Глава 20
Утес искупления

Лили покорно ждала, когда служанка уложит ее волосы и поможет надеть строгое платье с черно-белым узором. – Спасибо, – поблагодарила она и расправила пышную юбку до колен, – вы можете идти.

Молодая девушка смущенно потопталась на месте и пробормотала:

– Лилия Александровна, ваш отец велел не отходить от вас.

Лили смяла пальцами шелковую юбку. Она пыталась держать себя в руках. Утром на нее напало холодное безразличие, и ей не хотелось утратить видимый покой. Все же лучше, чем истерика.

– Даже когда закончится ваш рабочий день?

Она равнодушно рассматривала рыжие веснушки на носу у служанки, который забавно морщился.

– Мне заплатят за сверхурочные. Александр Николаевич приставил меня к вам до тех пор, пока вы не уснете. – Служанка с трудом скрывала радость от возможности подзаработать.

Лилия посмотрела в зеркало. Там расплывалось бледное отражение. Точно такие же чувства горели тихим пламенем внутри ее. Обида, приправленная ноткой апатии.

– Хорошо. – Она пожала плечами и вышла из спальни.

Спустилась в гостиную, не обращая внимания на служанку, которая старалась превратиться в ее тень.

– Мама, а где отец?

Марина Андреевна отвлеклась от вышивания. Вчера женщина хотела поговорить с Лилией, но та была столь подавлена, что никак не отреагировала на наставления. Слова матери пролетали мимо, превращались в глухой звон и разбивались о броню, которую Лили возвела вокруг разума и сердца.

– Он скоро спустится.

Женщина отложила пяльцы и сняла с пальца наперсток:

– Катерина, оставь нас, пожалуйста.

Служанка не медлила. Слово хозяина для нее – закон, но хозяйку она чтила больше. Стоило девушке уйти, как Лили почувствовала себя свободнее. Но невидимые оковы продолжали стягивать запястья.

– Милая, присядь. – Марина Андреевна похлопала по софе.

Лили послушно подошла к матери. Облако магнолии окутало ее. Она вдохнула легкий сливочный запах. Примесь лимона и ванили только насыщали духи. Вместе с ними Лилия окуналась в детство. Аромат нес умиротворение и наивную веру в лучшее.

– Ты сильно любишь этого молодого человека? – Женщина положила теплые ладони поверх рук Лили.

– Разве теперь это имеет значение? – безразлично ответила она.

Внутри что-то порвалось. Тонкая нить, на которой держалось пульсирующее сердце. И Лили впала в кому.

– А разве нет? Мне казалось, вчера ты только об этом и думала?

– Все меняется.

Слова матери постепенно находили лазейки в коконе Лилии.

– Знаешь, – Марина Андреевна откинулась на диван, – твой отец меня два года преследовал, хотя мой папа сразу сказал, что он мне не пара.

– Натан и отец – разные люди. Натан не откроет бизнес и не сколотит состояние. Он – обычный парень, который спасает глупых девушек и выращивает люпины на заднем дворе. Он работает крановщиком, а его сестра – официантка. Они живут в маленьком доме, и им не нужен особняк. Они – не мы.

Последние три слова расставили все по местам. В них крылось отчаяние и сожаление, что ничего нельзя изменить. И частицу «не» невозможно стереть.

– О, если бы я сдавалась, как ты, то никогда бы не родила тебя. – Марина Андреевна подмигнула.

Лили недоверчиво посмотрела на маму.

– А ты не знала? – Женщина засмеялась. – После Эдуарда врач запретил мне рожать еще раз. Но я до безумия хотела малышку с чудными карими глазками. – Она погладила Лили по щеке. – И даже твой отец не смог мне запретить. Так что он не столь всемогущ, как думает. В конце концов, именно ты строишь свою судьбу. А социальные различия… Середина двадцатого века. Не думаю, что для настоящей любви это имеет значение.

Лилия жадно впитывала все, что говорила мама. Запоминала каждый звук, интонацию, словно боялась упустить нечто важное. Нерешительно оглянулась на дверь. Посмотрела на Марину Андреевну:

– Мама, ты не возражаешь, если я погуляю в саду?

Сколько смысла крылось в невинном вопросе, знали лишь они вдвоем.

– Свежий воздух полезен после стресса, дорогая. Только не задерживайся допоздна. И помни, ты – настоящая леди.

Марина любовалась вышитой розой, когда в гостиную влетел Александр. От мужчины веяло жаром, и она знала, чем это грозит. На людях он верно носил маску спокойствия, зато дома часто выходил из себя.

– Екатерина сообщила, что Лили исчезла после разговора с тобой, – Александр навис над Мариной, скрестил на груди руки и нахмурил черные брови.

– Она пошла погулять в сад, а что?

Марина улыбнулась мужу. Его вечно злое, напряженное лицо неизменно находило отклик в ее сердце. Муж. Яростный, громкий, но верный и надежный.

– Ее нет в саду, – упрямо заявил Александр.

Марина вздохнула и поднялась с софы. Прижалась к мужчине и нежно поцеловала в сердитый подбородок.

– Позволь ей разобраться самой, – прошептала она. – Лилия – умная девочка. И взрослая не по годам. Она любит. Разреши им быть вместе. Разделяя их, ты только усиливаешь любовь между ними.

– Демократично, – съязвил Александр. – А потом нам в подоле принесут дитя. И больше можно не беспокоиться о нашей репутации.

– О, это будет ужасно! – Марина наигранно округлила рот. – Ты станешь мне изменять, ведь доброе имя – единственное, что сдерживало тебя.

– Тебе лишь бы шутки шутить! – Александр сердито поцеловал ее. – А я серьезно.

– Я тоже. Лили – леди. Она не перейдет черту.

– Леди. – Мужчина закатил глаза и отпустил Марину. – Ты тоже леди, но что-то я не помню, чтобы это нам помешало…

– Прекрати. – Марина прижала ладони к горящим щекам. – Хорошо, ты прав. Но сегодня отпусти ее. Один день. А потом снова можешь примерять на себя роль диктатора.

Александр негодующе хлопнул ладонью по столу:

– Я не диктатор!

Марина взяла его руку и поцеловала сжатые пальцы:

– Конечно, нет. Ты – мой муж. А я – твоя жена. Поэтому предлагаю устроить сегодня выходной.

Лавина спокойствия медленно сошла на Александра. Он выдохнул:

– В прошлый раз ты мне читала Диккенса.

– Значит, сегодня твоя очередь.

Лилия смотрела на ярко-синий коттедж, удивляясь, когда он успел так глубоко проникнуть в ее душу. Даже таинственное окно на мансарде, которое раскололо их отношения с Натаном, вызывало странное чувство ностальгии.

Разговор с мамой придал Лили небывалой уверенности в собственной правоте и усилил желание бороться. И всю дорогу до дома Натана она молилась, чтобы он не сдался. Вместе они справятся со всем. С проклятьем, с отцом, с обществом. Лили из последних сил убеждала себя, что их любовь выстоит перед любыми преградами.

Она осторожно подошла к дому и постучалась. Никто не отозвался, а дверь оказалась не заперта, и Лили вошла внутрь, заглушив неуверенность громким дыханием.

– Натан? Кристина?

Но дом был пуст, и возглас Лили вернулся к ней одиноким эхом. Она замерла посреди гостиной, не отводя взгляда от лестницы. Нераскрытая тайна манила Лили. Призрак, которого она вчера увидела в зеркале, звал. Тихая колыбельная зазвучала на мансарде. Лилия прикрыла глаза, невольно наслаждаясь нежным пением.

Один шаг, второй. Она схватилась рукой за перила и зачарованно посмотрела наверх. Постепенно невнятные звуки сложились в слова, и от их смысла озноб охватил тело.

Загипнотизированная, Лили поднималась по лестнице, и с каждым шагом невидимый образ белокурой девушки приобретал четкие очертания. Она протягивала руки и улыбалась, продолжая напевать песню, которая напоминала колыбельную для мертвых детей. Оставалось немного. Еще пару ступенек, и Лили узнает секрет Натана. Узнает, кто эта девушка. И что она хочет ей сказать?

Сквозь туман, окруживший голову, стрелой ворвался крик Кристины:

– Лили, нет!

Призрак девушки дернулся и помутнел. Лицо исказилось. И она прошептала еще раз последние слова:

– От горя придется похолодеть.

Нога соскользнула, и на мгновение Лили ощутила свободу. Она парила в невесомости. От блаженства закрыла глаза. Далеко-далеко закричал Натан.

Лилия кубарем скатилась по ступенькам вниз. Боль пронзила плечо, ногу. Затылок как будто разрезали и вновь зашили, но забыли вытащить лезвие. И теперь оно упорно пыталось отыскать путь наружу. Лили застонала и приоткрыла глаза. Все вертелось, словно она сидела на карусели, а тело будто потеряло вес.

Натан бережно подхватил ее на руки и перенес на диван:

– Зачем, зачем, зачем? – причитал он. – Я знал, что мансарда не доведет до добра, но зачем ты пошла туда?

Кристина принесла стакан воды. Лили попыталась ободряюще улыбнуться, но получилась гримаса. И она предположила, что выглядит бледнее Кристины.

Натан осторожно ощупал пальцами голову Лили:

– Будет шишка. Но, слава богу, голову не разбила. – Он поднес стакан к дрожащим губам Лилии.

Она сделала несколько глотков и устало откинулась на подушку:

– Я хотела узнать, что там скрывается.

– Я бы сам тебе рассказал! – воскликнул Натан.

Он хмурился, и Лили ласково дотронулась пальцами до морщин на его лбу и попыталась разгладить их.

– Все хорошо, – она пошевелилась и поморщилась, – отделалась синяками.

Кристина села на диван и сцепила пальцы в замок, но Лили заметила дрожь в руках.

– Мы не думали, что ты придешь, – произнесла девушка.

– Мне удалось сбежать. Но здесь долго нельзя находиться, отец может искать меня. – Лили заставила себя сесть.

Натан обхватил ее за плечи и поцеловал в висок.

– Ты меня напугала, – признался он, но быстро вернулся к реальности: – Сможешь идти?

Лилия медленно покачала головой, проверяя, не кружится ли перед глазами.

– Кажется, да. А куда ты хочешь пойти?

– Покажу тебе одно место. Там очень красиво. Кристина, если что, ты нас не видела.

Девушка грустно улыбнулась:

– И ты еще сомневаешься? Идите. Думаю, отец Лили не станет опускаться до пыток. – Неловкая шутка сгладила тяжелую атмосферу, повисшую в воздухе.

Натан порывисто поцеловал сестру в щеку и вывел Лили через задний вход. Они прошли мимо знакомых люпинов, возле которых были брошены лейка и садовые перчатки. Спустились на пляж и направились по горячему песку вдаль.

– Ты когда-нибудь была на утесе Искупления? – Натан оглянулся на Лили.

– Нет. Только видела пару раз. И читала легенду об Элаизе.

– Тогда тебе понравится.

Натан остановился и подхватил Лили на руки.

– Так будет быстрее, – рассудил он.

Лили обняла его за шею и прижалась как можно теснее. Ей хотелось рассказать о призраке, о колыбельной, о проклятье. Но она лишь всхлипнула.

Лилия ни с кем не могла поделиться страшной сказкой о маленькой девочке. У нее умирала мама, и, отчаявшись, она отправилась к злой колдунье. В обмен на жизнь матери девочка пожертвовала свободой и обрекла себя на вечное одиночество. И эту ношу оказалось нести очень тяжело.

Натан молчал. Лили знала, он слышал ее тихий плач, но не знал, как приободрить. Как сказать, что все будет хорошо, и при этом не солгать?

Когда они подошли к утесу, Натан отпустил Лили, и они поднялись на самый верх, где с ними стал заигрывать ветер. Парень подвел ее к камню и опустился на корточки. Коснулся двух маленьких букв «Н + Л». Одновременно кривые и трогательные. Печальная улыбка осветила лицо Натана.

Лилия присела рядом с ним, внимательно вглядываясь в инициалы. Они подходили к ним, но она знала: буква «Л» принадлежит не ей.

– Нам было по четырнадцать лет, когда Лиззи нацарапала буквы на камне. И тогда мы поклялись, что даже смерть не разлучит нас.

Натан сжался в комок, и Лили ощутила, как его тело пульсирует от боли. Он достал из-под рубашки веревку, на которой висели два маленьких ключа.

– После ее смерти я запер мансарду и ни разу туда не поднимался. Прошло пять лет, а я до сих пор чувствую себя виноватым в смерти Лиззи. Я мог все предотвратить. – Он стиснул в кулаке ключи.

Лилия положила руку на напряженное плечо Натана:

– Расскажи, что случилось.

Парень обессиленно привалился спиной к камню и запрокинул голову, вглядываясь в ясное небо. Вдалеке медленно собирались тучи и грозились когда-нибудь затмить собой прекрасный день. А от бескрайнего синего моря замирало дыхание. Но природа не улучшала настроение. Наоборот, своим контрастом она подчеркивала тьму, царящую в душе Натана.

– Мои родители, Лиззи и ее мама отправились за город к родственнице. Они часто ездили, и в поездке не было ничего необычного. Но… плохая дорога. Ливень, гроза. Отец не справился с управлением. Выжила только Лиззи. – Натан закрыл глаза.

Лили прижалась к нему, пытаясь забрать часть его тоски.

– Авария изменила ее. Лиззи мучили галлюцинации, она страдала от переменчивого настроения. То плакала, то смеялась. Я возил ее по врачам, пока она не возненавидела больницы. Это был мой крест. Я любил Лиззи и не мог бросить. Но от этой любви сам начинал сходить с ума.

Натан замолчал, и Лилия чувствовала, что он никак не может решиться рассказать всю правду.

– Как она умерла?

– Повесилась на мансарде. – Парень нервно сглотнул и вскочил на ноги.

Подошел к самому краю утеса и засунул руки в карманы брюк.

– Ты еще любишь ее? – спросила она.

Странный вопрос. Но сейчас все было таким. Даже то, что она находилась на утесе. Лилия положила руки на валун и увидела, что пальцы дрожат.

Натан не отвечал. Молчание затягивалось.

– Нет, – короткое слово рассекло воздух. – Но я чувствую вину перед ней… и не только, – тихо добавил он.

– Она сама решила умереть. Ты не виноват.

– Если бы… Я виноват больше, чем ты можешь себе представить.

Лили смотрела на его широкую спину. Сердце замедлило ритм от непонятного страха. В голове прозвучали слова из страшной колыбельной:

«Проклятье», – про себя повторила Лилия. Ведьма предупреждала ее. Плата в обмен на жизнь матери. Вечное одиночество.

«Тридцать лет твоя мать будет жить, и тридцать лет ты будешь одинока».

Солнце припекало, голова закружилась. Она надеялась, что все несерьезно. Прошло пять лет, она была маленькой. Разве могут детские забавы перерасти в смертельную опасность?

Странное предчувствие толкнуло Лили в спину. Она встала и неуверенно подошла к Натану. Почему-то хотелось схватить его и не отпускать. Защитить от всех бед, невзгод и потерь.

Все произошло за считаные мгновения. Земля осыпалась под ногами Натана. Он беспомощно взмахнул руками. Лилия только успела схватить его за рубашку и потянуть на себя. Раздался треск ткани. Лили закричала, и они упали на утес.

– Черт!

Натан схватил Лили в охапку и откатился от края. Навис над ней, тяжелое сбивчивое дыхание ударило в лицо.

– Ты спасла мне жизнь, – ошарашенно произнес он.

– А ты чуть не погиб! – воскликнула она.

Внутри все смешалось. Испуг, шок и бесконечная нежность.

– Господи, – Лилия перевела дыхание и прижала к себе Натана, – ты мог упасть. Стоял на самом краю…

Она зажмурилась, и страшное зрелище рисовалось перед глазами. Как парень срывается в пропасть.

– Ты – мой ангел-хранитель. – Натан улыбнулся и погладил ее по голове. – Как ты думаешь, зачем Бог познакомил нас?

– Чтобы заставить страдать?

Парень засмеялся, но в хриплом голосе ощущалась горечь.

– Значит, будь у тебя выбор, ты бы предпочла не знать меня?

– Нет. Я бы снова пошла той же дорогой, чтобы влюбиться в тебя с первого взгляда. Я бы снова мучилась, потому что ты холоден со мной. И пыталась быть гордой, когда отчаянно хотелось тебя поцеловать.

Натан замер. Он внимательно смотрел на Лили, и она не могла разгадать, о чем он думает. Знала лишь, что разговор не закончен. Натан не открыл самое важное. Что-то, что он предпочел скрыть. Нечто значительное. И ужасное.

– Упрямая глупышка, – прошептал он.

– Я надеялась обыграть судьбу, – горько усмехнулась Лили, – но потерпела поражение.

– Нет, мы выиграли намного больше, чем ожидали. И это еще не конец. – Натан наклонился ниже, теперь их лица разделяли тонкие миллиметры. – Хотя твой отец против наших отношений и у меня нет такого состояния, как он хочет, я знаю одно: я люблю тебя. И наша любовь украдкой дороже всех богатств мира.

Лили зажмурилась, но слезы пробились сквозь ресницы.

– Не плачь, Тигровая Лилия. Ты слишком красива для слез, – ласково прошептал Натан и поцеловал ее в губы.

– Люблю, люблю, люблю, – повторяла она, задыхаясь от неопытной страсти и грусти.

– Мы что-нибудь обязательно придумаем, – с отчаянием сказал Натан.

Но Лили не верила. Так они и лежали, спрятавшись от всего мира, в объятиях друг друга. Она не плакала, потому что знала – это бесполезно. Он молчал, не в силах найти выход. И каждый из них продолжал упрямо хранить секреты.

А Лилия с горечью признавала, что против колдовства нет лекарства. Она не должна была любить. Но она нарушила закон, и теперь ее ждет расплата.

Лили обязана все исправить. Если еще не поздно.