На следующее утро пришла служанка и принесла мне одежду. Сама она была в простом коричневом платье и такого же цвета платок покрывал ее каштановые волосы, заплетенные в косу на спине. Она была на несколько лет старше меня: стройная фигура, нежное круглое лицо, большие испуганные глаза.

– Я должна помочь вам одеться, – сказала она слегка дрожащим голосом.

– Как тебя зовут? – спросила я, сжав руки, чтобы было не так видно, как они трясутся. Спала я ужасно.

– Дор… Дорина, – ответила она, быстро взглянув на меня и снова уставившись на потертые деревянные половицы. – Я обслуживаю чемпионов.

Я вздохнула.

– Ты боишься всех Огнекровных или только меня?

Ее круглые глаза стали еще больше.

– Простите, миледи. Я не хотела вас обидеть.

– Ты меня не обидела, – ответила я. – И никогда в жизни меня не называли «миледи». Зови меня Руби.

Она покачала головой.

– Я не могу, миледи.

Трясущимися руками она положила на кровать тунику и кожаные доспехи. Было странно осознавать, что пока я боюсь предстоящей схватки, служанка боится меня. Уверена, она слышала тысячи историй, где Огнекровные предстают беспощадными убийцами или вроде того.

Я стала болтать, отчасти чтобы успокоить ее, а отчасти потому что из-за ее нервозности мне делалось еще хуже. Я рассказывала о моей деревне и о том, как странно находиться в таком грандиозном месте, когда всю жизнь прожила в хижине с соломенной крышей, и что я никогда в жизни не носила доспехи, и без нее я бы понятия не имела, как их надеть. Я говорила обо всем подряд, чтобы казаться ей безобидной.

Она молчала, но, когда она протянула мне кроваво-красную тунику, руки ее уже не дрожали. Ее движения были очень осторожны – она старалась не касаться меня.

Поправив тунику, я решила, что и сама уже устала от звука собственного голоса и задала ей вопрос.

– Ты сказал, что обслуживаешь чемпионов, Дорина?

Она кивнула.

– А не сможешь ли подсказать мне что-нибудь, что поможет на арене? Хоть что-нибудь?

Взяв кожаные доспехи, она на несколько минут задумалась и потом ответила.

– У вас будет больше шансов, если вы заполучите в союзники толпу, – сказала она тихим голосом.

Она приподняла доспехи, и я просунула в них руки. У меня немного закружилась голова, когда я ощутила их грубое прикосновение. Латы приблизили меня к предстоящей битве, мысль о том, что они должны защитить меня от ударов и клинков, становилась реальностью.

– Неужели хоть одному Огнекровному удалось завоевать толпу? – я поморщилась, когда она стянула ремни за спиной. – Ай, слишком туго.

Она ослабила ремни, а затем встала передо мной, осматривая мою экипировку, ее похожие на розовый бутон губы сжались.

– Я никогда не слышала, чтобы толпе нравились Огнекровные. Возможно, вы станете первой.

Это казалось нереальным. Ледокровные пришли посмотреть, как я умру, расплатившись своей жизнью за смерть их родных и детей, которых они потеряли в войнах с моим народом. А ведь нас почти полностью истребили. Мой страх и гнев, наверное, проявились на моем лице, потому что Дорина отступила.

– Откуда ты столько знаешь? – спросила я с вынужденной улыбкой.

– Я обслуживаю чемпионов уже два года. Я слышу, о чем они говорят.

– Может, ты слышала еще что-нибудь полезное для меня? Может, ты посоветуешь что-то?

Она моргнула от удивления, закусив губу, потом ответила.

– Трудно сказать – ведь я не знаю, с кем вам придется сразиться. Но думаю, у всех есть свои слабости. Постарайтесь их найти. У многих чемпионов есть травмы – некоторые части тела они защищают или оберегают. Если вы обнаружите их слабые места, атакуйте их. И еще… ну, вы маленькая. Держите дистанцию. Если они схватят вас, шансов не будет.

Если бы я так не нервничала, я бы рассмеялась.

– Ну, по крайней мере, честно.

– Да уж, мне часто говорят, что я чересчур честная. Возможно, мне не стоило болтать.

– Нет, я благодарна тебе за советы.

Она взяла кусок мягкой телячьей кожи, окрашенной в черный цвет.

– Ваша маска.

В ней были отверстия для глаз, носа и рта. Она напомнила мне маску, которую носил Аркус во время тренировок.

Думать о нем было очень больно, но еще ужасней было воспоминание о том, как я подожгла его капюшон и маску, и он закричал от шока. Горло мое сжалось, и я часто заморгала.

Прогнав воспоминания, я сосредоточилась на том, о чем он тогда говорил: что я самый опасный человек из всех, кого он знал. Мой единственный шанс на выживание зависел от моей способности быть смертельно опасной.

Дорина надела на меня маску, которая закрыла все лицо, кроме глаз, маленького треугольника под носом и рта. И я сразу же возненавидела её. Меня душила сама мысль о том, что я стала безликим телом, отправленном на смерть ради развлечения короля. Я сняла её и бросила на пол.

– Извини, – сказала я Дорине, и ее наивный взгляд заставил меня смутиться из-за моего внезапного гнева. – Я не могу дышать в этом.

– Либо маска, либо шлем, – сказала она, скрестив пальцы. – Лицо должно быть закрыто. Это традиция – противники встречаются на равных, независимо от того кто они – дворяне или крестьяне. Маску снимают только с мертвецов.

Да уж, ободряющая мысль.

– Хорошо, но тогда найди мне маску, в которой я смогу дышать, – эту я не надену. А шлем слишком тяжел для меня.

Она кивнула.

– Конечно, найду вам что-нибудь.

Через некоторое время она вернулась с маской, которая закрывала только глаза. Она была обильно украшена красными перьями и мелкими жемчужинами. Когда я спросила, где она ее нашла, Дорина покраснела до корней волос.

– Это маска жены одного из придворных, – ответила она. – У неё была одна тайна, которую надо было сохранить, и я сохранила. Поэтому она мне обязана.

– Что за тайна? – спросила я из желания узнать, что могло заставить ее так зардеться.

– Аристократкам иногда хочется провести ночь с чемпионом. А меня ценят за благоразумие и умение молчать.

Я улыбнулась, взглянув на нее по-новому.

– Ты мне нравишься, Дорина. Ты умеешь выживать.

– Надеюсь, что и вы тоже, миледи.

Я шла в ногу со стражниками, и звук наших шагов звучал в ритме боевого марша, перекликаясь со стуком сердца у меня в ушах. Мы вышли из замка во внутренний двор, затем прошли по туннелю, который вел к большой арене. Стражники оставили меня в помещении, предназначенном для тех, кто готовился выйти на арену.

Мое сердце стучало так сильно, что все вокруг казалось размытым. Закрыв глаза, я глубоко вздохнула и заставила себя оценить окружающую обстановку.

Каких только бойцов здесь не было! В основном, конечно, мужчины: кто-то в рванье, кто-то в стальной кольчуге, у кого-то из украшенных ножен торчали блестящие рукояти мечей, у некоторых оружия не было вовсе. Женщин было мало, и я не сразу поняла, что это женщины – широкоплечие, в доспехах, они выглядели так же внушительно, как и мужчины. Мне стало интересно, как они попали сюда и что за жизнь вели, раз, в конце концов, оказались здесь.

Я никогда не видела так много людей в одном месте. Арена была возведена изо льда, круглые гладкие сводчатые стены напоминали огромную чашу. За барьером вокруг ринга ряд за рядом вырастали зрительские места. Ледяной дворец гудел, как огромный улей, тысячью возбужденных голосов – тревожно, громко и бессвязно.

Среди рядов были обустроены балконы. Там сидела изящно одетая публика, выдыхавшая целые клубы морозного воздуха. Струйки морозного воздуха вились и над людьми, сидевшими на обычных местах. По-видимому, аристократы чаще рождались с даром ледяной крови, чем обычные люди.

Перед тем как удалиться, стражники указали на женщину по имени Брака, высокую, широкоплечую, с серыми, цвета стали глазами – она переходила от бойца к бойцу, раздавая указания и произнося слова поддержки. С ее металлических наплечников и густых серебристых волос, заплетенных во множество косичек, свисали сосульки. Я догадалась, что она отвечала за подготовку ледокровных чемпионов, хотя мне ничего такого не предложили. Но я и не надеялась. Руки мои дрожали, я сжала их в кулаки и спрятала за спиной.

Пока я думала, что мне делать дальше и где следует находиться, в центр арены шагнул пухлый мужчина с коротко стриженными седыми волосами, в мантии цвета насыщенного индиго.

– Добрые люди Форса! – прорычал он, перекрывая гул толпы. Он поднял руки, и шум утих. – Сегодня, вам в назидание и для удовольствия, мы представляем самых разных бойцов – мелких воришек и предателей и любимых чемпионов. Мы привезли вам удивительных зверей, экзотических животных из ближних и далеких стран. И, как всегда, вы насладитесь зрелищным действом, восхититесь силой и смелостью, затаите дыхание от восторга! Подбадривая чемпионов и проклиная врагов, вы чтите своего короля! Пусть смерть будет достойной, а битвы кровавыми!

Мне хотелось сбежать, но ноги подкашивались от страха. Я приложила ладони к ледяной стене, надеясь, что проникающий через руки холод поможет мне сосредоточиться. Но от этого мне стало еще хуже – прижав руки к животу, я старалась восстановить сбившееся дыхание, едва держась на ногах.

Земля задрожала от стука копыт. Из широкого проема на другом краю арены выезжали всадники на белых лошадях, и утреннее солнце отражалось в их начищенных доспехах. На головах у них были блестящие шлемы, в руках – длинные острые копья, покрытые иглами льда. За всадниками под восторженные крики толпы шли чемпионы. Затем под присмотром мускулистых погонщиков гнали животных – рычавшие снежные волки, неуклюжие белые медведи, тигр с широкой мордой и бело-голубыми полосками и даже огромный белый бык с серыми рогами и ярмом на шее, которого удерживали двое мужчин.

Следующее животное было очень странным. Это была большая птица с малиновыми перьями, длинными лапами и маленькими крыльями. Ее клюв выглядел убийственно острым. Она дергалась, прижималась к своим погонщикам и вдруг вытянула голову из упряжи и дохнула огнем. Я ахнула вместе с толпой.

Существо огня – здесь, в городе Форса.

Птица была прекрасна – дикая и изящная. Она выглядела опасно и совершенно невероятно – ничего подобного я в своей жизни не видела. Мне больно было видеть такую удивительную красоту в путах – она была как будто из другого мира. Птица так сильно вырывалась, что я боялась, что укротители свернут ей шею.

Мне захотелось кинуться к ней и освободить, но мгновение спустя животных увели. На арене остались только снежные волки, выдыхавшие клубы морозного тумана, которые танцевали в солнечном свете.

Двое стражников вывели на арену мужчину со связанными руками. Глашатай в пурпурной накидке представил его как предателя королевства. Толпа ответила яростными криками. Укротители снежных волков дали команду, и все волки сели. Тела их дрожали от нетерпения, пока укротители снимали поводки и покидали арену. Узник медленно попятился к краю ринга.

Находясь в дверном проеме, один из укротителей выкрикнул команду, и волки бросились вперед, как стрелы из лука. Они неслись так стремительно, что невозможно было различить лапы. Узник закричал, и я закричала вместе с ним. В мгновение ока он скрылся из виду, когда волки кучей накинулись на него. Крики мужчины были почти заглушены ревом толпы. Почти, но не совсем. Я забилась в темный угол, и меня вырвало несколько раз, пока в желудке не осталось совсем ничего.

Глашатай призвал выпустить на ринг следующих животных и предателей. Еще больше криков боли, рычания, лязга зубов и возгласов одобрения. У меня кружилась голова, меня тошнило, и я уже ничего не понимала. Когда я снова взглянула на ринг, тигр с сине-белыми полосками поднял свою окровавленную морду над лежавшим телом, и укротитель набросил на него сбрую, чтобы вывести с арены.

– А теперь, добрые люди, – весело и четко произнес глашатай, – наши самые опасные чемпионы сойдутся в бою с редкой огненной птицей.

На ринг вышли шесть воинов в доспехах. Птицу выволокли два укротителя, изо всех сил стараясь удержать её. Глаза несчастного существа закатились, когтями она пыталась вцепиться в землю и увернуться от поводка. Наконец укротители выпустили её и убежали с арены. Птица стряхнула с себя поводок и выдохнула облако огня, по льду затанцевали оранжевые блики пламени.

Чемпионы подняли свои щиты и ответили потоком холодного воздуха. Перья птицы покрыл лед. Она еще раз дохнула огнем, который обратился в облако дыма. Мужчины отступили.

По арене во все стороны летели лед и огонь, тепло и холод. Чемпионы продолжали отступать. Они явно боялись огня. У меня в груди затеплилась надежда. Птица была стремительной. Она быстро двигалась по рингу, извергая тонкие струи пламени, направленные прямо в лица людей. Казалось, у нее никогда не закончатся ни энергия, ни огонь.

Но мои надежды не оправдались. Чемпионы образовали широкий круг вокруг птицы. Пока она направляла пламя на одного человека, другой швырял льдом ей в спину, который она не успевала вовремя отразить. Птица была умной и уворачивалась от холода, но людей было намного больше, и, в конце концов, они ударили разом, со всех сторон, и она упала. Воины бросились на нее всей толпой. Шесть рук взметнулись вверх, шесть копий одновременно вонзились в птицу, которая в ответ извергла столб пламени. Второе облако огня было намного меньше, а затем все окутало дымом. Копья поднимались и опускались, толпа ревела от восторга. Когда чемпионы покинули арену, и осела пыль, птица все еще была жива. Она показалась совсем маленькой, тонкий клюв и нелепо яркие перья на серой земле. Ее длинная шея была изогнута под странным углом, и я вспомнила о другой изогнутой шее в ореоле темных волос.

Все мои чувства внезапно обострились. Боль и страдания животного глубоко тронули меня.

Огненную птицу выволокли с арены, битвы продолжались, и каждая последующая была намного ожесточённее предыдущей. Сначала между собой бились мужчины в лохмотьях с короткими мечами или ножами. Когда крови становилось слишком много, я закрывала глаза, но все равно слышала восторженные вопли толпы и крики боли, когда острый металл пронзал плоть. Дочь целительницы внутри меня плакала от бездушной ярости, жестокости и бессмысленного кровопролития.

К началу третьей битвы я стояла, прислонившись к стене, ног я больше не чувствовала. Наконец, я позволила себе опуститься на пол и поняла, что лицо мое мокро от слез.

– Вставай, девочка, – сказал суровый голос. Я посмотрела на Браку и ее ледяные косы. – Теперь твоя очередь. Там нет места для слез.

– Ты видела, что они сделали с птицей? – спросила я хриплым голосом. – Со мной сделают то же самое?

– Тебе выпала честь сразиться с одним из чемпионов, – сказала она, и ее взгляд был так же тверд, как и голос. – У тебя столько же шансов, как и у любого другого бойца. Не позволяй им видеть, как ты плачешь. Ты должна выйти на арену как воин, даже если ты им не являешься.

Когда Брака ушла, я, собрав всю свою волю, встала и прислонилась к стене. Я хотела сказать ей, что меня не волнует честь, но вместо этого обратилась с молитвой к Сюд и вернулась к дверному проему наблюдать за бойцами – крестьянами в рванье и воинами в кожаных доспехах со сверкающими мечами.

Наиболее захватывающими были схватки без оружия между двумя Ледокровными – только их руки и лед. Я пыталась запомнить, как они атакуют друг друга, как парируют удары, в надежде, что это хоть как-то поможет мне. Когда один из Ледокровных, наконец, поскользнулся и упал, другой прикончил его, перерезав ему горло осколком льда. Я отвернулась, пока чемпион наслаждался восхищением толпы.

– Ты следующая, Огнекровная, – сказала Брака низким голосом. – Имена названы, твой противник, Гравнах… один из самых любимых чемпионов.

С противоположной стороны арены открылась деревянная дверь, и из нее вышел человек, похожий на медведя. Он был одет в черную кожу с блестящими стальными доспехами, закрывавшими одну руку от плеча до запястья. И вот тут я поняла, что имела в виду Дорина, когда говорила, что надо завоевать толпу. Этот человек знал, как это делать. Он шел широкими кругами, останавливаясь, чтобы театрально поднять руки и зареветь. Толпа отвечала дикими возгласами.

– Бой начинается по звуку гонга, – сказала Брака. – Перерыва не будет. Бой закончится с твоей смертью. Умри с честью, Огнекровная.

От меня не ускользнуло, что она больше не говорила о моих шансах. Я повернулась, чтобы посмотреть ей в глаза, решив проявить характер.

– Ты хотела сказать, со смертью Гравнаха.

Она улыбнулась, продемонстрировав отсутствие зуба, слегка кивнула и отвернулась.

Я прошла под навесом арочного выхода на арену. Сердце, казалось, остановилось, время потянулось бесконечно, превратив минуты в мучительную вечность ожидания. Наконец прозвучал гонг.

Я вышла на арену и зажмурилась от ослепительного блеска льда. Крики толпы слились в хор насмешек и издевательств. У меня сильно закружилась голова. Борясь с головокружением, я подавляла желание бежать.

Пока я испуганным взглядом окидывала толпу, я заметила яркие блики солнца на одном из ледяных балконов с ажурными перилами: там сидел король и смотрел на меня. На нем была золотая корона с сапфирами. Если бы не жгучий холод в темных глазах, я бы сочла его красивым, теплым, золотым идолом, сидевшим среди бесчисленных оттенков синего. На лице у него была маска ленивого ожидания, словно он не был уверен, стоит ли все это его внимания.

Я подняла подбородок. Мне показалось, я уловила намек на насмешливый оскал в ответ.

Рядом с ним стояла Марелла – брови нахмурены, челюсти сжаты. Когда наши глаза встретились, ее лоб разгладился, и она слегка улыбнулась. Я прочла по ее губам лишь одно слово – «выиграй». По крайней мере, один человек верит в меня.

На одной из трибун толпа начала скандировать:

– Гравнах! Гравнах! Гравнах!

Остальные подхватили, волна прокатилась по всей арене, пульсировавшей от этого звука, как от ударов.

Мощный Гравнах повернулся ко мне спиной, как будто присутствие противника его не волновало. Выкрики звенели у меня в голове, мешая сосредоточиться. Мне надо было что-то сделать, чтобы избавиться от парализовавшего меня страха. Подняв руки, я послала струю огня по земле. Когда она добралась до ног Гравнаха, тот подпрыгнул и развернулся. Толпа зашипела и крикнула:

– Убей Огнекровную!

Я была готова к ненависти, но ее сила меня потрясла.

Толпа исчезла из вида, когда Гравнах стал быстро приближаться ко мне. Я ждала, что он остановится, и мы будем ходить по кругу, как другие бойцы. Но вместо этого он продолжал быстро надвигаться на меня, как огромное бревно, катившееся вниз с горы, и я была всего лишь жалким сорняком на его пути. Мне очень хотелось убежать.

Когда он подошел достаточно близко – так, что я видела белки его глаз – я отскочила в сторону и бросила в него спираль огня. Он заблокировал его двумя поднятыми локтями и взрывом холода, ужалившим мое лицо.

Задержав дыхание и разозлившись, я бросила в него несколько стрел, целясь в незащищенные участки тела. Большинство из них с шипением отскочили от него, но некоторые достигли цели, попав в маску и на кожу. Он сделал шаг назад, и на миг я восторжествовала.

Затем он крикнул и направил волну льда по земле, которая проникла мне под ноги. Я поскользнулась и упала на спину. Чувство уязвимости было ужасным. На секунду я застыла, но когда он бросился ко мне, сгруппировалась и откатилась в сторону, вскочив на ноги. Швырнув пламенем за спину, я выиграла немного времени, затем развернулась и снова столкнулась с ним. Не останавливайся, двигайся, сказала я себе. Не думай, просто двигайся.

Крики становились все громче.

– Гравнах, Гравнах, Гравнах!

Слова били по моим нервам снова и снова, словно молот кузнеца.

Мой противник медленно обошел меня. Его черные глазки под маской были полны раздражения. Я не просила о пощаде, как большинство противников через нескольких секунд с начала схватки. Я сказала себе: я сильнее всех прочих. Я выиграю.

Для такого крупного человека он двигался очень быстро. Шагнув вперед, он махнул руками, и с обеих сторон от меня выросли две изогнутые стены льда. Вытянув руки вперед, я выпустила спирали огня, отступая назад по мере его приближения. Бросив в меня тонкие струи льда, он воздвиг вокруг меня ледяную клетку. Должно быть, на лице у меня отразился испуг, потому что он улыбнулся мне через ледяные барьеры.

Я подняла руку и пробила в клетке дыру. Когда я выскользнула, он бросился вперед, пробивая собой ледяную стену, и ударил меня холодным кнутом. Я сделала шаг назад и врезалась в стену, которую он создал, прежде чем кинуться на меня.

Это была игра. Он играл со мной, устраивая мне маленькие испытания. Он был огромным пауком, плетущим липкие сети для своей жертвы. А я была мухой, быстрой и ловкой, рвала его паутину и улетала. Но с каждым разом движения мои становились все медленнее – я устала. В конце концов я бы попалась.

Подняв руку вверх, я начала двигать ею вперед и назад, создавая огромный хвост дракона. Брату Тислу он бы понравился. Концом этого хвоста я ударила Гравнаха ниже живота, заставив его согнуться пополам. Он остановился, швыряя в меня стрелами льдистого холода, но мне удалось отбить все атаки огненными стрелами или увернуться от них.

В толпе все еще скандировали, но большая часть зрителей приумолкла. Нарастала тяжелая тишина, в которой чувствовалось возбуждение и предвкушение. Наконец-то у их чемпиона появился противник, который бился по-настоящему. Уверенность огнем вспыхнула в моей груди, как сухие лучины в костре. Я вертелась волчком, и вокруг меня танцевало пламя. Гравнах стоял на коленях, укрывшись за щитом изо льда.

Задыхаясь от усталости, я никак не могла поверить, что одержала верх. Мой взгляд скользнул к королевской ложе: король сидел все в той же расслабленной позе, но теперь его руки сжимали подлокотники кресла. Да! Я собиралась победить, и он это знал. Если я смогу сделать это, я смогу сделать что угодно.

Повернувшись к Гравнаху, я окружила его огненной стеной и смотрела на него сквозь пламя. У меня не было выбора. Если не убью я, то убьют меня. Я собрала весь огонь для последнего окончательного удара.

Но он с поразительной скоростью ответил льдом на огонь, и мой мир заледенел. Сначала лед покрыл мое лицо, перекрыв дыхание, потом спустился ниже к рукам. Паника пронзила меня, когда я поняла, что попалась в ловушку, в сплетенную им паутину. Я бросилась на землю, разбивая лед. Освободив одну руку, я излила тепло, превратив свой страх в огонь. Но льда становилось все больше, и он слой за слоем покрывал меня, перекрывая доступ воздуха к легким. Я теряла энергию, все плыло перед глазами. Бой проигран.

– Поганая Огнекровная, – прорычал Гравнах. – Я не позволю тебе умереть быстро.

Он поднял меч изо льда над головой и опустил его на мою руку. В отчаянии я послала волну тепла, растопившую лед, и откатилась в сторону прежде, чем лезвие вонзилось в землю рядом со мной.

Но, не успев воспользоваться преимуществом и освободиться, я снова попалась. Разум мне затуманило чувство поражения.

– Ты не сможешь победить, – грубо прорычал Гравнах. – Думаешь, убила зверя и сможешь убить меня? Я – Гравнах! – он ударил себя кулаком в грудь. – Я не боюсь ни льда, ни огня.

Он вытянул руки вперед, и сотни острых ледяных стрел полетели в меня. Моя рука инстинктивно поднялась, создав щит из огня.

Он заковал льдом мои руки и послал в меня новое облако стрел. Они били мне в лицо, таяли и сбегали по щекам, как слезы. Одна стрела оцарапала мне веко, и глаз залило кровью.

Он смеялся и слал стрелы снова и снова, пока у меня на лице не осталось живого места.

– А теперь твои драгоценные пальчики, – крикнул он. – Никогда больше они не смогут разжигать огонь.

Он поднял свой меч и опустил его с тщательно выверенной точностью. Когда сталь вошла в плоть моего мизинца, я закричала. Он рассмеялся и вытащил клинок.

– Лучше я заморожу пальцы, – сказал он, – и сломаю их по одному как сосульки.

Пронизывающий холод коснулся моих пальцев, и они онемели. Страх охватил мой разум, беспомощный безотчетный ужас пойманной жертвы. Толпа завывала, жаждая моей крови. Я была слаба, избита, в полной власти этого монстра, но они хотели большего. Я ненавидела их в тот момент. Если бы я могла, я бы сожгла их всех.

По мере того, как во мне разрасталась ненависть, нечто темное, извилистое проникло в меня и змеей свернулось в сердце. Я забыла о толпе и сосредоточилась на себе. Нечто странное проникло сквозь кожу. Это был не жар и не холод. Это было ничто. Мрак. Осязаемое небытие. Оно росло внутри меня, покрывая каждый миллиметр кожи.

Сбитая с толку, я открыла глаза. Все вокруг переменилось. Мир стал черно-белым с оттенками серого – остальные цвета исчезли. Только своего противника я видела четко – он откинул голову назад, упиваясь моими страданиями. Затем он взглянул на меня сверху вниз.

– Что ты чувствуешь, Огнекровная? Боль? – спросил он, склонившись надо мной. – Твоя боль – мое наслаждение.

Я почти не слышала его. Мое сознание перешло в измененное состояние – это было не то чтобы спокойствие, но освобождение от суеты. Это было не похоже на концентрацию разума, которому учил меня Брат Тисл. Было в этом тихом пространстве нечто, не поддающееся контролю, и оно забрало мысли, заботы и вопросы, которые обычно теснились в моей голове.

Все стало намного проще. Черное и белое. Я или он. Жизнь или смерть.

– Нет, прошептала я, – это я убью тебя, – слова шли как будто извне, произносимые кем-то другим.

Время остановилось.

Странным образом я чувствовала, как бьется его сердце, выталкивая кровь, пульсируя жизнью. Казалось, один удар длится вечность. И вдруг я ощутила невероятную силу, которая заструилась по венам, подавляя меня.

– Сжечь его, – сказал голос, и я знала, что должна подчиниться. Голос был мной, и я была голосом.

И я извергла пламя такой силы и концентрации, какого у меня никогда раньше не получалось. Огонь прожег его кожаный нагрудник.

Глаза Гравнаха широко раскрылись. Из горла вырвался странный звук, по телу прошла судорога. Он упал лицом вниз и, несколько раз дернувшись, замер.

Я уставилась на тело, затихшее и неживое. Вокруг головы, лежащей в пыли, натекала лужа темно-синей крови.

Я не чувствовала ни триумфа, ни раскаяния. Только интерес. Это существо, причинявшее мне боль, теперь мертво.

Я посмотрела на притихшую толпу. Всплыла еще одна мысль. Я могу сделать то же самое со всеми. Могу сжечь их сердца. Нужно ли мне это?

Моя рука поднялась, чтобы накрыть тьмой всю толпу, но внутри что-то щелкнуло, как будто порвалась нить, натянутая слишком сильно.

В один миг ко мне вернулись чувства и цвета и, содрогнувшись, я ахнула. На грудь навалилась тяжесть всех одновременно возникших ощущений. Мне потребовалось несколько минут, чтобы понять, где я и что происходит.

Почти весь лед вокруг меня растаял. Я поднялась, стряхивая с себя капли и дрожа.

Я посмотрела на свою руку. Один палец свисал под странным углом. Ошеломляющий ужас заполнил меня, когда я смотрела, как ярко-красная кровь капала на припорошенную снегом землю, напоминая мне о ягодах, рассыпавшихся по полу нашей хижины в ночь, когда пришли солдаты. Голова закружилась, и я споткнулась.

В нескольких метрах от меня двигалась фигура. Еще один противник? Нет. Это была нечеловечески огромная черная тень с острыми плечами. Ее края дрожали, расплываясь, как будто в мареве раскаленного воздуха в разгар лета. Пока я смотрела на нее, она обретала форму, приобрели четкость руки с вытянутыми длинными пальцами.

Я подняла здоровую руку, чтобы послать на нее огонь.

Но, моргнув, увидела только светловолосого глашатая в ярко-синей накидке, такой неуместной на фоне крови и пыли. Он остановился в центре и обратился к толпе.

– Добрые люди Темпезии, я представляю вам Огнекровную, которая впервые победила Ледокровного на этой арене. Приветствуем чемпиона Огненной крови!

Они не радовались. Несколько человек завопили и начали ругаться. Некоторые подняли руки и стали бросаться едой. Другие, подбежав к краю, плевать на землю.

Поддерживая раненную руку, я захромала в сторону выхода, все еще ошеломленная. Я победила Гравнаха не только своим огнем. Что-то проникло в мой разум и в сердце. Моя темная сторона, о которой я раньше не знала, хотя и приняла ее как старого друга. Незнакомец внутри меня.

Я взглянула на королевское ложе, наши глаза встретились. Он смотрел с интересом, из-за чего внутри у меня все переворачивалось. Марелла выглядела довольной, возможно, даже торжествовала.

Король Расмус встал и подошел к перилам, обводя взглядом потрясенную толпу.

– Сегодня мы стали свидетелями великолепного зрелища, как и обещал наш дорогой Лорд Альбус, несравненный судья игр.

Толпа слабо зааплодировала.

– Но, возможно, вы удивлены, что Огнекровный выиграл в нашем городе. В сердце нашей земли. На моей арене. Не бойтесь. Уверяю вас, это ничего не значит. Ее сила – всего лишь слабый огонь свечи в метели, который легко задуть.

Холодный ветер вырвался из его руки, направившись в мою сторону. Ледяное облако окутал меня мягкой ватой, слой за слоем, пока не покрыло меня полностью так, что мне стало трудно дышать. От страха я взвизгнула, и некоторые зрители рассмеялись.

– Будьте уверены, добрые люди Форса, – сказал король, – холод всегда будет властвовать. А тот, кто бросит нам вызов, умоется кровью и слезами.

Несмотря на то, что я застыла, его слова меня разозлили, и кожа стала нагреваться. Его холод был невероятно силен, но мне, наконец, удалось освободиться при помощи струек огня. Отвернувшись, я пошла прочь, пока толпа заворожённо смотрела на своего короля.

Когда я добралась до навеса, чья-то рука легла мне на плечо, заставив меня подпрыгнуть.

– Сегодня ты убила великого чемпиона, Огнекровная, – сказала Брака. – Как воин, я приветствую тебя.

Похвала меня напугала, я стряхнула ее руку и, прихрамывая, прошла в темноту туннеля.