Я нашел Эмбер там, где и предполагал: в комнате солдата, на его кровати. В ожидании, когда тот вернется. Она подняла глаза, когда я вошел, на ее лице промелькнуло подозрение.

– Что ты сказал ему, Райли?

– Ничего, – прорычал я, пристально глядя на нее. Она не выглядела убежденной, и я закатил глаза. – Сказал, что считаю его сумасшедшим, пожелал удачи и наказал возвращаться живым, если он сможет. Довольна?

– И все?

– Да, Искорка, – огрызнулся я. – Это все. Что, по-твоему, я собирался сделать? Хихикать и покручивать усы? Сказать ему, что надеюсь на его провал, что он не сможет разорвать союз между «Когтем» и Патриархом, который разрушает мою организацию? Ты действительно думаешь, что я настолько мстительный и недальновидный?

– Ты ведь швырнул его в стену и угрожал разорвать напополам.

– Нет. Я угрожал разорвать его на пять частей, не привирай, Искорка.

Она фыркнула.

– Да, я рада, что ты сдержался. – Я прищурился, размышляя, не подшучивает ли она надо мной, и она подняла вверх руки. – Серьезно, Райли, – произнесла она более тихим голосом. – Знаю, я вроде как взвалила все это на тебя. Я не хотела, чтобы все так прозвучало, и понимаю, что это было нечестно. – На ее лице отразилась боль, и она опустила взгляд на кровать. – Мне жаль, что все сложилось подобным образом.

Я вздохнул, проводя рукой по волосам.

– Да, что ж, раз мы затронули тему извинений, – пробормотал я, – это я в некотором роде вытащил из тебя то признание, Искорка. Не дал возможности объяснить, как ты хотела. Возможно, сделай ты все по-другому, я бы отреагировал лучше. Поэтому, быть может, в таком ходе событий есть только моя чертова вина. Так что, эм… – Я посмотрел в угол. – Прошу прощения за случившееся. Возможно, я перегнул палку. Совсем немного.

В зеленых глазах Эмбер зародилась легкая надежда.

– Значит, мы в порядке?

– Нет, – выдохнул я. – До этого далеко. Ты моя Sallith’tahn, а между нами человек. Мы определенно не в порядке.

Она снова поникла, на ее лице отразились терзания.

– Райли…

– Просто выслушай меня, Искорка. – Я прошел вперед, пока не встал у конца кровати, глядя вниз на нее. – Я много размышлял. О нас с тобой. И солдате. И как мне следует себя вести в подобной ситуации. И знаешь, что решил?

Она покачала головой, теперь уже крайне обеспокоенная.

– Что?

Я самодовольно ухмыльнулся.

– Ничего.

На ее лице отразилось недоумение.

– Я дракон, Искорка, – продолжил я. – И у меня для тебя новость – ты тоже. Все эти штуки со спутниками жизни, с Sallith’tahn никуда не исчезнут. Если твои чувства даже вполовину так сильны, как мои, знаю, ты не можешь их не замечать. – Я наклонился, обхватив каркас кровати, и подался вперед так, что наши глаза оказались на одном уровне. Я слышал, как учащается биение ее сердца, раздуваются ноздри и расширяются глаза, и почувствовал, как нарастает жар у меня в крови, стремящийся к ней.

– Мы связаны, Эмбер, – произнес я. – Так суждено. Борись с этим сколько хочешь – все рано или поздно случится. Так что действуй в том же духе и притворяйся человеком, если хочешь. Я не стану угрожать солдату и не встану у вас на пути. – Ее глаза распахнулись от недоверия, и я слегка улыбнулся. – Мне и не придется. Человеческие эмоции – штука переменчивая, Искорка, ты и сама увидишь это достаточно скоро. То, что есть у нас, сильнее эмоций, сильнее, чем человеческое представление о любви. Драконы всегда переживают людей – все, что я должен делать, это ждать. Но… – Я склонился ближе, понизив голос почти до рыка. – Я буду рядом с тобой, изо дня в день и использую каждую возможность напоминать тебе, что ты дракон. Можешь быть уверена.

Эмбер сглотнула. Ее глаза стали скорее стеклянными, похоже, что ее дракон уставился на меня.

– Ты моя Sallith’tahn, – тихо произнес я и поднялся, удерживая ее взгляд. – Это никогда не изменится. И не важны твои чувства к солдату, ты всегда будешь моей.

О, и еще одна вещь, – добавил я, когда она уже начала расслабляться. – Солдат может быть только человеком. Он никогда не сможет стать драконом. – Эмбер начала отвечать, но я наклонился так низко, что наши лица оказались, наверное, в паре сантиметров. Она застыла, и я провел ладонью по ее щеке.

– Я могу быть обоими, – прошептал я и направился к выходу. Она не двинулась, не ответила, но я мог чувствовать хищный взгляд, устремленный мне в спину, не ослабевающий до тех пор, пока я не покинул комнату и за мной не захлопнулась дверь.