Как мог заметить читатель, на страницах выше мы не только разбирали текст славянского Иосифа, но и постоянно доказывали, что его надо принимать всерьез.

Связано это прежде всего с категорическим неприятием этого текста на протяжении большей части XX в. н. э. Сказать, что у славянского Иосифа плохая репутация – значит не сказать ничего. Кажется, нет больше в истории библеистики текста, который подвергался большему неприятию.

Вначале ничто не предвещало беды. Славянский Иосиф был опубликован в России в 1866 г., а на Западе стал известен после 1906 г., будучи переведен на немецкий рижским немцем Александром Беренцем. Первоначально он был встречен «на ура» и даже попал, в качестве дополнений, в девятитомное академическое издание Теккерея.

Но в это-то время появилась книга Роберта Айслера, на которую мы тут постоянно ссылались. Она произвела эффект разорвавшейся бомбы, и лучшие христианские перья были тут же брошены на защиту проповедника любви и мира Христа от фантазий варваров-славян.

Еще не успела высохнуть типографская краска на издании Айслера, как Джон Мартин Крид, кембриджский профессор теологии и по совместительству каноник местного собора, объявил весь труд Айслера грязной инсинуацией, а славянского Иосифа ни более ни менее как фантазией переводчика XII столетия, который желал расцветить скучный текст о неизвестной ему еврейской жизни подробностями из жизни известных ему библейских персонажей.

«Он представлял еврейского историка, надо думать, впервые – простому, полуварварскому, но христианскому народу. Что-то из того, чему посвящена была книга, эти люди уже знали из Нового Завета, и он, естественно, был озабочен тем, чтобы связать их новую историческую книгу со знакомым им нарративом Писания».

Не меньше были оскорблены и иудаисты.

«Славянский Иосиф был написан с целью создания христианской версии Иосифа по-гречески. Славянский Иосиф не может пролить никакого нового света на жизнь Иисуса. Все его абзацы об Иисусе – это вставки, основанные на христианской литературе», – категорически заявлял Шломо Цейтлин в 1948 г. «Напечатав эти христологические абзацы в качестве дополнения к «Иудейской войне», редактор и издатели Loeb Classical Library оказали дурную услугу науке, изучению Иосифа, иудаизма и раннего христианства».

Это утверждение одного из самых известных иудаистов XX столетия имело бы куда больше веса, если бы в той же статье Шломо Цейтлин не объявил бы подделками только что опубликованные кумранские тексты и не датировал бы «Дамасский документ» VIII в. н. э.

Не повезло славянскому Иосифу и в отечественной науке. А. Н. Мещерский, издавший славянского Иосифа на русском в 1958 г., объявил его, как мы уже говорили, ни более ни менее как «произведением русского автора». Все вставки, приведенные выше, с точки зрения Мещерского, были вставками русского переводчика, а заявление самого Иосифа о существовании арамейского текста было ни больше ни меньше как «литературной мистификацией» самого Иосифа, «этим стремившегося обеспечить больший интерес со стороны римских читателей к предлагавшейся их вниманию книге». Каким образом заявление о существовании варварского оригинала увеличивало этот интерес, Мещерский не поясняет.

Трудно, кажется, придумать текст, к которому с таким поголовным неприятием относились бы и англиканские священники, и ведущие иудаисты, и даже советские профессора. Все они единогласно объявляли славянского Иосифа средневековой христианской подделкой, чьи сведения взяты прямиком из Евангелий.

Выше мы постарались показать, почему эта гипотеза не выдерживает критики. Разумеется, в славянском Иосифе (кстати, как и в каноническом) полно христианских интерполяций и смешных ошибок.

Но мы вправе спросить: если речь шла о греке, переведшем Иосифа на древнерусский (sic!), то почему же он сделал такую отвратную работу?

Как его сподобило назвать Иисуса «чудодеем», то есть в обратном промежуточном переводе на греческий – гоисом, термином, которым Иосиф называл пророков «четвертой секты»?

Какой Сатана надоумил его отождествить предтечу Иисуса со страшным основателем «четвертой секты» Цадоком? Почему он пошел поперек всей евангельской хронологии? Как его угораздило написать, что Иоанн Креститель родился на поколение раньше Иисуса, а казнен был после него?

Каким образом в текст славянского переводчика XII в. вкралась хронология мандеев? Неужели он так внимательно изучал еврейские традиции, чтобы заметить запрет на имена гоисов? Как он умудрился обвинить учеников гоиса Иисуса в прельщении народа и вложить в уста «дикого мужа» типичную терминологию «четвертой секты»?

Почему добавления нашего благочестивого христианина не ограничились тем, что он отождествил Иисуса с пророками «четвертой секты», а Иоанна – с Цадоком? Как его угораздило вложить обещание бессмертия души в случае мученичества в уста еврейского рабби, восставшего против Ирода?

Как он догадался сообщить нам, что Ирод объявил себя Мессией, проявив тем самым редкостное историческое чутье и столь же редкостное неуважение к Иисусу? Как ему пришло в голову приписать Синедриону попытку свержения Ирода – причем в тот самый момент, когда его покровитель Антоний потерпел поражение от Октавиана Цезаря?

Добавления славянского Иосифа вовсе не «основаны на христианской литературе», как об этом безапелляционно заявляет Шломо Цейтлин. Ровно наоборот – они радикально противоречат Евангелиям. Они говорят о всем том, что Евангелия пытались скрыть.

Несомненно, в славянском Иосифе, так же как и в каноническом, есть масса христианских правок. Но мы же не считаем канонического Иосифа полной выдумкой на том основании, что Testimonium Flavianum является фейком!

Несомненно, самые ранние списки славянского Иосифа и описываемые им события разделяют ровнешенько полторы тысячи лет. Но вот проблема: у нас есть еще несколько сохранившихся только на древнерусском книг, которые имеют, вероятно, тот же провенанс: они происходят из иудеохристианских кругов.

Одна из них – это Вторая книга Еноха, текст, имеющий важнейшее значение для истории развития иудейского мистицизма. 2 Еноха была написана, вероятно, по-гречески в Александрии в I в. н. э., но сохранилась только на древнерусском. Ее самый ранний манускрипт датируется XIV в..

Однако никому в голову не приходит сказать, что 2 Еноха – это фантазии древнерусского переводчика. Напротив, Петер Шафер в своем фундаментальном труде использует ее для восстановления ступеней развития иудейского мистицизма.

То же самое касается еще одного иудео-христианского апокалипсиса под названием «Апокалипсис Авраама». Этот глубоко мистический текст тоже сохранился только в древнерусском переводе, и самый ранний текст тоже датируется XIV в.. Опять же никому не приходит в голову объявлять этот текст фантазиями русского переводчика, пожелавшего поподробней познакомить своих невежественных читателей с историей праотца евреев.

Причина, по которой 2 Еноха и Апокалипсис Авраама спокойно используются для реконструкции раннего иудейского мистицизма I–II вв. н. э., в то время как славянский Иосиф предан анафеме, очень проста и не имеет ничего общего с тем, что его вставки были «основаны на христианской литературе» и не могли «пролить никакого нового света на жизнь Иисуса».

Ровно наоброт: это произошло потому, что наш текст переворачивал все традиционные представления об Иисусе. Он отождествлял Иоанна Крестителя с основателем «четвертой секты», а Иисуса – с одним из ее вождей.

Именно поэтому сейчас, по мере того как представление о милленаристском характере проповедей Иисуса мало-помалу и неотвратимо просачивается даже в самую консервативную библеистику, отношение к славянскому Иосифу начинает меняться. Айслер, как и Коперник, перестает быть еретиком, на которого неприлично ссылаться.

В 2000 г. вышло издание Иосифа на французском, в котором доминиканец Этьен Ноде, один из крупнейших мировых специалистов по Иосифу Флавию, посчитал славянского Иосифа оригинальным текстом. Александро Фальсетта провел через славянского Иосифа прямую линию, ведущую от Кумрана к «Евангелию от Матфея». И совсем недавно не кто иной, как сам Джеймс Гамильтон Чарльсворт, патриарх в деле изучения иудеохристианских апокрифов и Кумрана, ссылался на славянского Иосифа как на важный, хоть и небесспорный источник.