Ванек

Этот неординарный товарищ появлялся на приходе всегда неожиданно. Высокий, тощий, с вечно всклокоченными вьющимися волосами, словно грива у только что проснувшегося льва. Всегда недобритый, поначалу он производил резко отталкивающее впечатление. Однако стоило чуть-чуть подождать, и, когда его лицо озарялось улыбкой — а это происходило гораздо чаще, чем у других, — какое-то глубинное обаяние прорывалось сквозь всю внешнюю странноватость и захватывало целиком.

На приходе Ванька — а именно так он себя называл — любили и даже чуть-чуть почитали. Хоть и было ему далеко за сорок, никто не понимал, на что он жил и чем занимался. Он все время ездил по монастырям. В нем была детская простота и феноменальное отсутствие страха при полной беззащитности и уязвимости. «Будьте как дети» — да, это именно про него.

И в этот раз его решили взять в летний лагерь — хотя и немного побаивались, как бы чего не вышло, человечек-то совсем непредсказуемый.

Когда наступил вечер, разожгли костер. Все отогрелись, хорошенько перекусили после утомительного похода и стали петь песни. И тут вдруг Ванек говорит: а вы можете спеть мою любимую? «Орленка»? По лицам прихожан пробежала улыбка. Быстро нырнув в незабвенные глубины советского прошлого, запели «Орленка».

Подпевать Ванек даже не пытался. Он весь как-то разом подобрался и замер, уткнувшись взглядом в бездонную глубину августовского неба.

— Господи, как же хорошо! — с блестящими от навернувшихся слез глазами протяжно произнес Ванек. И тут вдруг резко: — Господи! Забери меня к Себе. Прямо сейчас. Пожалуйста! — Тут его взгляд переместился с небес к окружающим. — Нет, не только меня. Всех нас. Сейчас же. Давай!

Народ как-то стал озабоченно переглядываться.

— Ванек, нуты подожди, мы еще пожить хотим, не все еще готовы! — чей-то голос разрезал застывшую тишину.

— А тогда когда мы попадем на небо? — уже расстроенным голосом ответил Ванек.

— Ну, понимаешь, у каждого свой срок.

— Какой срок? — теперь уже совсем озадаченно спросил Ванек.

— Когда человек умрет — тогда и срок пришел!

И тут глаза Ванька широко раскрылись от ужаса.

— Как умрет? Ты что, совсем дурак? Бог на небо мертвых не берет! Мертвые все здесь, на земле, а там, у Бога, — туда только живые уходят!

В прозрачном небе мелькнула упавшая звездочка, передавая свой привет порхающим искоркам догоравшего костра.