13

Как только зажглись зеленые огни, Энакин Скайуокер до упора двинул рычаги, врубив «Радон-Ульцеры» на максимальную мощность. Огромные ракетные двигатели взбрыкнули, зарычали, как пойманный зверь, и заглохли.

Мальчик весь похолодел. Другие болиды снялись с места, утопив стартовую площадку в реве и грохоте. Песок взмыл фонтанами в небо и заклубился в воздухе. Секунду спустя на старте остались только двое – Энакин и еще один незадачливый гонщик, Бен Квадинарос, на своем четырехтурбинном болиде.

Энакин лихорадочно соображал. Он подал слишком много топлива на непрогретые двигатели. Машина в это время не двигалась, поэтому снятые с космического корабля «Радон-Ульцеры» не выдержали нагрузки. Он вернул рычаги в начальное положение. Потом потянул на себя бегунок системы подачи топлива и продул баки. Глубоко вздохнув, снова включил зажигание. Стартеры завелись, и «Радон-Ульцеры» ожили с грохочущим кашлем. Несмотря на жгучее нетерпение, на этот раз Энакин осторожно подал топливо и мягко сдвинул рычаги. Двигатели рванули вперед, увлекая за собой болид и его пилота.

Энакин с головой ушел в погоню. Сейчас он думал только о противниках, которые успели превратиться в точки на горизонте. Он несся над плоскогорьем. Вой двигателей нарастал, и ландшафт внизу был уже едва различим. Начальный участок трассы казался достаточно ровным, и он еще немного подвинул рычаги. Скорость росла так быстро, что мир вокруг превратился в размытое пятно в солнечных бликах.

На горизонте показались первые скалы – причудливые каменные останцы. Теперь уже можно было разглядеть другие машины – звездочки из блестящего металла, пламя и дым, извергающиеся из турбин. «Радон-Ульцеры» оглушительно ревели. Энакин знал, что на открытой равнине другим двигателям с ними не тягаться, и стремительно нагонял соперников.

Его захлестнул восторг, когда он поравнялся с замыкавшими гонку.

Мальчик чуть сбавил скорость, чтобы оставить пространство для маневра. Двоих он обошел, будто стоячих, – одного слева, другого справа, хотя расстояние между болидами было минимальным. Вырвавшись на простор, юный пилот снова увеличил тягу, и перегрузка вжала его в кресло. Следующим был Газгано, многорукий зексто с планеты Тройкен. Мальчик начал теснить его болид и приготовился идти на обгон. Приближался Арочный каньон, и Энакину вовсе не хотелось сидеть у кого-то на хвосте, поскольку лавировать в ущелье и без того было непросто. Сделав осторожный маневр, он решил обойти соперника справа. Но Газгано заметил его и тут же подрезал. Энакин подождал и зашел слева – снова с тем же успехом. Так они и кружили, как два крайт-дракона, увязавшиеся за одной вомп-крысой.

Впереди утес обрывался, и за его изрезанным краем отрывалось широкое плоское плато. Энакин притормозил, сделав вид, что собирается камнем рухнуть вниз. Трюк удался – зексто оглянулся, отметил, где мальчишка, тоже затормозил и спикировал вниз первым. В этот момент Энакин до упора выжал рычаги, и его болид с бешеным ускорением перемахнул по дуге через голову Газгано, оставив его далеко позади.

Энакин с безупречной точностью нырнул в узкое устье каньона, будто в игольное ушко, и над ним замелькали прохладные тени величественной каменной анфилады. «Радон-Ульцеры» беспокойно гудели, но энергоцепь удерживала их вместе. Натяжение стилтоновских кабелей, соединявших болид с турбинами, позволяло проходить крутые виражи гладко и без рывков. Энакин передвигал рычаги отточенными движениями, при этом мысленно предвидя каждый поворот, каждый выступ, подъем и спуск. Все было так ясно и просто, словно лежало перед ним как на ладони.

Он миновал каньон и снова вырвался на простор. Опередив остальных гонщиков, за первое место сражались Махоник и Себульба. Знаменитые крестообразные двигатели дага бросали машину из стороны в сторону, но изящный болид Махоника мягко ускользал от его атак. Тогда Себульба ускорился и резко вильнул влево, норовя боднуть соперника. Махоник среагировал инстинктивно, тоже вильнув влево… и разбился о скалу. Его болид исчез в столбе пламени и черного дыма.

Следующим вознамерился попытать счастья Зелбри – он решил перемахнуть через Себульбу, как Энакин только что поступил с Газгано. Но даг быстро понял, что затеял противник, и пресек его попытку. Зелбри вильнул влево и занял позицию чуть позади, не сбавляя скорости. Себульба подпустил его поближе и даже дал поравняться, а потом нажал кнопку на приборной панели. На левой турбине его болида открылась дополнительная отдушина, из которой вбок полыхнул язык пламени, обдав двигатель Зелбри. Металлическая обшивка моментально прогорела, словно была сделана из флимсипласта. Зелбри судорожно попытался увернуться, но было слишком поздно – огонь добрался до топлива. Поврежденный двигатель взорвался, а кабина вместе со второй турбиной воткнулась в скалу и разлетелась на части. Себульбу эти аварии мало печалили – главное, что теперь он был единственным лидером гонки.

Зрители, заполнившие трибуны арены и платформы, разбросанные вдоль гоночной трассы, наблюдали за происходящим на портативных мониторах. Съемку вели парящие в воздухе голокамеры. Из обзорной кабины за мероприятием следил двухголовый комментатор: обе его головы беспрестанно балагурили, освещая гонку. Квай-Гон и его спутницы не отрывались от экрана, но Энакина нигде не было видно. Два голоса комментатора то набирали силу, то стихали, и эти продуманные перепады подогревали и без того бушующую толпу.

Рыцарь разглядывал пустыню, высматривая движение. Справа его постоянно задевал локтями Джа-Джа, который препирался с тощим обладателем кислой физиономии по имени Фанта. Гунган донимал соседа вопросами, вис у него на плече, заглядывал в его монитор, разве что не заключал в объятия. Фанта принадлежал к расе полдтов, представители которой отдаленно напоминали гунганов, и Джа-Джа воспринял это смутное сходство как достаточное основание для сердечной дружбы. Однако «побратим» не разделял его радужных надежд и уже был сыт по горло соседом – норовил повернуться к нему спиной и нарочно прятал от него монитор. Джа-Джа хоть и был обескуражен таким вероломством, но сдаваться не собирался.

Квай-Гон взглянул в сторону боксов, где застыла в тревожном ожидании бригада механиков Скайуокера – Китстер и R2-D2 с С-3PO.

В приватной ложе, выше которой восседал только Джабба с его многочисленной свитой, Уотто чуть не до упаду хохотал вместе со своими дружками. Он наблюдал за гонкой со множества мониторов, перелетая от одного к другому, и довольно потирал лапки. Заметив взгляд рыцаря, он адресовал ему неприличный жест.

Между тем на старте Бен Квадинарос все еще пытался сдвинуть с места свой болид.

Квай-Гон закрыл глаза и отгородился от окружающего мира – от звуков, от движения. Он окунулся в течение Силы и, растворившись в нем, принялся искать мальчика. Рыцарь надолго ушел в себя, но в это время снова взревела толпа, вдалеке послышался рев ракетных двигателей и на горизонте показалось несколько точек.

Квадинарос наконец-то завел двигатели. Четыре огромные турбины-луковицы ожили и бешено завибрировали внутри своих кожухов. Пилот сдвинул рычаги, и болид подскочил на месте. Но дальше все пошло банте под хвост: энергоцепь распалась, кабели лопнули, двигатели разлетелись в разные стороны и взорвались от ударов о каменные стены, скалы и барханы. Толпа ахнула – зрители зажмурили глаза и закрыли уши, когда Бен Квадинарос в своем болиде рухнул на трассу бесполезным хламом.

Почти в ту же секунду болид Себульбы просвистел мимо арены и, промчавшись под финишной аркой, пошел на второй круг. За ним следовало еще два гонщика. Рев моторов волной обдал трибуны и затих, бока болидов сверкнули цветным металлом в полуденном свете.

И по-прежнему нигде не было видно Энакина.

Квай-Гон не открывал глаз, все еще пребывая в мысленном поиске. Шми и Падме обменялись встревоженными взглядами. Джа-Джа по-прежнему осаждал соседа. От избытка чувств он хлопнул Фанту по спине, и полдт весь скривился. Он был бы и рад куда-нибудь перебраться, да не прыгать же, в самом деле, вниз с обзорной платформы.

Мимо промелькнуло еще три болида. Рев турбин затих, когда они исчезли вдали. Четвертый гонщик, Оди Мандрелл, свернул на пит-стоп. Турбины его болида тряслись и дымили. К машине тут же бросилась команда механиков – маленькие пит-дроиды засуетились у двигателей. Оди, крупный, похожий на рептилию эр’кит, орал на них и размахивал руками. Однако в суматохе пит-дроид DUM-4 не успел отскочить, когда двигатели снова завелись, – левая турбина всосала его, пожевала и выплюнула вместе с выхлопом.

А толпа вновь прильнула к мониторам, увлеченная гонкой.

R2-D2, стоявший с Китстером и C-3PO у края боксов, восторженно зачирикал.

– Вот он! – воскликнул Квай-Гон, открыв глаза.

Энакин Скайуокер вынырнул из слепящей дымки, и «Радон-Ульцеры» яростно взвыли. Друзья и болельщики на трибунах приветствовали его. Квай-Гон просто улыбнулся. Мальчик стремительно нагонял лидеров.

Второй круг Энакин начал шестым. Мальчику казалось, что он медленно растворяется в реве болида, становясь единым целым с двигателями и ощущая натяжение каждой клепки и винта. Здесь были только он и машина, скорость и реакция. Свистящий в ушах ветер погружал его чувства в белый шум. Он будто сплавился с болидом воедино, турбины стали продолжением его тела. С каждой минутой эта связь крепла, а в мозгу вспыхивали озарения. Осмысленное его разумом было за гранью того, что он испытывал прежде. Настоящее промелькнуло и поблекло, и он уже видел очертания невероятного будущего, путь к которому был открыт только для него одного.

Снова Арочный каньон, и лидеры гонки уже близко. Лицо мальчика пылало. Он промелькнул мимо Алдара Бидо и обошел Клегга Холдфаста. Юного гонщика начал было поджимать Оди Мандрелл, но слишком низко прошел над гребнем бархана, и его турбины хлебнули песка. Болид Оди покатился кувырком, закружился вихрем и рассыпался на части.

Теперь Энакина и Себульбу разделяло всего четыре гонщика, и мальчик уже ясно видел впереди машину дага.

Дальше события развивались стремительно.

Гонщики неровной цепочкой потянулись по каньону. Энакин всеми силами стремился сократить отрыв. И тут сверху раздались выстрелы – тускенские разбойники, засевшие над уступом, открыли стрельбу. От прямого попадания машина Тимто Пагалиса взлетела на воздух. Энакин пронесся сквозь его распыленные обломки. Он стремительным рывком обошел Элана Мака и Хаббу Ки, а впереди Себульбу уже нагонял Марс Гуо. Опасаясь штучек дага, он держался низко и планировал незаметно прошмыгнуть мимо. Энакин нагонял обоих, по высокой дуге перескакивая через дюны, и уже сел на хвост Гуо. 

Вдруг Себульба высунулся из кабины и швырнул в левую турбину Гуо какой-то зазубренный обломок. Раздался оглушительный скрежет, и двигатель гонщика начал извергать огонь и дым. Гуо старался удержать машину ровно, но поврежденная турбина взбрыкнула напоследок и издохла. Неуправляемый болид заложил резкий вираж, и Энакин не успел увернуться. Их машины столкнулись, металл взвизгнул, и острый край вертикального стабилизатора Гуо сорвал с крепления левый стилтоновский кабель Энакина.

Болид мальчика замотало во все стороны на конце единственного уцелевшего троса. К счастью, «Радон-Ульцеры» по-прежнему работали слаженно, а энергоцепь не подвела, но машина явно потеряла управление. Энакин усиленно жал на педали стабилизатора, стараясь удержать болид, но его крутило, как маятник. Оборванный кабель угрожающе хлопал на ветру. Он в любой момент мог обмотаться вокруг турбины или попасть в воздухозаборник и тем самым завершить эту гонку с весьма плачевным для пилота исходом. Пошарив по полу кабины, Энакин нащупал магнитный захват, включил питание и выставил инструмент за левый борт, стараясь поймать им оборванный кабель. Сделать это оказалось непросто: пришлось потянуть на себя рычаги и сбросить мощность. Его тут же обошли Элан Мак, Хабба Ки и даже Обитокай, устремляясь вслед за Себульбой.

Энакин в отчаянии оглянулся – скоро и остальные его нагонят. После десятка неудачных попыток он смог наконец хорошенько сосредоточиться, подтянул к себе злосчастный кабель и закрепил его. Пот и грязь липли к его лицу, рукав куртки был порван. Вернув захват, мальчик снова выжал до упора рычаги. «Радон-Ульцеры» рванули вперед – теперь оба кабеля прочно держали болид, и Энакин бросился догонять лидеров.

Он в два счета настиг и обошел Мака и как раз приближался к Хаббе Ки, когда Обитокай попытался пойти на обгон Себульбы. Даг дождался, когда соперник с ним поравняется, и выкинул тут же трюк, который стоил гонки Зелбри. На левой турбине снова открылась маленькая отдушина и плюнула на правый двигатель Обитокая языком пламени, спалив обшивку. Топливо вспыхнуло и взорвалось, болид зарылся носом в бархан, вздыбив фонтан песка и щебня.

Хабба Ки первым влетел в этот фонтан, да к тому же слишком близко к поверхности. Пилота ослепило, он свернул не туда и напоролся на торчащий из песка обломок двигателя. Болид перевернулся, раздался чудовищный взрыв. Энакин вторым угодил в песчаную завесу и тоже потерял видимость. Вылетевший из дымки зазубренный кусок металла задел правый двигатель и едва не снес мальчику голову. Но гонщик оставался спокоен и сосредоточен, так как полагался не только на зрение, но и на внутренний взор. Он заранее чувствовал приближение опасности. Мальчик мягко сдвинул рычаги и миновал место аварии. Он снова был на просторе и нагонял Себульбу.

Их болиды пронеслись под аркой мимо трибун и зашли на третий, финишный круг. Энакин мысленно видел своих друзей: Квай-Гон и Джа-Джа не сводили с него глаз, в боксе Китстер восторженно приветствовал друга, R2-D2 громко чирикал, а С-3PO ворчал на малыша-дроида. На прекрасном лице Падме читалась тревога, а в глазах мамы застыл ужас. Он видел всех так ясно, словно был сейчас рядом с ними.

Энакин постарался выкинуть из головы мысли о близких и сосредоточиться только на Себульбе. Болиды как раз вынырнули из Арочного каньона, когда даг решил покончить с малолетним соперником раз и навсегда. Он привык играть грязно, поэтому прекрасно знал, где находятся все камеры наблюдения и как не попасться в объектив. Себульба чуть ли не бортом прижался к болиду Энакина и попытался провернуть тот же трюк с отдушиной, который превратил в дымящиеся обломки машины Зелбри и Обитокая. Но Энакин уже однажды попался на этот фокус и предвидел его. Он задрал нос вверх и перепрыгнул через язык пламени. Себульба по-прежнему плотно шел рядом. Энакин направил болид обратно вниз, но не успел вовремя затормозить и, потеряв управление, вылетел с трассы. Машина снесла ряд ограждающих знаков. Мальчик запаниковал, задрал нос болида к небу и выжал максимум ускорения. «Радон-Ульцеры» зарычали, болид угрожающе накренился и по высокой дуге перескочил машину Себульбы, наконец отвоевав лидерство.

Гонщики промчались мимо пещер и утеса, облюбованного тускенами. Энакин шел впереди, а Себульба дышал ему в затылок. На такой скорости о безопасности говорить не приходилось – соперники почти чудом преодолели все повороты и виражи и снова вырвались на равнину. Даг не собирался так легко сдаваться и на просторе снова пошел на обгон. Энакин сдерживал его, но тут, как назло, забарахлил горизонтальный стабилизатор на левой турбине. Мальчик тут же вспомнил, как перед началом гонки возле него крутился Себульба. Сбросив скорость, Энакин отключил стабилизатор и перешел на резервную систему. Ничего не поделаешь, из-за этой возни дорогу пришлось уступить: даг не преминул обойти его на вираже.

Время и пространство работали против Энакина Скайуокера. Он выжал до упора рычаги – сейчас или никогда. Себульба начал вилять из стороны в сторону у него перед носом, не уступая дороги. Мальчик перепробовал все известные ему трюки, но ушлый даг был ветераном гонок и раз за разом пресекал его попытки. Миновав участок высоких дюн, они пролетели уступ Метта и вырвались на открытую равнину.

Наконец мальчик решил попробовать последнюю уловку – он несколько раз дернулся, а когда Себульба в очередной раз попытался его подрезать, сделал вид, что снова хочет вильнуть, вынуждая дага откликнуться на движение. И в этот момент Энакин резко бросил болид в противоположную сторону и оказался нос к носу с дагом.

Так они и вышли на финишную прямую. Впереди уже показались очертания статуй и трибун арены. Даг зарычал, взбешенный упрямством мальчишки, и принялся колошматить бортом его болид. Один раз, второй, третий… Вдруг машины сцепились стойками стабилизаторов. Энакин возился с управлением, пытаясь освободиться, однако безрезультатно. Себульба расхохотался и попытался прижать болид соперника к земле. Энакин рванул рычаги вперед и назад. «Радон-Ульцеры» взвыли от натуги, но выдержали. Штыри со стоном погнулись. Наконец он освободился – стойка на его машине сломалась, вместе с арматурой сорвав и горизонтальный стабилизатор. Болид бешено завертелся на концах кабелей, и Энакин удержался в кабине только потому, что был пристегнут.

Но Себульбе досталось гораздо больше. Машину дага выбросило вперед, словно из катапульты, тросы оборвались, неуправляемые двигатели завыли. Первая турбина развалилась на куски от удара о старинную статую и загорелась. Следом вторая пропахала песок и исчезла в огромном огненном шаре. Болид поскакал по горящим обломкам. Он переворачивался и нещадно бился об землю, пока не остановился весь в дыму. Выбравшись наружу, Себульба с негодованием начал швырять во все стороны детали покореженной машины, однако в следующую секунду он уже шлепал себя по прогоревшим сзади штанам.

Энакин Скайуокер пролетел над местом аварии. Выхлопы из огромных «Радон-Ульцеров» обдали поверженного соперника обжигающим душем из песка и щебня. Приходилось держаться изо всех сил, чтобы самому не потерять управления. Мальчик пересек финишную черту и в девять лет стал самым юным чемпионом в истории гонки в канун праздника Бунты.