Взгляды автора «Евангелия от Иоанна» на Иисуса Христа точь-в-точь совпадают со взглядами гностика Керинта, который, как и Иоанн, жил в Эфесе и который, по мнению римского пресвитера Гая, жившего в III веке, это Евангелие и написал.

Иисус у Иоанна – это типичное Второе Начало, Вторая Власть в Небе, Мемра, Логос, девтерос теос, посредник между Богом и вещным миром. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1:1).

Иисус у Иоанна обещает своим ученикам невероятное знание: «Отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому» (Ин. 1:53).

Он прямо называет себя обладателем гнозиса и обещает гнозис своим ученикам. «Отче праведный! и мир Тебя не познал; а Я познал (έγνων) Тебя, и сии познали, что Ты послал Меня» (Ин. 17:25). Перед нами – тот самый гнозис, который потом Ириней Лионский заклеймит как «лжеименный». «И я дал им знать имя Твое, и буду давать им знать (γνωρίσω)», – говорит Иисус. (Ин. 17:26).

Иисус у Иоанна обещает своим ученикам, что они будут творить чудеса, и даже превосходящие его по размаху: «Верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит» (Ин. 14:12). Это – именно то положение дел, которое мы застаем в гностических «Деяниях», в которых ученики Иисуса оптом воскрешают мертвых и излечивают целыми стадионами.

Евангелие от Иоанна обещает, что те, кто примут Сына Божия, сами станут Сынами Божьими: «А тем, которые приняли его, верующим в имя его, дал власть быть детьми Божиими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились» (Ин. 1:12–13).

Гностический характер этих обещаний виден невооруженным глазом: верующие будут видеть разверстые небеса; они будут творить чудеса даже больше Христа; они сами станут сынами Божиими.

Ортодоксальный Иисус пришел в мир, чтобы принести себя в жертву за грехи человечества. Но не то Иисус Иоанна. Он пришел, чтобы дать людям гнозис. «Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего» (Ин. 18:37), – объясняет Иисус свою цель Пилату, на что Пилат задает знаменитый вопрос: «Что есть Истина»? (Ин. 18:38). «Евангелие от Иоанна» опускает ответ Иисуса – но зато этот ответ дает Апокрифон Иоанна. Истина – это Алетейя, одна из Пяти, составляющих Царство Отца, вместе с Барбело, Предвидением, Нетленностью и Вечною Жизнью.

Вот только некоторые из высказываний иоанновского Иисуса: «Я победил мир» (Ин. 16:33). «Они не от мира, как и Я не от мира» (Ин. 17:16). «Пребудьте во Мне, и Я в вас» (Ин. 15:4) (сравните с гностическим: «Ты познал Христа – ты стал Христом»). «Я есмь лоза, а вы – ветви» (Ин. 15:5).

«Если пребудете во Мне и слова Мои в вас пребудут, то, чего ни пожелаете, просите, и будет вам» (Ин. 15:7).

«Чтобы все они одно были, как ты, Отец, во мне, и Я в Тебе, чтобы и они в нас были» (Ин. 17:21). «И славу, которую ты дал мне, Я дал им: чтобы они были одно, как мы одно, Я в них и Ты во мне, да будут совершенны воедино» (Ин. 17:22–23).

«Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира» (Ин. 17:24). «И я дал им знать имя Твое, и буду давать им знать, дабы любовь, которой ты возлюбил меня, в них была, как и Я в них» (Ин. 17:26).

Эти высказывания просто непонятны вне гностического контекста. «Евангелие от Иоанна» – это в чистом виде раннее гностическое Евангелие. Базилид, Валентин, Птолемей, Теодот, Гераклеон относились к нему исключительно положительно. Для гностиков «Евангелие Иоанна» и «Апокрифон Иоанна» составляли диптих. Евангелие было для новичков, апокрифон для продвинутых пользователей. Это так бросается в глаза, что экзистенциально настроенный Рудольф Бультманн даже объявил, что одной из главных составных частей «Евангелия от Иоанна» был некий гностический пратекст, адаптированный Иоанном для своих нужд.

Однако у этого совершенно гностического по терминологии Евангелия есть важная особенность. Эта особенность – не что иное, как уже упомянутая нами история с апостолом Фомой, который отказывался верить, что Иисус воскрес физически.

«Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю», – заявил Фома (Ин. 20:25).

Неверие Фомы, как известно, было посрамлено. Он вложил свои руки в разверстые раны Христа. После этого Иисус явился Петру, который ловил рыбу, и рыбы, пойманные Петром, тоже были совершенно материальны. Их оказалось в точности сто пятьдесят три, «и при таком множестве не порвалась сеть» (Ин. 21:12).

Иначе говоря, Иоанн совмещает чрезвычайно гностические утверждения типа «Пребудьте во мне, а я в вас», etc. – с обещанием чисто физического воскресения и чисто вещного изобилия при триумфе Иисуса, вплоть до способности послать много рыб. «Иисус сказал: я есмь воскресение и жизнь, верующий в меня если и умрет, оживет» (Ин. 11:21). «Так как Ты дал Ему власть над всякою плотью, да всему, что Ты дал Ему, даст Он жизнь вечную» (Ин. 17:2).

Это – ровно тот взгляд, которого и придерживался гностик Керинт.

Керинт (или его единомышленник), верящий в тысячелетнее царствование Христа во плоти, полемизирует с более радикальными гностиками и употребляет для этого типичный для рабби и христиан пропагандистский прием. Он заставляет своего противника действиями подтвердить свою неправоту: он заставляет апостола Фому, то есть «близнеца», который не верит в физическое воскресение Христа, вложить свои персты в его раны. И уже сам факт этой полемики, разумеется, означает, что ко времени написания «Евангелия от Иоанна» идея о Христе – бесплотном духе уже существовала.