Глава 1
«ТОЛСТЯК» ЗАДРОЖАЛ, его металл застонал при входе в атмосферу Орд-Мантелла. От трения воздух пылал, и Зирид Kopp смотрел сквозь транспаристаль кабины грузовика на оранжевое свечение.
Он почувствовал, что слишком сильно сжал рычаг, и расслабился.
Пилот всю жизнь ненавидел вход в атмосферу, эти долгие сорок секунд, когда жар, скорость и ионизация вызывают временное отключение сенсоров. Он никогда не знал, какое небо встретит, вынырнув из темноты. В прошлом, когда он возил бойцов отряда «Хаос» на республиканском десантном корабле, он и его приятели-пилоты сравнивали эти отключения с прыжками вслепую с утеса над морем.
«Всегда надеешься приземлиться на глубоководье, – говаривали они. – Но рано или поздно придет отлив – и ты ударишься о скалы».
Или попасть под яростный перекрестный огонь. Разницы нет, эффект будет тот же.
– Выхожу из тьмы, – объявил Зирид. Пламя унялось, и внизу открылось небо.
Его слов никто не слышал. Пилот летел на «Толстяке» в одиночку и работал тоже. Теперь он возил только оружие для «Биржи». На то были свои причины, но Зирид старался особо не размышлять над тем, что делает.
Он выровнял корабль и быстро оглядел небо перед собой. Сенсоры ничего не обнаружили.
– Глубоководье, и все хорошо, – сказал он, улыбаясь.
На большинстве планет сразу после входа в атмосферу приходилось старательно избегать обнаружения представителями местных властей, но не на Орд-Мантелле. Планета была родным домом для криминальных синдикатов, наемников, охотников за головами, контрабандистов, поставщиков оружия и перевозчиков спайса. Именно они и заправляли этим местом.
Заказные убийства и войны между группировками здесь были обычным делом, а об охране правопорядка никто особо не беспокоился. Верхние и нижние широты планеты были населены совсем скудно и почти не патрулировались. В буквальном смысле ничья земля. Зирид очень удивился бы, окажись у правительства спутники для контроля этих территорий.
Здешнее положение дел его вполне устраивало.
«Толстяк» прорвался через розовое покрывало облаков, и весь обзорный экран заполнили коричневые, синие и белые цвета северного полушария Орд-Мантелла. Снег и лед присыпали кабину, и ледяная шрапнель застучала по корпусу фрахтовика. Клонившееся к горизонту солнце залило все вокруг оранжевым и красным. Под фюзеляжем бурлило темное и неспокойное северное море. Белые рваные круги пены обозначали тысячи неотмеченных на карте островков. На западе терялся вдали туманный край континента с очертаниями изящного горного хребта. Гряда бежала вдоль континента с севера на юг, а ее величественные вершины были покрыты снегом и утопали в облаках.
Глаза пилота уловили движение. Стая кожекрылов, слишком маленьких, а потому невидимых для сенсоров, пролетела далеко внизу под кораблем, метрах в двухстах по правому борту. Их огромные перепончатые крылья медленно хлопали на холодном ветру. Стая образовала в воздухе две правильные дуги. Направлявшиеся на юг в поисках тепла птицы моргали подслеповатыми черными глазами, защищая их от снега и льда. Они не обратили никакого внимания на грузовик. Вскоре стая осталась позади.
Пилот убавил тягу ионного двигателя и сбросил скорость. Сквозь его стиснутые зубы прорвался зевок. Зирид сел прямо и попытался сморгнуть усталость, но та была упрямой, как разъяренная банта. Он поставил корабль на автопилот и вздремнул во время гиперпространственного перелета с Вулты, но это был единственный отдых за последние два стандартных дня. Усталость настигала его.
Он почесал пробившуюся на подбородке щетину, потер шею и загрузил координаты места посадки в навигационный компьютер. Связавшись с одним из незарегистрированных геостационарных спутников Орд-Мантелла, устройство получило карту местности и курс для «Толстяка». Данные спроецировались на купол кабины. Зирид пристально вгляделся в карту и ткнул пальцем в точку назначения.
– Остров, о котором отродясь никто не слыхивал. Что ж, мне нравится.
Зирид переключил корабль на автопилот, и «Толстяк» направился к острову.
Пока фрахтовик рассекал небо, мысли пилота блуждали где-то далеко. Равномерный стук льда и снега о купол кабины напевал ему колыбельную. Зирид снова вернулся в далекое и туманное прошлое, до того происшествия, после которого он ушел из десанта. Будучи тогда республиканским пилотом, он с гордостью носил форму и мог спокойно смотреть на себя в зеркало…
Зирид понял, что сейчас просто утонет в жалости к самому себе, и прервал эти размышления. Он хорошо знал, куда они могут завести.
– Ты это брось, солдат, – приказал он себе.
Он тот, кто есть, и мир такой, какой есть.
– Сосредоточься на работе, Зи-мен.
Kopp проверил координаты по навигационному компьютеру. Почти на месте.
– Полная готовность, – объявил он, эхом повторяя слова, которые раньше говорил своим бойцам. – Девяносто секунд до высадки.
Пилот продолжил свой ритуал – проверил заряд бластеров, затянул ремни композитного бронежилета, привел мысли в порядок.
Впереди уже показался остров, где ему предстояло сесть, – десять квадратных километров вулканической породы с каймой неровного, пышно разросшегося кустарника, который трепал ветер. Издали остров напоминал творение неумехи-парикмахера. Похоже, это местечко навсегда уйдет под воду уже в следующем году.
Пилот опустился ниже и сделал широкий круг. Из-за снега трудно было рассмотреть детали. Как обычно, Зирид включил радар. Раздавшееся чириканье удивило его – на острове уже был корабль. Проверив хронометр на запястье, Kopp увидел, что прибыл на двадцать минут раньше положенного срока. Он уже три раза совершал такие рейсы, и Ариго (имя, конечно же, ненастоящее) никогда не прилетал раньше.
Зирид снизился еще на пару сотен метров, чтобы рассмотреть получше.
Грузовик Ариго, «Конура», формой похожий на безногого жука, сел на ровной площадке в восточной части острова. Его откинутый трап напоминал вывалившийся язык. В сгущавшихся сумерках галогеновые прожектора озаряли падающий снег, превращая хлопья в сверкающие драгоценности. Около трапа Зирид заметил трех человек, хотя на таком расстоянии можно было разглядеть только их белые зимние куртки.
Люди тоже заметили «Толстяка», и один из них помахал рукой в перчатке.
Зирид облизнул губы и нахмурился.
Что-то было не так.
Взмыв в воздух, вспыхнули сигнальные ракеты: зеленый, красный, красный, зеленый.
Последовательность была верной.
Зирид сделал еще один круг. Из-за вихрей снега видимость была не ахти, однако больше ничего не настораживало – на острове и в море поблизости других кораблей не было. Ладно, хватит нервничать. Конечно, при работе с бандитами и отребьем всегда надо быть настороже, но и перегибать палку не стоило.
В любом случае пилот не мог себе позволить сорвать сделку по поставке оружия на сотни миллионов кредитов только из-за своих дурных предчувствий. Конечный покупатель, кем бы он ни был, крепко обозлится, а упущенная «Биржей» прибыль обойдется Зириду очень дорого – например, кровью и переломанными костями, не говоря уж о прибавке к его текущему долгу. Он уже сбился со счета, о какой сумме речь, – где-то два миллиона кредитов только по закладной на «Толстяка» плюс еще половина того же за лечение Арры. Ее существование Kopp держал в тайне, и его кредитор полагал, что речь идет о картежных долгах.
– В точке высадки все чисто, – подбодрил себя Зирид, надеясь, что это действительно так. – Захожу на посадку.
Загудели тормозные двигатели, в небо взмыл вихрь снега, и с глухим ударом «Толстяк» коснулся каменной поверхности. От места посадки до корабля Ариго было не больше пятидесяти метров.
Какое-то время Зирид неподвижно сидел в кабине, глядя на падающий снег. Он знал, что за этой поставкой последует еще одна, потом еще и еще, и все равно он будет должен «Бирже» больше, чем когда-либо сможет выплатить. Пилот угодил на конвейерную ленту и не представлял, как спрыгнуть с нее. Но это не важно. Главное – заработать что-нибудь для Арры, хотя бы купить ей парящее инвалидное кресло вместо этого колесного старья, а еще лучше бы сделать протезы.
Kopp с шумом выдохнул, встал и постарался успокоиться, пока надевал зимнюю куртку и рукавицы. В грузовом отсеке ему пришлось пробираться через лабиринт из контейнеров. Он старался не смотреть на большие черные надписи на их боках, хотя знал их наизусть – такие ящики он видел в армии много раз.
ОСТОРОЖНО – БОЕПРИПАСЫ
ТОЛЬКО ДЛЯ ВОЕННЫХ ЦЕЛЕЙ
БЕРЕЧЬ ОТ СИЛЬНОГО НАГРЕВА
И ДРУГИХ ИСТОЧНИКОВ ЭНЕРГИИ
Внутри были лазерные пушки, бронебойные снаряды, гранаты и другие боеприпасы на общую сумму в триста миллионов кредитов, и этих игрушек хватило бы на месяцы любой выжившей из ума штурмовой команде.
Подойдя к трапу, пилот увидел, что на одном из ящиков с гранатами лопнули три или четыре крепежных ремня. Ему еще повезло, что ящик не тряхнуло во время полета. Впрочем, ремни могли порваться уже при посадке на остров. Верить в это было приятнее, чем признать свое разгильдяйство.
Зирид не стал закреплять ящик снова. Людям Ариго все равно придется снимать ремни при разгрузке. Он расстегнул замки на обеих кобурах, чтобы бластеры были наготове, и лишь затем нажал кнопку, открывающую наружный люк. Дверь поехала вниз, трап опустился, и внутрь ворвались стужа и снег с резким привкусом морской соли. Он вышел на ветер. Пилот прищурился, глядя на заходящее солнце, – он провел при искусственном освещении больше двенадцати часов. Подошвы ботинок захрустели по присыпанной снегом скале. Изо рта валил пар.
От корабля Ариго отделились двое и встретили пилота на полпути. Оба были людьми, и оба бородатыми. У одного была повязка на глазу и шрам, молнией рассекавший щеку. У обоих мужчин к бедрам были пристегнуты бластеры, и так же, как у Зирида, они были наготове.
Kopp видел этих ребят впервые, и это снова пробудило в нем беспокойство. У него была хорошая память на лица, и этих двоих он точно раньше не встречал.
Дело запахло жареным.
– Где Ариго? – спросил пилот.
– Да мутит что-то свое, – ответил Шрам, неопределенно махнув рукой. – Вот и прислал нас. Это ведь не проблема, да?
Второй, без шрама, беспокойно переминался с ноги на ногу.
Зирид кивнул без всякого выражения, но пульс его участился, и от притока адреналина стало тепло. Что-то здесь было не так, а ведь за прошедшие годы он здорово научился доверять своему чутью.
– Ты Зирид? – спросил Шрам.
– Зи-мен.
Никто не звал его Зиридом, кроме его свояченицы. Еще Эрин когда-то. Правда, Эрин была очень давно.
– Зи-мен, – повторил Второй, снова переступив с ноги на ногу, и едва заметно хихикнул.
– Что, смешно? – спросил его Корр.
– Где груз? – вклинился Шрам прежде, чем напарник успел ответить.
Зирид взглянул мимо них на еще одного типа, оставшегося возле трапа «Конуры». Язык его тела был красноречив – весь сжался, напрягся, внимательно вслушивается в разговор, и его вид только усилил подозрения Зирида. Он вспомнил, как выглядели новобранцы при первой встрече с имперскими солдатами: все на нервах, взвинченные до предела.
Подозрение переросло в уверенность. Дело не просто пахло жареным, намечалась заварушка.
Ариго был мертв, а эти ребята работали на другую группировку Орд-Мантелла или на конкурентов «Биржи». Без разницы. Зирид не заморачивался, кто с кем воевал, и просто никому не доверял.
Сейчас важно было лишь то, что эти трое, скорее всего, пытками добыли у Ариго информацию и, как только убедятся, что груз на месте, убьют заодно и перевозчика. А ведь внутри корабля могли прятаться еще люди.
Похоже, в этот раз вынырнув из тьмы. Kopp угодил под перекрестный огонь. Что еще новенького?
– Почему ты назвал корабль «Толстяк»? – спросил Второй. Ариго, должно быть, сказал им название фрахтовика, ведь на его борту не было надписей. Зирид использовал фальшивые регистрационные номера почти на каждой планете, где приземлялся.
– В его брюхо много влезает.
– Тогда почему не «Брюхан»?
– Это неуважительно.
Второй нахмурился:
– А? Для кого?
Зирид не стал отвечать. Сейчас ему больше всего хотелось выгрузить оружие, выплатить хотя бы часть долга «Бирже» и вернуться к своей дочери. И так до следующего раза, пока вновь, вынырнув из тьмы, он не влипнет в новые неприятности.
– Че-то не так? – настороженно спросил Шрам. – Че такой хмурый-то?
– Нет. – Зирид постарался выжать из себя улыбку. – Все как обычно.
Оба неопределенно ухмыльнулись. Зирид не понял причины.
– Точно, – сказал Шрам. – Как обычно.
Зирид уже знал, как развернутся события, поэтому он ощутил спокойствие, как и всегда, когда надвигалась опасность. На мгновение ему вспомнилось лицо Арры, – что будет с ней, если он погибнет на каком-то безымянном острове Орд-Мантелла? Он отогнал эти мысли. Отвлекаться нельзя.
– Груз в главном отсеке. Отправьте туда кого-нибудь. Люк отрыт.
Лица обоих стали жестче. Едва заметное изменение, но от Зирида оно не укрылось. Его собирались убить. Шрам приказал напарнику пойти проверить груз.
– Ему понадобится погрузчик, – пояснил Зирид, собравшись, концентрируясь на скорости и точности. – Там далеко не пара килограмм.
Второй остановился недалеко от Зирида. Он ждал распоряжений начальника и казался растерянным.
– Нет, – ответил Шрам. Его рука зависла над кобурой. Движение было нарочито небрежным, а потому неестественным. – Просто хочу убедиться, что груз на месте. Тогда я прикажу своим людям перевести оплату.
Он повернул руку к Зириду, будто хотел показать комлинк на запястье, но его скрывала куртка.
– Все на месте, – заверил Зирид.
– Ступай, – скомандовал Шрам напарнику. – Проверь.
– Ах да. – Kopp щелкнул пальцами. – Еще кое-что.
Второй вздохнул, остановился, посмотрел на пилота. Брови вопросительно поднялись, из ноздрей валил пар.
– Что еще?
Левой рукой Зирид выхватил нож и по рукоять вогнал его в горло бандита. Второй, согнувшись, рухнул на землю. В это же время пилот выхватил один из набедренных бластеров и проделал дыру в груди Шрама. Тот только и успел с удивлением отступить на шаг и схватиться за рукоять своего оружия. Потом, шатаясь, он сделал еще два шага назад. Шрам силился что-то сказать, но звука не было. Бандит закрылся ладонью, будто пытаясь остановить уже убивший его выстрел.
Когда Шрам свалился на землю, Зирид пальнул по типу, отиравшемуся возле корабельного трапа, но промазал, попав выше. Человек присел, спрятавшись за «Конурой», вытащил бластер и что-то прокричал в комлинк на запястье. Пилот заметил движение в грузовом отсеке – да, там поджидали еще ребятки.
Он не мог определить, сколько их.
Kopp выругался и, выстрелив для прикрытия, рванул обратно к «Толстяку». Бластерный разряд проделал черную дыру в рукаве его куртки, но не ранил. Еще один ударил по корпусу «Толстяка». Третий попал ему прямо в спину. Ощущение было, словно его сбил спидер. Удар выбил воздух из легких и швырнул его лицом в снег.
Зирид почувствовал запах дыма. Бронежилет поглотил разряд.
Приток адреналина мгновенно поднял его на ноги. Хватая ртом воздух, чтобы вновь наполнить легкие, Зирид укрылся за посадочной опорой и вытер снег с лица. Он на секунду высунул голову, чтобы осмотреться, и увидел, что Второй перестал корчиться и умер, Шрам тоже не шевелился, но в его сторону бежали еще шесть человек. Двое были вооружены бластерными винтовками, а остальные – просто бластерами.
От выстрела из винтовки эта броня уже не спасет.
Разряд ударил в посадочную опору, еще один – в снег у ног пилота, потом они посыпались градом.
– Да чтоб вам!.. – выругался Корр.
Трап «Толстяка» и безопасный грузовой отсек были всего в нескольких шагах, но казалось, будто они в нескольких километрах.
Зирид взял в каждую руку по бластеру, вытянул руки в разные стороны от посадочной опоры и открыл огонь по бегущим людям, нажимая на спусковые крючки с максимально возможной скоростью. Результата он не видел, да ему было все равно – он просто хотел, чтобы бандиты оказались на земле. После примерно двенадцати выстрелов, оставшихся без ответа, пилот выскочил из-за опоры и бросился к спасительному трапу.
Он успел добраться до него прежде, чем противники опомнились и обрушили шквал ответного огня. Пока Зирид бежал, разряды ударяли по трапу с металлическим звоном. Летели искры, и к морскому воздуху примешался запах плавящегося пластоида. На бегу Kopp ударил по кнопке поднимающей трап и понесся к кабине. Только после того как он почти преодолел грузовой отсек, пилот понял, что не слышит шума подъемного механизма.
Он развернулся и снова выругался. В спешке он не попал по кнопке.
Снаружи раздавались крики, и Зирид не рискнул вернуться. Закрыть отсек можно и с приборной панели в кабине, но нужно торопиться.
Он пронесся по коридорам «Толстяка», ударом плеча открыл дверь кабины и начал поспешно вводить стартовую последовательность. Ожили маневровые двигатели, и нос корабля задрался вверх. Бластерные разряды отскакивали от обшивки, не причиняя вреда. Зирид постарался рассмотреть из кабины землю, но под таким углом ее не было видно. Он выровнял корабль и вдруг услышал отдаленный скрежет металла из грузового отсека. Там что-то сдвинулось.
Незакрепленный контейнер с гранатами. А Зирид так и не закрыл отсек.
Проклиная себя за глупость, он щелкнул переключателем, чтобы поднять трап, потом задраил грузовой отсек и выкачал оттуда кислород. Если непрошеные гости поднялись на борт, дышать им будет нечем.
Он взялся за штурвал и включил ионные двигатели. Корабль взмыл вверх. Пока «Толстяк» набирал высоту, пилот сделал вираж и взглянул на остров.
Сначала он не понял, на что смотрит, но потом его осенило.
Когда грузовик задрал нос вверх, оставшиеся ремни на контейнере с гранатами лопнули и он съехал вниз по откинутому трапу.
Зириду еще повезло, что опасный груз не взорвался.
Люди, устроившие ему засаду, собрались вокруг контейнера, видимо прикидывая, что внутри. Зирид быстро посчитал по головам – вышло шесть; значит, на борт «Толстяка» никто не забрался. И никто не сел в корабль Ариго, из чего пилот заключил, что погони за ним не будет. Похоже, для счастья этим ребяткам хватило и одного контейнера.
Любители. Возможно, пираты.
Kopp знал, что ему придется отвечать Орену, его кредитору, не только за сорванную сделку, но и за потерю гранат. Проклятая конвейерная лента крутилась все быстрее и быстрее.
Пилот собирался врубить оба ионных двигателя на полную, преодолеть гравитацию Орд-Мантелла и выйти в гиперпространство, но передумал. Зирид был зол и придумал кое-что получше.
Он развернул корабль и добавил тягу.
– Оружие к бою, – объявил пилот и активировал плазменные пушки, установленные по обоим бортам «Толстяка».
Люди на земле решили, что он улетел, и не заметили его приближения, пока корабль не оказался в пятистах метрах. Они забегали, тыча в фрахтовик пальцами, несколько лазерных выстрелов красными линиями прочертили небо, но они не могли повредить обшивку.
Зирид навел прицел на ящик.
– В точке высадки жарко, – произнес он и открыл огонь. На мгновение пульсирующие оранжевые линии протянулись от корабля к острову и ящику с гранатами. После детонации линии превратились в оранжевое облако света, огня и дыма. Шрапнель снова забарабанила по кабине, только в этот раз не ледяная, а металлическая. От взрывной волны фрахтовик слегка покачнулся. Сделав полубочку, Зирид взмыл в небо.
Он глянул вниз на шесть неподвижных обугленных тел, попавших в зону поражения.
– За тебя, Ариго.
Ему все равно придется придумать объяснение, но, по крайней мере, о пиратах он позаботился. Для «Биржи» это хоть что-то должно значить.
Хотелось бы надеяться.
Дарт Малгус шагал по бегущему тротуару. Мерный стук его сапог и тиканье хронометра отсчитывали время, оставшееся Республике.
Над ним с ревом проносились спидеры, свупы и аэрокары. Эти нескончаемые потоки были словно артериями к сердцу Республики. Небоскребы, мосты, лифты и разнообразные конструкции сковали всю поверхность Корусанта, вытянувшись на километры в высоту. Глянец, лоск и мишура – все это было оболочкой для пышной, богатой, но прогнившей цивилизации. Кокон из дюракрита и транспаристали не скрыл от Малгуса запаха гниения. Здешние обитатели сами загнали себя в ловушку, и скоро они узнают цену самодовольству, праздности и неге.
Скоро все здесь будет пылать.
Он опустошит Корусант. Ситх знал это. Знал уже довольно давно.
Картины всплыли из глубин памяти. Владыка вспомнил свое первое паломничество на Коррибан, то глубокое чувство святости, которое он обрел, бродя в одиночестве по каменным пустыням и пыльным каньонам, где покоились в гробницах древние ситхи, его предшественники. Малгус чувствовал Силу всюду и внутренне ликовал. Там, в уединении, ему открылось видение – системы, объятые огнем, и падение галактического правительства.
С тех пор владыка не сомневался, что уничтожить джедаев и их Республику выпадет именно ему.
– О чем вы думаете, Верадун? – спросила Элина.
Только она звала ситха именем, данным ему при рождении. Малгусу нравилось, как плавно слова слетали с ее губ, но владыка не потерпел бы такой фамильярности ни от кого другого.
– Я думаю об огне, – ответил он. Ситх ненавидел свой респиратор, приглушавший голос.
Его подруга шла рядом, красивая и опасная, как искусно сделанный ланварок. Она щелкнула языком, посмотрела искоса на своего хозяина, но ничего не сказала. В лучах заходящего солнца ее бледно-лиловая кожа словно светилась.
Они шли по запруженной народом площади. Со всех сторон доносились обрывки разговоров и смех. Внимание Малгуса привлекла маленькая девочка. Она вскрикнула от восторга и бросилась в объятия темноволосой женщины – видимо, своей матери. Должно быть, девочка почувствовала его взгляд. Она смотрела на владыку из-за маминого плеча, на ее маленьком личике читался вопрос. Не выдержав пристального взгляда ситха, девочка отвернулась, уткнув лицо в шею мамы.
Кроме девочки, никто не заметил его появления. Граждане Республики чувствовали себя в абсолютной безопасности здесь, в ее сердце, а среди разнообразных рас ситху было легко затеряться. Он шагал среди своих будущих жертв, скрытый широким плащом с капюшоном, вооруженный, неузнанный, полный мрака.
– Красивая планета, – произнесла Элина.
– Это ненадолго.
Похоже, спутницу озадачили его слова, хотя Малгус не представлял почему.
– Верадун…
Тви'лека не договорила и отвела взгляд. Слова, которые она собиралась произнести, застряли где-то в пересеченном шрамом горле.
– Скажи, о чем ты думаешь, Элина.
Девушка все еще смотрела в сторону, на городской ландшафт вокруг них, словно запоминая Корусант до того, как Малгус и Империя обрушат на него пламя.
– Когда придет конец войне?
– О чем ты? – Вопрос привел ситха в замешательство.
– Ваша жизнь – это война, Верадун. Наша жизнь. Когда она закончится? Так не может продолжаться вечно.
Он понял, о чем идет разговор, и кивнул. Его подруга многое постигла, и в этих вопросах читался ее ум. Как всегда, мнение Малгуса на этот счет не было однозначным. С одной стороны, тви'лека была всего лишь служанкой, женщиной, составлявшей ему компанию, когда он желал этого. С другой стороны, это была Элина. Его Элина.
– Твой выбор был сражаться рядом со мной, Элина. Ты убивала многих во имя Империи.
Бледно-лиловая кожа на ее щеках потемнела и стала пурпурной.
– Я делала это не во имя Империи. Я сражалась и убивала ради вас, и вы знаете это. Но вы… сражаетесь ради Империи? И только ради нее?
– Нет. Я сражаюсь, потому что создан для этого, и Империя – это инструмент, используя который я достигаю своей цели. Империя – это манифест войны. Она идеальна для меня.
Элина покачала головой:
– Идеальна? На войне погибают миллионы. Миллиарды.
– Не бывает войны без жертв. Такова цена, которую нужно заплатить.
Она смотрела на группу детей, следовавших за взрослым, скорее всего учителем.
– Цена за что? Зачем эта бесконечная война? Зачем постоянная экспансия? Что нужно Империи? И что нужно вам?
Ситх улыбнулся под респиратором, словно то были вопросы не по годам развитого ребенка.
– Война не главное. Я служу Силе. Конфликт – это выражение Силы. Империя – это конфликт. Они взаимосвязаны.
– Для вас это словно математика.
– Так и есть.
– Джедаи считают иначе.
Владыка подавил вспышку гнева:
– Джедаи не понимают Силу во всей полноте, хотя некоторые из них даже обрели могущество, используя ее. Но им не удалось постичь саму суть Силы, конфликт, который она воплощает. Ведь поэтому и существуют ее темная и светлая стороны.
Он думал, что разговор окончен, но Элина не уступала:
– Почему?
– Что почему?
– Почему конфликт? Почему предназначение Силы – разжигать конфликты и сеять смерть?
Ситх вздохнул. Разговор уже начал раздражать его.
– Потому что выжившие в конфликте постигают Силу гораздо глубже. Их понимание оттачивается. Это само по себе достойная цель.
Судя по лицу девушки, она так и не поняла его мысль. От гнева тон владыки стал жестче.
– Конфликт ведет к более совершенному пониманию Силы. Империя расширяет свои границы и этим создает конфликт. В этом отношении Империя – инструмент Силы. Тебе ясно? Джедаи этого не понимают. Они используют Силу, чтобы подавлять себя и других, чтобы насаждать свое видение терпимости и гармонии. Они глупы. И сегодня они убедятся в этом.
Некоторое время Элина молчала, и между ними пролегла безмолвная пропасть. Слышался лишь шум Корусанта. Когда она наконец заговорила, Малгус снова узнал ту застенчивую девушку, которую он спас из загона для рабов на Джеонозисе.
– Вашей жизнью будет постоянная война? И нашей жизнью? Ничего больше?
Теперь Малгус понял, к чему она клонит. Его подруга хотела, чтобы их отношения изменились, чтобы они тоже развивались. Но преданность Империи, благодаря которой владыка оттачивал понимание Силы, не допускала каких-либо других привязанностей.
– Я – воин-ситх, – отрезал он.
– И все останется так, как есть?
– Да, я – хозяин, ты – служанка. Тебя это не устраивает?
– Вы относитесь ко мне не как к служанке. Не всегда.
Тон Малгуса стал тверже, хотя внутри он не чувствовал решимости.
– И все же ты служанка. Не забывай этого.
Ее щеки снова потемнели, но не от стыда, а от гнева. Элина остановилась, повернулась и взглянула ему прямо в лицо. У Малгуса было ощущение, что его капюшон и респиратор ничего от нее не скрывают.
– Я знаю вас лучше, чем вы знаете себя. Я выходила вас после встречи с той джедайской ведьмой в битве на Алдераане, когда вы оказались при смерти. Вы говорите такие серьезные слова – конфликт, развитие, совершенствование, – но они идут не от сердца.
Он посмотрел на девушку, на два спадающих за плечи лекку, обрамляющие правильную симметрию ее лица. Элина выдержала его взгляд, не уступая. Шрам, пересекающий ее горло, виднелся под ошейником.
Пораженный ее красотой, владыка схватил тви'леку за запястье и притянул к себе. Она не сопротивлялась и прижалась к нему всем телом. Малгус сдвинул респиратор в сторону и поцеловал ее искромсанными губами, крепко поцеловал.
– Возможно, ты знаешь меня не так хорошо, как кажется, – сказал Малгус, его голос прозвучал без искажений от медицинского фильтра-респиратора.
Еще будучи мальчишкой, он убил служанку-тви'леку в доме своего приемного отца. Его первое убийство. Девчонка допустила незначительную оплошность, которую Малгус сейчас даже не помнил, да это и не имело значения. Он убил ее не за проступок. Он убил, чтобы доказать себе, что способен на это. Владыка все еще помнил гордость, с которой его приемный отец смотрел на мертвое тело. Вскоре после этого Малгуса отправили в Академию ситхов на Дромунд-Каас.
– И все же я думаю, что знаю вас, – сказала она дерзко.
Его губы изогнулись в улыбке, Элина тоже улыбнулась, и ситх отпустил ее. Он вернул респиратор на место, и взгляд его обратился к хронометру на запястье.
Если все шло по плану, защитное поле должно исчезнуть через несколько секунд.
Малгуса захлестнула волна эмоций. Вся его жизнь была устремлена к этому часу. Ситх ни секунды не сомневался – Сила выбрала именно его, чтобы разрушить Республику и провозгласить власть Империи.
На его комлинк пришло сообщение. Повелитель нажал клавишу, чтобы расшифровать его.
«Все сделано», – гласило оно.
Мандалорка сделала свою работу. Малгус не знал настоящего имени этой женщины, поэтому мысленно называл ее так. Он знал лишь, что она работала за деньги, ненавидела джедаев по какой-то личной и известной только ей причине и была необычайно искусной.
Сообщение означало, что генератор защитного поля отключен, хотя никто из тысяч прохожих на этой площади не выглядел обеспокоенным. Не сработала тревога. В небо не устремились корабли специальных сил и службы безопасности. Гражданские и военные власти не замечали, что безопасность Корусанта была подорвана.
Но скоро они заметят. И не поверят показаниям приборов. Будет запущена проверка, чтобы определить точность данных. Но Корусант уже будет в огне.
«Мы выдвигаемся, – набрал он ответ. – Встречай нас внутри».
Малгус бросил последний взгляд вокруг. Дети и их родители играли, веселились, ели – все были заняты своими делами, не зная, что скоро все изменится.
– Идем, – скомандовал он Элине и обратил лицо к небу. Плащ вился вокруг него, как и его гнев.
Несколько мгновений спустя владыка получил еще одно закодированное сообщение, на этот раз с угнанного десантного корабля: «Прыжок завершен. Мы уже на подходе. Прибытие через девяносто секунд».
Впереди владыка уже видел четыре башни, окружавшие Храм джедаев. Его древние камни пламенели в свете заката. Столь почетное место в столице должна занять истинная святыня, а не это мерзкое капище.
Малгус разрушит его до основания.
Он шагал к обители джедаев, и рок следовал за ним.
Статуи давно почивших мастеров-джедаев выстроились на пути к огромному входу в Храм. Заходящее солнце растянуло их мрачные тени по дюракритовому покрытию. Ситх шагал по этим теням, вспоминая некоторые имена: Одан-Урр, Уру, Арка Джет.
– Вас обманули, – шептал он им. – Ваше время прошло.
Очень многие мастера нынешнего Ордена джедаев сейчас отсутствовали. Они вели мнимые переговоры на Алдераане или защищали интересы Республики на других планетах, но Храм не оставался без охраны. Трое солдат в республиканской форме с бластерными винтовками в руках несли караул у дверей. Малгус ощутил присутствие еще двоих на уступе слева.
Элина напряглась, но шаг не замедлила.
Владыка снова посмотрел на хронометр. Пятьдесят три секунды.
Трое солдат заподозрили неладное, наблюдая за их с Элиной приближением. Один из них заговорил в комлинк на запястье, вероятно вызывая командный центр. Охранники не знали, как поступить в такой ситуации. Несмотря на войну, они думали, что анклав в самом сердце Республики – безопасное место. И сейчас они поймут, что ошибались.
– Остановитесь! – приказал один из них.
– Я не остановлюсь, – сказал Малгус слишком тихо, чтобы его могли услышать через респиратор. – Никогда.
Спокойное сердце, спокойный разум – Эрин Ленир никак не могла обрести это состояние. Словно неуловимые снежинки парили перед ней в солнечном свете, возникая на мгновение, а затем исчезая без следа. Она перебирала гладкие коралловые бусины наутоланского браслета спокойствия, который мастер Заллоу подарил ей, когда она стала рыцарем-джедаем. Бесшумно отсчитывая покатые блестящие бусины, передвигая их одну за другой по нити, девушка искала безмятежности в Силе.
Бесполезно. Да что с ней не так?
Снаружи с гулом проносились спидеры. Из огромного окна открывался вид на идиллический алдераанский пейзаж, достойный кисти живописца. Но внутри Эрин ощущала суматоху. Обычно ей лучше удавалось оградить себя от окружающих эмоций. Присущие девушке чуткость и эмпатия всегда казались ей даром Силы, но сейчас…
Эрин поняла, что нервно постукивает ногой, и остановилась. Она скрестила и распрямила ноги, затем еще раз.
Сайо сидел рядом, скрестив мозолистые руки на коленях. Он был неподвижен, как статуя одного из алдераанских государственных деятелей. Выстроенные в ряд изваяния слуг народа украшали помещение, где они сидели. Сквозь окно лился свет заходящего солнца, отбрасывая длинные тени на покрытый мраморной плиткой пол.
– Ты охвачена беспокойством, – заметил Сайо, не глядя на воспитанницу.
– Да.
На самом деле Эрин чувствовала себя словно кипящий котелок. Ее бурлящие эмоции рвались наружу, словно пар из-под крышки. Воздух в зале казался наэлектризованным от повисшего напряжения. Может быть, она так нервничает из-за мирных переговоров, но было что-то еще… Девушка ощущала подступающую тьму, нависший злой рок. Сила хотела ей что-то сказать?
– Беспокойство не красит тебя, – произнес Сайо.
– Знаю. Я чувствую себя… странно.
Выражение его обрамленного короткой бородкой лица не изменилось. Но он знал, когда к словам подопечной стоит прислушаться.
– Странно? Как именно?
Его голос успокаивал. Скорее всего, для этого наставник и заговорил с ней.
– Как будто… вот-вот должно что-то случиться. Я не могу толком объяснить.
– Это идет от Силы, от твоего дара эмпатии?
– Я не знаю. Просто что-то должно произойти.
Сайо обдумал ее слова.
– Что-то должно произойти, – повторил он и указал взглядом на массивные двойные двери слева от них, за которыми мастер Дар'нала и рыцарь-джедай Сатил Шен начали переговоры с делегацией ситхов.
– Конец войне, если нам повезет.
Она покачала головой:
– Нечто иное.
Девушка облизнула губы и заерзала на своем месте.
Оба некоторое время молчали. Эрин никак не удавалось сидеть неподвижно.
Сайо покашлял. Взгляд его карих глаз остановился на точке в другой стороне холла. Наставник произнес мягко:
– Они видят твое волнение и неверно его толкуют.
Эрин это и так знала. Она чувствовала их презрение. Словно камушки попали в ботинок и раздражают ее при ходьбе.
Двое ситхов в темных плащах, представители делегации, отправленной на Алдераан Империей, сидели на каменной скамье у дальней стены. Ситхов и джедаев разделяли не только пятнадцать метров полированного мраморного пола и два ряда величественных статуй. Между их мировоззрениями пролегла непреодолимая бездна.
В отличие от Эрин ситхи не выглядели взволнованными. Оба наклонились вперед, руки на коленях, тела словно напружинены. Адепты темной стороны не сводили глаз с девушки и ее наставника, как будто были готовы в любой момент вскочить на ноги. Неумение Эрин владеть собой вызывало у них презрительную усмешку, она видела это по изгибу губ мужчины.
Девушка решила отвлечься от ситхов и начала читать имена на пьедесталах статуй – Кирс Дорана, Велбен Орр, а об остальных она никогда не слышала. Из-за чувствительности к Силе присутствие ситхов навалилось на нее тяжестью. Она будто погрузилась глубоко в воду, и давление все увеличивалось. Казалось, глаза вот-вот лопнут. Вспышка боли стала бы сейчас спасением, но ничего не происходило, и взгляд девушки снова возвращался к паре ситхов.
Это были мужчина и женщина. Тонкий силуэт женщины утопал в темно-синем одеянии, глаза были узкими и блеклыми. Длинные темные волосы были собраны кверху и свисали с черепа, как петля палача. У худого мужчины, сидевшего рядом, была такая же желтоватая кожа, тусклые глаза и тот же блеск в них. Эрин предположила, что они брат с сестрой. У брата были темные волосы, а длинная борода, заплетенная в две косички, не скрывала его рябого, изрезанного шрамами лица. Оно напоминало землю после обстрела тяжелой артиллерией. Взгляд девушки упал на изящную тонкую рукоять светового меча мужчины. У сестры, напротив, она была массивной и довольно грубо сработанной.
Эрин предположила, что родители заметили у своих чад способности к Силе, когда те были еще маленькими, и отправили их учиться на Дромунд-Каас. В Империи так поступали со всеми чувствительными к Силе. Если так и было, то эти ситхи не переходили на темную сторону. Их участь была предрешена заранее. У них просто не было шанса стать кем-то еще.
Девушка задумалась, какой бы стала она сама, если бы родилась и выросла в Империи, а обучение проходила бы на Дромунд-Каасе. Обратили бы ее дар эмпатии на службу тьме, для пыток и мучений? Сайо как будто прочел ее мысли.
– Не жалей их, – с тяжелым акцентом сказал он на боччи. – И не сомневайся в себе.
Если такая проницательность и удивила Эрин, то лишь слегка – Сайо очень хорошо ее знал.
– Ну и кто из нас эмпат? – ответила девушка на том же языке.
– Они выбрали свой путь. Как и все мы.
– Знаю, – отозвалась она.
Ленир покачала головой, размышляя о пропавших впустую способностях. Ситхи следили за ее движениями пристально, с угрозой, словно хищники, преследующие добычу. Такими их растили в Академии на Дромунд-Каасе – на Вселенную они смотрели глазами охотников. Возможно, это объясняло непрерывную войну.
Но сейчас ситхи предлагали мир. И это было трудно объяснить.
Может, поэтому Эрин было не по себе?
Предложение о переговорах по поводу окончания войны от Императора ситхов грянуло как гром среди ясного неба. Неожиданное, непрошенное, оно потрясло правительство Республики. Представители двух сторон согласились встретиться на Алдераане, где ранее республиканские войска нанесли поражение стихам. Состав и численность обеих делегаций были строго ограниченны и заранее оговорены. К своему удивлению, Эрин была среди отобранных джедаев, хотя ее пост был вне зала переговоров.
– Этот выбор – честь для тебя, – напомнил воспитаннице мастер Заллоу, перед тем как она села на корабль до Алдераана. Эрин знала, что так оно и есть, но ей было нелегко с самого отлета из столицы. Еще тяжелее стало по прибытии на место. Это было не то, с чем она сражалась на Алдераане раньше. Что-то новое.
– Я в порядке, – сказала девушка Сайо, надеясь, что слова сотворят чудо и ей действительно станет лучше. – Наверное, просто не выспалась.
– Успокойся, – ответил он. – Все пройдет нормально.
Ленир кивнула, стараясь прислушаться к словам наставника и отсечь сомнения. Девушка закрыла глаза, чтоб не видеть ситхов, и вспомнила уроки мастера Заллоу. Эрин ощутила Силу внутри и вокруг себя, матрицу из светящихся линий, соединявших всех живых существ. Как всегда, линия мастера Заллоу ярко, как путеводная звезда, светилась в ее внутреннем пространстве.
Она скучала по учителю, по его мудрости и спокойствию.
Сосредоточившись на внутреннем состоянии, девушка мысленно выбрала точку в своем разуме, сделала в ней дыру и дала беспокойству вытечь сквозь нее.
К ней пришла невозмутимость.
Эрин открыла глаза и задержала взгляд на мужчине-ситхе. Ей не понравилось выражение его лица, насмешка и какое-то странное торжество во взгляде, но ни один мускул на ее лице не дрогнул. Девушка выдержала взгляд, неподвижная как статуя.
– Я слежу за тобой, – сказал ситх с другой стороны холла.
– А я за тобой, – ответила Эрин. В ее голосе была твердость.
