Тайные встречи. Семеро

Никогда прежде встречи семерых не разделял такой короткий промежуток времени. Сегодняшнее собрание было экстренным, созванным по требованию Иеремии, которого поддержал Аббас. Проходила встреча в резиденции американца на юге штата Юта. С хайвея, проложенного совсем рядом с Центром американской Службы, открывался фантастический вид на красные скалы самых невероятных форм. Пейзаж в этом районе больше напоминал марсианский, нежели земной. Но только человек, знавший нужное место и формулу проникновения, мог попасть на ответвление дороги, мощенное камнем того же цвета, что и скалы. Движение на хайвее было не слишком оживленным, и никто не видел, как шесть лимузинов, свернув с дороги в сторону скалы, похожей на средневековую башню, исчезли, будто растворившись в дрожащем мареве.

Комната для тайных встреч казалась намного уютней той, которую устроил Лев в Подмосковье. Семеро разместились на мягких диванах, перед каждым из присутствующих стоял маленький столик с напитками. Но, несмотря на внешние удобства, в помещении царила такая наэлектризованная атмосфера, что казалось — произнеси кто-то неосторожное слово, и из потолка ударит молния.

Назначить внеочередную встречу имел право каждый из семерых. Но тем самым он брал на себя ответственность за причиненное коллегам беспокойство и, прежде чем открыть встречу, должен был выложить достаточно важную причину ее созыва. Теперь все присутствующие ждали, что скажут Иеремия и Аббас.

— Господа! — начал Иеремия, сохраняя свой обычный постный вид мормонского проповедника. — Я попросил вас о встрече потому, что нарушен главный принцип нашей организации, без которого невозможна ее нормальная деятельность, — принцип полного доверия друг к другу.

Никто из присутствующих не проронил ни слова, даже не шевельнулся, но напряженность в комнате усилилась, насколько это вообще было возможно. Под потолком проскочили едва заметные голубые всполохи.

— Мне стало известно, что двое из нас втайне от остальных ведут собственную игру, — продолжил Иеремия. — Каждому из них очень хочется получить Золотую книгу в единоличное пользование.

— Это серьезное обвинение! — прогромыхал швед Ингмар. — Очень серьезное, и требует веских доказательств!

— Доказательства будут! — угрюмо произнес Иеремия. — И достаточно веские! Но я не хотел бы доводить дело до настоящего разбирательства, со следствием и судом. Для нас всех будет лучше, если нарушители правил сами признают свой умысел. Может быть, им даже удастся оправдаться перед нами. Что же, в таком случае я повинюсь перед ними и с радостью приму заслуженную кару.

— Я полностью согласен с почтенным Иеремией! — сказал Аббас, зло сверкнув глазами в сторону израильтянина. — И тоже буду рад, если те, на кого пало наше подозрение, смогут опровергнуть его.

— Думаю, что пяти минут на раздумья будет достаточно, — добавил Иеремия.

Пять минут прошли в полной тишине, нарушаемой лишь звуками неспокойного дыхания. Когда они закончились, Иеремия вздохнул и сказал с язвительным сожалением в голосе:

— Тогда, господа, посмотрим маленький фильм.

Он взял со своего столика черный пульт дистанционного управления и нажал на кнопку. На стене напротив него разъехались шторки, открыв огромный экран, не меньше четырех метров в ширину. Еще одно нажатие — и на экране появился сидящий за накрытым столом Лев, снятый через калитку.

— Здравствуй, подполковник! — Без всякого сомнения, это был его голос.

— Простите, но я вас не знаю! — ответил человек, к которому обращался Лев. Он не попал в кадр. — Кроме того, я никакой не подполковник…

— Брось, Кубанский. — Лев улыбнулся. — Ты ведь уже все понял. Набери-ка лучше номер экстренной связи. Давай, не бойся, никто тебя не собирается отлучать от Службы…

Через несколько секунд запиликал сигнал вызова. Лев вытащил трубку и протянул собеседнику.

— Убедился?

— Так точно! — Камера переехала, и на экране появился невидимый до сих пор собеседник. Его лицо было хорошо знакомо всем присутствующим.

— Садись, — снова усмехнулся Лев. — Можешь называть меня Лев Адамович. Или, если хочешь, генерал. И не надо демонстрировать мне армейскую выучку. Я пришел не для того, чтобы тешить самолюбие проявлением верноподданности. У меня совсем другая задача. Вы совершили большую ошибку, когда решили скрыться от Службы. Я назвал бы это преступлением, но есть одно-единственное обстоятельство, которое вас оправдывает. Не хочешь узнать какое?

— Так точно, хочу!

— Сядь! Я не привык повторять дважды. А оправдывает вас лишь то, что, принимая решение, вы находились под чужим влиянием.

— Неужели враг?

— Можно сказать и так! И враг очень непростой. Дезертировавший сотрудник Службы. Он и без того обладал колоссальными знаниями и умениями, а теперь его способности умножены врагом. Он стал невероятно силен. Я знаю, что ты обладаешь редкостной интуицией, но даже у тебя не было ни одного шанса устоять перед ним. Ты и твоя пятерка, вы не ожидали нападения с этой стороны, и дезертир сумел заглушить у вас всех чувство предвидения, а потом на расстоянии внушил вам мысль о преступности руководства Службы и заставил поверить, что ее подсказала вам интуиция. Ты, наверное, спросишь: а для чего это ему нужно? Отвечу. Потому что только ваша пятерка во всей Службе способна справиться с ним. Не буду объяснять тебе причины столь странного факта, но это так. Надеюсь, ты понимаешь, какая ответственность на тебе лежит?

Его собеседник кивнул, но все присутствующие рассмотрели на его лице недоверчивое выражение.

— Поэтому никуда не уезжайте из города. — Лев, кажется, не заметил этого. — Скоро дезертир сам выйдет на вас. Да, должен предупредить — у него появилось новое качество, которое никогда раньше не встречалось у подобных гибридов. Он может скрывать свой симбиоз с врагом даже от агентов Службы. Вы будете смотреть ему в глаза, и у вас даже мысли не возникнет, что враг овладел душой этого человека. Дезертир обязательно попытается ввести вас в заблуждение, заставить принять свои слова за чистую монету, но вы не обманывайтесь. Как только он откроется перед вами, а он обязательно это сделает, бейте изо всех сил. Работайте на поражение, иначе погибнете сами. Но, прежде чем нанести последний удар, заставьте его ответить: где он спрятал Золотую книгу? Разрешаю использовать любые способы, вплоть до запрещенных, вплоть до применения пыток, но вы должны узнать, где он ее спрятал, и немедленно сообщить это мне.

— Золотая книга… у него? — спросил Кубанский. — Откуда?

— Службе удалось вычислить место, где маршал спрятал реликвию. Но дезертир обманом выкрал ее и пропал. Непонятно только, зачем она ему понадобилась, ведь он был хорошо знаком с текстом. Если, конечно, падре Франциск не пропустил какие-то места в своем переводе. Но тебе в общем-то знать это не обязательно. Задачу уяснил?

— Уяснил.

— А вот теперь мог бы ответить «так точно!» — холодно улыбнулся генерал и встал со скамьи, давая понять, что разговор закончен.

Иеремия нажал на кнопку, и экран погас. Все присутствующие смотрели на Льва. Он совершенно не изменился в лице и сохранял полное спокойствие. Разве что скулы у него слегка порозовели, но этого вполне хватило для представителей верхушки Службы, не привыкших проявлять свои эмоции, чтобы понять — Лев по-настоящему взбешен. Помолчав немного, он медленно произнес:

— Ну и что? Каких объяснений потребует от меня почтенный Иеремия? Он ухитрился снять мой рядовой разговор с агентом, пусть даже и выполняющим ответственное задание, и теперь старается раздуть из него нарушение принципов Службы! А не является ли непростительным нарушением наших правил сам факт слежки за коллегой, равным ему по положению? Откуда взялся этот видеоматериал? Неужели со спутника снимали?

— Оставьте, Лев! — поморщился китаец. — Только не говорите, что ваши люди не делают то же самое при первом удобном случае! Давайте не будем изображать друг перед другом невинных младенцев. Значит, вы уверяете, что, давая Кубанскому задание найти Золотую книгу, вы вовсе не собирались овладеть ей единолично?

— Конечно! — Лев успокоился, с его скул сошла краснота. — Я вообще не понимаю, как вам могла прийти в голову такая мысль!

— Тогда объясните нам, — спросил китаец, не глядя на Льва, — почему вы скрыли от нас провал расследования, порученного группе Кубанского, и их фактическое дезертирство? И даже зная об этом, вы поручили подполковнику поиски Золотой книги! Как вы прикажете это понимать?

— Никак! — Лев оправился после первого удара, и в голосе у него прорезались высокомерные нотки. — Разве я обязан отчитываться перед кем-то, даже перед вашим высоким собранием, о своих отношениях с агентами?

— Нет, конечно. — Чан понял, что перебрал, и постарался сгладить ситуацию. — Но в нашем случае речь идет о маршале и Золотой книге! Так что дезертирство целой пятерки агентов никак нельзя назвать рядовым случаем.

— Тише, уважаемый Чан! — перебил китайца Арджун. — Не надо упоминать его лишний раз!

Похоже, одно только слово «маршал» внушало присутствующим мистический ужас.

Лев, уверенный, что одержал победу в словесной баталии, высокомерно осмотрел присутствующих, но тут в разговор вмешался Аббас, который все это время порывался что-то сказать:

— Иеремия, попрошу вас продемонстрировать мой ролик. Может быть, этот фильм поможет прояснить ситуацию.

На экране появилась освещенная заходящим солнцем улица. Потом объектив камеры переместился на каменную ограду и стену здания с большой шестиконечной звездой над входом. Около входа стояли двое. Один — совсем молодой, черноволосый и кудрявый, с характерным носом. Во втором с трудом угадывался Ицхак.

— Что за маскарад? — гулко рассмеялся Ингмар.

— Это наш Ицик соблюдает конспирацию! — издевательски сказал Лев, довольный, что внимание присутствующих отвлеклось от него на Ицхака.

Но когда он услышал, что говорит израильтянин своему собеседнику, ехидная улыбка сползла с его лица.

— Предупреждал меня отец — не связывайся с евреями, — пробормотал он, с ненавистью глядя на Ицхака. — Обязательно надуют!

— Попрошу без намеков! — Глава израильской Службы подскочил с дивана.

— Какие уж тут намеки! — Лев не отводил от него яростного взгляда. — Решил хапнуть книгу, чтобы потом торговать информацией? Захотел держать всех нас на коротком поводке?

— А сам? — Сейчас в Ицхаке трудно было узнать всегда выдержанного всесильного генерала Службы. — Сам ты чем лучше?

— Господа! — попытался урезонить их Иеремия, который был уже не рад, что заварил такую кашу. — Успокойтесь! Лучше будет, если вы признаете свою вину, и мы продолжим обсуждение главного вопроса! Мы столько лет шли к этому! И теперь вы хотите, чтобы из-за разногласий между нами сорвалось наше общее дело?

— Общее дело? — засмеялся Ицхак. — Не надо лицемерить! Как будто я не знаю, что все вы тайком по нескольку раз обшарили все места, где маршал мог спрятать книгу. Только не говорите мне, что вы хотели принести ее в клювике на общее обозрение!

Все остальные тоже вскочили со своих мест. Семеро злобно смотрели друг на друга и были похожи в этот момент не на всесильных властителей мира, а на кучку шпаны, не поделившей между собой добычу с последнего грабежа…

Отправить