Книга: Ар-Деко. Своя игра
Назад: 4
Дальше: 6

5

К среде Иан загнал в склад краденый «олдсмобиль» — крупный серый седан с багажником и рядным восьмицилиндровым двигателем мощностью в сто лошадиных сил. И уже повесил на него фальшивые номера.
— Не сломается в самый неподходящий момент? — спросил я.
— Не, колеса почти новые, тридцать шестого года модель. Покрышки свежие, — он постучал ботинком по колесу, — движок работает как сраные часики. Я даже думаю его потом перепилить и перекрасить, сделать легальным.
— Продать?
— Не знаю. Пусть стоит на всякий случай. Или продать. Всякая сраная шпана такое любит.
Это да, основный рынок сбыта Иана — мелкие гангстеры, они меньше всего вопросов задают и сами знают, что им досталась за машина. Ребята покрупней краденые колеса уже не любят, на них можно погореть. Хотя машины Иана пока ездили без проблем, насколько я слышал, перебивать номера он умел.
— Пока точно пусть стоит, — пожал я плечами. — Ты костюм приготовил?
— Заехал вчера в «Блумингдейл», купил что-то в сраную полоску. И шляпу, не спрашивай! — не дал он мне продолжить. — Буду выглядеть как сраный гинни из Маленькой Италии.
Не уверен, что Иан так будет выглядеть, но ему за рулем сидеть, сойдет. Остальное на нас с Раулем.
— Чей он?
— Хозяин в «Золотом Американском» работает, так что не жалко, — Иан усмехнулся. — Страховку получит.
— Черт с ним. В общем, ждем сигнала, у нас тоже все готово. Ладно, я в офис, мы сегодня допоздна открыты.
Иан и так знал что я в офис, потому что мы выехали сюда вдвоем из дилерского гаража и он меня подвез. На «плимуте», разумеется, причем не «делюкс», а «бизнес», попроще и подешевле. Мы теперь все на «плимутах», ну, кроме меня. Когда я взял «додж», Иан не удержался, обвинил меня в желании изобразить из себя невесть что, а я тогда просто ценой соблазнился.
Он высадил меня прямо у двери и сам поехал дальше, на гаражную территорию, а я направился в офис.
— Дэн, что у нас?
— Две машины ушло, считай, — Дэн, сидящий с ногами на столе, выглядел довольным. — Одна моя и одна Ксавье.
Ксавье, невысокий молодой француз с набриолиненными волосами, одетый против всех законов местного климата в темный костюм, стоял у картотеки и копался в каких-то бумагах.
— Что ушло?
— Голубое «бизнес-купе», — повернулся ко мне он. — И Дэн подписал пикап.
Пикапы тоже скоро закончатся, надо еще брать. Но при этом, похоже, мы самое позднее к октябрю выберем годовую дилерскую квоту и дальше пойдут бонусы. Если, конечно, «Крайслер» их в последний момент не отменит, потому что продажи подскочили по всему рынку.
— Пол на радио?
— Да, повез им чек за новую рекламу, — сказал Дэн.
Если куда надо ехать, сэйлсмены делают это по очереди, чтобы возможность не получить комиссионные распределялась между всеми равномерно. Вообще-то лучше Мэри повысить жалование и посадить ее за руль, пусть сама катается, а те, кто должен продавать — пусть торгуют.
— Дэн, решите между собой, кто будет позже приходить и дольше оставаться. Мне все равно как вы сделаете — по графику или постоянно. Но кто-то здесь должен быть вечером со мной. Мэри! — позвал я, и секретарша немедленно выглянула из своего загончика. — Заказ на машины готов?
— Да, еще вчера утром закончила.
— Дай мне, потом сдашь в почту, — я направился уже в персональную каморку, в которую тут же следом влетела Мэри, старательно виляя задом.
Я не слепой и вижу, что Мэри явно рассчитывает получить прибавку к жалованию самым простым и, на ее взгляд, логичным способом. Отсюда и такая подвижность в области таза, и низкие не по времени дня вырезы, открывающие вид на две увесистые дыни внутри. По идее надо бы ей поставить на вид и заставить носить нечто более официальное, но я заметил, что такой ее наряд и на клиентов мужского пола действует хорошо, а их у нас подавляющее большинство. Так что пусть так ходит. Если бы закон позволял, то надо было бы завести здесь секретаршу в наряде из бурлеска, все бы распродали давно.
А вот печатает она без ошибок, к слову. И вообще толковая. И машину водит, я видел.
— Мэри, хочешь дополнительный фунт в неделю и беспроцентную рассрочку на машину?
Мэри чуть опешила.
— А что надо делать?
— Делать все то, что делают Дэн и остальные, когда не торгуют. Банк, реклама и прочее.
Мэри сделала вид, что задумалась, встав в позу примерной ученицы и сложив руки перед собой, по привычке покачала бедрами. Потом вдруг выпалила:
— Конечно согласна, босс.
— Значит, договорились. Знаешь серое купе прошлого года? Мы снизили на него цену до шестидесяти двух фунтов, так что рассрочка на него, на два года.
Не знаю, что она ожидала, «крайслер», что ли, но остальные машины должны приносить прибыль, а эта зависла. Но и цена в два раза снизилась.
— Если не нравится, то возьми другую. Но будешь платить больше, потому что все равно два года. И будут проценты, — я посмотрел ей в глаза. — Хорошо, я еще десять процентов с цены скину.
— Я возьму купе, — тут же решилась Мэри. — А еще я могу оставаться с вами вечером, босс. Или даже в субботу.
Кто бы сомневался. Но этого тут точно не требуется.
— Не нужно, мне вечером продавать надо и только. Насчет субботы подумаем.
Вообще-то ей сверхурочные на те же выплаты за машину нужны. Но все же это временно, надо что-то решать с постоянным секретарем на субботы.
— Тогда я могу идти? — спросила она, невинно похлопав глазами.
— Давай. Сама все оформи и мне принеси на подпись.
Она повернулась, зад колыхнулся и ритмично задвигался в сторону двери под цокот каблуков по плитке. Глаза у меня все же поднялись и на этом движении зафиксировались. Хочешь не хочешь, но вот так получается.
Дальше пошел обычный день. Счета, множество каких-то предложений из почты, в которых редко что-то полезное вылавливаешь, но все же иногда случается, так что я взял за правило просматривать все письма. Пол подошел с вопросом о возможной скидке на «крайслер». Я подумал и сбросил три процента. Потом, когда он снова вернулся, скинул пять. Если «плимуты» разлетаются, то с «крайслером» проблем больше, неудачная прошлая модель здорово ударила по продажам. На мой взгляд, она просто опередила время, машина великолепна, но покупатель это не оценил и испугался. А очень похожий по стилю «пежо» продавался хорошо, кстати.
Потом, часов в пять, позвонил Рауль:
— Кил дал знать, что твой Милланд зарезервировал столик в «Шанхайской лилии» на сегодняшний вечер. На десять.
— Понял. Звоню Иану.
Началось. Как-то вроде и нет настроения влезать обратно в криминальную жизнь, но с другой стороны… жизнь автоторговца слишком разнообразной не назовешь. И вот некое возбуждение снова пришло. Я ведь всем этим занимался не только и даже не столько из-за денег, а потому что… да потому что это было весело и интересно. Азарт, волнение, предвкушение чего-то эдакого… Игра, в общем, только ставки в ней слишком высоки для моей нынешней жизни. Непозволительно высоки.

 

***

 

Зато мне сегодня не пришлось объяснять Сюзет, куда же я направился вечером. Оделся, как подобает парню из «аутфита», то есть в легкий серый костюм в полоску и кричащий галстук, водрузил на голову легкую светлую «федору», глянул на себя в зеркало — стиль соответствует. Вместо «сэведжа» прихватил короткий револьвер «кольт детектив». Стрелять не собираюсь, но если вдруг придется, то пусть не остается гильз и мягкая свинцовая пуля обычно плющится до неузнаваемости.
Все, готов. Спустился вниз, выехал на своем «додже» в наш «дилершип», оставил его на стоянке, а там подсел к Иану в «олдс». Иан в костюме и шляпе тоже вполне тянул на гангстера, если в темноте смотреть и не вглядываться.
— Ты за рулем, вообще не выходи, чтобы нам времени не терять, — сразу объявил я.
— Вы там не облажайтесь, тогда и выходить не придется. Поехали, — он воткнул передачу.
Оттуда поехали в центр, где подсадили Рауля. Он образу вполне соответствовал, вполне себе походил на сицилийца. Оттуда покатили в сторону «Шанхайской лилии», надвинув шляпы пониже, чтобы тень скрывала лица. И оказались на месте в половине десятого, просто поставив машину в ряд с другими у входа в бордель. Может быть, получится, не теряя времени, перехватить Милланда прямо на входе. Может быть, потому что его самого мы видели только на афише и понятия не имели, на какой машине он подъедет и в какой компании. Я только в одном уверен, что компания будет мужской, если она вообще будет, так что ранить чувства дам нам не придется.
Машин пока еще не очень много, рано для борделя, наверное. На стоянке такси всего два автомобиля, «шеви» и «ситроен», шоферы стоят рядом, курят и болтают. Через две машины перед нами у длинного «паккарда» стоит шофер в форме, пытается читать газету под фонарем. Вот из клуба вышли двое мужчин в шляпах, виду трезвого, сели в белый автомобиль и уехали. Больше похоже на то, что по каким-то своим делам заезжали, не клиенты.
Иан закурил, выдыхая дым в окно. Подъехал таксомотор, мы насторожились, но из тех людей, что из него выбрались, на Милланда не походил никто. Мимо.
— Может, он уже там? — спросил Иан.
— Кил дал бы знать, вышел на улицу, — ответил Рауль. — Он уже там.
— Кил или этот торчок-актер? — уточнил наш водитель.
— Кил.
— Ну-ну. Сколько ни пытался иметь дело с ирландцами, вечно все не так, потому что напиваются не вовремя.
Рауль только хмыкнул в ответ, не считая необходимым вступать в полемику с нашим британцем. Но некая доля правды в словах Иана есть. Даже самый легендарный главарь ирландских бандитов из Нью-Йорка был зарезан во сне, когда сицилийцы, с которыми у них тогда шла настоящая война, обнаружили его спящим в баре. А до этого к нему даже подходить боялись, потому что тот всегда носил с собой два пистолета и очень хорошо и быстро стрелял. Даже во время Великой войны успел стать героем. Так что да, ирония Иана не то чтобы совсем беспочвенна.
— Рауль, а как та испанка, с которой ты был в клубе? Не застукала тебя с Керри? — поинтересовался я.
— Застукала не с Керри, — Рауль поморщился. — С другой девкой, с которой мы разбежались в тот же вечер. Даже не было ничего.
— То есть не в спальне?
— В клубе. Устроила сцену и ушла. А та оказалась такой дурой, что я ее отвез домой и сам уехал.
— Как-то обидно получилось.
— Да плевать.
— Когда-нибудь одна девка тебя просто зарежет, — прокомментировал Иан.
— Я быстро бегаю. И раз даже выпрыгнул с третьего этажа. Ногу ушиб, правда.
— Со страху?
— Она была замужем. Просто сохранил честь дамы. Муж так ничего и не заметил.
— А кто был муж?
— Казначей мэрии Марселя. Его потом погнали с должности и сейчас у него отель и три ресторана. А жену он поймал с другим через месяц, но по-прежнему вместе.
— Хорошо, что я не женат, — заключил Иан. — И жениться не собираюсь.
— В бордели ходишь?
— Когда как, — ответил он уклончиво.
Личная жизнь Иана вообще не предмет обсуждений. Она у него есть, я точно знаю, но обсуждать ее он не любит, а я не люблю задавать лишние вопросы. С кем-то он встречается, причем давно, но больше ничего на сей предмет я сказать не могу. Но в бордели тоже ходит.
— Если ходить в бордели постоянно, то получается чистое разорение, — объявил Рауль. — И никакой любви.
— С твоей любовью все в клубах оставишь.
— У Иана любовь с автомобилями, — вставил я. — Остальное только отвлекает.
— Если бы у меня не было сраной любви к машинам, то вы бы тут пешком топтались, а потом тащили сраного Милланда до доков за руки.
— Я же не утверждал, что мы тебя не ценим.
— А если цените, то заткнитесь, — подвел итог беседе Иан.
Еще минут пятнадцать просидели молча, пока к подъезду клуба не подъехал наемный лимузин, остановившийся прямо напротив входа.
— Внимание, — сказал я, чуть подавшись вперед и схватившись за ручку двери.
Шофер лимузина выскочил из-за руля, обошел машину и распахнул пассажирскую дверцу. И первым оттуда появился молодой человек с очень знакомым лицом, следом кто-то незнакомый и уже за ним, оправляя пиджак, выбрался Милланд.
— Черт, черт! — выругался я. — Черт бы побрал этого Уильяма!
— Что? — насторожился Рауль. — Знакомый?
— Да, именно. Может узнать… Первым идет.
Да, черт бы его побрал, тот самый Уильям, сын владельца «Луксор Лайнз», кавалер Жанин, с которым она тогда занималась любовью на столе в кабинете лорда Бриггса в то время, когда я прятался под этим самым столом.
И что делать? Быстро соображай, быстро, пока они не вошли в дверь и топчутся у машины. Уильям выдает шоферу чаевые, но сейчас они пойдут дальше. Ладно, шляпу еще ниже, фонарь сверху, тень на лице, плюс я те идиотские усики давно сбрил.
— Значит так, даем им войти в дверь, Милланд последний. Я выдергиваю его, а ты загоняешь остальных внутрь. Пошли! Иан, подъезжай прямо к лимузину!
Мы с Раулем одновременно выскочили из машины и быстрым шагом, почти бегом, направились к подъехавшей компании, которая между тем потянулась ко входу в бордель. Или все же клуб? Если в одном месте одновременно то и другое, как лучше называть подобное заведение в общем? Все же бордель, я думаю.
Голову чуть ниже, я даже лиц их почти не могу разглядеть из-под полей «федоры», надо было носовым платком низ лица закрыть, но тогда они скорей испугались бы и могли кинуться бежать. Кто с ними третий?
Дверь в бордель распахнулась перед посетителями, за ней показался рослый пузатый китаец в странной куртке и широких шароварах, комплекцией больше похожий на японского борца, специально откормленного. Широкое как блин лицо с узенькими щелочками глаз. Сначала он смотрел на входящую в двери компанию, но когда мы оказались рядом, переключил свое внимание на нас.
— Где деньги, cornuto? — заорал я, хватая Милланда за пиджак сзади и выхватывая револьвер. — Где наши деньги, fanook? Я тебе ноги переломаю!
При этом я старательно, насколько получалось, имитировал итальянский акцент, не знаю, насколько правдоподобно получалось, но обычно у меня акценты неплохо выходят. Пусть думают, что Милланд понятно кому задолжал, может, даже за героин.
Рауль же, размахивая оружием, толкнул одного из них, незнакомого, в спину так, что тот полетел вперед, столкнувшись с Уильямом, а тот в свою очередь врезался в массивного китайца. Но китаец не дрогнул, Уильям отлетел от него, как от скалы, а привратник даже сделал шаг в нашу сторону, умудрившись еще и достаточно аккуратно отодвинуть в сторону наследника пароходства.
— Какие деньги? — заверещал Милланд. — Вы меня с кем-то…
Грохнул выстрел, пуля пробила открытую створку двери рядом с китайцем, ударив в стену, тот теперь сам словно на стену наткнулся.
— Стой, где стоишь, gidrul! — заорал я. — Capish?
Пальнул Рауль, но теперь и я навел револьвер на китайца, который совершенно расхотел вмешиваться, а просто замер на месте как статуя. Я потащил Милланда за собой, таская из стороны в сторону, не давая тому обрести равновесие, а Рауль не отказал себе в удовольствии пнуть в задницу третьего из той компании и тоже начал сдавать назад, продолжая держать на мушке дверь и оглядываясь по сторонам.
Болтавшие таксисты присели за своими машинами, но при этом осторожно выглядывая из-за них, шофер с газетой исчез вовсе, а воитель лимузина, уже садившийся за руль, замер с открытым ртом. Наш «олдс», скрипнув тормозами, встал прямо за его машиной, и я даже успел с удовлетворением отметить, что лица Иана не видно совсем, только темный силуэт под полями шляпы.
— Эй вы, ублюдки! — звонкий женский голос разнесся по тихой улице как сирена. — А ну свалили отсюда, быстро, или я вам головы снесу!
Из-за широкого массивного силуэта китайца появился еще один, куда меньший и куда более яркий, красный и золотой, подчеркнуто женский, да еще и с глубоким декольте. При этом обладательница впечатляющего бюста держала в руках двустволку со спиленными стволами, не целясь пока, впрочем, ни в кого конкретно, потому что не знала, кто тут враг и кому она собирается сносить головы.
За это время я успел доволочь насмерть перепуганного Милланда до машины, а Рауль, не отводя прицела от входа в бордель, распахнул перед нами заднюю дверь. Милланд попытался было упереться, но я сунул короткий ствол револьвера ему в ребра и заорал:
— Полезай внутрь, fanook, или я тебя прямо здесь замочу!
Дама вскинула ружье, но стрелять не решилась, дробью из такого огрызка всем прилетит. Китаец совершенно неожиданно достал откуда-то из-под куртки здоровенный револьвер и навел его на нас. Отпустив Милланда, я выстрелил в красный фонарь над входом и попал удачно, прямо в лампочку, потому что свет погас, а на китайца и даму посыпалось красное стекло.
— Vaffangul, schifosa!-— применил я уже запрещенный прием, может даже и зря.
Дама, оскорбленная, к слову, вполне себе незаслуженно, как я успел разглядеть, злобно взвизгнула и пальнула в ответ дуплетом, из обоих стволов. Громыхнуло как из пушки, но прицел она взяла не то чтобы точный, так что в результате высыпалось заднее стекло лимузина. Милланд, вместо того, чтобы бежать, присел и закрыл голову руками, зато в бегство обратился шофер лимузина, который понесся вдаль по улице, призывая полицию.
Рауль сграбастал актера и все же запихал его на заднее сиденье машины, но в это время из-за руля выскочил Иан с дробовиком и выстрелил в фонарь над нами, а потом, еще раз, в стену борделя над подъездом, выбив из нее облако штукатурки. Уильям с приятелем бросились внутрь, снеся даму с ружьем, а китаец, дважды выстрелив неизвестно куда, рванул следом за ними, заталкивая всех в безопасность бордельного холла.
Я заскочил на переднее сиденье «олдса», захлопнув дверь, Рауль между тем затолкал Милланда между рядами сидений, поставив на него свои ноги, а Иан, швырнув свой укороченный «винчестер» мне, плюхнулся за руль и врубил скорость. Мотор взревел, машина сорвалась с места, набирая скорость, и тут же совсем рядом взвыла полицейская сирена.
Сине-белый «шевроле», скрипя покрышками и мигая красными фонарями, вкатился в узкую улочку навстречу нам. Иан рванул руль вправо, машина качнулась, чуть не встав на два колеса, но все же разминулась с летевшим почти что нам в лоб полицейским автомобилем, а дальше наш водитель еще прибавил газу и выскочил на широкую улицу, заложив крутой вираж налево, прямо на дальнюю полосу, чудом разминувшись с парой отчаянно засигналивших автомобилей.
— Давай, давай быстрее! — крикнул сзади Рауль.
— Ты меня поучи еще! — огрызнулся Иан.
«Олдсмобиль» разогнался чуть ли не до максимальной, лавируя в потоке как лыжник между флажками, я оглянулся — красные фонари сверкали сзади, но пока еще далеко. Улица у борделя узкая, патруль наверняка не смог быстро развернуться. Но с сиреной они могут ехать быстро, машины расступаются перед ними.
Милланд начал было кричать, но Рауль успокоил его оплеухой. Я быстро заменил пустые гильзы в барабане «детектива» патронами, потом дозарядил дробовик, поставив его между коленями прикладом вверх.
Мотор ревел, машина скрипела покрышками, меняя направление каждую секунду, где-то сзади завывала полицейская сирена. Подрезав какое-то такси, Иан заправил «олдс» в поворот. Мы влетели в узкий переулок, прямой как стрела, замелькали вывески на китайском языке — мы уже в Чайнатауне. Остается надеяться, что Иан знает, куда ехать, потому что в этом районе черт ногу сломит. Когда в заднем стекле отразились всполохи красного, он снова свернул направо и тут же налево, опять прибавив газу. Звук мотора эхом отдавался от стен, какой-то припозднившийся китаец в черной пижаме бросил тележку, которую толкал, и отскочил в подворотню. «Олдсмобиль» поддал ей под ручки, заставив завертеться на месте, роняя груз, под колесами что-то прогремело.
Опять поворот, опять налево, звук сирены вроде бы отстал, но могли и просто стены его ослабить, так что радоваться рано. Фонари в переулке почти не горели, в свете фар мелькали окна, стены, столбы, кучи каких-то ящиков у стен.
— Тормози! — заорал я.
Иан ударил по тормозам, машину со скрипом пронесло юзом. Я выскочил на улицу, подбежал к штабелю ящиков и потянул его на себя. Те без усилий обрушились на тротуар и проезжую часть. Я кинулся обратно к машине, вдали снова замелькали красные огни.
— Гони!
Мотор снова взревел, «олдс» рванул с места.
— Направо давай! — крикнул я, увидев перекресток.
Иан лишь кивнул и быстро закрутил руль. Снова крен и скрип покрышек, затем опять рывок. Сзади вроде бы загрохотало — полиция врезалась в ящики? Не уверен, что они их задержат, но вдруг… так они были тяжелыми, не знаю, что там внутри.
Иан опять свернул налево, на следующем перекрестке. Переулок оказался недлинным и заканчивался тупиком. Мы едва успели остановиться в полуметре от кирпичного брандмауэра.
— Дерьмо! Сраное дерьмо! — выругался Иан.
— Гаси фары!
Два раза повторять не пришлось, Иан заглушил мотор и погасил свет. На нас навалилась темнота.
— Что теперь?
— Ждем.
Звук сирены приблизился, и мимо въезда в переулок пронеслась полицейская машина. Повезло. Если они знают район, то наверняка решили, что в тупик мы не сунемся. А мы сунулись. По дурости. Но повезло.
— Давай обратно к «Нью-Луп» и поедем через американский. Там нас меньше всего ждать будут. А таких машин в городе навалом.

 

***

 

Через полчаса мы были уже в доках. В итальянском районе, разумеется. Даже не в самих доках, а на темном захламленном всяким мусором пустыре за ними, почти на самом берегу Нила. Машина остановилась, не выключая двигателя и фар, мы вытащили из салона Милланда и потащили в темноту. Не надо ему и сейчас наши лица разглядывать. Каблуки его ботинок скребли по сухой земле. Чтобы ему было на что посмотреть, я сунул ему под нос револьвер. Пусть в дуло заглядывает, оно ему покажется сейчас самой главной вещью во вселенной.
— Не убивайте! — заголосил он. — Я не знаю ни про какие деньги! Вы меня с кем-то спутали!
— Ты Милланд? — спросил я, стараясь не терять акцента. — Ну?
— Да… — тут он еще и растерялся заодно. — У меня есть свои деньги, я не делаю долгов. Пожалуйста, отпустите меня, я заплачу.
— Кто продает тебе дерьмо, fanook, а? Говори! — я взвел курок револьвера.
— О чем вы? — взмолился Милланд. — Какое дерьмо? Я актер, я ничего не знаю про ваш бизнес, джентльмены!
— Все ты знаешь, — я пнул его ногой сам не понял куда, не слишком сильно. — Героин кто тебе продает, а? Считаю до трех. Раз…
— Эйб продает! — закричал он, закрыв лицо руками. — Эйб!
На его светлых брюках быстро расплывалось темное пятно. Запахло неприятно.
— Что за сраный Эйб? — Я снова его пнул. — Что за Эйб, fanook?
— Монро! Эйб Монро, агент!
— Что за агент, мать твою? — спросил я, но пнул Милланда уже Рауль. — Какой агент?
— Театральный агент! Он продает! Не только мне, многим!
— У кого он берет дерьмо, а? — я кивнул, и Рауль снова пнул актера.
— Откуда я знаю? Знаю только, что у него всегда есть. Ему звонишь, и он привозит. Или сам, или его помощник, Тимми.
— Как выглядит Тимми?
— Совсем молодой, выглядит еще моложе, высокий, худой, блондин, волосы только сверху длинные. Всегда в кепке, никогда не видел его в шляпе. Так набок носит кепку.
— Куда ты ему звонишь, этому Монро? Домой?
— Да, домой. А днем в контору. Представляешься и говоришь сколько нужно. Только надо говорить не «грамм», а «штуку», вот и все. И дальше договариваетесь, где и во сколько.
— Как быстро он привозит?
— Не больше чем за час. А иногда и за полчаса. Только берет в два раза больше, чем в черных клубах, за сервис.
Быстро. А это означает, что Монро держит запас и дома, и в конторе. Может быть, не прямо дома и в конторе, но где-то совсем близко.
— Давай его телефоны. Пиши, — я убрал револьвер в кобуру, вытащил заранее припасенные блокнот и карандаш и протянул Милланду. — Ты был у него дома?
— Нет, — замотал тот головой. — Но знаю, где он живет. У него апартаменты на Бостон-драйв, в американском секторе. Большой розовый дом с витражами, напротив отеля «Пенсильвания Инн». Номер не знаю и саму квартиру не знаю, но точно там.
Хорошо, Сингер сможет по номеру узнать квартиру, это не проблема, нужные связи у него есть. А контору и так знаем, Сол все сказал.
— Сегодня ты покупал?
— Да, пять грамм, — Милланд вдруг захлюпал носом. — Он мне сам привез, в «Белль Эйр», это ресторан на Сорок Седьмой.
Пять грамм, двойная цена… пятнадцать шиллингов мелкий опт, розница и вовсе по фунту за грамм, да еще и в два раза… Милланд заплатил Монро десятку, то есть тот заработал как минимум… да почти семь фунтов. Неплохо. Тридцать четыре доллара, практически. Интересно, сколько он продает в день?
— Кто тебя с ним свел? Откуда ты узнал, что он торгует?
— Один парень из «Коттон-клаба», он там уже не работает. Лирой его звали.
— Черный?
— Да, черный. Он торговал. Не знаю, где он сейчас.
— Как Монро узнает, что это ты звонишь?
— Он меня по голосу узнает. А так может спросить, где встречались в прошлый раз. Если сказать слово «героин», то он может бросить трубку. — Милланд что-то совсем расклеился и уже почти рыдал.
— У тебя носовой платок есть?
— Что?
— Носовой платок у тебя есть, fanook? Носовой платок, capish?
— Есть… — он почему-то совсем испугался упоминания носового платка и зарыдал.
— Тогда вытри сопли и вали отсюда, — объявил я. — Мокрые штаны прикрой пиджаком. Можешь сказать, что тебя с кем-то перепутали, чтобы не всплыло то, что ты дерьмовый наркоман. Если пойдешь прямо, то выйдешь в Маленькую Италию, там вызовешь такси. Stu cazzu, paesani, — вспомнил я еще немного из нужного лексикона. — Пошли!
Мы быстро загрузились в машину, развернулись с пылью и пробуксовкой колес и уехали.

 

***

 

Машину все же не бросили. Высадили Рауля, затем загнали на склад, на котором Иан ее и прятал, а там сменили номера. Может, и пригодится еще. Марка не слишком редкая, цвет распространенный, так что пусть постоит, может, и пригодится. Не закончили мы еще со своим делом. Дошли пешком до гаража, попутно с уличного телефона позвонив Сингеру и сообщив о результатах, а оттуда Иан добросил меня до «дилершипа», где я пересел в «додж». Посмотрел на часы — Сюзет еще работает. Домой рано, пожалуй.
— По стаканчику? — поняв мое затруднение, спросил Иан.
— Давай, — махнул я рукой. — В «Антилопу»? — назвал я бар неподалеку.
— Дерьмовое место, небось, — усомнился Иан.
— Приличное. В твой паб я точно сейчас не поеду. Да и закрылись там уже.
— Свяжешься с тобой… — вздохнул он. — Показывай дорогу, я следом тогда.
— Тут пешком дойти проще.
— Нет, устал, пешком не пойду.
— Поехали, как скажешь, — не стал я спорить.
До «Антилопы» и вправду было рукой подать, всего квартал. У входа стояло несколько машин, за окнами видны были люди. Тут еще не расходятся. Встали один за другим, зашли в бар, декорированный в африканско-охотничьем стиле — фото, картины, головы антилоп на стенах, над баром скрещенные аркой фальшивые слоновьи бивни невероятного размера.
— Что будешь пить? — спросил я, когда мы оказались перед барменом. Тут именно бармены, не бартендеры.
— Какой у вас хороший скотч? — с явным сомнением в его наличии спросил Иан у блондинистого толстяка за стойкой, причем акцент у него резко усилился.
— У нас бурбон хороший, — хмыкнул тот. — Могу «Грантс» предложить, — он взял бутылку со стойки.
— Пусть «Грантс», — Иан вздохнул так, словно ему предложили самый мерзкий из бурбонов, хотя я точно знаю, что именно «Грантс» он покупает для домашнего употребления.
Бармен наполнил стакан для Иана, затем вопросительно посмотрел на меня.
— Джи-энд-Ти по-испански, в бокале.
Тот кивнул и быстро соорудил коктейль для меня. Я заплатил с чаевыми, и мы пошли за столик.
— На кой черт ты оставил чаевые? — Иан был в настроении бурчать. — В пабах бартендерам не оставляют.
— Так мы и не в пабе, верно? — возразил я. — Присаживайся.
Иан покорился судьбе. Затем, усевшись, все же решил вернуться к важному:
— Что дальше делаем?
— Наблюдаем, я думаю. И надо квартиру Монро найти. Если он продает много и возит сам, то часто уходит. Можно подкинуть товар в машину, например, и стукнуть копперам, или заложить дома. Или в конторе.
— Мне интересно, он такой своей торговлей ни у кого кусок не отобрал? — Иан с задумчивым видом отпил виски.
— Если только у черных из клубов.
— Черные тоже могут взять сраное ружье и пристрелить этого придурка, если узнают.
— Не знаю, не уверен. Он все же на их территорию не лезет.
Не то чтобы мне Монро будет жалко, скорей даже наоборот, но вот выводить все это на чье-то убийство мне не хочется. Лучше пусть его запрут надолго по закону. Да и Сол ясно дал понять, что такой грех на душу брать не желает.
— Может и так, но я бы попросил Сингера разузнать, раз он в курсе всего дерьма в городе.
— Пусть лучше найдет нужных копперов, которые не против хлопнуть такого торговца.
— Ладно, вы все придумали, вы и дальше соображайте, — Иан кивнул. — Учитывай только, что Рауль уезжает, нас двое останется.
— Раньше же справлялись.
— Сейчас тоже справимся, просто учитывай, что скоро будем коротки на человека.
— Учитываю. Я все же не настолько тупой, как ты обо мне думаешь.
— Ты даже не знаешь, что я о тебе думаю. Просто вслух не говорю. Кстати, а вообще-то смешно сегодня получилось. Что ты орал той леди?
— Сам толком не знаю, просто слышал. Но ей точно не понравилось. И ты уверен, что она леди? Все же это бордель.
— Никогда нельзя перебрать со сраной вежливостью, тебе пора бы это выучить, — заметил он наставительно. — А если бы она не промахнулась?
— Зато запомнят как ребят из Маленькой Италии. Уж она точно.
— Она поняла, ты думаешь?
— А с чего она так заорала, да еще и пальнула? Точно поняла. Туда к ним всякие ходят, как я думаю.
— Кстати, ты сказал, что Сингер нашел покупателя на сраные китайские бумаги, верно?
— Да, — кивнул я.
— Через китайский бордель?
Я задумался, затем медленно кивнул.
— Так и есть. Ты думаешь?..
— Ничего нельзя исключать, верно?
— Хм… верно. Черт. Но не думаю, что нас там узнают. Только одеться надо вообще по-другому. Но могут и узнать.
— Могут, — он хмыкнул. — Это будет дерьмовая неприятность.
— Не узнают, — отмахнулся я. — Люди редко помнят лица, если такая кутерьма. Я на тебя в машине смотрел, вообще лица видно не было. А потом ты фонарь грохнул.
— Будем надеяться. Может, это и вовсе другой сраный бордель.
— Может. Кстати, бордели не существуют сами по себе. А кто опекает этот?
Бордель без связи с «аутфитом» — нонсенс. Если он не во французском или австрийском секторе. Но сектор как раз американский, то есть существует место полулегально, а в таком случае его кто-то должен «защищать». И кто это может быть?
— Чертовы ирландцы. Раз этот Кил или как там его всех знает, то точно они.
— Да, скорей всего.
— У чинков кишок не хватит держать это под собой, место для европейцев. И кусок такой жирный, что тех же евреев оттуда спихнули бы, или они платили бы кому-то еще сраный «виг».
— Да, логично. Я просто прикидываю, кто именно собирается купить облигации.
— Мики, кто же еще? — Иан даже удивился вопросу. — Спихнут их фениям, а те пустят в оборот на «старой родине». Никто не раскопает все это дерьмо. А кто еще будет устраивать встречу на чужой делянке?
Назад: 4
Дальше: 6