Дорога

Когда человек приходит к вере и обретает Христа, ему кажется, что наконец-то он выбрался из грязи греха и болота страстей, где раньше мучительно барахтался, и ступил на идеально заасфальтированную дорогу. Почувствовав под ногами незыблемую твердь, он с чувством облегчения отправляется в путь.

О чудо! Да наш герой не просто идет, он уже едет за рулем скоростного автомобиля, тщательно соблюдая знаки на обочине дороги. Эти знаки носят на себе отпечатки тех, кто уже давно достиг вожделенного финиша, — и наш новообращенный наполняется значимостью момента — и он идет следом за великими святыми отцами!

Но проходит какое-то время, и чьей-то заботливой рукой залитый в бак бензин заканчивается. Мотор все чаще глохнет и однажды останавливается насовсем. Заправок вокруг не видно.

Делать нечего, приходится вылезать из комфортной иномарки и топать дальше ножками.

Это был период «призывающей благодати», когда даром человек получает от Бога обильные духовные утешения и весь мир Божий — чудесен и наполнен светом и любовью. Казалось, что все очень просто: соблюдай заповеди, будь искренним в вере, ходи в храм, молись — и больше ничего не надо. Но это вдохновенное состояние свежеобращенного неизбежно заканчивается, и теперь надо начинать трудиться.

Немного приуныв, наш путник собирается с силами и двигается пешком. Но на этом его неприятности не заканчиваются. Вместо привычной евротрассы, по которой он гнал на всех парах, под его ногами очень быстро оказывается старый асфальт, весь в выбоинах, трещинах, а местами и вообще грунтовая дорога. Идти становится труднее. Вдруг дорога вообще обрывается, и перед ним — узенькая тропинка, среди валунов и скользкой глины ведущая в какие-то неведомые места.

Это — первый «возраст» взросления. Когда мышцы уже достаточно накачаны, чтобы преодолевать препятствия. Откуда ни возьмись всплывают из глубины души страсти и прежние грехи, с которыми уже куда сложнее справляться, нежели чем казалось из окна мчащегося автомобиля. С болью и потом приходится выкорчевывать из сердца некогда милые — но душегубительные привычки и пороки.

Чем дальше — тем тропинка становится теснее и сложнее. Да и самой-то тропинки почти не видать — только и остается, что ориентироваться по оставленным чьей-то заботливой рукой зарубкам или другим знакам — которых, кстати говоря, вовсе не так уж и много. И самому приходится голову включать, чтобы не заблудиться и не принять самим же сломанную ветку за давнюю метку опытных. Иногда ему с болью приходится признаваться, что ходит по кругу, снова и снова возвращаясь на былые места.

И вот однажды к нашему путнику приходит понимание, что он заблудился. Никаких явных знаков нет, а те, что встречаются, можно толковать и так и сяк, все неоднозначно. Такая тоска нападает, особенно когда вспоминаются огни автобана, шорох крепких шин по идеальному асфальту, — и наш герой мучительно пытается понять, где же он не там свернул или что он не так сделал, что оказался в такой непролазной глуши? Это — второй «возраст», или кризис веры. Еще один «уровень», не преодолев который дальнейшего духовного возрастания не будет.

Остановившись и успокоившись, он понимает: дальше так можно плутать до бесконечности. Надо что-то в корне менять. Перестать надеяться на чужие знаки. Вспоминать «матчасть», те билборды, которые краем глаза замечал, когда несся в автомобиле по шоссе. На них были какие-то очень важные советы — но кто же знал, что дорога закончится и что именно это окажется самым необходимым? Постепенно всплывают из памяти обрывки слов, картинки, что-то начинает проясняться. Уставший и изможденный, наш путник уже и сам себе не рад, что ввязался в это путешествие. Ему жутко хочется домой, обратно, в теплую постель, за стол с горячим ужином, — а впереди лишь полная неопределенность.

Если он наберется мужества и не повернет обратно — что, впрочем, тоже не особо легко в его ситуации, — вскоре его ожидают приятные неожиданности. То вдалеке вдруг появится охотничья изба с оставленными припасами, то наткнется на малинник, то откуда ни возьмись ручей с ключевой водой. Однажды побывав на краю отчаяния, он с каждым днем все больше убеждается: нет, он — не один, Кто-то невидимой рукой Сам его ведет — ведь, несмотря на полное отсутствие чужих знаков, близость желанной цели ощущается уже физически.

И вот однажды, после краткого отдыха, его накрывает волна очевидности. «Ну и какой же я глупец! — вдруг говорит он сам себе. — Я столько сил и времени потратил на то, чтобы идти к далекой вожделенной цели, а, оказывается, эта цель всегда была рядом со мной! Но не зря и весь долгий и болезненный путь был проделан: ведь, чтобы добраться до недр собственной души и встретить там Бога, надо прилично потрудиться! Только глаза мои не сразу ее увидели — потому что все время смотрели вовне, а не внутрь себя! Здравствуй, Бог, и спасибо Тебе, что Ты со мной был всегда рядом!»