Вражда
Транспорт остановился недалеко от «Серенити». Его резиновые фартуки выпятились наружу, сдуваясь.
Вандал взял в руки громкоговоритель.
– Рейнольдс, я знаю, что ты меня слышишь. Смотри, кого я встретил в Куганс-Блаффе. Твой приятель бродил по городу, словно заблудшая овечка. Мэр Джиллис, поздоровайтесь с мистером Рейнольдсом.
Джиллис уныло поднял руку.
– Итак, – продолжал Вандал, – мы с мэром достигли взаимопонимания. Он говорит, что не хочет умирать – и кто его за это упрекнет? Я обещал, что не убью его – по крайней мере, не сегодня. Но при одном условии. Хочешь, скажу, что это за условие?
Вандал приставил ладонь к уху.
– Не слышу тебя, Рейнольдс. У тебя на борту есть внешний динамик, самое время им воспользоваться. Рейнольдс? Отвечай. Неужели ты хочешь, чтобы смерть этого милого, безвредного человека была на твоей совести?
Мэл взял в руки гарнитуру интеркома и перевел переключатель из положения «ВНУТРЕННИЙ» в положение «ВНЕШНИЙ».
– Так, Вандал, – сказал он. Его усиленный голос раздался за пределами корабля. – Ну взял ты заложника. Делов-то. Не могу сказать, что мы с мэром близкие друзья. Если честно, то за последнюю пару дней он немного меня достал. Мне плевать, что ты с ним сделаешь, честно. Убьешь ты его или нет, мне без разницы.
– Ой, Рейнольдс, по-моему, это грубая ложь. Ты не допустишь, чтобы мой человек размазал по земле мозги мэра, если ты в состоянии это предотвратить. Можешь блефовать сколько угодно, но мы оба знаем, что у тебя на руках несобранный флеш, а у меня тузы. Тебе пора бросить карты.
– Ты еще не сказал, что хочешь получить в обмен на жизнь Джиллиса.
– Правда? Какое упущение с моей стороны. Просто сдайся. Вот и все. Я хочу, чтобы вы вышли из корабля – и ты, и команда, все до единого – с поднятыми руками и без оружия. Как тебе такое разумное предложение?
– Ты же понимаешь, что я отвечу «нет».
– А ты понимаешь, что это не тот ответ, который мне нужен.
Вандал подал знак, и «Грабитель» сильнее прижал дуло пистолета к голове Джиллиса. Джиллис сжался в комок и оскалился от ужаса.
– Даю тебе последний шанс, – сказал Вандал.
– Как плечо? – спросил Мэл. – Наверняка побаливает.
– Не заставляй меня это делать, Рейнольдс. Эта картинка будет вечно крутиться в твоей голове. Из-за нее ты долго не сможешь заснуть. Долгие месяцы, а может, и годы, ты будешь снова и снова слышать звук выстрела и видеть его жуткие последствия.
Вандал не сильно ошибался: за свою жизнь Мэл видел много смертей и немало людей убил сам. Не все случаи отложились в его памяти, но были те, которые он запомнил. Некоторые он не мог забыть, сколько ни пытался – те случаи, когда погибли невинные люди, те случаи, которые он мог предотвратить.
На панели управления вспыхнул огонек. Экран, на котором отображалась боковая проекция «Серенити», показал, что включен механизм, управляющий трапом грузового отсека.
– Какого хрена… – выдохнул Мэл.
Он отпустил гарнитуру интеркома, выбежал с мостика и помчался по лестнице вниз, в грузовой отсек.
Трап уже почти полностью опустился. По нему кто-то шел.
Темперанс Макклауд.
Мэл окликнул ее, и она, наверное, его услышала, но продолжала идти и даже головы не повернула в его сторону. Кажется, она была без оружия.
Будь она проклята! Что у нее на уме? Она собирается сдаться Вандалу? Это безумие! В планах этого не было!
Мэл поспешил за ней, но Темперанс шла быстро. Она знала, что Мэл гонится за ней, и, очевидно, не хотела, чтобы он ей помешал.
Когда он поравнялся с ней, она уже стояла перед машиной Вандала.
– Так-так-так… – сказал Вандал. – Кто это у нас? Ты не похожа на одного из людей Рейнольдса. Наверное, ты из местных. А, кстати, вот и сам Рейнольдс. Спешит присоединиться к тебе, словно доблестный рыцарь. Значит, решение принято – верно, Рейнольдс? Теперь выбора у тебя нет. Жребий брошен, и все такое.
Десяток «Грабителей», возглавляемые Шемом Бэнкрофтом, быстро окружили Мэла и Темперанс, и навели на них пушки.
– Привет, Шем, – сказал Вандал.
– Босс.
– Что у тебя с лицом?
– Это все они. – Шем разъяренно махнул рукой в сторону Мэла, Темперанс и «Серенити».
– Лицо изуродовано с одной стороны. Будь осторожен, а то станешь похожим на меня.
– Не худший пример для подражания.
– Вот слова настоящего подхалима.
– Спасибо, Вандал. – Шем, похоже, не знал значения слова «подхалим» – или не смел ответить на оскорбление со стороны своего предводителя.
Вандал снова повернулся к Мэлу:
– Полагаю, твоя команда скоро выйдет. Мелкий конфликт завершен. Одна из сторон победила, и это не вы.
– Элайас, – сказала Темперанс. – Ты меня удивляешь.
– А? Чем я тебя удивляю, женщина? И почему ты называешь меня Элайасом? Никто не смеет так меня называть без моего разрешения.
– Наверняка это из-за шляпы. Может, если ее снять… – Темперанс сняла с головы широкополую шляпу.
Это произвело на Вандала мгновенный и поразительный эффект.
У него упала челюсть. Глаза его стали огромными, словно блюдца. Он в значительной мере утратил свою развязность.
– Нет… – потрясенно выдавил он. – Не может быть… Ты же…
– Именно. Вчера ты меня не узнал – думаю, даже не заметил. Но я тебя узнала. Я лица не забываю – даже те, которые так изменились.
– Я тоже лица не забываю, – зарычал Вандал. – Особенно твое, Темперанс Джонс.
Мэл посмотрел на Темперанс, затем на Вандала, потом снова на Темперанс.
– Ты… его знаешь? – спросил он у нее.
– Мы познакомились давным-давно, – ответила Темперанс. – И я совсем не ожидала встретить его на Фетиде.
– Ты только вчера сообразила, что главарь банды, которая тут все разоряет, – твой знакомый?
– В прошлом его, как и меня, звали слегка по-другому. Он и раньше был Элайасом, но фамилия у него была не «Вандал». Я никогда не видела изображений Элайаса Вандала, только слышала про него. У меня не было поводов сравнивать одного с другим – до тех пор, пока он не появился прямо передо мной, во плоти. Наверное, нужно было раньше догадаться. Он, судя по всему, тоже меня не узнал.
– И когда ты собиралась нам об этом рассказать?
– Я говорю об этом сейчас – верно же, капитан Рейнольдс?
– Могла бы сделать это пораньше. Так было бы полезнее.
– Тогда в этом не было необходимости. А сейчас есть.
Вандал уже понемногу отходил от потрясения.
– Темперанс Джонс, не понимаю, как тебе хватило наглости явиться сюда после всего, что произошло, – сказал он. – Ты же не думаешь, что я рад тебя видеть?
– Напротив, я рассчитываю, что ты совсем не рад. И это значит, что ты выполнишь мою просьбу и возьмешь в плен меня. Только меня, и никого больше. Из-за нашей с тобой вражды.
– Вражды? – Вандал грубо, хрипло расхохотался. – Да, черт побери, между нами вражда. Рейнольдс, хочешь знать, что сделала эта женщина?
– Захихикала, когда ты снял перед ней штаны?
– Ха-ха, очень смешно. Нет. Перед тобой человек, которого я ненавижу больше всего во вселенной.
Вандал указал на изуродованную часть своего лица.
– Это – подарок от Темперанс, и, сам понимаешь, он не пробудил во мне горячей любви к ней. Черта с два. Хотя в каком-то смысле я должен быть ей благодарен: она сделала меня тем, кто я сейчас. Я должен поблагодарить эту суку еще и за то, что она мне преподнесла себя на тарелочке. И я непременно этим воспользуюсь.
Вандал приказал нескольким «Грабителям» держать на мушке Мэла, а остальным – обыскать Темперанс и подвести к нему. Они заставили ее сесть в машину Вандала. Мэл, окруженный стрелками, не мог вмешаться.
– Теперь у меня два заложника, – злорадно усмехнулся Вандал, кивнув на Темперанс и мэра Джиллиса. – Они, так сказать, моя страховка. Если нападешь на меня, то с одним из них произойдет ужасное несчастье, и это будет на твоей совести.
Темперанс посмотрела в глаза Мэлу:
– Послушай его, капитан Рейнольдс. Делай, что он скажет. Но что бы ни случилось, обещай мне, что позаботишься обо всех, кто находится на твоем корабле. Обо всех.
Мэл понял, что она имеет в виду. Темперанс не собиралась в присутствии Вандала признавать, что на борту «Серенити» есть ее близкий родственник – ведь тем самым она бы подвергла Джейн опасности. Но тем не менее она просила Мэла – приказывала ему – позаботиться о его дочери.
– Именно так я и сделаю, – кивнул Мэл. – Можешь не сомневаться.
– А ты, – обратилась Темперанс к Вандалу, – ты только что получил неожиданный бонус – меня. Я знаю, что это тебя порадовало.
– Несомненно, – ответил Вандал.
– Поэтому ты, в свою очередь, оставишь этих людей в покое, позволишь им идти своей дорогой. Так будет по справедливости. Они больше тебе не досаждают, и ты с «Грабителями» тоже от них отстанешь. Как тебе такой план?
– Ты сейчас не в том положении, чтобы предлагать подобные условия, Темперанс Джонс.
– Я уже не Джонс, а Макклауд.
– Не важно. Посмотри вокруг. Трупы видишь? Видишь «Грабителей», порванных в клочья, окровавленных? Эти люди только что получили жестокую трепку, а ты просишь их вожака пощадить тех, кто ее устроил. Это вряд ли.
– Ты можешь проявить снисхождение. Вспомни, кто я – женщина, которая тебя изуродовала. К твоему сведению, капитана Рейнольдса и его команду на Фетиду пригласила тоже я. Я виновата во всем, что произошло с тех пор, я – источник всех твоих несчастий. И ты можешь разделаться со мной, как пожелаешь. По сравнению со мной Рейнольдс и все остальные не имеют значения. Они – никто.
Вандал потер небритый подбородок костяшками пальцев. После долгих раздумий он принял решение.
– Ладно. На такое я могу пойти. Рейнольдс, вот мое предложение: чини свой корабль и убирайся с планеты. Больше на такую доброту с моей стороны не рассчитывай. Да и сейчас я поступаю так только потому, что Темперанс в моих руках, и поэтому сегодня, черт побери, я счастлив. Прощай! Больше мы не увидимся.
Фартуки машины с чудовищным грохотом надулись. Ее пропеллеры раскрутились так, что их уже невозможно было разглядеть, и вскоре машина помчалась по равнине, увозя Вандала и двух его заложников. Оставшиеся «Грабители» рассеялись, продолжая держать Мэла под прицелом до последней секунды. Шем Бэнкрофт насмешливо отсалютовал ему. Вскоре Мэл смотрел в спины уходящих «Грабителей» и поднятое ими облако пыли. И все, что он мог сделать, – это бессильно скрежетать зубами.
