Глава 14

— Тебе точно не по зубам, Хмырь. Остынь.

— А что, думаешь, ты лучше меня? Думаешь, раз тебе уделили внимание, то ты особенный? Ох, я тебя расстрою, ты по-прежнему никто, ноль без палочки, — ухмыльнулся разбойник под одобрительные смешки товарищей.

— Какая собака тебя покусала, Хмырь? — я остановился и взглянул на заводилу. — Дружки с утра не подлизали, где нужно?

Я понимал, что затевать потасовку с этим типом очень опасно. Несмотря на многочисленные недостатки, разбойник был первоклассным бойцом. Но разум оказался бессилен перед эмоциями, подсознательно я хотел этой стычки, хотел выплеснуть раздражение.

Хмырь словно почуял мою слабину, резко вскочил с лавки, обнажая парные кинжалы. Кривая ухмылка на лице разбойника обещала мне новую порцию боли и унижений.

— Так я не только языком трепать умею, — приторно ласковым тоном произнес Хмырь. — Ты что-то хотел мне показать или зассал? Капитан…

Последнее слово он выплюнул с едва скрываемым презрением.

— Остынь Хмырь, здесь все свои, — вмешался Сайден, заметив назревающую заварушку.

— А ты не лезь не в свое дело, некрофил, — гаркнул Хмырь. Он медленно поднял кинжал вверх, держа лезвие параллельно земле – известным всей Сфере жестом вызова на поединок.

Игрок Хмырь вызывает вас на дуэль! Да/Нет?

Вызов был брошен, отступить, не потеряв уважение наблюдавших за перепалкой товарищей, я уже не мог. Ситуация складывалась противоречивая. Составив о Хмыре определенное мнение, я никогда не выбирал его в качестве партнера для спарринга. Сейчас я понимал, что это было ошибкой. Мне пригодилась бы любая информация о хамоватом разбойнике. С другой стороны, в памяти еще не остыли уроки Сатира, а тело помнило незамысловатую методику.

Я вытащил Раззар, принимая боевую стойку. Зеваки моментально разошлись в стороны, освобождая пространство для поединка. Хмырь широко улыбнулся и, выпрямившись, медленно начал обходить меня по кругу. Я прекрасно понимал, что им движет – зависть и гордыня. Может быть, он винил меня за смерть в руднике, а может, просто завидовал пристальному вниманию состоявшихся игроков. Он привык быть в центре событий и часто играл на публику. В этом была его слабость, но поможет ли она одолеть искусного противника в бою?

Не дожидаясь, пока разбойник соизволит приступить к поединку, я первым кинулся в бой. Пара пробных ударов, сопровождаемых финтами, не доставили противнику никаких проблем. Его основным атрибутом была Ловкость, навыки Уклонения, Мобильности, Акробатики на порядок превосходили мои. Противник без труда уворачивался, проваливая мой натиск в пустоту. Он двигался чертовски быстро, и вскоре сумел нащупать брешь в моей защите. Я даже не понял, что именно Хмырь сделал, какой трюк позволил ему оказаться за моей спиной и издевательской подножкой опрокинуть на землю. Будь на его месте кто-то более прагматичный, я бы уже не поднялся, но Хмырь лишь презрительно загоготал, красуясь перед зеваками.

Разбойник был настолько самонадеян, что дал мне спокойно встать на ноги, а затем набросился с новой силой. К черту. Я собрался, отбросил все мысли и с головой окунулся в схватку, используя все уловки, которым обучил меня Сатир. Не смотря на разницу в прокачке и навыках, мне показалось, что в какой-то момент я сравнялся со своим противником. Его удары больше не доставляли мне проблем, зато мои выпады стали пробивать его защиту. Тело словно уловило ритм сражения и бросилось в смертельно опасный танец ближнего боя.

Несмотря на иммунитет к замедлению, Хмырь начал сдавать позиции и после очередного моего “Гамбита” использовал козырь. Его фигура подернулась сероватой дымкой, скрывая противника с глаз. Невидимость, классовая способность разбойников.

Ну уж нет! “Ультиматум Древних” выдернул противника обратно и оглушил, заставляя застыть на месте. В отличие от поединка с Сатиром, меня не сковывали правила. Одно из главных отличий между нубом и профи – это правильная подготовка. Я давно определил для себя, какие расходники должны лежать у меня в инвентаре. Среди них была и ловчая сеть.

Не дав Хмырю опомниться, я укутал его сетью, лишая подвижности, и повалил на землю при помощи мощного “Рывка”. Меня окутал “Щит Лавы”, Раззар отправился в инвентарь, а в руках занялось яркое сияние. Запрыгнув на Хмыря сверху я буквально вонзил руки в его тело.

Знакомьтесь, мое самое любимое заклинание после экзотического арсенала Морпуса, называется “Адский Жопожог” или “Термальный Бур”. Имея довольно узкий спектр применения и крайне неприятные побочные эффекты – это заклинание все же смогло найти свое место в моем арсенале. Бур формировал узкий конус раскаленной плазмы, наносящей чудовищный урон, увеличивающийся с каждой секундой. Заклинатель также получал возрастающий урон от Огня, но в моем случае большую его часть поглощал “Щит Лавы”.

Хмырь отошел от контроля и заорал от боли, попутно пытаясь забить меня кинжалами, но тщетно. Без надлежащей защиты Бур быстро разворотил его тело, выжигая внутренности. Мой Щит отказал, руки покрылись волдырями, но я продолжал жарить противника, пока тот не испустил дух. Уровень здоровья опасно замер в красной зоне, интерфейс сигнализировал о серьезных ожогах, но бой был выигран.

Наблюдавшие за схваткой игроки разразились одобрительными криками, в то время как дружки Хмыря тихо ретировались прочь, не желая привлекать внимания. Дрожащей рукой я достал Раззар и нанес решающий удар. Опустившаяся на арену тишина буквально кричала, что я допустил серьезную оплошность.

Капитан Пантера (Эвтаназия) убивает игрока Хмырь(Эвтаназия).

— Дебилы, вы что творите? Зачем портите клану киллрейтинг?! Завершение поединков окончательной смертью запрещено, — свирепым голосом сообщил Арранкар, расталкивая зевак. — Это черным по белому написано в общепринятом своде правил, с которым ты должен был ознакомиться.

— Не смог отказать себе в удовольствии, — признался я.

— Ну тогда и я не стану отказывать себе в удовольствии, — подытожил Арранкар. — За грубое нарушение правил клана даю четыре часа работы в стойлах. Если логофнешься, обратно можешь не заходить. За такое наказывают всех, будь ты хоть сам господь бог, все равно отправишься разгребать дерьмо. Вперед.

— Мне бы руки залечить, босс, — возразил я, показывая обожженные ладони. —Травма, “Ожоги”...

— Залечишь, — холодно ответил воин, удаляясь. — Через четыре часа.

— Я бы так же сделал, Пантерыч, — сочувственно произнес Сайден, хлопая меня по плечу. — Этот мешок говна давно заслуживал хорошей трепки. Черт, культяпки тебе знатно ошпарило!

— Стой, — выкрикнула Мираби, направляясь ко мне.

Девушка не церемонясь взяла мои воспаленные от ожогов руки в свои ладони. Сперва я почувствовал приятную прохладу и нежность ее темной, словно ночь, кожи, а затем меня окутало черное пламя, и боль усилилась многократно. Рядом охнул Сайден.

— Твою мать, Мираби! Тебя не учили спрашивать разрешения, перед тем как делать такие штуки? — огрызнулся некромант, потирая виски.

— Я и так борюсь с искушением выдоить тебя досуха, Сайден, может, тогда ты, наконец, заткнешься? — фыркнула Мираби и перевела взгляд на меня. — Темное исцеление сработало, боль скоро отступит, но до конца залечить ожог может только спец. Не благодари, Хмырь уже многих успел достать.

Не говоря больше ни слова, темная целительница развернулась и зашагала прочь. Сайден слегка склонил голову на бок, присматриваясь к соблазнительно покачивающимся бедрам девушки. Тлен и Отчаяние за спиной друга попытались исполнить страстный поцелуй, но Тлен не рассчитал силы и ударом черепа выбил Отчаянию челюсть. Отчаяние в ответ вырвал компаньону руку и отвесил тому знатную пощечину.

— Черт, она будет моей, клянусь! — с томным вздохом заметил некромант и, пожелав мне удачи, поспешил за объектом своего воздыхания.

— Пантера!!! — раздраженный рык Арранкара прогремел над ареной, сигнализируя начало нового захватывающего дух предприятия.