Лера Петровская заметила новое в поведении своей подруги Вари, которая стала часто замирать в самых неожиданных местах и задумчиво смотреть куда-то в пространство. Сначала Лера думала, что это последствия шока. Она сама представляла, как бы чувствовала себя после такого, когда тебя изнасилуют трое парней. А Варя боец, она только злее стала и непримиримее ко всякому злу. Правда, на следующий день состояние девушки было ужасным, она рыдала всю ночь, и когда Лера к ней пришла, то бросилась подруге на шею и со слезами все ей рассказала. Варя молотила кулаками по подушке и выкрикивала угрозы этим подонкам, а потом снова начинала плакать. Про Сашу Лопухова она вообще не захотела говорить. Лера попыталась уговорить подругу сходить к врачу, но Варя категорически отказывалась. Тогда она решилась и все рассказала своей бабушке, которая раньше работала гинекологом и оперировала в специализированной клинике. А потом все же уговорила Варю сходить к Алле Валерьевне. Та наконец согласилась, и даже не обиделась на подругу, что она выдала ее тайну.

Но дальше все стало еще грустнее. Бабушка осмотрела Варю, назначила лечение, некоторые процедуры сама делала девушке пару недель. А позже выяснилось, что об изнасиловании узнали в полиции. По каким-то своим каналам узнали, что произошло, стали искать потерпевшую и вышли на бабушку. Алле Валерьевне не оставалось ничего, как рассказать правду. И тогда в полицию вызвали Варю. И вот после этого визита она стала какой-то странной. Лера наблюдала за подругой неделю, а потом стала приставать с расспросами. Сначала Варя просто отмалчивалась, но, в результате, все же заговорила.

Лера в тот вечер пришла к Варе, и они сидели на лоджии. Сначала девушки обсуждали защиту курсовой работы, потом перешли к обсуждению нового боевика, из-за которого шумела вся Москва. Вдруг Варя как-то странно замолчала и стала смотреть на закат.

– Варюха, ты чего? – осторожно спросила Лера. – Забудь об этом, думай о другом, о хорошем. Давай с тобой вместе мечтать, как мы зимой поедем на горнолыжный курорт и научимся по-настоящему кататься на горных лыжах.

– Или на сноубордах, – равнодушно бросила Варя.

– Ну да! – обрадовалась Лера. – А еще там можно перепробовать блюда разных народов. Я слышала, что на таких курортах устраивают дни чьей-нибудь кухни. Представляешь, просыпаешься утром, а сегодня день японской кухни. И мы с тобой в цветных халатах, с прическами идем в кафе, со всеми раскланиваемся. Лера-сан, Варвара-сан!

– А ты знаешь, что полиция их нашла? – неожиданно спросила Варя, все так же задумчиво глядя на закат.

– Кого? – машинально выпалила подруга и тут же поняла, что сглупила.

– Этих… уродов.

– Их посадили, да? – оживилась Лера, глядя на подругу с жалостью и надеждой.

Но Варя не выглядела жалкой, раздавленной бедой. Может быть, немного грустной, но не жалкой. Лера с непониманием смотрела на подругу, стараясь понять, что же творится в душе девушки, что с ней происходит. Они дружат уже много лет, еще с младших классов школы, были как сестры, но сейчас она ее просто не понимала.

– Не знаю, суд будет, наверное, – пожала Варя плечами. – Если только они доживут до суда.

– Что? – Лера испуганно зажала рот рукой. – Варюха, ты о чем? Ты сейчас к чему это?

– Я? Ни о чем! – На лице подруги появилась загадочная улыбка. – Понимаешь, Лерка, я все время думала, что на свете не бывает нормальных мужиков. Конечно, кто-то в космос летает, в Сирии вон наши парни воюют, чудеса просто творят. Да и вообще, есть, но где-то все они далеко, и я никогда с такими не встречусь. А вот оказалось, что такие есть, и совсем близко.

– Варь, ты меня пугаешь! – Лера осторожно прикоснулась к плечу подруги, а потом решительно обняла ее за плечи.

– Чего ты, дурочка! – улыбнулась Варя. – Я тебя не пугаю. Наоборот, обнадеживаю. Все будет хорошо. А тем, кому положено, тем воздастся.

Лезть вниз по осыпи и искать в глубокой луже рацию Крячко не стал. Судя по всплеску, там по колено воды набралось в низинке после дождей, или родник там бьет. В любом случае рация работать после такого не будет. А упустить человека, который идет в сторону лагеря археологов, можно запросто. Он вытащил телефон и попытался набрать номер Савичева. Связи не было. Телефон в этом месте не ловил абсолютно. Выругавшись, Крячко поспешил по краю оврага, стараясь обойти его поскорее и дальше идти перелеском, где можно было почти бежать.

Споткнувшись несколько раз о камни, он все же умудрился ни разу не упасть. Топочу, как слон, зло сказал Стас сам себе. Умник! Всех расставил, все учел, а теперь вот бегай всю ночь в одиночку без связи за каждым подозрительным человеком. Надо было хотя бы Савичева при себе оставить. Гуров узнает – убьет меня за такие выходки! Спокойно, иди тише, от топота пользы никакой, только распугаешь всех.

Неожиданно в воздухе отчетливо запахло дымком. Добрым дровяным дымком костра. Приглядевшись, Крячко заметил и легкие отблески огня между деревьями. Березняк неожиданно кончился, и впереди потянулись хвойные посадки. Между деревьями стала видна опушка, а перед ней на бугорке темнело несколько палаток, горел костер. Он на ходу вытянул из кобуры пистолет и осмотрелся. Незнакомца видно не было. Восторженных криков типа «ого, кто к нам пришел» тоже не слышно.

Стас осторожно двинулся к лагерю.

Там все было спокойно. Десяток палаток стояли полукругом. Между двумя большими – навес, а под ним столик с фонарем, за которым двое мужчин склонились над чем-то. У костра две девушки, в стороне трое парней рубят дрова. Где-то тихо играет музыка. Крячко всматривался в лица мужчин, но ни в ком не узнавал Лугового. Проще всего подойти и спросить про него. Вон к тем двоим под навесом. Ясно, что это руководители, старшие здесь. Но как быть с тем неизвестным, что шел к лагерю и исчез? Пока он будет беседовать, тот высмотрит Лугового и убьет его? Черт, дурацкая ситуация!

Интуиция и опыт подсказали самое правильное решение: пока никого не пугать и попытаться «убить двух зайцев». Надо и Лугового, если он в лагере, обезопасить, и киллера задержать. Если это, конечно, киллер. Крячко еще раз прислушался к лесным шорохам и медленно двинулся в обход лагеря, прикрываясь деревьями. Вся процедура не займет много времени, прикинул он. Лес фактически обхватывает лагерь дугой градусов в сто двадцать только с одной стороны. Стас сделал десяток шагов, поравнялся с крайней палаткой и вдруг увидел человека. Он почему-то сразу понял, что передним тот же самый человек, что напал на ландшафтного дизайнера, который приезжал с Машей в загородный дом Пименова, а потом напал на Павла Шарова на его даче. Привычка быстро и точно составлять словесный портрет сработала и здесь, и все, что Стас увидел, сформулировалось и наложилось на известные ему описания преступника. Мужчина в серой одежде, сливаясь с тенью палаток, умело обходил участки, на которые попадал свет от костра. И двигался он ко второй палатке, откуда раздавались голоса: мужской и женский. Из палатки вышла девушка в узких брючках и красивом свитере. Она игриво подтянула рукава и пошла, покачивая бедрами, в сторону костра.

– Девочки, вам помочь? – раздался ее мелодичный голос.

Мужчина в десятке метров от Крячко замер на месте и присел на одно колено. Стас пальцем отвел назад курок своего пистолета, готовясь стрелять сразу, как только возникнет опасность нападения на Лугового или кого-то еще. Он перемещался, идя на сближение с неизвестным и стараясь не издавать ни звука. И тут из палатки вышел Луговой. Его лицо, освещенное светом костра, невозможно было не узнать, хотя щеки и подбородок покрывала двухнедельная щетина. Киллер повел рукой, и в ней блеснул красными отсветами огня клинок кинжала. Медлить было нельзя ни секунды.

– Никита, беги! – заорал Крячко и, подняв ствол пистолета, выстрелил в воздух.

Но все пошло совсем не так, как ему хотелось бы. Луговой никуда не побежал, а лишь закрутил головой, а когда грохнул выстрел, испуганно присел на корточки, зажимая ладонями уши. И киллер не бросился бежать через кусты сломя голову. Он только повернулся на звук голоса и посмотрел на Крячко, которого теперь было хорошо видно. И выстрел на него впечатления не произвел. Стас заметил лишь резкое движение правой руки неизвестного и хотел крикнуть ему, чтобы тот оставался на месте и поднял руки. Но тут перед его лицом метнулось что-то темное и большое, и острая боль слева в районе ребер обожгла тело. Удар был сильным. Стас пошатнулся, ухватился рукой за дерево и дважды выстрелил в киллера. И сразу понял, что промахнулся, потому что тяжелый старинный кинжал угодил ему в левую сторону груди. Под рубашкой стало мокро, а голова закружилась. Но мозг работал четко и спокойно. Темная фигура убийцы метнулась в сторону от огня и сразу скрылась за деревьями в темноте. К Крячко подбегали археологи, в том числе и двое пожилых мужчин.

– Ничего здесь не трогать, – прорычал он. – Я из полиции. Лугового никуда не отпускать, всех мужчин разбудить и охранять лагерь. Ждать меня!

После этих слов Стас побежал в темноту, чувствуя, что пистолет в его руке стал тяжелым, ноги бежать тоже не особенно хотели, а в левом боку ныло и пульсировало нестерпимой болью при каждом шаге. Но он, рыча от боли, бежал в ту сторону, где скрылся киллер. Через несколько минут его стали догонять какие-то люди. Он обернулся и поднял оружие. К нему приближались двое парней с ручными фонариками.

– Мы вам помочь! – крикнул один из них. – Вы же ранены!

– Куда он побежал? – спросил второй, останавливаясь возле Крячко. – И кто это вообще такой? Маньяк, что ли?

– Давайте справа и слева от меня в паре метров. И фонариками по кустам и вперед, – приказал Крячко слабым голосом и снова прибавил шаг, направляясь к реке.

Они шли через лес еще минут пятнадцать, пока не вышли к берегу. Парни стали светить во все стороны фонариками, тихо переговариваясь. Где-то сзади возле лагеря отчетливо стал слышен звук автомобильного мотора. Крячко взял за руку ближайшего парня и повел лучом фонарика в сторону кустов на берегу. Там что-то лежало. Крячко подошел и наклонился. Это были отрезанные манжеты от рукавов рубашки. На ткани хорошо заметны следы крови. Киллер отрезал их, а руки у него в этот момент были в крови.

– Что это? – с тревогой в голосе спросил один из парней.

– Ранен он, вот что, – ответил Стас. – Я в него все же попал. А это он рукава от рубашки отрезал, чтобы перебинтовать рану и перетянуть сосуды, как жгутом. Подготовленный малый. Недооценивали мы его.

– Что делать будем? Он в реку ушел.

– Возвращаемся, – вздохнул Стас. – Кто-нибудь, запомните это место. Приедут криминалисты, осмотрят все тут, изымут официально доказательства и улики. Сами ничего не трогайте.

– А вы-то как? Может, перевязать вас?

– Успеется, – проворчал он, опираясь рукой о плечо второго парня. – Пошли в лагерь быстрее.

– Так дело не пойдет, – мрачно возразил один из парней, стащил с себя фланелевую толстовку, свернул ее в несколько раз и, отогнув полу пиджака полицейского, приложил к ране. – Прижимайте, а то мы вас так не доведем.

В лагере стоял микроавтобус с включенными фарами. Савичев разговаривал с двумя руководителями археологов, а водитель машины и второй оперативник присели на корточки возле кинжала, валявшегося в том месте, где он угодил в грудь Крячко. Увидев полковника, вышедшего из леса с двумя археологами, лейтенант бросился к нему:

– Ну что? Ушел? Водой ушел? Вы видели?

– Не знаю, – покачал головой Стас и опустился на бревно возле костра. – Бери рацию, передавай, а то у меня что-то сил нет.

Он держался рукой за рану и, покачиваясь на бревне у костра, монотонно говорил, боясь, что потеряет сознание. Савичев слушал полковника и повторял его слова дежурному ГУВД по Рязанской области. Сначала о нападении в лагере, потом приметы преступника, потом основания полагать, что нападение совершено тем же лицом, что киллер ранен и пытается уйти через Оку на другой берег или сплавиться вниз по течению на плоту, на лодке или иным способом…

Крячко вдруг обнаружил, что его поят ледяной водой. Он оттолкнул кружку и посмотрел по сторонам в поисках Савичева. Лейтенант подошел к нему и присел на корточки.

– Вам бы лечь, товарищ полковник. Я вызвал «Скорую». И оперативно-следственная группа уже едет. Улики мы не тронули. Вы ложитесь, мы тут уж сами.

– Потом. Сейчас нельзя. Где Луговой?

Оперативник подвел к нему парня и надавил на плечо, чтобы тот сел рядом с раненым. Луговой послушно сел. Руки он зажал между коленями. Они у него заметно подрагивали.

– Так, слушай меня, Никита, – заговорил Крячко слабым голосом. – Я – полковник из Главного управления уголовного розыска МВД. На вашу троицу мы вышли случайно. Занимались другим делом, серьезным делом, и тут ваше изнасилование на пути оказалось.

– Какое еще изнасилование? – начал было Никита, но Крячко оборвал его:

– Заткнись, слушай и думай! Детский сад, подготовительная группа! «Женилки» бы вам поотрезать, чтобы не шкодили. Там выросло, а в головах еще не прибавилось. Значит, так, мы ищем тот самый кинжал, которым тебя хотели только что убить. Я не знаю, как он вас с Пименовым и Шаровым вычислил, но как-то вычислил. И как он вас нашел, я тоже не знаю. Не знаю, и почему он пытается убивать вас этим кинжалом. Именно этим.

– Убивать?.. – с дрожью в голосе переспросил Луговой. – А что с парнями?

– Не волнуйся, все живы. На Пименова он пытался дважды напасть, но случай спас твоего друга Вадима. Шарову повезло меньше. Он в больнице с ножевыми ранениями. Вот этим самым кинжалом киллер его чуть на тот свет не отправил. Ну, ничего, теперь до суда вы доживете, а может, и вообще в живых останетесь, если мы постараемся найти этого типа. Я хочу у тебя спросить, Луговой: кто это такой, кто вас пытается убить?

– Я не знаю, не видел его никогда. Темно было, да вы еще стрелять начали. Нет, думаю, что не видел его, не знаю даже, чем мы ему насолили.

– Чем насолили, это и так понятно! За изнасилованную вами девушку он мстит. И его надо остановить, пока он вам всем кишки не выпустил. Думай, вспоминай! Откуда он, как смог вас найти, если во время преступления не присутствовал и вас не видел. Почему он за нее мстит? Кто она ему?

– Не знаю, – снова замотал головой Никита. – На того заморыша, который был в тот вечер с девушкой, он не похож, в плечах в два раза шире и на голову выше. В клубе мы такого тоже около нее не видели. Ни в тот вечер, ни в другие. Понятия не имею, кто он такой и почему этим именно кинжалом.

– Подонок! – раздался рядом мелодичный женский голос. – Какой же ты, оказывается, подонок!

Мимо сыщика в сторону палаток прошла та самая девушка в красивом свитере.

– Ладно, – устало пробормотал Крячко и громко позвал: – Савичев! В машину его и охранять. Потом поговорим. В Москве.

«Скорая помощь» приехала минут через десять. Сняв с раненого пиджак и рубашку, врач уложила его на кушетку в салоне машины и стала осматривать рану, обрабатывая края обеззараживающими растворами. Стас кряхтел, но в голос не стонал, хотя его мяли и ворочали. Наконец врач с удовлетворением произнесла:

– Ничего особенно страшного. Повезло вам, товарищ полковник. Резаная рана довольно глубокая. И два ребра у вас сломаны. Сильный был удар, надо сказать. Крови вы много потеряли, вот в чем самая большая проблема. Ну, ничего, сейчас под капельницу и в больницу. Заштопаем вас, дольем, прокапаем хорошенько, и все будет хорошо. Поехали!

Крячко лежал в машине, туго перебинтованный, обколотый различными препаратами, от которых у него горело лицо и очень хотелось пить. Но голова его была занята другим. «И что я скажу Гурову? Тот докладывать будет Орлову? Мы знали, мы были уверены, что «мститель» найдет Лугового, как его нашли и мы, но почему-то, имея в запасе достаточное количество времени, не смогли обеспечить охрану важного свидетеля и устроить западню преступнику. В результате киллер благополучно ушел. Луговой его знать не знает, сам я лежу в машине, распоротый раритетным кинжалом, которым мне чуть грудную клетку не проломили. И что мы имеем в итоге? То же, что и раньше. Ничего толкового! Ах, да, чуть не забыл. Мы нашли злополучный кинжал, украденный из коллекции профессора Пименова. Великая радость для Пименова! А для следствия? А может, этому киллеру плевать, чем виновников резать. Он их и заточкой всех насадит и будет доволен. Проблему мы не решили. Подвел я Леву, нехорошо получилось».

– Ушел, значит, – проговорил Орлов, стоя у окна спиной к Гурову. – Эх, Станислав, Станислав. Как же это он так?

– Петр, ты его не вини. Он ехал без подготовки, потому что мы серьезно опасались, что «мститель» найдет Лугового раньше нас. Собственно, так и получилось. И на месте за минуту не сориентируешься. Случайности неизбежны, и никто на его месте…

– Да не его я виню, – недовольно ответил генерал и повернулся к Гурову. – Я переживаю за него. Найдем мы этого типа, куда он денется. Вы со Стасом мне дороже, вот я о чем! Лезете, головы не жалея.

– Ну, знаешь! – возмутился Гуров. – Если голову жалеть и тихой жизнью жить хочется, надо в надомники идти, носки крючком вязать на заказ. У нас работа другая.

– Ну, все, – улыбнулся Орлов и добавил фразу из «12 стульев»: – «Остапа понесло». Как он там, был у него сегодня?

– Да, нормально все. Зашили, шрам чуть ли не на полгруди, лежит под капельницей и лыбится! Я ему там фруктов привез, книжку почитать. Знаешь, Петр, удивляюсь просто везению. Бывает же такое! Кинжал весит меньше килограмма, да с близкого расстояния, и надо же, прямо в грудь угодил. Хорошо, что не острием клинка, а то бы насквозь проткнул.

– Опознали кинжал?

– Да, следователь звонил. Они провели официальное опознание, а потом еще и отдали на экспертизу. На нем могли остаться следы крови Шарова. Пименов совершенно уверен, что это кинжал, украденный из его коллекции. Знаешь, Петр, меня все же беспокоит вопрос, почему этот неизвестный так упорно пытается отомстить насильникам Ягодиной именно этим кинжалом. Заметь, не просто холодным оружием, не просто ножом, а именно этим кинжалом, который он унес из дома Пименова, когда его уже успел украсть Кальмар. Ну, бросил бы, ну, понял, что ошибся, и ушел бы спокойно. Нет, он взял кинжал и стал с ним охотиться за этой троицей.

– И что ты надумал? Есть идеи? – с интересом спросил Орлов.

– Я вчера еще раз поговорил с Пименовым. В частности, задал и этот вопрос. И именно в этом ключе. Я оказался прав, с этим кинжалом связана одна легенда. Кстати, Пименов в свое время из-за легенды его и приобрел.

– Ну-ка, ну-ка! – оживился Орлов и уселся за стол напротив Гурова. – Что за легенда?

– Жил некогда один рыцарь, в разных источниках его называли разными именами, поэтому я не склонен верить в легенду, скорее всего, это просто красивая сказка на тему короля Артура и двенадцати рыцарей Круглого стола. Одним словом, этим кинжалом рыцарь в поединке поразил негодяя, посягнувшего на честь его сестры. А поскольку сестра, не вынеся позора, покончила с собой, то рыцарь отправился странствовать и этим кинжалом пользовался только тогда, когда надо было защитить честь женщины, отмстить ее обидчику. «Клинок чести». Вот как-то так.

– Любопытно, – поднял брови Орлов. – Но ведь это означает, учитывая нашу ситуацию, что киллер знаком и с легендой, и с тем, что она напрямую относится именно к этому кинжалу. Романтик хренов!

– Совершенно верно, – кивнул Лев. – Я давненько об этом подумываю. Получается, что это не просто человек, которого наняли, скажем, для мести обидчиками Ягодиной, это действительно мститель, который имеет историческое образование или активно интересуется историей, очень начитан. Иными словами, он разделяет идеи рыцарства и готов им следовать. Но существует и еще один немаловажный момент, который не хочется упускать. Думаю, что этот молодой человек влюблен в Ягодину.

– Не факт, – усмехнулся генерал. – Вспомни рыцаря из легенды: он убивал всех, даже обидчиков незнакомых ему женщин. Ему был важен факт посягательства на честь женщины, и он сразу выступал ее защитником.

– Как вариант, да! – согласился Гуров. – Но мне все-таки кажется, что он хорошо знает Ягодину или просто влюблен в нее. В любом случае, он где-то в пределах ее окружения, в пределах тех мест, где она бывает.

– Ну, тогда работенки осталось совсем немного. Начать и кончить! Перелопать информацию о людях, с кем когда-то встречалась девушка или кто ежедневно ходит мимо нее на работу. Фоторобот, насколько я понимаю, очень приблизительный, ни у дизайнера, ни у Шарова не было времени разглядеть лицо нападавшего.

– Время было, но от страха никто не смог толком описать его. Получилось очень стандартное лицо, без каких-то особых примет и признаков. Но есть еще один признак, Петр, о котором не стоит забывать, – это хорошая специальная подготовка. Вспомни, он альпинист или имеет навыки альпинизма. В квартиру Пименова он попал через окно, спустившись по веревке с крыши. В дом Шарова попал точно так же. С территории участка Шаровых он исчез, перемахнув через забор высотой в два с половиной метра. Это первое. Второе, он к лагерю археологов шел так, что Крячко его чудом заметил. Я специально расспрашивал Стаса, он сказал, что тот шел как опытный разведчик, применялся к местности грамотно. А этот бросок кинжала в свою сторону Стас вообще откровенно проворонил. Причем, обрати внимание, когда Стас крикнул всем стоять, да еще в воздух выстрелил, испугались все, а этот тип только голову в его сторону повернул, секунду потратил на оценку ситуации, а потом принял единственное правильное решение.

– Швырнул в Крячко кинжалом? Ты полагаешь, что это с его стороны было правильным решением?

– Но он же ушел в итоге! Во-первых, преступник оценил ситуацию и понял, что больше никого рядом опасного для него нет. Во-вторых, он сбил прицел Стасу. Попасть в него, наверняка убить он и не старался. Ему было достаточно не дать выстрелить в себя прицельно и скрыться. Что он и сделал. То, что Стас в него попал, – заслуга только самого Стаса. Мы-то с тобой знаем, как он стреляет. А преступник мог только полагать и надеяться. Ну, чуть-чуть его надежды не оправдались, но он все равно ушел. И мы его личность так и не установили. Так что он действовал исключительно правильно.

– Значит, у него специальная подготовка. Думаешь и гадаешь, из какой он области супермен?

– Есть такое, – согласился Лев. – Он не из элитных подразделений ФСБ или «Антитеррора». Тот специалист весь лагерь в одиночку вырезал бы, и ни одна птичка бы не поднялась из гнезда. Скорее всего, он просто бывший контрактник, армейский спецназовец, у которого за плечами участие в боевых действиях. Плюс горная подготовка. Я уточнял, у нас имеется в армии четыре специализированные горные бригады. Есть еще центр переподготовки на Кавказе, через который проходят ежегодно тысячи солдат и офицеров. По самым скромным подсчетам, только из Москвы в такого рода части призываются два раза в год тысячи. И тысячи возвращаются и встают на воинский учет. А есть еще и отпускники, которые приезжают в Москву в отпуск к родственникам. В военкоматах мы будем несколько лет его искать и вычислять, а в итоге выяснится, что он вообще гражданин Беларуси.

– Не забывай, он ранен. С пулевым ранением он обязательно обратится к врачу.

– Это Варя Ягодина обратилась к врачу, – отрицательно покачал головой Лев. – А этот человек обучен всему, даже тому, как раны обрабатывать и лечить подручными средствами. Стас стрелял с десяти метров, пули наверняка прошли навылет.

Гуров удивился бы, если в отделе мобилизационной работы и воинского учета работали люди, не имеющие отношения к армии. Начальник отдела, подполковник в отставке Агапов, был мужчиной видным, с хорошей выправкой. Гражданский пиджак украшали орденские планки, седоватые волосы зачесаны назад. Лицо Агапова тоже было внушительным, властным. Если бы он надел такой же дорогой костюм, как и ректор какого-нибудь института, то за первое лицо вуза сошел бы быстрее настоящего.

– Мне нужна не просто информация, мне важно ваше мнение, Игорь Иванович, – сказал Гуров, предъявив Агапову свое удостоверение.

– Ага, понимаю, – солидно кивнул подполковник и, откашлявшись, добавил: – Я, конечно, с уважением отношусь к нашим органам, только, понимаете, давать вам информацию частным образом никак не могу. Необходимо оформить официальный запрос, и ответим вам со всей добросовестностью и максимально быстро. Я понимаю, что ваше ведомство ерундой не занимается, но и наш отдел тоже, знаете ли, на мобилизационной работе вуза, у нас кадры для нашей армии…

– Игорь Иванович, – снисходительно ответил Гуров. – Вы понимаете, сколько времени пройдет, пока мы будем все согласовывать и утверждать? Наша работа потому и называется оперативно-розыскной, что мы работаем быстро. И потом, вы ведь военный человек, старший офицер, вас армия научила прежде всего принимать решения самостоятельно. Что за командир, который только и ждет указаний сверху, а сам не в состоянии принять правильного решения, когда обстановка в бою меняется с каждым часом.

– Это вы правильно говорите, – солидно кивнул Агапов. – Решение принимать нужно всегда осмысленно и своевременно. На то каждый человек на свое место и поставлен.

– Нам ведь не отчет от вас нужен о вашей работе, нам нужно человека найти, понимаете, – продолжал напирать Лев. – Студент, или сотрудник какой-нибудь кафедры, или преподаватель, может быть, даже сотрудник АХЧ. Я не знаю. Мне известно, что он служил в армии, видимо, долго по контракту. Ему уже под тридцать или около тридцати. Крепкий, плечистый.

– А фамилия его есть? – деловито поинтересовался Агапов.

– Нет, есть только словесный портрет. А еще есть основания полагать, что этот парень служил в спецназе.

– Так есть у нас такой спортсмен! – улыбнулся с довольным видом подполковник. – На всех спартакиадах выступает за наш вуз, построил с другими энтузиастами тренировочный городок для начинающих альпинистов. Он лет пять как к нам пришел после армии, мастер спорта. Его на кафедру физвоспитания взяли, должность какую-то нашли. Личного дела, простите, показать не могу. Эти документы у нас с грифом ДСП. Знаете, что это такое?

– Знаю, – поднялся Лев. – «Для служебного пользования». Спасибо за помощь. Фамилию-то хоть назовете?

– Голубев его фамилия, – посмотрев предварительно по сторонам, ответил Агапов. – Сержант запаса Голубев.

Гуров не особенно рассчитывал застать в разгар лета на кафедре физвоспитания бывшего сержанта. Но была у него одна идея. Проверенная. Не зря он сегодня заезжал в больницу к Крячко, оставил напарнику свой планшет. Вот сейчас он как раз и пригодится.

– Ну, как ты там? – набрав его номер, спросил Лев. – Скучаешь по работе или отдыхаешь?

– Вот взял и разбудил, – бодрым голосом, в котором не было и нотки сна, ответил Крячко. – А мне тут такое снилось… медсестричка… халатик короткий… и со шприцем…

– Мазохист, – усмехнулся Лев. – Слушай, возьми планшет, зайди на сайт института, в котором Ягодина учится. Найди страничку кафедры физвоспитания, там должен быть перечень преподавателей и сотрудников с фотографиями. Посмотри хорошенько на молодого человека по фамилии Голубев. По некоторым параметрам он подходит к личности нашего «мстителя». Потом позвони, а я пока еще кое-что проверю…

Несмотря на середину дня, в парке было малолюдно. На нескольких лавочках сидели молодые мамочки с детьми, бабушки мирно беседовали, пока внуки катались на своих самокатах и трехколесных велосипедах. Две девочки лет двенадцати неумело катились на роликовых коньках, вцепившись руками друг в друга.

Ну, кажется, вот здесь все и началось, подумал Гуров, стоя на аллее парка и озираясь по сторонам. Пойдем-ка мы от обратного. Итак, вот здесь, как показала Ягодина, их остановили Пименов с дружками. Здесь начался разговор, здесь хулиганы прогнали пинками Лопухова. Потом, когда тот ушел, троица подонков совсем потеряла голову от вожделения и собственной безнаказанности. Они схватили девушку и потащили ее вон туда. И Лев пошел в том направлении, куда насильники тащили в ту ночь свою жертву.

Вот оно, место, где все и произошло. Здесь и днем-то не людно, а уж ночью тем более. Он стоял и озирался по сторонам. Парк, окна жилых домов только с одной стороны. С противоположной стороны деревья закрывают эту часть массива. Точно, со стороны проспекта его тоже не видно. Так, начал размышлять Лев, что мы имеем? Девушку изнасиловали трое подонков, и какой-то человек узнал об этом и стал мстить. И он не просто узнал, что с Варей Ягодиной случилась такая беда, он узнал, кто это с ней сделал. Причем сама потерпевшая никому об этом не рассказывала. Исключение – Петровская и ее внучка Лера. Но они не знали ни насильников, ни места, где все случилось. Только то, что преступников было трое. Как «мститель» узнал об этом?

Надо понять, откуда у него информация, каким образом он ее получил. Допустим, он увидел, как трое насилуют девушку. И что? При его жизненной позиции и специальной подготовке он, по всем правилам и законам жанра, бросился бы ее спасать и накостылял бы насильникам по первое число. Но этого не произошло. Значит, он не был свидетелем самого изнасилования. Гуров потер ладонями виски. Ладно, можно допустить и другое: он не видел самого изнасилования, подоспел, когда подонки оставили девушку в покое и ушли. Она показала, и парень кинулся за ними. Те ушли недалеко, и он их увидел всех в лицо. Нет, не пойдет, глупый вариант. Из всех посылов, из всей логики действия «мстителя», он прямо там же, где и догнал их, искалечил бы всех и сдал в полицию. И вызвал бы девушке «Скорую помощь». Но и этого не произошло. Почему?

Лев сел на лавку и, вытянув руки в стороны, положил их на спинку. Он чувствовал, что его рассуждения уже где-то близки к истине. Но пока что-то не сходится. Не был он тут, иначе бы все случилось так, как у Шарова на даче или в доме Пименова. Но если «мститель» не был на месте преступления ни в момент его совершения, ни сразу после него, то как он мог опознать насильников? Допустим, он и Варю лично не знает. Просто девушка, незнакомая девушка, и он за нее решил вступиться. Допустим. Тогда получается, что он преступников видел в лицо, но подойти не мог. Это как? Это когда человек видит издалека. Он настолько далеко, что просто не успеет добежать сюда. Вот! Бинокль! Или подзорная труба! Он что, за звездами наблюдал? Астроном-любитель? Тоже версия. Или он по ночам в окна к женщинам подглядывает? Нет, человек с таким отношением к женщинам и чувством справедливости извращенцем быть не может.

Зазвонил телефон, и Гуров поспешно достал его из кармана.

– Слушаю, Стас! Что у тебя?

– Не он, – коротко ответил Крячко. – Этот Голубев узколицый, высокий и худощавый. Нет, он по комплекции никак не подходит, хотя по возрасту и по подготовке вполне сошел бы за «мстителя». Я там всех рассмотрел. Из тех, кто по возрасту подошел бы, никто не подходит ни по росту, ни по комплекции. Один вообще очкарик.

– Уже давно изобретены линзы, – вздохнул Лев.

– Нет, все равно не подходит. А что ты там проверяешь? Поделись с раненым коллегой.

– Потом, Стас. Я сейчас не хочу потерять нить рассуждений. Потом поделюсь. А ты пока вот чем можешь мне помочь. Залезь в свои папки и вспомни все окружение и все контакты Ягодиной, которые мы установили. Мне сейчас этим заниматься некогда, но потом эта информация будет очень срочно нужна.

– Как скажешь. Ты начальник!

Гуров убрал телефон в карман. Ну, начали! Значит, наш «мститель» видел изнасилование, в крайнем случае, сам финал. Допустим, он увидел, что девушка ушла с места происшествия, а не лежит на земле, беспомощная и искалеченная. И тогда он переводит свой бинокль на насильников и ведет их, ведет, а когда они подходят совсем близко, рассматривает их лица. Хороший вариант? Хороший, но есть две натяжки. С таким характером, как у этого парня, он долго не смог бы наблюдать за подонками, он бы выбежал и навешал им. Не выбежал, потому что… не мог выйти? Почему? Может, они сразу сели в такси и уехали, поэтому он не успел выбежать из здания и догнать их? Но тогда нет ответа на вопрос, как «мститель» установил место жительства каждого из насильников?

Он кого-то из них хорошо знает, твердо решил для себя Лев. Но! Но Шаров киллера не узнал. И Луговой не узнал, а они находились, хоть и в темноте, но рядом. Значит? Значит, «мститель» и Пименов-младший знакомы. По крайней мере, киллер парня знает. Отлично! Он снова вышел на крайнюю аллею, откуда начал недавно свои размышления, и стал смотреть на окрестные дома. Собственно, ту дальнюю часть парка, где изнасиловали Ягодину, видно в бинокль было бы только из окон вот этой жилой девятиэтажки и вон из того трехэтажного офисного центра.

Гуров увидел, что в его сторону по аллее идут двое полицейских из полка патрульно-постовой службы. Дождавшись, когда они поравняются с ним, он предъявил служебное удостоверение старшему патруля и попросил:

– Ребята, мне нужна ваша помощь.

– Что случилось, товарищ полковник? – четко приложив руку к козырьку, спросил прапорщик.

– Я понимаю, что у вас своя задача и свой маршрут, но дело касается одного преступления, и мне нужно провести небольшой эксперимент. Нет времени на то, чтобы приезжать сюда еще раз с помощниками и все фиксировать. Дело срочное, так что выручайте.

– Если вы нас не хотите заставить уйти с маршрута патрулирования, – начал было старший наряда, но Гуров похлопал его по плечу:

– Я как раз хочу попросить вас задержаться на вашем маршруте. Всего минут пятнадцать или двадцать побыть на этом месте. Вы стойте здесь, а ваш сержант пусть отойдет вон туда, где рядом два куста сирени и дорожка раздваивается. Вон там, через пятьдесят метров примерно. Видите? Я отойду вон к тем домам и проверю, откуда буду вас видеть, а откуда нет.

– Хорошо, товарищ полковник, – согласился прапорщик и кивнул своему напарнику, чтобы тот пошел на указанную точку.

Сразу стало понятно, что из жилого дома парк на такую глубину не просматривается, Лев это понял, встав на улице у ближайшего угла здания. Оставался вариант, что с верхнего этажа можно было увидеть место преступления, возможно, кроны деревьев будут ниже линии глаза наблюдателя. Он подошел к крайнему подъезду. Ему повезло, что в этот момент там разгружали новую мебель для одной из квартир. Он забежал в подъезд, вызвал лифт и, добравшись до последнего этажа остановился у окна в коридоре. Нет, отсюда ничего не видно из-за деревьев. Старшего патрульного наряда он видел хорошо, а его напарника не видел абсолютно. И это днем, что уж говорить о темном времени суток.

В офисном центре пришлось предъявлять удостоверение, чтобы попасть в здание. И после четырех попыток, наблюдая за парком, Гуров убедился, что второго патрульного в глубине парка видно практически из каждого окна, выходящего на этот фасад, с каждого этажа. Ну, это уже кое-что. Спустившись вниз, он отправился поблагодарить патрульных и отпустил их дальше патрулировать на своем маршруте. Попутно набрал номер майора Бурмистрова:

– Максим Николаевич, добрый день. Есть срочное задание для тебя и твоих оперативников. Это по делу об изнасиловании Варвары Ягодиной и, косвенно, по делу Пименова. Сходятся эти дела, Максим, сходятся. Решения об объединении дел руководство следственного управления пока не принимало, но теперь, после моей информации, я думаю, примет.

– А что требуется от меня, Лев Иванович?

– В квартале от ночного клуба «Нирвана» находится здание офисного центра «Колизей». Прямо напротив парка. Нужно опросить всех до единого, и владельцев, и арендаторов офисов, и охрану, и установить, кто находился в здании офисного центра в ночь, когда было совершено изнасилование Ягодиной. Особое внимание на тех, кто имеет приборы наблюдения на расстоянии. Бинокли, подзорные трубы, что угодно, что может приближать объекты визуально.

– Вы полагаете, что кто-то мог видеть изнасилование в ту ночь из этого здания?

– Я уверен, Максим Николаевич! И видел именно наш «мститель». Показывайте всем фоторобот киллера, возможно, что, несмотря на слишком приблизительное изображение, его могут узнать. И еще, киллер ранен. Пулевое ранение. Предположительно в руку.

– Вот это новость! – обрадовался Бурмистров. – Это кто же сподобился его так пометить! Прямо в маковку расцеловать этого человека.

– У тебя будет такая возможность. Это Крячко постарался.

– Упс! – поперхнулся майор. – Хотя что это я… Мог бы и не спрашивать.