Глава 16

Дверь королевских покоев с грохотом распахнулась, впуская Кордана. Его грозный вид не сулил ничего хорошего. Он встретился взглядом со своей матерью и сжал кулаки, пытаясь унять терзающую его ярость.

– Оставьте нас! – рявкнул он на притихших фрейлин, которые испуганно смотрели на своего повелителя. – Вы оглохли? Пошли все вон!

Девушки перевели взгляд на свою госпожу, и леди Гормлэйт спокойно кивнула.

– Делайте, как велит его величество, – сказала она ровным голосом.

Юные леди встали со своих мест и, поспешно поклонившись, ретировались, оставляя мать с сыном наедине.

– Ты отдала приказ изувечить Лорейн!

Это был не вопрос, король лишь констатировал факт. После допроса служанка рассказала все, что знала, и довольно быстро сдала королеву. У воинов есть способы развязать язык даже немому, а уж припугнуть девицу не составило большого труда. До сих пор в ушах Кордана стоял крик мольбы о пощаде. Семья Уны голодала, отец недавно умер, и девушка подворовывала во дворце, чтобы прокормить младших братьев и мать. Оказывается, несколько месяцев назад девицу застали за этим неблаговидным занятием, но королева пощадила ее. За это служанка служила ей верой и правдой и при появлении Лорейн во дворце сразу отправилась шпионить.

– Эта девушка дурно на тебя влияет, – улыбнулась королева. – Я решила немного помочь и охладить ненужные чувства. Никто не будет желать и держать рядом с собой уродину. Право слово, мой мальчик, неужели мы будем ссориться из-за такого пустяка, как какая-то жалкая простолюдинка?

– Кто тебе дал право вмешиваться в мою жизнь? – вновь накинулся Кордан на мать. – Ты все еще не можешь понять, что я вырос и больше не нуждаюсь в твоей опеке, тем более такой. Ты чуть не погубила молодую девушку.

– Ты позоришь себя и всех нас! – Выдержка изменила леди Гормлэйт, она сощурила веки и пристально посмотрела на сына. – Эта твоя девица – приблуда и дочь нищей шлюхи. Лорд Вэкслер все выяснил про нее: безродная, незаконная и даже не элурка. Выродок, которого приютил наш вассал, а доброта к недостойным ни к чему хорошему не приводит. Вот яркий пример: маленькая дрянь пошла по стопам матери, но ей удалось заполучить в постель самого короля. А скоро она еще больше задерет нос и начнет вить из тебя веревки. Ты уже изменил свое решение насчет войны. Что же будет дальше!

– Лорейн – моя истинная пара! – заявил Кордан, не без ехидства наблюдая за реакцией матери. – Я почувствовал это, как только увидел ее.

– Вот как! – нервно дернула плечиком Гормлэйт. Ее рука потянулась к жемчужным бусинам, украшавшим пояс, и сжала их, вырывая вместе с шелковыми нитями.

– Я пришел предупредить, чтобы ты не смела больше приближаться к Лорейн.

– Ты мне угрожаешь? Родной матери! – взвизгнула королева. – И что же ты сделаешь, если я не подчинюсь?

– Обещаю, тебе это очень не понравится, – процедил сквозь плотно сжатые зубы Кордан.

– А твой отец был прав, ты надел на себя маску благородства, скрывая свою трусость. Мне жаль, что первым родился ты, а не Альвар. Он больше заслуживал трона, чем ты.

Серебряный полумесяц вновь больно царапнул кожу возле сердца. Кордан вспомнил, как снял его с разодранной шеи своего мертвого брата, впитавший кровь кожаный шнурок окрасился в багровый цвет, а благородный металл местами потемнел. Но элур упорно носил его на своей груди и с той роковой ночи ни разу не снимал.

– Ты права, Альвар был бы замечательным королем, – наконец произнес элур, вырываясь из омута тяжелых воспоминаний.

Темные глаза матери сковала неподдельная печаль, отражая ту тоску и боль, что она спрятала глубоко в своем сердце. Она не забыла ничего, точно так же, как не забыл Кордан.

– Реши проблему, – твердо сказала королева, вновь обращаясь к сыну. – Избавься от своей слабости.

– Я буду делать то, что считаю нужным, – заявил король. – Ни ты, ни лорд Вэкслер, ни кто-либо еще из совета не будет диктовать мне свою волю.

– Твой отец был сильным человеком. Именно благодаря своей воле он смог расширить границы Элларии и обогатить корону. Сбрось маску и продолжи его дело, объяви наконец войну Дарстронгу, женись на Нэрии и обеспечь страну сильным и чистокровным наследником.

– Я все сказал, – раздраженно буркнул Кордан, раздосадованный упрямством матери.

– Я вышла замуж за твоего отца совсем юной девчонкой. Первый раз я увидела его в день своей свадьбы с одним из приграничных лордов, его кузеном. Шенар приехал на торжество, но, увидев меня, возжелал с первой минуты. Вместо своей брачной ночи я плакала над окровавленным телом жениха, а король кинул меня на стол, стоявший посреди общего зала, и лишил невинности. Прямо на глазах у всех присутствующих гостей.

– Мама, – пробормотал Кордан. В первый раз она говорила с ним так откровенно.

– Будь таким же отважным и храбрым, как Шенар, и ты покоришь весь мир!

– Если для тебя безумная жестокость является силой, то мне тебя жаль, – проговорил король.

– Твой отец все сделал правильно. Взял девушку чистой крови, которая смогла произвести на свет истинного принца. А что родит тебе эта грязнокровка? Обычного человека. Разруби ту нить, что связывает вас. Для того чтобы ты стал королем, твой брат отдал свою жизнь. Не посрами свою кровь и наш род.

– Не смей приближаться к Лорейн, – твердо отчеканил Кордан. – И повелитель здесь я, а не ты и не лорд Вэкслер. Если захочу, то женюсь на Лорейн, и никто мне не помешает.

– Ты не посмеешь!

Леди Гормлэйт понимала, что сын дразнит ее, но от этого злилась еще больше.

– Посмотрим, – пожал плечами король. – С этого дня ее будут охранять лучше, чем казну, и если я узнаю, что ты опять строишь козни, то отправлю в монастырь. Больше никаких дорогих нарядов и роскошных украшений, только серая ряса и долгий пост.

Королева закрыла глаза, пытаясь восстановить равновесие, и только когда Кордан покинул ее спальню, позволила себе подойти к камину и кинуть в него свое рукоделие. А затем стояла и наблюдала, как огонь пожирает шелковую рубашку, которую она собственноручно вышивала уже целый год для свадьбы сына.

Услышав доносившиеся с улицы крики, я быстро пересекла комнату и рывком раздвинула портьеру, пытаясь разглядеть сквозь обледенелые стекла, что происходит во дворе замка. Целый день я просидела в своей комнате, боясь показаться на людях, а волосы спрятала под темный платок. На тот случай, если служанка начнет интересоваться, у меня был заранее подготовлен ответ. Чтобы не пришлось выдумывать на ходу, почему я не желаю ходить с непокрытой головой, я решила сказать, что траур по отцу еще не закончился. Я вправе все еще носить его, хотя Валэри сняла черное платье через месяц после погребения, ну а у меня такой роскоши, как новый темный наряд, не было. Зато была старая вуаль, за которую можно было спрятать волосы. Если они опять станут сиять на публике, боюсь, мне не поздоровится.

В голове мелькнула мысль написать письмо сестре и спросить про завещание. Но единственным доказательством того, что отец оставил мне какое-то наследство, было старое послание, аккуратно выведенное мелким витиеватым почерком на сложенном вчетверо пергаменте.

– Отойди от окна! – попросил мягкий, но твердый голос Кордана. Я подпрыгнула на месте, чувствуя, как сердце сделало скачок и забилось в груди.

– Вы меня напугали, – с укором сказала я.

– Прости. – Король подошел ко мне; сквозь просветы мутного толстого стекла просачивались тусклые солнечные лучи, они отражались в светлых изумрудных глазах элура, заставляя их сиять. Длинные черные волосы были распущены. Обычно Кордан захватывал их в хвост или делал косу, но сейчас я невольно залюбовалась им, таким притягательным он мне казался. Захотелось протянуть руку, очертить пальцем острые скулы, коснуться губ, почувствовать мягкость чуть загоревшей кожи на шее, расстегнуть несколько пуговиц синего сюртука. Я невольно закусила губы, сдерживая не к месту разыгравшееся воображение.

– Эти покои словно проходной двор, – невесело усмехнулась я. Взгляд невольно опустился на прожженный паркет, а ведь вместо полированных досок весь жар от горячих углей мог достаться моему лицу. – Я запирала дверь, но, видимо, это ненадежный способ укрыться от посторонних.

– Избранные слуги знают некоторые секреты, – сообщил Кордан. – Большинство комнат можно открыть снаружи, это, как ни странно, обеспечивает безопасность. Ведь за запертыми дверями всякое может случиться, но не всегда есть время выломать тяжелую дверь.

Я понимающе кивнула и вздохнула.

– Я скучал, – неожиданно проговорил элур, прижимая меня к себе. Он наклонился, жадно вдыхая аромат кожи, пальцы вцепились в платок и, прежде чем я смогла возразить, стянули его с моей головы.

– Ты точно не красишь волосы? – поддразнил он. Его ладонь утонула в моих локонах и, опустив ее на затылок, Кордан нежно надавил, заставляя меня потянуться вперед. – Они сегодня кажутся мне темнее, почти как нарское вино. Да и их аромат дурманит не меньше, чем дюжина глотков.

Магия притяжения сковала нас железными цепями, даже если бы король сейчас выпустил меня из объятий, я не смогла бы сделать ни шагу. Не заметила, как мои руки обвили его шею, а губы слились в поцелуе. Мое тело уже не подчинялось разуму, лишь следовало зову инстинктов.

– Мне нужно кое-что тебе рассказать, – пробормотала я, пытаясь отвлечь его и себя от непоправимого шага. – Происходит нечто странное.

– Больше никто не посмеет тронуть тебя, – отозвался король, решив, что я хотела поговорить о покушении.

– Это вы уже мне обещали, – проговорила я, ловя взглядом укор в его потемневших глазах.

– Ты попала в жернова придворных интриг, – нехотя признал король. – Для некоторых моих близких легче воспринять то, что чужая девчонка могла повлиять на мои решения, чем понять, что я не буду плясать под их дудку. Многие злятся, что я заключил торговые договоры с Дарстронгом вместо того, чтобы разграбить его.

– Если так, то я готова принять их гнев на себя.

– Поверь мне, никто больше не посмеет приблизиться к тебе. Я уже позаботился об этом.

– Вы не сможете заставить замолчать всех.

– Но я могу лично охранять тебя. Как ты относишься к большим кошкам? Я обернусь, и у тебя будет мягкий и теплый защитник. Острые когти ягуара раздерут глотку любому, кто посмеет переступить порог спальни, а пушистым хвостом можно поиграть.

Я невольно улыбнулась на такое щедрое предложение. Конечно, Кордан забавлялся, но от его шутки захотелось весело рассмеяться. Я на мгновение представила черного ягуара, грациозно вышагивающего по моей спальне, а затем картинка сменилась на обнаженное мускулистое тело молодого мужчины. Длинные пряди волос спускались по бугрящейся мышцами спине, а упругий живот блестел от капель воды из купальни. Пожалуй, в человеческом обличье Кордан нравится мне больше.

Неожиданно мое внимание вновь привлекли вопли, я нахмурилась и все же выглянула в окно, чтобы рассмотреть происходящее. В центре двора шли несколько воинов, двое из которых тащили Уну. Служанка брыкалась и истошно кричала. Она перешла на какой-то дикий хрип, когда один из воинов стал срывать с нее одежду, раздирая в клочья коричневую ткань платья. Оставшись в одной нижней сорочке, Уна уже лишь слабо всхлипывала, извиваясь в сильных руках солдат.

– Что происходит? – Я вопросительно уставилась на короля.

– Служанка приговорена к смерти, – почти равнодушно ответил король, но я успела заметить, как в глубине черных зрачков мелькнули красные искры, а ресницы дрогнули и опустились, но взгляд он не отвел.

– Девушка же замерзнет. Боже всевышний, на улице ужасно холодно, а ее оставили босой на снегу! – потрясенно проговорила я.

– Лорейн, ты меня не слышишь. Девица умрет за то, что пыталась сделать с тобой. Это будет хорошим уроком для всех остальных, кто посмеет идти против меня.

– Но это жестоко. – Я почувствовала, как кровь леденеет в жилах при мысли о жутком холоде, царившем за стенами теплых покоев.

В затянутом снежными тучами сизом небе появилась стая птиц, черные вороны кружили над двором, опускаясь на частокол крепостной стены, и вновь поднимались в воздух.

Я вновь обернулась к Кордану:

– Вы король, вы можете помиловать ее.

– Могу, – не стал он спорить. – Но не буду.

– Прошу вас, – взмолилась я, буквально кожей ощущая страдания несчастной.

– Нет, – покачал головой король. – Ты слишком мягкосердечная. Лорейн, милая моя, эта девушка хотела изувечить тебя, изуродовать лицо, а ты ведь полукровка, неспособная к обороту. Даже если бы ты смогла выжить после таких ран, то больше никогда не смогла бы радоваться и смеяться.

– Но все же обошлось, – попыталась я робко протестовать, в глубине души понимая, что Кордан прав, хотя и не хотела принимать это сердцем.

– А если бы задуманное осуществилось? Твоя душа неминуемо бы очерствела и требовала мести, поверь мне. И чтобы такого больше не повторилось, девушка должна умереть. Как предостережение остальным.

– Будьте милосердны, мой король. – Сквозь опущенные ресницы я взглянула на Кордана и прочитала в его взгляде решимость. Подняла руку и протянула ладонь, касаясь его щеки, пальцы ощутили колючую щетину, пробивавшуюся сквозь обветренную кожу.

– Лорейн, – хрипло проговорил Кордан, перехватывая мое запястье и прижимаясь к нему горячими губами. От его обжигающих поцелуев кровь быстрее заструилась по венам, разливая по телу жар.

Вновь донесшийся до ушей еле слышный жалобный вопль оглушил, вырывая из сладостной неги.

– Ваше величество, тогда накажите тех, кто послал Уну. Хотите справедливости? Вот пусть участь служанки разделит тот, кто отдал приказ. Чутье мне подсказывает, что вы знаете виновных.

Кордан помрачнел и отпустил мою руку.

– Ты хочешь, чтобы я помиловал девицу?

– Да, – с вызовом ответила я.

– Что ж, я думал, хотя бы ты не будешь играть на моих чувствах, пользуясь особым расположением.

– Я лишь прошу снисхождения для несчастной девушки.

– Ты давишь на меня! – повысил голос король.

Он резко развернулся и вышел из комнаты. Совершенно подавленная и опустошенная, я вцепилась в выступ деревянного подоконника и стояла не шелохнувшись, пока шум на улице не стих. Я боялась выглянуть в окно, но когда все же решилась, возле столба было пусто. Кордан исполнил мою просьбу и освободил Уну или же просто решил облегчить страдания преступницы, и ее кончину ускорили, а тело унесли. Это осталось для меня тайной.

С того дня Кордан не появлялся в моей спальне. Мы виделись лишь изредка в общем зале, очень редко я ловила его взгляд, но элур быстро отворачивался. За это время я ощутила на себе пристальное внимание придворных, часть которых, видимо, не слишком обласканная вниманием монарха, решила подобраться к нему с моей помощью. Мне приносили маленькие корзинки свежих ягод, дарили отрезы дорогой заморской ткани, расшитые цветными камнями пояса и блестящие ленты для волос. Я отказывалась принимать дары, отправляя лакеев обратно.

Видеть лживые улыбки было почти так же невыносимо, как презрительные взгляды королевы-матери или пылающий ненавистью взор леди Нэрии. Королевская невеста на людях демонстрировала ко мне полное пренебрежение, старательно делая вид, что меня не существует. Девушки, живущие в замке, которые посмели заговорить со мной, вычеркивались из круга ее общения. А однажды произошел неприятный инцидент, показавший ее истинное отношение ко мне.

В тот вечер артисты из Дарстронга разыгрывали очередное представление. Двое атлетично сложенных мужчин в ярких нарядах натянули толстый трос и закрепили его, обмотав на своих плечах. Юная канатоходка, тонкая и хрупкая девочка в белоснежной перьевой накидке, похожая на голубку, легко прошлась по нему. Публика замерла, следя за каждым осторожным шагом, а затем отблагодарила циркачей шквалом оглушительных аплодисментов.

– Я вижу, элларийцы не слишком избалованы зрелищами? – раздался рядом незнакомый голос, я обернулась и увидела рядом с собой посла Дарстронга. Лоуренс Роджес присел рядом на скамью, а девушки, находившиеся рядом, смутились и обменялись улыбками. Я знаю, многим из них нравился очаровательный молодой гость, он выгодно отличался на фоне грубоватых элларийских мужчин. Слышала даже, как леди шептались о том, что от лорда Роджеса пахло духами. Он не ковырял в зубах за столом, не рыгал и не плевал собеседникам под ноги, напротив, вел себя деликатно, разговаривал учтиво, хотя в речи проскальзывал дарстронгский диалект. Их язык мало отличался от нашего, мы все же были многовековыми соседями и несколько сотен лет назад входили в одну страну. Из-за вражды сыновей покойного правителя от Элларии откололись несколько мелких княжеств и объявили о независимости. Долгие века так и оставалось, но отец Кордана, король Шенар, решил исправить досадную, по его мнению, оплошность. До покорения Аманэля он завоевал и присоединил к Элларии пять княжеств, расширив территории и изрядно обогатив казну.

– Да, мы не избалованы подобными представлениями, – согласилась я.

– Я думал, самые красивые девушки живут в Дарстронге, но понял, как жестоко заблуждался. Оказывается, в Элларии есть красавицы не хуже.

Стайка юных леди, услышав эти слова, вновь засмеялась, а одна из них, самая бойкая, леди Блэир, осмелела и ответила:

– Милорд, глядите, мы люди суровые и прямые, ваши комплименты могут быть рассмотрены слишком буквально. И тогда придется жениться или пасть от руки одного из наших отцов.

– Я мужчина свободный, отчего бы и не жениться, – хохотнул Лоуренс, но при этом почему-то посмотрел на меня.

Я почувствовала, как щеки опалило огнем.

– Леди, у вас такой интересный цвет волос, вы тоже оборотень? И какой же? Неужели оборачиваетесь рыжей кошечкой?

– Нет, я полукровка, – покачала я головой.

– Жаль, – ответил посол. – Но вы не должны быть на Всевышнего в обиде, он наградил вас столь восхитительной внешностью. Позвольте, я преподнесу вам подарок. У меня есть чудесный перстень, он мне всегда нравился, но налезал разве что на мизинец.

Он продемонстрировал мне палец, на котором красовалось красивое кольцо, сделанное в форме цветка.

– В центре камень аквамарин, а лепестки из чистейших рубинов, почти как ваши глаза и волосы. Примите этот скромный дар в знак дружбы наших народов. Не обижайте отказом.

Неожиданно невдалеке послышался ледяной голос лорда Вэкслера, казалось, он давно наблюдал за нами, дожидаясь возможности вставить колкий комменарий:

– Наш враг дарит драгоценности королевской шлюхе, и почему я не удивлен…

Я вздрогнула, как от пощечины, и посмотрела в наполненные яростью черные глаза главного советника, но тут же отвернулась, не желая показывать ему, как я огорчена.

– Ах, леди, не обращайте внимания, – игнорируя грубое высказывание лорда Вэкслера, заявил Лоуренс Роджес. – Некоторым очень не по нраву мое присутствие во дворце. К счастью, ваш повелитель не настолько глуп, как некоторые из его слуг.

Лицо пожилого лорда исказилось от гнева. Он уже открыл было рот, чтобы высказать очередную колкость в адрес гостя, но сдержался. Видимо, не последнюю роль в этом сыграло появление Хантера. Глава совета недовольно поджал губы и ретировался, не решаясь продолжить перепалку.

– Сэр Роджес, наши девушки слишком скромны, чтобы принимать подарки от посторонних мужчин, – заявил лорд Бельфагор. Бросив быстрый взгляд на кольцо, он многозначительно поднял брови, и, хотя на его губах играла улыбка, голос звучал предостерегающе.

– Да, эллурийки столь же холодны, как и льды, покрывающие землю, на которой они росли, – ничуть не смутился гость. – Что ж, в таком случае я воспользуюсь возможностью и попрошу вас представить меня достопочтенной даме.

– К сожалению, леди устала и уже спешит вернуться в свои покои, – произнес Хантер.

– Очень жаль, – вздохнул посол и отвесил мне почтительный поклон. – Возможно, в другой раз нам представится больше возможностей продолжить знакомство.

– Роджес, ваша настойчивость достойна похвалы, – хмыкнул королевский советник, – но леди находится под покровительством его величества. Надеюсь, это обстоятельство охладит ваш пыл.

– Бесспорно, переходить дорогу королю Кордану я не стану, – тут же отозвался Лоуренс. В его серых глазах промелькнул неподдельный интерес, он окинул меня уже совершенно другим взглядом, более откровенным.

– Я рад, что мы поняли друг друга, – кивнул Хантер. – К тому же, чтобы показать щедрость и радушие нашему дорогому гостю, мы с удовольствием отправим в ваши покои юную красавицу, дабы скрасить долгую зимнюю ночь.

– Если она будет хотя бы вполовину столь же красивой, как эта прекрасная леди, я с удовольствием приму ее, – поблагодарил Роджес.

Хантер откланялся и услужливо проводил меня до выхода, видимо, желая удостовериться, что я покину зал.

– Не обращай внимания на этого хлыща, – сказал он и подбадривающе подмигнул.

– Мне так стыдно, – призналась я. До сих пор в глазах стоял тот момент, когда во взгляде посла исчезло уважение и появился похотливый блеск. Так смотрят только на доступных женщин. На законную супругу короля Лоуренс Роджес не посмел бы даже глаза поднять.

– Тебе нечего стыдиться, – нахмурился советник. – Это я должен принести свои извинения, ведь именно благодаря мне вы с Корданом встретились. Если бы я мог повернуть время вспять, никогда не потребовал бы тебя в свою спальню.

– На все воля Всевышнего, – грустно улыбнулась я. – Значит, так было предначертано в книге судеб еще до нашего рождения.

Мы распрощались с Хантером, и я побрела наверх в свою комнату, где мне предстояло провести еще один одинокий вечер. Я уже начинала привыкать сидеть возле камина, разглядывать огненные искры, пожирающие сырые поленья или вышивать, благо шелковых нитей мне предоставили вдоволь. Больше в замке нечем было заняться молодой женщине.

Я уже дошла до конца коридора, где широкий проход поворачивал влево и упирался в каменную лестницу, ведущую наверх, когда неожиданно путь мне преградила темная фигура. Я остановилась, предоставляя возможность незнакомцу пройти вперед. Мерцающий свет горящего факела выхватил из сумерек знакомые очертания красивого лица с тонкими чертами, пухлый алый рот скривился в презрительной гримасе.

– Леди Нэрия, – выдохнула я.

Нежелательная встреча в столь поздний час. Позади королевской невесты послышались смешки. Сопровождающие ее девушки принялись хихикать, предвкушая скандал, но я была не намерена ругаться. Посторонилась, всем своим видом показывая, что путь открыт, но Нэрия не спешила уходить.

– Королевский дворец уже превратился в проходной двор, – сморщила она точеный носик. – Порядочным леди страшно выйти в коридор, того и гляди можно столкнуться с гулящей девкой.

Я возмущенно насупилась, но продолжала молчать, не желая давать повод для конфликта, хотя Нэрии не нужна была причина, чтобы унизить меня. Невесту Кордана переполняла злость, которая сейчас грозила выплеснуться на мою голову в потоке оскорблений.

– Я спешу, – заявила я, решительно ступив вперед.

– Греть постель моего жениха? – Красавица вскинула подбородок и одарила меня презрительным взглядом. – Словно шавка, бежишь по его свисту. Наслаждайся, пока есть возможность, но знай, что рано или поздно тебя вышвырнут за дверь, как старого охотничьего пса, отслужившего свой век. Красота и молодость увянут, а к законной жене и матери наследника уважение будет всегда.

– Вы правы, так все и будет, – сказала я, отчего леди Нэрия слегка удивилась. Ее тонкие брови сошлись на переносице, выдавая, как она озадачена.

– Ты смеешься надо мной? – взвизгнула она.

– Даже не думала, – отрицательно покачала я головой.

– Если думаешь, что завлекла Кордана в свои сети, то глубоко ошибаешься. Ты слишком мало знаешь его. Он с юности шел наперекор традициям, всячески показывая, какой он особенный, добивался таким образом внимания родителей и придворных. Еще бы… на фоне своего блистательного отца он был всего лишь бледной тенью, поэтому делал все, чтобы выделиться. К примеру, отказался участвовать в поединке со своим братом после смерти короля Шенара. Альвар и Кордан должны были сойтись в смертном бою. Всем был ясен исход, сила и мощь старшего наследника превосходили младшего брата. Но Кордан отказался убивать Альвара, заявив, что наступила новая эпоха, хотел таким образом войти в историю. А поздно ночью того самого дня, когда должен был состояться поединок, младшего принца нашли с разодранным горлом. Вот так исподтишка была решена проблема с соперником за трон, но официально Кордан остался с чистыми руками.