. — Ладно. Вылетайте. Траун уже получил распоряжения.
— Конечно, Ваше императорское величество, — Люк поклонился, и связь прервалась. — Уже лечу.
* * *
Адуба-3.
Среднего роста светлокожая молодая женщина равнодушно смотрела на простирающееся перед ней песчаное море. Желтые пески шуршали, перекатываясь под резкими порывами горячего ветра, колышущего верхушки усеянных шипами растений, покрывающих примыкающую к пустыне равнину. Этот контраст женщина считала крайне показательным. Там — гибель от обезвоживания и жары. Здесь — смерть от ядовитых шипов и прячущихся в траве насекомых.
Даже не знаешь, что и предпочесть…
Женщина поправила накидку из термоткани, защищающей от неблагоприятной внешней среды, и заправила за ухо прядь пушистых волос цвета шоколада, выбившуюся из уложенных короной кос. Темные глаза невидяще смотрели в пустыню.
Ветер трепал накидку, то распахивая полы, открывая взорам зрителей — если бы последние тут имелись — висящий на поясе женщины сейбер, то прижимал ее к телу, пряча оружие от нескромных глаз. Женщина застыла, распахивая свое восприятие для вселенной, чувствуя единение со всеми живыми существами, ее наполняющими, ощущая биение пульса галактики.
Раздавшиеся за спиной шаги вывели ее из транса, заставляя моргнуть и плотнее запахнуться в накидку.
— Что скажешь? — мужской голос заставил собраться, расправить плечи.
— Надо менять дислокацию, Джастус, — мягкий голос женщины почти не выделялся на фоне шуршания песка. — За последнюю неделю Силу взбаламутили, словно пруд, в который бросили камни.
— Да. Я тоже почувствовал. Тьма вновь активизировалась, хотя до этого все было спокойно.
— Именно. Было. Поэтому — надо выбрать, куда полетим. Это должно быть достаточно удаленное, безопасное место. И еще… — женщина помолчала, обдумывая неожиданную новость. — Надо послать сигнал общего сбора.
— Надо, — согласился мужчина, поправляя капюшон накидки. — Но нас все равно мало.
— Может быть, — пожала плечами женщина, — но в этом случае качество перевешивает количество.
— То есть? — мужчина прищурился, разглядывая безмятежное лицо собеседницы.
— Йода и Кеноби.
— Что с ними?
— Они решили присоединиться.
Мужчина и женщина смотрели друг на друга, глаза в глаза, а ветер все сильнее трепал их накидки. Резкий порыв рванул ткань, в которую запахнулась женщина, обнажая висящий за спиной длинный металлический клинок.
— Идем?
— Идем, Шаддай. Теперь у нас есть шанс. И неплохой.
— Да. Император еще узнает, что такое сила Светлой стороны.
