Когда фрагмент закончился, разгонный участок полёта был пройден, и наступила невесомость.

— И это всё?

— Да, — ответил через секунду Штульц.

— Спасибо. Мне надо кое-куда позвонить. До связи.

Отключившись от линии передачи со Штульцем, я подал запрос в сеть. Пара секунд и антенна катера связалась с "Ночной розой". Проходящий лечение Мишеро уже был введён в сознание и принял запрос на общение. Как только направленный радиолуч сплёл информационный мост, вызываемый сослуживец заговорил:

— Скажи Алекс, ты когда-нибудь видел механические часы? Знаешь с шестерёнками, пружинками. Алекса такие показывала в разгрузочной симуляции. Тик-ток, тик-ток головоломка какая-то.

— Что, о чём ты?

— Ни о чём. Я знаю, что ты хочешь сказать. Полученная информация...

— Полная хуйня.

На несколько мгновений Мишеро опешил.

— Подожди. Ты не понял или...

— Да всё я понял. Подумаешь, открыл тайну.

— Да, тайну. По крайней мере, она долго ей была. Сейчас поясню.

— Ха, а не боишься говорить по открытому каналу?

— Открытому ли? — короткая пауза. — Алекс, ты слышал об эскапизме?

Я вздохнул, припоминая.

— Уход от обыденной реальности, путём размышлений...

— Нет. Другой. Так назвали движение тех, кто стремился покинуть Землю после Войны Первого Контакта.

— Никогда не слышал, чтобы марсиан так называли.

— Называли, но очень давно. И не только марсиан. Были планы на космические поселения в разных точках системы Земля — Луна, но как ты знаешь, ничего не получилось. Тем не менее, само явление бегства, ухода в космос, было очень значительным для человечества. Спастись, таким образом, могла ничтожная доля населения. Проект же городов-ульев давал убежище сотням миллионов. Только...

— Только никто не знал, конечную цель распылённых в стратосфере микронитов-репликаторам.

— Да. До Марса они бы точно не добрались. И даже если бы добрались, то значительно позже. В общем, как ты понимаешь в обществе, которое и так не было однородным, наступил раскол.

— Да-да. Лишь потому, что от обычных армий почти ничего не осталось, а имеющие лишь зачатки самосознания электронные генералы отказались стрелять по вчерашним союзникам, удалось достичь компромисса.

— Не совсем, там сложилось множество факторов. Хотя да, без наличия примитивных искинов ситуация могла и не разрешиться. К чему это, я? Ах, да. Ситуация, когда лишь малая группа выживет, а большинство погибнет, может значительно дестабилизировать общество. И тут мы подходим к...

— Внимание. Проход облака осколков. Работа противометеоритной защиты запущена. Возможна тряска и динамическая перегрузка.

Я прислушался к идущим по корпусу вибрациям. Те быстро прекратились, однако это лишь значило активацию лазеров. Двигатель мог швырнуть нас в произвольную сторону в любой момент.

— ….. подходим к нашей ситуации.

— Не вижу проблемы. Есть же Ковчеги.

— Да. Забитые мороженными эмбрионами и геномными базами данных корабли. А ещё есть армия, которая должна до последнего защищать граждан. А вместо этого...

— Убежит, если нет шансов победить, — закончил я очевидную фразу.

— Представь реакцию общества.

— А что такого? На "Титанике" шлюпок на всех в любом случае не хватило бы и ничего, во время крушения никто не пытался их продырявить, назло потенциальным выжившим.

— Не ожидал таких познаний в истории, — слегка удивился Мишеро. — Мог бы привести в пример катастрофу на марсианской "Елизавете".

— Вот, ещё одно подтверждение. К тому же общество продолжало меняться. Сейчас большинство доверяет машинам, как своим родителям. Искины выберут оптимальный вариант. Бесстрастно, эффективно. Есть шанс на победу? Флот будет сражаться. Нет — так хоть кто-то выживет. У роты космопехов и экипажа звездолётчиков больше шансов возродить человечество, чем у замороженных эмбрионов, которым ещё надо вырасти. Голые факты и рационализм нам вдалбливают с детства, серьёзных бунтов не будет.

— Скорее всего. Однако трансформация человеческого мировоззрения ещё не завершено.

Я вспомнил только что произошедший разговор с Алексой. Тем временем Мишеро продолжал.

— Искины слишком возятся с нами. Не могут уничтожить то, что их создатели считали важным. Например, органические тела. У нас же есть всё, что нужно для загрузки сознания, но что-то я не вижу массовых переселений в виртуальность. Удивительно, как они смогли принять психокоррекцию. Базовые принципы их вяжут по рукам и ногам. Но даже с тем что они могут использовать для изменения массового сознания, уже следующее поколение полностью будет готово к этой мысли.

— Я уже готов.

Недолгое молчание.

— Знаешь, я тоже.

Я усмехнулся

— Теперь ты счастлив. А параноик?

— Да, — уверено сказал сослуживец. — Цель выполнена. Осталось дослужить до конца контракта.

— Со всем, что ты сейчас наболтал, дослуживать ты будешь после промывки памяти.

— Ха. Во-первых, не тот уровень секретности для мозгоправов. Максимум поставят ментальные блоки, чтобы не слишком распространялся. Во-вторых, с включённым у тебя лингвистическим шифровщиком, для внешнего наблюдателя это просто разговор на бытовую тему.

— Думаю одно, а говорю... Когда ты успел?..

— Не важно. Такое есть у всей группы. С окончанием разговора шифровщик сам отключится, и связанные сети распадутся. Так что не думай над такими пустяками. Кстати, как считаешь, куда мне пойти после службы? Контра, МДД? Нет. Думаю, мои модификации послужат хорошей базой для частного детектива.

Я уже его не слушал. Мысленная команда оборвала связь. Вот ведь гад. Надо будет проверить, что ему ещё удалось подсадить мне в мозг. Если, конечно это был не блеф.

С минуту посидев в тишине, я подключился к камерам внешнего обзора. Как раз началось торможение. Звёздочка "Ночной розы" исчезла, засвеченная факелом двигателя Зубрина. Внизу застыла Гея, обрамлённая свежими космическими фортификациями. Как их только успели доставить в таком количестве? Кроме всего прочего, в свете Гемеры мерцали бессчётные поля обломков. Видно это они совсем недавно украшали небеса термоядерными бутонами.