Глава 18
Грузовик, захваченный неделю назад у туземцев, Трэш не стал бросать на открытом месте. Разгрузил его на границе черноты, после чего отогнал к опушке лиственного леса, оставив среди деревьев. Здесь меньше шансов, что попадётся кому-нибудь на глаза.
Лишние следы Трэшу не нужны.
Может солдаты необычного отряда и нашли машину, но ничего делать с ней не стали, ограничившись аккуратным осмотром. В баке оставалось топливо, а ключи не требовались, — мотор заводился нажатием кнопки, кустарно смонтированной сбоку от рулевой колонки.
Третий Пёс не очень-то походил на нормального человека. Его конечности успели измениться, руки обзавелись массивными смертоносными когтями. Ими удобно работать в бою, но сильно мешают, если надо управлять машиной. Ступни тоже не подарок, так и норовили по две педали за раз нажать. Да и Трэш сейчас не в лучшей форме, контакт с подчинённым далёк от идеального.
Но машина ехала. Виляла от обочины к обочине, с трудом вписывалась в повороты, глохла при торможениях, но всё равно продвигалась вперёд с хорошей скоростью. То и дело останавливалась, чтобы Трэш, вернувшись в своё тело, заставлял лёгкие несколько раз сократиться, насыщая кровь кислородом. Иначе задохнётся до прибытия подмоги.
Увы, но контролировать сразу всё он так и не научился, а бросать Пса в движении без присмотра – верный путь остаться без транспорта.
Время на проволочки уходило немало, но это не смертельно. Там, где лотерейщику час с лишним понадобится, машина за пятнадцать минут должна справиться.
Однако, перед этим придётся сделать небольшой крюк. Кое-куда заехать. Иначе вся затея не имеет смысла.
А вот и то самое место, из-за которого пришлось уклониться от кратчайшего пути. Окраина посёлка. Не село среди полей и садов, а что-то вроде пригорода с недешёвыми домами.
На шум мотора со всех сторон начали выскакивать заинтересованные заражённые. Но завидев, кто выходит из машины, большинство резко удалилось. Лишь сравнимые в развитии с Псом маячили неподалёку, бросая изумленные взгляды. Никак не могли понять, почему в источнике притягательных звуков обнаружился покалеченный сородич, а не вкусная еда.
Ни на что не отвлекаясь, Трэш заработал руками Третьего Пса. Здесь, в предпоследнем доме по улице, успели побывать мародёры. Возможно, они вынесли всё, до последней крошки, но на это сейчас наплевать. Потому что самое главное осталось.
Главное оно — для Трэша. Для всех прочих — это неинтересный хлам.
Хозяин серьёзно заботился о безопасности своих владений. По периметру выстроил высокую стену и установил широченные металлические ворота. Фигурные завитушки на их вершине не только для красоты выступали, а и несли защитную функцию. Почти упираясь в арку, они не оставляли лазеек для худощавых злоумышленников. Сделаны на совесть, согнуть или сломать их непросто.
Мародёры ворота снесли при помощи какой-то тяжёлой техники. Створки так и остались валяться, не пришлось придумывать, как их выворачивать. Прежние хозяева грузовика отличались запасливостью. На обшивке кузова снаружи закрепили пару лопат, кирку, ведро, кувалду, два лома и несколько тросов разного диаметра и длины.
Один из них Трэш руками Пса сложил вдвое и привязал к тем самым завитушкам.
Вот теперь можно отправляться к мосту.
Поехал неспешно, но выглядело это куда заметнее, чем раньше. Огромная металлическая створка, волочащаяся за грузовиком, грохотала по асфальту с такой дурью, что заряжённые слышали издали. И разумеется, торопились посмотреть, что же такое вкусное издаёт столь необычный шум. Трэш не позволял им приблизиться и разглядеть водителя. То и дело подавал газу, отрываясь. Но далеко не уезжал, оставался в поле зрения.
Не прошло и десяти минут, как за грузовиком вытянулась цепочка преследователей.
Пришлось потратить чуть больше времени, чем рассчитывал, но зато всё идёт по плану.
Сил у Трэша оставалось немного, и все они уходили на процесс управления действиями Третьего Пса. Ни на что другое он отвлекаться не мог и потому не в состоянии пробовать снова и снова пытаться оживить тело, или хотя бы изучить, что происходит возле него.
Очень может быть, что враги уже его обнаружили. А если нет, крутятся поблизости, ещё не зная, что рядом валяется беспомощное сокровище.
Для научников корпуса, конечно, сокровище. Страшно подумать, сколько экспериментов придумают эти садисты, заполучив столь уникальную подопытную морскую свинку.
Шлейф из заражённых, тянущийся за машиной, должен отвлечь солдат от поисков, или создать им такие проблемы, что они оставят находку в покое.
Временно, конечно, оставят. Но Трэшу много не надо, он быстро управится.
Корявыми руками Третьего Пса.
Тело обнаружилось там, где и должно быть — под мостом. И ни одного солдата рядом не наблюдалось. Трэш, глазами Пса разглядывая себя со стороны, не торопился приближаться. Военные не глухие, даже защитные приспособления не мешают им слышать звуки. Значит, приближение грузовика, грохочущего необычным прицепом, пропустить не должны. Могли скрыться в зарослях, которые начинаются за рекой и сейчас наблюдают за машиной и её водителем.
Через прицелы.
Заражённые, выбегая из тех самых зарослей, моментально теряли интерес к грузовику. Некоторые, почуяв Трэша, поспешно улепётывали прочь, но другие, кто поразвитее, вели себя иначе. К чему-то прислушивались, принюхивались. И вот уже первый пробежал по мосту, за ним увязался второй, а следом уже целая толпа рванула.
Всё с ними понятно. К сожалению, Трэш скверно принимал картинку от Третьего Пса, но, по дороге, пару раз показалось, что различил свежие следы. Покрытие грунтовое, местами с лужами и грязью в колеях, отметины от протекторов остаются заметные.
Где-то за рекой, на поле, перепаханной установками залпового огня, стоят машины, проехавшие здесь перед Третьим Псом. Кусты и мелкие деревья, зеленеющие чуть дальше, на другом берегу, не позволяют их разглядеть. Но солдаты именно там, и заражённые их почуяли.
Вряд ли на поле сейчас всего лишь одна машина с десятком вояк. Должно быть, приличный отряд послали. Заражённых не больше сотни набралось, и почти все они ничего из себя не представляют. Да и самые сильные тоже не впечатляют. Таких несложно перебить из пулемётов и автоматов.
Значит, солдаты быстро разберутся с этим несерьёзным нашествием. И пока это не случилось, надо успеть отсюда свалить.
Подводить грузовик к урезу воды Трэш побоялся. Берег ниже моста уже не обрывистый, но спуск к нему очень крутой и выглядит ненадёжным. Как бы не завязнуть, похоронив весь план. Пришлось оставлять машину метрах в тридцати от уреза воды, на приличном возвышении. Развернул её кабиной к дороге, которая выходила из зарослей, кое-как установил створку ворот поровнее.
Настал черёд самого сложного этапа плана.
Как затащить на стальной лист тушу весом под пару тонн, если в твоём распоряжении всего лишь один лотерейщик, да и тот серьёзно потрёпанный? Да никак. Это всё равно, что обычному человеку отбуксировать внедорожник со снятыми колёсами.
Двигаться Трэшу придётся самостоятельно, причём вверх по склону. А ему и по ровному тяжело катиться, ведь за прошедшее время состояние заметно ухудшилось. Терен, попавший в организм, действовал неспешно и неумолимо, поражая всё больше и больше нервов. Пока вся гадость не прореагирует с тканями, об улучшении самочувствия не может быть и речи.
Первая попытка сдвинуться с места не увенчалась успехом. Трэш слишком долго пролежал под мостом, тело успело глубоко погрузиться в вязкий ил. Дно реки отказывалось отпускать свою добычу.
Дал себе минуту на передышку, всё это время поспешно качая воздух лёгкими. Слишком много времени кислорода доставалось по минимуму, надо как следует это наверстать.
Новый рывок, и снова безрезультатно.
Проклятье. Будет очень глупо погибнуть из-за того, что засосало в ил неглубокой грязной речушки.
Ладно, придётся попробовать подъехать грузовиком поближе. А там взять длинный трос и подцепить тушу. Сил лотерейщика не хватит, вся надежда на машину.
Взяв под полный контроль Третьего Пса, Трэш едва удержал лотерейщика на ногах. Того серьёзно пошатывало, бедолага потерял слишком много крови. Ему требуются отдых и усиленное питание, но сейчас, увы, не до этого.
Перед глазами всё расплывалось, и потому Трэш, поворачиваясь к машине, не сразу опознал бредущую по противоположному берегу фигуру. А когда понял, кто там плетётся, хромая на обе ноги, сильно удивился.
Второй пожаловал. Тот, кому напоследок было указано шагать до базы прямиком и без остановок.
Пёс под полным контролем, но вот управлять его речевым аппаратом – нелёгкое дело. Всё равно, что, подавившись крупным куском пищи пытаться спеть песню с не самым простым исполнением.
Эх, надо было отработать этот момент на тренировках. Не догадался.
Но всё-таки Трэш справился.
— Эй! Второй! Ты что здесь делаешь?
"Зам", обернувшись, остановился. Жутковато осклабившись, голосом полным обожания заявил:
– Первый живой. Но Первому сейчас очень плохо. Второй должен заботиться о Первом. Второй пришёл заботиться.
Да уж, кто бы мог подумать, что в стае заведены такие порядки. Второй каким-то образом понял, что вожак попал в переплёт и нарушил последний приказ, искренне полагая, что поступил правильно. А Трэшу всё это время было не до него. Он то дыханием своим занимался, то Псом управлял, то катился, напрягая все оставшиеся силы. Вот и упустил самодеятельность подчинённого.
Ну да и ладно. Всё прекрасно. Тот самый случай, когда инициатива подчинённого не наказуема.
За такое наоборот – высшая награда полагается. По возращению позволит выпотрошить сразу пару бычков. Или даже трёх. И пусть съест самые лучшие куски.
Заслужил.
Но, для начала, надо как-то вернуться, а с этим не всё просто. Второй сильно потрёпан в последней стычке. Да и от старых бед не вполне отошёл. Его потерянная кисть начала отрастать, но выглядела ещё почти детской, толку от такой конечности немного.
Однако, даже от одной руки такой твари пользы больше, чем от обеих у лотерейщика. У Второго должно хватить силы раскачать тело Трэша, помочь вырваться из грязевой западни.
Как можно более простыми фразами Трэш объяснил и то, что надо делать сейчас, и то, чем предстоит заняться затем. По опыту знал, что если подчинённые хоть немного понимают суть замысла, действуют при исполнении эффективнее, самостоятельно принимая нужные решения, а не левой отсебятиной занимаются.
Концовку объяснения пришлось свернуть, ограничившись несколькими простейшими фразами. А всё потому, что рядом, со стороны овсяного поля послышалась стрельба. Заражённые, отправившиеся туда, наткнулись на солдат. Судя по тому, что пальба началась позже, чем Трэш предполагал, военные хладнокровно подпустили тварей поближе, чтобы не переводить патроны попусту. А то, что их оружие не бесшумное, говорит о том, что они уверены в своих силах.
Ну да. Они ведь хозяева здешней территории. Крупных тварей чистят, мелким не позволяют скапливаться в больших количествах. При таком подходе к контролю владений им нечего опасаться.
При помощи Второго Трэш быстро выбрался из грязевого плена. Дальше самостоятельно развернулся и покатился по руслу.
Непредвиденное случилось, когда Трэш начал забираться вверх по склону. Взял Пса под управление и оценил обстановку его глазами. До створки ворот оставалось метров семь. Но если и дальше катиться таким образом, голова и плечи окажутся на земле, а не на железной поверхности. Когда машина поедет, эти части тела будут волочиться по земле. Рано или поздно сила трения сбросит тушу, и придётся затаскивать её заново.
Надо подкорректировать курс.
Вернувшись к управлению своим телом, принялся сокращать мускулатуру, заставляя ноги чуть передвинуться. Тогда, вернувшись к перекатыванию, Трэш повернёт в правильном направлении.
Мускулатура сокращаться отказывалась. Лишь слегка подергивалась, будто конечности человека, страдающего нервным тиком в лёгкой форме.
Трэш пытался и так, и эдак, но ничего не получалось.
Сделав паузу и занялся лёгкими. Попытался хорошенько продышаться, надеясь, что корень проблемы кроется в кислородном голодании.
Но мускулатура, ответственная за дыхание, тоже не подчинилась. Дрожь отдельных волокон удавалось вызвать – не более.
Вот тут уже Трэш похолодел. Он ведь сейчас задыхается и ничего не может с этим поделать.
Подавил приступ паники, лихорадочно прикидывая, что можно предпринять в столь отчаянной ситуации. Получалось — ничего. Он выжал всё из управляемости телом. Он ведь сейчас так себя ощущает, как и близко никогда не ощущал. Критическая ситуация мобилизовала все резервы, заставила перейти на качественно новый уровень. Дай ему силы, и он покажет всем врагам, что такое настоящая элита. Такое они в кошмарном сне вообразить не могли.
Но сил нет. Совершенная машина смерти тихо умирала, не в состоянии вдохнуть глоток воздуха парализованной грудной клеткой. Сердце ещё билось, но подозрительно неспешно, терен и до него добрался.
Чёрт! Да он ведь и правда здесь подохнет!
Что делать?! Что?!
Попробовал переключиться на Второго, но ничего не вышло. Да и картинка заместителя мигала, смазывая изображение. На Пса перешёл с превеликим трудом. И понял, что если уберёт контроль, вернуть уже не сможет.
Всё – сил больше нет.
Применил последний резерв – металлическую флягу с живчиком, висевшую на поясе. Изначально этих литровых сосудов было три, но невесёлые приключения последнего часа оставили Трэша без большей части волшебного напитка.
Залил себе руками Пса всё, до последней капли. Вновь отключился, ушёл в себя, попытался запустить лёгкие. Вначале не получалось ничего, кроме всё той же бесполезной дрожи мускулатуры. Но после нескольких попыток, когда уже мысленно взвыл от отчаяния, ощущая, как накатывает темнота, воздух пошёл.
Наконец-то. Значит, Трэш не умрёт. Прямо сейчас не умрёт.
Но всё может быстро измениться. Он по прежнему беспомощен и валяется на открытом месте, возле машины, которую видно издали. Надо срочно затаскивать себя на створку ворот и сваливать отсюда подальше.
А вот тут новая проблема.
Иконки Пса и Второго стали мутными, в них ничего больше не различалось. И картинка не увеличивалась.
Хуже всего этого то, что подключиться к подчинённым не получалось. Как Трэш ни старался, отклик не получал.
Застрял. По полной застрял. Паралич не то, что не проходит, он усиливается. Только что чуть не убил Трэша, оставив без кислорода. Нервные ткани может и восстановятся, но процесс пойдёт только после полного распада терена в организме.
А дело это не такое уж и быстрое.
Что предпримут солдаты, когда покончат с заражёнными? Что-что... У них может найтись множество дел, и одно из них — проверить, что же так грохотало за рекой перед появлением мертвяков. Звук необычный и громкий, должны были услышать и заинтересоваться. А если и нет, всё равно им назад уезжать через мост, а с него теперь открывается чудесный вид на тушу беспомощного элитника.
И что остаётся? Ведь Трэш действительно беспомощен. Он даже маскировку усилить не в состоянии, шарик умения почти не реагирует на его действия.
Шарик? Вообще-то шариков два. Этот факт до этого как-то проскальзывал мимо сознания.
Откуда второй взялся? Такое впечатление, что маскировался, как это умеет делать Трэш, всегда оставаясь на виду.
Да только что толку, он ведь ничего с ним поделать не может. Никакого эффекта.
Ни сил, ни возможностей, ничего не работает.
Остаётся только одно — следить за лёгкими, сознательно управляя вдохами и выдохами.
И надеяться, что сердце выдержит, справится с дозой отравы, не остановится.
Лёгкими и сердцем одновременно Трэш управлять не сможет.
Какой чудесный последний день первого месяца новой жизни выдался.
Как бы он не оказался последним днём не только месяца. Или началом новой жизни, где придётся мечтать о смерти.
Всё к этому идёт.
