Глава 10
Полигон. 1998 г.
Массивные угловатые гусеничные машины, раскачиваясь на ходу, переваливались через неглубокую ложбину. Опытный зенитный дивизион выдвигался в район практических стрельб. Стас Рубанов маялся на заднем сиденье открытого армейского «УАЗа», вцепившись обеими руками в спинку переднего сиденья. На раскисшей, разбитой гусеничными тягачами грунтовке машину бросало из стороны в сторону, как корову на льду. Из-под колес летели комья чернозема, вчера весь день лил дождь. Но машина уверенно тянула вперед, водитель даже иногда включал третью передачу, но при этом благоразумно держался на дистанции от машин дивизиона. Рядом со Стасом сидел капитан Николай Наговицын, а на переднем сиденье расположился его старый знакомый майор Евгений Лесовик. Офицеры представляли на стрельбах Центральное управление ПВО, заказчика «изделия». С Женькой Лесовиком Стас познакомился еще четыре года назад на том же самом полигоне, по которому они сейчас тряслись. Следом за «УАЗом» шел «ЗИЛ-131» с остальными разработчиками и заводскими специалистами, жаждущими своими глазами увидеть пуски. Рубанову сегодня повезло: непосредственное наблюдение за пусками осуществлял Лесовик, предложивший Стасу ехать на «уазике». Естественно, Стас согласился, во-первых, он давненько не виделся с Женькой, тот жил в Москве, и, кроме как на испытаниях или во время редких командировок, в управление ПВО они не пересекались, во-вторых, «ЗИЛ» мотало по грязи так, что не верилось, что у него в кунге еще оставались живые люди.
Дивизион тем временем скорым маршем приближайся к заданной точке. Гусеничные вездеходы спокойно держали 30–40 км/ч. Командный самоходный пункт, радиолокационная станция, две пусковые и две пуско-заряжающие установки перемалывали гусеницами мокрый грунт. Следовавшим за ними колесным машинам приходилось несладко. Дивизион вел смешанный расчет из офицеров зенитчиков и специалистов разработчиков. До расчетной точки осталось пересечь вброд русло узенькой речушки, затем перевалить гряду невысоких оплывших холмов, и все, примерно пять минут хода. «УАЗ» бросало из стороны в сторону, водитель, молоденький ефрейтор-срочник, в последний момент крутанув руль, увернулся от торчащего из земли валуна. Не ожидавший толчка Стас повалился на капитана.
– Что?! Сидеть спокойно не можете? – повернулся к ним Евгений. – Чуть машину не опрокинули.
– Специально, что ли, такую погоду выбрали, – проворчал Рубанов. За последние месяцы он успел отвыкнуть от прелестей полигона. Первоначально стрельбы планировались на август, но из-за непредвиденных задержек сроки сдвинулись.
– Специально, специально, – со смехом ответил Николай, спихивая с себя Стаса, – чтоб вашу технику как следует порастрясло на кочках. Глядишь, ракеты по дороге отвалятся.
Ответом послужил громовой смех. Два года назад в Крыму на таких же опытных стрельбах от тряски у «Панциря» отвалился контейнер с ракетой. Повезло, что не взорвалась. Но с тех пор военные при каждом случае напоминали разработчикам о конфузе. Стас смеялся вместе с офицерами, «Панцирь» разрабатывало другое КБ. Водитель, вцепившись обеими руками в руль и наклонившись вперед, вглядываясь в дорогу, не обращал никакого внимания на пассажиров. Важнее было не потерять их на очередном ухабе.
– Надо было БТР брать, – проронил Евгений, когда машина с пробуксовкой и скрежетом трансмиссии выползла из ложбины.
– Кто машину выбирал? Сам же говорил: поедем с ветерком – отозвался Наговицын.
– Можно было и БТР, – философски согласился майор, – да только смотри, как парит! В БТРе было бы душно.
– Мужики, БТР брать было опасно, – заметил Стас.
– Почему?
– Открою маленький секрет. Только учтите, я этого не говорил. Головка самонаведения «изделия» оказалась более чуткой, чем по заданию.
– Ха! Ты нам зубы не заговаривай! Наплетешь с три короба, а потом выяснится, что она только в воздух попадать может. Опять схему напутали или не тот сенсор применили.
– Погоди, ракета может бить и по наземным целям, а головка на самом деле слишком чуткая. И если теряет цель, сама захватывает ближайший подходящий объект. К примеру, у БТР радиофон, как у «Томагавка».
– Блин, хорошо, что джип взяли, – выдавил из себя Лесовик.
– А кто у вас головку разрабатывал? – поинтересовался Наговицын.
– Секрет. Не могу сказать.
– Да брось, Стас. Надо же знать, кому морду набить. В случае чего.
– Ну ладно. Помнишь, в прошлом году на Байкале летающую тарелку сбили?
– Что?! Это же утка! – возмутился капитан.
– Нет, это потом уже написали пару идиотских статеек, чтобы все так думали. Зенитчики засекли тарелку, приняли за нарушителя и дали залп. Кажется, «C-300» стрелял. Попали. НЛО свалился в тайгу. Пограничники нашли тарелку, правда, экипаж погиб, не выдержали нашей атмосферы. Потом приехали гэбисты и все засекретили. Но кое-что успело просочиться в прессу.
– Возможно, – задумчиво проговорил Евгений. – КГБ это может. Очень даже может.
– Так вот, – продолжил Рубанов, – нам в Бюро весной привезли ракеты с летающей тарелки. Мы скопировали их головки самонаведения и поставили на новое «изделие».
– Ах, ты!.. – смеялись долго и весело. Лесовик и Наговицын давненько не попадались на такой трюк. Смеялся даже водитель, причем не сбавляя ход. Как он при этом умудрился не опрокинуть машину, осталось загадкой. Колонна тем временем скатилась в прорезанный речушкой овражек. «УАЗ», сбавив скорость, на пониженной передаче плавно вошел в воду. Глубина была меньше полуметра, но водитель вел машину осторожно, боясь залить двигатель.
– Знаешь, у меня скоро новоселье, – заявил Наговицын, – у сеструхи муж квартиру взял на Юго-западе, под кредит на пять лет.
– А так сейчас можно? – поинтересовался Стас. Ему двушка досталась совершенно бесплатно, как специалисту номерного КБ. Перипетии квартирного вопроса его практически не касались.
– Можно, они деньги накопили, да я еще подкинул. Как раз на две трети стоимости хватило, а остальное за пять лет спокойно выплатят. Володька нормально зарабатывает, он на подшипниковом заводе начальник участка, да и Катя из декрета вышла.
– А какой процент?
– Три с половиной годовых.
– Нормально, можно брать, – заметил Евгений Лесовик. – У меня братишка раздумывает: брать или не брать. И хочется, и боится, что не расплатится.
– Он же у тебя вроде на Кавказе воевал? – поинтересовался Николай.
– Да, даже пара медалей имеется.
– Дурак, пусть берет, – безапелляционно заявил Наговицын. – Участникам боевых действий дают беспроцентный кредит на 15 лет. Пусть подберет новостройку, собирает документы, справки – и бегом в банк.
Машина вслед за дивизионом перевалила через ложбину между двумя возвышенностями и выскочила на ровное место.
– Все, приехали. Тормози вон у того дерева, – велел Лесовик, указывая на одиноко стоящую березу.
Через пару минут заляпанный грязью «УАЗ» остановился в тени широко раскинувшей ветви над полем березы. Рядом скрипнул тормозами «ЗИЛ». Из него посыпался слегка помятый инженерно-технический контингент. Лена и Ириша, единственные женщины в грубой мужской компании, расположились на отнятой у Наговицына плащ-палатке у дерева. Остальные находили места где придется. Стас остался в «УАЗе», обзор из машины был хороший.
Тем временем дивизион развернулся в боевое положение. Радарная станция «Купол» замерла на месте, антенна зенитного радара плавно распрямилась над машиной. Две пусковые установки остановились по обе стороны от радара примерно в пятидесяти метрах. Командная машина выкатилась на пару сотен метров вперед.
НИИ испытывал новую модификацию ракеты для комплекса «Бук M1–2». Сам комплекс был принят на вооружение недавно, но научная мысль не стояла на месте. Благо, заказчик щедро финансировал новые разработки. Первоначально боевые пуски не планировались, но, после того как ракета с блеском прошла все испытания, руководивший испытаниями конструктор Стаднюк Алексей Макарович, посовещавшись с коллегами, решил «показать товар лицом», то есть провести боевые стрельбы по мишеням. Руководство дало «добро», благо, на полигон привезли достаточный запас «изделий», базовая часть комплекса стояла на вооружении с 83-го года, была отлажена и нареканий не вызывала. На полигоне нашлись и мишени. Главный конструктор созвонился с заказчиком, и пять дней назад в Пономаревку прибыли офицеры из Генштаба, управления ПВО, Министерства обороны. То есть те, кто должен осуществлять приемку новой ракеты и дать заключительный вердикт. Или отрицательный, если, не дай бог, стрельбы провалятся.
На следующее утро после прибытия комиссии были успешно разнесены на мелкие куски две мишени. Стоя над обломками тактической ракеты, послужившей мишенью, возглавляющий рабочую комиссию седовласый генерал-лейтенант Петров распорядился отдать разработчикам на заклание телеуправляемый «МиГ-21». На данный момент единственный на аэродроме полигона. Ветеран авиации, кроме радиоуправления, был оснащен полным комплексом средств РЭБ, автоматом отстрела инфракрасных ловушек и всем тем, что должно уберегать самолет от близкого знакомства с зенитными ракетами. В этом году в Пономаревке были сбиты уже три такие машины. Очередная партия самолетов-мишеней должна была поступить только следующей весной. Но этот экземпляр оказался на редкость везучим и пережил уже две практические стрельбы, вогнав в краску и втоптав в грязь слишком самоуверенных разработчиков из ОКБ-52. Как самолет сажали без летчика, только по радиолучу, оставалось загадкой. Операторы мишени хранили молчание и надеялись посадить его и в третий раз.
Стас молча наблюдал за приготовившимся к стрельбе дивизионом. Не без гордости испытывая почти отцовские чувства к «изделию». Это его ракета. Сколько было потрачено времени, пока на мониторах компьютеров не вырисовались рабочие чертежи. Сколько раз он засиживался допоздна на работе, пытаясь продумать очередной «упрямый» узел. Сколько копий было сломано на совещаниях. И, наконец, экзамен на аттестат зрелости. Практические стрельбы.
Дивизион замер. Со стороны не было заметно ни малейшего движения. Но вот широкая лепешка башни одной из пусковых установок пошла в сторону, приподнялась направляющая рама, и машина окуталась дымом. Ракета сорвалась с направляющей и ушла в небо. Через минуту стартовали еще две ракеты этой установки. По ушам зрителей ударил грохот ракетных двигателей. Пуско-заряжающая машина, фыркнув мотором и выпустив из выхлопной трубы облачко дыма, двинулась к пусковой установке. Стас, не мигая, следил за полетом ракет. Первая уже скрылась за горизонтом.
– Смотри! – Лесовик толкнул Стаса в бок, показывая рукой чуть правее командного самоходного пункта. Стас перевел взгляд в указанном направлении. Там в небе быстро перемещалась крылатая ракета. Мишень шла на бреющем, почти касаясь верхушек деревьев. Зенитные ракеты стремительно сокращали расстояние до цели. Две точки соединились, и полыхнул взрыв. Вторая ракета, не найдя цели, самоликвидировалась.
Ленка Махрова вскочила на ноги и громко взвизгнула:
– Попали!
– Ура! Сбили! – раздались возгласы зрителей. – Попали! Точно, едрит твою мать! Прямо в очко!
Тем временем из пусковой установки и заряжающей машины высыпали люди. Пуско-заряжающая машина пристроилась к корме огневой установки. Шевельнулась короба с запасными ракетами, приподнимаясь на гидравлических приводах, и длинные остроносые сигары поползли по направляющим, занимая места израсходованных ракет. На второй пусковой установке вспыхнули стартовые заряды, окутывая машину облаком дыма и пламени. Сразу две ракеты сорвались с направляющих. Стремительно набрав высоту, огнехвостые повернули почти на 90 градусов и метнулись к линии горизонта. Тянулись секунды ожидания. Ракеты уменьшались в размерах, вот они превратились в яркие точки, еще минута, и огненные точки скрылись за горизонтом. Только в воздухе висели хвосты инверсионных следов. Цель находилась вне пределов видимости. А ракета била на 45 километров.
По условиям приемки, расчет комплекса и разработчик ничего не знали о составе испытания, целях, их количестве, времени появления, дистанции и т. д. Дивизион был обязан самостоятельно обнаружить цель, дать запрос на развернутый в паре десятков километров от стартовой позиции полевой командный пункт. И, получив разрешение, сбить все цели. Люди потрясённо молчали, над головами висела тяжелая тягучая тишина. Только тихо шелестели листья березы да, негромко рыча, вторая пуско-заряжающая машина пристраивалась к своей огневой установке. При необходимости ракеты «Бука» могли стартовать и с пуско-заряжающих машин, по наведению с командного пункта или огневых установок. Но руководство, видимо, посчитало этот вид стрельб излишним. Все было отработано еще на предыдущих моделях, сегодня испытывали только ракету. А машины были от старой модели и уже давно стояли на вооружении.
Тишину нарушило пиликанье рации. Лесовик бросился к «УАЗу» и буквально вырвал из гнезда трубку радиотелефона.
– Майор Лесовик слушает, – это была единственная его фраза, произнесенная в трубку. Наконец, выслушав собеседника и вернув радиотелефон на место в гнездо, Евгений обвел взглядом окруживших его разработчиков и заводчан.
– Генерал-лейтенант Петров недоволен, – в глазах майора блеснула хитринка, – полигон остался без последнего самолета мишени. Стрельбы прошли.
Его голос потонул в многоголосом реве восторга. Мужики бросились качать конструктора Стаднюка. Алексей Макарович вяло отбивался, но вскоре его ноги взлетели над головами специалистов. Затем настал черед главного инженера завода-изготовителя Валерия Фридриховича Акста.
Обратно ехали спокойно, без спешки. Командир дивизиона выбирал дорогу получше, никто от него не требовал прибыть на место в расчетное время. Экипажам боевых машин тоже досталось во время марша. «УАЗ» и «ЗИЛ-131» обогнали гусеничные машины и медленно ехали по раскисшей грунтовке. Евгений извлек из-под сиденья три пластиковых стаканчика и бутылку. И как только она не разбилась во время бешеной гонки?
– Ну, за зенитчиков! За мирное небо!
Закусили завалявшимся в кармане у Стаса окаменевшим пряником. Холодная водка пилась легко, Стас даже не почувствовал, как проглотил полстакана. В голове приятно зашумело. На душе стало легко и свободно. Прохладный ветерок овевал лицо, на небе смеялось сентябрьское солнце. Дело сделано. Стрельбы прошли удачно. Сегодня в клубе будет банкет. Будут и шашлыки у крыльца, будут и водка, и вино, и танцы до утра под хрипящий магнитофон. Жаль только, не будет шотландского виски. У разработчиков «Панциря» возникли проблемы, и они привезут новую систему только через месяц. А значит, не будет и Мансура с КамАЗа, того, который еще весной обещал отметить испытания нового шасси настоящим виски. Ну и ладно! В следующий раз пересечемся.
Завтра утром начнется разбор стрельб. Просмотрим записи приборов и отчеты ракетчиков. Еще раз переберем по секундам сегодняшние испытания. Скорее всего никаких «сюрпризов» не обнаружится. Через два-три месяца будут подписаны все приемосдаточные акты. Новую ракету примут на вооружение, и заводы перейдут к ее выпуску. А между прочим, за такие вещи положена хорошая премия. Как раз хватит на новенький холодильник. Стас уже давно приценивался к двухкамерному «Минску». Большой, вместительный, с отдельной морозильной камерой «Минск» стоил целых две тысячи рублей. Стасу оставалось еще два месяца выплачивать кредит за машину. Но премию можно будет потратить на холодильник. «Или подождать? – мелькнула в голове здравая мысль. – Все равно через две недели улетаю в Белград». Лучше положить деньги на депозит, а к тому времени, когда он вернется из командировки, в продаже может появиться новая модель.
Здание аэропорта «Внуково» бурлило. По громкоговорителю объявили посадку на рейс до Алма-Аты. Полчаса назад приземлился самолет из Ревеля. Стас взглянул на часы – времени было достаточно. До регистрации билетов оставался еще целый час. Подхватив увесистый чемодан и не менее габаритный баул, Рубанов направился к ряду киосков, полностью занимавшему целую стену зала аэропорта. Пробежав равнодушным взглядом по витрине, он взял бутылочку кока-колы и прикупил свежий «Труд».
Он только вчера приехал в Москву. Устроился в гостинице и прошел инструктаж в Министерстве обороны. Все документы – загранпаспорт, рабочая виза, медицинская карта – были давно готовы. Никифоров не обманул, в ОВИРе от Стаса потребовалось только сдать документы и фотографии, заполнить с помощью улыбчивой вежливой паспортистки анкеты. Через неделю он забрал готовый загранпаспорт с рабочей визой Союзной Республики Югославии. Больше времени ушло на медицину. Целых два дня целиком он потратил на медосмотр и прививки. Минздрав плевать хотел на любые чрезвычайные обстоятельства, дела государственной важности и предписания со штампом КГБ и отметкой Министерства обороны, у них были свои инструкции. «Если бы вы ехали лечиться или на срок меньше двух месяцев, тогда другое дело. А так терпите», – совершенно серьезно ответил главврач районной поликлиники, ставя печать в документы, когда, малость ошалевший от воняющих хлоркой больничных коридоров и унылых очередей, Рубанов высказал ему свои претензии.
Но все это было в прошлом, еще до поездки в Пономаревку. В отделе кадров родного КБ выдали командировочное удостоверение со всеми подобающими печатями, в кассе отсчитали аванс. Половину в рублях, половину в югославских динарах. Получилась приличная сумма, особенно если обменять часть динаров на доллары. Что Стас сегодня утром и сделал, обнаружив рядом с гостиницей отделение «Альфа-банка». Его старый приятель Мишка Комаров этим летом отдыхал в Черногории и рассказывал, что в Югославии пользуются популярностью рубли, а в курортной зоне доллары. Местный динар берут неохотно, и в валюте цены получаются ниже. «Жизнь это жизнь» – как пела группа «Opus».
В сером безликом кабинете Министерства обороны собралась небольшая группа специалистов. Серьезный подтянутый полковник с орденом Дружбы народов на груди форменного кителя коротко кивнул собравшимся, сверил наличный состав со списком и, попутно предупредив об ответственности за разглашение государственной тайны, быстро ввел их в курс дела. Союзная Республика Югославия, проводящая независимую миролюбивую политику, в любой момент может подвергнуться агрессии блока НАТО. Советский Союз, верный союзническому долгу, всемерно способствует укреплению обороноспособности маленькой балканской страны. В настоящее время в Югославию по кредитной линии поступает значительное количество военной техники. От собравшихся здесь советских специалистов требуется в кратчайшие сроки создать единую комплексную систему ПВО и подготовить местные кадры. В Югославию поставляются хорошо зарекомендовавшие себя комплексы: «С-300ПМ», «Бук M1» и «Бук М1–2», «Панцирь», «Тунгуска», радиолокационные станции «Купол» и «Горизонт», мобильные посты воздушного наблюдения и другая подобная техника. Ситуация сложная, поэтому советское правительство приняло беспрецедентное решение: оснащать Югославию новейшей техникой категории «А», то есть предназначенной для Советской армии. До этого на экспорт шло оружие только категории «Э», с ухудшенными характеристиками. Особое внимание следует уделять маневренности и маскировке огневых установок и РЛС, работе от внешних средств целеуказания и максимальному использованию оптоэлектронных систем наведения. Радиометристы должны быть готовы в любой момент накрыть страну и прилегающие территории сплошной пеленой помех, обеспечить надежную маскировку дивизионов ПВО и «обрадовать» летчиков НАТО более чем достаточным количеством ложных целей. Необходимое для этого оборудование поставляется в первую очередь. Еще раз напомнив об интернациональном долге и необходимости преподать хороший урок зарвавшимся империалистам, полковник закрыл свою папку и молча покинул помещение. Вслед за ним разбрелись и специалисты.
Вещи Стас оставил в номере гостиницы «Спорт» и весь вечер гулял по столице. Ему нравился этот шумный, вечно спешащий, но красивый и ухоженный мегаполис. За последний год Москва изменилась, на улицах добавилось машин и рекламы, иногда возникали пробки. На Кутузовском проспекте работали дорожники, расширяя проезжую часть. Прямо у стен Кремля, на Манежной площади, строители в огромном котловане сооружали ультрасовременный торговый центр. На улицах встречались афиши, возвещавшие о концерте юмориста Задорнова. К сожалению, попасть не получится, концерт будет только через три дня. У бассейна «Москва» уже который месяц стояли пикеты с лозунгами, требовавшими возродить храм Христа Спасителя. К фонарному столбу прислонился плакат с горестным изможденным лицом, напоминающим героя фильма ужасов. Серые лица пикетчиков и поблекшие плакаты выглядели уныло и беспомощно, прямо как лики святых в Василии Блаженном, куда Стаса занесло в прошлом году. Рядом с пикетчиками стояла урна для пожертвований, но Стас не заметил, чтобы москвичи и гости столицы проявляли особую щедрость, во всяком случае, на его глазах никто к ней не подошел.
После памятника Петру I москвичи настороженно относились к архитектурным экспериментам своего градоначальника. В народе ходил анекдот, что на следующий день после торжественного открытия монумента к скульптору, ожидавшему всенародного признания и лавров, домой заявились хмурые товарищи в штатском, молча отвезли автора в аэропорт и запихнули в самолет рейсом до Вашингтона, на прощание отобрав советский паспорт. Правда это или нет, но автор монстра на самом деле эмигрировал в Америку и возвращаться на родину не собирался.
Стас до самой ночи гулял по старой Москве, прошелся по Арбату, наведался к Чистым прудам, долго стоял над Москвой-рекой. Поужинал он в ресторанчике у метро «Спасские ворота». В стилизованном под харчевню, обшитом толстыми, грубо обработанными досками зале официантки в кокошниках подавали огненную, наваристую сборную солянку, расстегаи по-поморски со снетком, кулебяки, настоящую гурьевскую кашу и мясо по-крестьянски. Запивать это благолепие полагалось сбитнем, морсом и домашним пивом. Стас хорошо отдохнул, успел перед отлетом насладиться прелестями столицы.
Оглядевшись по сторонам, он обнаружил свободное место, прямо под информационным табло, и поспешил его занять. Пододвинув чемодан и баул себе под ноги, он открыл кока-колу об подлокотник и развернул газету. В «Труде» не было почти ничего интересного. Репортажи с Кубани и Северного Казахстана, там собрали рекордные урожаи зерновых. Бодрая статейка о БАМе: наконец-то в следующем году магистраль достроят. Интервью с директором Запорожского автозавода о сотрудничестве с «Дженерал моторс» и предполагающейся реконструкции предприятия. Недавно было подписано соглашение, по которому «Дженерал моторс» получает 40% активов ЗАЗа, а взамен вкладывает деньги в модернизацию предприятия и помогает наладить выпуск конкурентоспособной продукции. Директор завода с неохотой признавал, что «Таврия» в последнее время не пользуется спросом, а для перевооружения предприятия нужны значительные средства. «Ладно. Значит, через пару лет увидим настоящий американский „Запорожец“», – хмыкнул себе под нос Станислав.
Всю четвертую страницу занимала пространная статья известного политолога и публициста Владимира Дорошева. Статья была написана со свойственной Дорошеву вдумчивостью, хорошо аргументирована, пронизана тонким юмором и доказывала необходимость реформирования административно-территориального устройства Союза. Автору нельзя было отказать в знании проблемы. Зачем, к примеру, нужна Еврейская АССР, если там нет евреев? Все три Прибалтийские Союзные Республики по товарообороту и объему ВВП равны одной Калининградской области. Они превосходят ее по территории, но это не критерий, так как Якутская АССР больше их всех, вместе взятых, в пятнадцать раз. Казусом является Ферганская долина, которую на карте не сразу найдешь, разделенная между тремя союзными республиками. Нет никакого смысла в существовании Башкирской, Татарской и Чувашской АССР, все равно они не отражают естественные границы расселения национальностей, то же самое относится к остальным автономным республикам и округам. Они только увеличивают бюрократию, одни их министерства чего стоят, и служат провоцирующим фактором для межнациональных конфликтов. Нагорный Карабах и Абхазия, к примеру.
Автор ненавязчиво подводил читателя к мысли, что следует отказаться от автономных республик и округов, преобразовав их в области и районы. Литву, Латвию и Эстонию надо объединить в одну Прибалтийскую ССР, со столицей в Риге или, еще лучше, в Митаве. Вильно и Ревель при этом станут административными центрами районов. В Закавказье создать соответственно Закавказскую ССР. Укрупнить некоторые области в РСФСР.
Внизу, в качестве обсуждения, шли две коротенькие статейки. Одна от лидера Либерально-демократической партии Советского Союза В. В. Жигулевского. Безусловно, однозначно «за», вплоть до отмены всех союзных республик. И от некоего профессора МГУ Григория Якобинского соответственно «против». Якобинский предлагал осторожно подходить к национальному вопросу, придерживаться «норм международного права» и права наций на самоопределение. Стас возмущенно хмыкнул, в Югославии именно соблюдение «норм международного права» и «права наций на самоопределение» привело к кровавой бойне, которая длится с небольшими перерывами уже с 91-го года. Хорватия и Сербская Краина, Босния, сейчас Косово. Нет, во всем надо знать меру. А Дорошев молодец, хорошо пишет, вдумчиво, и аргументы у него убойные.
Время прошло незаметно. Стас сложил газету и аккуратно положил ее в баул. Затем подхватил свой багаж в одну руку и двинулся к регистрационным стойкам. Чемодан и баул оттягивали руку. И откуда столько всего взялось? Вроде ничего лишнего не брал, все равно получилось много. Зимние ботинки, тёплая подстежка для куртки, в Югославии зимой термометр опускается до 10 градусов ниже нуля, шапка, рубашек штуки четыре, белье, носков с дюжину пар, костюм, джинсы и запасные брюки, бритву, мелочовку всякую, естественно, две бутылки водки, так и набралось. В этот момент объявили регистрацию на рейс № 826 Внуково–Белград, пассажирам предлагалось пройти к шестой стойке. Пока Стас дошел до сектора регистрации, у стойки уже образовалась очередь, человек шесть. Последним стоял невысокий товарищ средних лет в осеннем пальто, с глубокими залысинами и орлиным носом, выдававшим его происхождение. Стас уже видел его вчера в Министерстве обороны.
– Добрый день, вы уже здесь? – Стас легонько тронул товарища за локоть.
– А, здравствуйте, я вас и не заметил. – Георгий, – обладатель орлиного носа, с легким поклоном протянул ладонь.
– Станислав, очень приятно.
– Вы, я вижу, хорошо подготовились к поездке. – Георгий кивнул в сторону поклажи Стаса, сам он держал в руке только один чемодан. – А я так закрутился в последние дни, что поехал в пальто. А там придется больше в поле работать.
Сам Стас был одет в короткую молодежную кожаную куртку, простую, прочную и удобную. В этот момент подошла их очередь. Симпатичная белозубая шатенка в форменном пиджачке «Аэрофлота» проверила их билеты и вбила имена в компьютер. Подхватив свои чемоданы, новые знакомые двинулись к таможенному сектору. Во Внуково сектор для заграничных рейсов был отделен от остального аэропорта. Предполагалось, что для удобства пассажиров. Через несколько метров Станислава и Георгия догнал еще один участник вчерашнего инструктажа. Круглолицый рыжеволосый здоровяк представился Антоном. После церемонии знакомства, когда, повернув по коридору, они попали в таможенный зал, Антон неожиданно побледнел. Через стеклянную стену за таможней открывался вид на летное поле.
– Черт подери! Ненавижу самолеты!
– Так, может, проще было поездом? – поинтересовался Стас.
– Ага, я только заикнулся в Конторе, так меня уже собрались снимать с поездки. Нет, уж лучше немножко потерплю, но зато бесплатно попаду в загранку.
– Есть хороший способ. Перед посадкой выпиваешь бутылку вина, перед взлетом еще одну, и все в порядке, – посоветовал Георгий.
– Ну да, – улыбнулся Антон, – а потом еще и еще.
– Правильно.
– А в Белграде тебя даже не выпустят из самолета, а сразу упакуют в багаж и отправят обратно, чтоб не действовал разлагающе на сербов.
Стасу лицо Антона показалось знакомым. Где-то он ого уже видел. Определенно раньше они встречались, только бы вспомнить, где?
– У нас один товарищ на заводе тоже боится летать, – рассказывал Антон, постепенно приобретая естественный цвет лица. – Он берет с собой пачку бумаги, авторучку и сразу после посадки в самолет принимается считать дробные степени и численные дифференциалы без калькулятора. Говорит, и полет проходит незаметно, и для мозгов разминка.
– А товарища зовут, случаем, не Владимир Леонидович? – спросил Стас. В мире не так много встречается оригиналов. Стас знал только одного человека, боровшегося с боязнью самолетов таким способом.
– Да, так и есть. А вы его знаете?
– Так вы, Антон, из Челябинска! А я думаю, где это я вас встречал?!
– Вот черт! А вы из Владимира, из КБ! Все точно, узнал!
Мир тесен. Антон работал на Челябинском машиностроительном, производившем «Буки», «С-300», противокорабельные «Яхонты» и еще много чего летающего и взрывающегося. Естественно, Стас, часто бывавший на заводе, видел Антона, но с глазу на глаз не встречался.
– А вы откуда? – поинтересовался Антон у молчавшего Георгия.
– Я из Подольска. Системотехник, радиометрист. Провода, антенны, ЭВМ.
– Все ясно, будете нам цели подсвечивать и помехами укутывать.
– Вроде этого. – Несмотря на свою выраженную кавказскую внешность, Георгий говорил чисто, без акцента, видимо, долго жил в России. За разговорами они незаметно подошли к свободному таможеннику. Стас шел первым. Отдав таможеннику документы и бросив багаж на ленту транспортера, он выгрузил из кармана связку ключей и прошел через ворота металлодетектора. Пока багаж просвечивался, чиновник быстро взглянул на документы, бросил короткий взгляд на Станислава, сравнивая оригинал с фотографией, и приложил печать. Рабочая виза с печатью МО способствовала максимально быстрому прохождению пограничного контроля. Сразу за таможенниками в том же зале принимали багаж. Это заняло считаные секунды. Убирая в карман багажные бирки, Стас обратил внимание на Георгия. У того возникли проблемы с таможней. Лейтенант пограничной службы, доселе мирно наблюдавший на экране монитора за проплывающими через рентген чемоданами и сумками, внезапно оживился и, самолично сняв чемодан Георгия с ленты, что-то тихо сказал оформлявшему документы коллеге.
– Нож ваш? – поинтересовался тот.
– Не нож, а кинжал.
– Значит, ваш? Документы есть?
– В декларации все написано, – ответил Георгий, извлекая из внутреннего кармана какую-то бумажку и протягивая ее через стойку, – а вот разрешение на ношение.
– Это уберите, не нужно, это будете в Югославии показывать, – ответил таможенник и, полуобернувшись к лейтенанту, попросил: – Коль, открой чемодан.
На свет божий был извлечен клинок сантиметров 30 длиной с бронзовой рукояткой художественного литья в простых кожаных ножнах. Больше в чемодане не обнаружилось ничего интересного. Стас заметил, как двое охранников в бронежилетах и с короткими автоматами, до этого момента лениво наблюдавшие за пассажирами, подобрались. Один из них как бы невзначай приблизился к Георгию, а второй, отступив на шаг в сторону, приподнял автомат. Вернувшись к документам и внимательно перечитав декларацию, таможенники положили кинжал на место. Вскоре Георгий присоединился к ожидающим его Стасу и Антону.
– Сразу видно, человек на войну собрался, – прокомментировал Антон.
– А зачем кинжал взял? – поинтересовался Стас.
– Как зачем? Мне его отец подарил. Да и как-то спокойнее с оружием ехать, – тихо добавил Георгий. – Там, говорят, опасно, а в случае чего можно от бандитов отбиться.
– Тогда уж лучше пистолет, – заметил Стас. Сам он искренне считал, что ходить по улице с кинжалом на поясе смешно.
– Нормальное оружие не продают, а от бесствольника проку мало. – Аргумент был железным. – У нас в Осетии всем желающим разрешение на кинжал выдают, главное, чтобы несудимый и медсправка в порядке была. Я как два года назад приехал домой к родителям, так сразу пошел в милицию за разрешением. У отца соседи казаки, так у них вообще Шашки имеются. Чем я хуже?
– Сейчас разрешение уже не нужно – заметил Антон – этой весной полностью сняли запрет на холодное оружие. Можно даже с копьем на улицу выйти.
– Правильно сделали, – ответил Георгий. – Ладно, пойдемте на посадку.
Посадки им пришлось ждать целый час. Время коротали анекдотами и смешными историями из своей жизни. Наконец был подан автобус, и когда все пассажиры расселись, новенький «Нефаз» тронулся. Через две минуты он остановился у трапа готового к взлету «Ту-154». Самолет взлетел полупустым, всего около тридцати пассажиров. Стас заметил, что среди них были только три женщины. Видимо, туристки. Большую часть пассажиров составляли мужчины от 25 до 40 лет. Многих из них он видел вчера в Министерстве обороны.
