В Торе у Господа Бога нет никакого Космического Противника. Это резко отличает космогонию Библии от космогонии остального Древнего Востока.

Во всех остальных космогониях Древнего Востока Бог Грозы, сын Всевышнего, сотворяет мир, уничтожая водяное чудовище, олицетворение хаоса. В Вавилоне Мардук творит мир, уничтожая чудовище Тиамат. В угаритском цикле Баала Баал, наездник облаков, творит мир, уничтожая водяное чудовище Ямма, Бога Моря (Ямм), Господа Реки (Нахар). Баал также уничтожает чудовище по имени Лотан. «Ты поразил Лотана, змея изгибающегося, положил конец змею кривому», – говорится в цикле Баала.

Но Яхве не уничтожает своих соперников. У него их просто нет. Книга Бытия начинается с того, что без всякого конфликта со хтоническими чудовищами Бог, носящийся над бездной и водой, создает мир одним словом.

«Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один. И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. И стало так. И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так» (Быт. 1:2–7).

Трудно придумать что-то более возвышенное, космическое и далекое от кровавых подвигов Баала или Мардука, который пронзил кишки Тиамат, разрезал ее утробу, размозжил череп и перерезал артерии. В отличие от других богов древности Яхве не побеждает соперников: он их не имеет. Собственно, это и делает иудаизм – монотеизмом.

Конечно, все это было бы хорошо. Однако, – как мы уже писали в предыдущей книге, – в других местах Библии Яхве, точно так же, как вавилонский Мардук и угаритский Баал Хадад, тоже предстает истребителем чудовищ.

«Ты расторг силою Твоею Ямма (море), Ты сокрушил голову Танним воды; Ты сокрушил голову Левиафана, отдал его в пищу людям пустыни» (Пс. 74:13–14).

«Ты сразил Раава, могучей своей рукой ты поразил врагов» (Пс. 89:10).

«Восстань, восстань, облекись крепостью, мышца Господня! Восстань, как в дни древние, в роды давние! Не ты ли сразила Раава, поразила Танним?» (Исайя. 51:9).

Все эти тексты именно что отсылают нас к истории о борьбе Яхве с чудовищами. Пророки с удовольствием сравнивают с этими чудовищами политических противников Израиля: к примеру, у Исайи Египет называется «Раав» (Исайя. 30:7), а у Иезекиля – «Танним» (Иезек. 32:2).

«Говори и скажи: так говорит Господь Бог: вот, Я – на тебя, фараон, царь Египетский, Танним, который, лежа среди рек своих, говоришь: “Моя река, и я создал ее для себя”» (Иезек. 29:3).

Даже пророк Исайя хорошо знает о битве Господа с его космическим противником. Правда, он утверждает, что она совершится в будущем. Эта битва и будет Страшный суд, великое поражение врагов Израиля: «В тот день поразит Господь мечом Своим тяжелым, и большим и крепким, Левиафана, змея извивающегося, и Левиафана, змея кривого, и убьет Дракона (Танним) морского» (Исайя. 27:1).

На первый взгляд дело кажется невероятным. Каким образом пророки знают о поединке Господа с Танним, Раавом и Яммом, если об этом ничего не говорит даже Книга Бытия?

Дело легко разрешается, если вместо Синодального перевода заглянуть в оригинальный текст. Дело в том, что море на иврите будет ямм, а родственная ему вода, над которой в начале Книги Бытия кружит Дух Божий – это маим. Танним, водяной дракон, которого упоминают Иезекииль и Иеремия, – это близкий языковой родственник вавилонской Тиамат и той самой техом (бездны), которая опять-таки фигурирует в первых строках Бытия. А семиглавый змей Левиатан/Лотан не просто упоминается в угаритских текстах в качестве противника Баала, но и описывается той же самой ритуальной формулой, как у Исайи, включая угаритское словечко «кривой» (каллатон), которого нет ни в одном другом тексте Ветхого Завета.

Иначе говоря, история о Творце, который отделил верхние воды от нижних, подозрительно напоминает подвиг Баала, поразившего чудовище по имени Море, и Мардука, который разделил бездну-Тиамат напополам, «как устричную раковину, и из верхней половины создал небосвод». Безличное маим, которым пользуется автор Жреческого Документа, – это явная попытка деперсонализировать чудовище Ямма, превратить его из Космического Монстра в космические воды. При этом Ямм, как противник Яхве, остается нетронутым в других местах, в том числе и в Псалмах.

Отсутствие Космического Противника ставит перед монотеистическим Редактором Торы нешуточную проблему – а именно, как объяснить происхождение зла.

Из Торы следует, что зло появилось в мире из-за поступка Адама и Евы, съевших плод с древа познания добра и зла, а на это нехорошее дело их, в свою очередь, подбил змей.

В отличие от Лотана, змея изгибающегося, этот змей не был сверхъестественным существом. Ровно наоборот. Это была обыкновенная зверушка, создание Господне. Змей был «хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог» (Быт. 3:1).

За свои козни эта зверушка понесла примерную кару. «И сказал Господь Бог змею: за то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоем, и будешь есть прах во все дни жизни твоей» (Быт. 3:14).

Таким образом, в появлении в мире смерти и зла был виноват сам человек. Если бы Адам и Ева не съели плода, они бы жили вечно.

С похожей проблемой Библия сталкивается, когда речь идет о Всемирном потопе. В ходе этого потопа Бог ни больше ни меньше как уничтожил все человечество.

«И лишилась жизни всякая плоть на земле, и птицы, и звери, и все гады, ползающие по земле, и весь человек. Все, что имело дыхание духа жизни в ноздрях своих на суше, умерло. Истребилась вся плоть на земле: от человека и до зверей, до гадов и птиц небесных – все истребилось с земли» (Быт. 7:21–23).

Описание это не оставляет никакого сомнения в том, что речь идет о совершенно ужасном геноциде и тотальной экологической катастрофе. Уничтожены были все: от младенцев, сосущих материнскую грудь, до пушистых котят. Спасся только Ной и те, кого он взял в свой ковчег. Ни один военный преступник в человеческой истории не добивался подобного результата. И тем не менее Библия считает Бога, устроившего этот тотальный геноцид, всеблагим и всемогущим, – хотя любой судья в Гаагском международном суде впаял бы такому Богу пожизненное.

Разгадка подобного жестокосердия Яхве заключается в том, что легенда о Всемирном потопе – одна из немногих, заимствованных в Библии у окружающих народов. Во всех этих легендах неизменно действуют два бога. Один – жестокий и кровавый и хочет уничтожить человечество, а другой – милостивый, спасает его. К примеру, в аккадском эпосе об Атрахасисе (XVIII в. до н. э.) уничтожить человечество хочет бог Энлиль, а спасает его бог Энки.

Так как редактор Торы признавал только одного бога, ему пришлось соединить обе эти функции в одном лице, и в результате получилась неувязочка. Его Бог стал совершенно чудовищным тираном, и мы не удивимся, что в «Апокрифоне Иоанна» миф о Всемирном потопе изложен точно так, как в эпосе об Атрахасисе. Это миф о двух богах: недалеком и ограниченном Демиурге, боге евреев, который хочет уничтожить человечество, и Всевышнем, который спасает его.

Аналогичная проблема стояла перед редактором Торы, когда он описывал впечатляющую серию магических поединков между Моисеем и фараоном.

В ходе этих магических поединков Моисей превращает воды Нила в кровь, насылает на землю Египетскую жаб и мух; тьму и град, саранчу и чудовищные болезни. Однако, несмотря на впечатляющее мастерство Моисея, каждый раз после очередного чуда фараон отказывается отпустить евреев.

Из-за чего фараон проявляет такое ослиное упрямство? Мы могли бы заподозрить, что у него есть какой-то бог, который является противником бога евреев: этот-то бог и помогает египтянам.

Но монотеист, редактировавший окончательный текст Торы где-то в середине V в. до н. э., не мог этого допустить. Поэтому он выдвигает более чем неожиданное объяснение. Он утверждает, что Яхве, Господь Бог, стоял не только за чудесами, которые творил Моисей, но и за несговорчивостью фараона.

Сначала он насылал на египтян мошек, лягушек, язву и град, а потом ожесточал сердце фараона, чтобы тот не отпустил евреев. «Но Господь ожесточил сердце фараона, и он не послушал их» (Исх. 9:12).

Редактор снова готов выставить Господа Бога каким-то чудовищным садистом, который играет с египтянами, как кошка с мышкой, – но не допустит даже намека на существование Космического Противника.

Точно так же Библия объясняет все несчастья, которые выпадают на долю евреев, и даже разрушение Иерусалимского храма. Все эти печальные вещи связаны с тем, что люди, в развращенности сердца своего, прогневали Господа. Поэтому он наслал на них потоп, язву, голод, засуху; смешал языки, отнял вечную жизнь, выгнал из Рая, и вообще из мести за нехорошее поведение напускает на них врагов, которые вспарывают животы женщинам и бьют головы младенцев о камни. И при этом Библия объявляет этого мстительного, мелочного, инфантильного и капризного Бога, чьи преступления против человечества потянут на сто Нюрнбергских процессов, – Трансцендентным и Всеблагим.

У гностиков, как мы уже видели по многочисленным гностическим «Деяниям», дело обстоит радикально иначе. В существовании зла у них виноват Сатана, Космический Противник Всевышнего.

Это Сатана соблазнил Адама и Еву. Это Сатана помогал волшебникам фараона. Это Сатана подбил евреев сделать золотого тельца. Это Сатана наслал на землю Всемирный потоп, а настоящий Всевышний как раз спас от него людей.

У гностиков Велиал всемогущ. Он стоит за любым испытанием, выпадающим на долю верующего.

В «Деяниях Филиппа» неверие матери, у которой умер сын, есть результат действий «Врага, который уничтожает души» (Деян. Фил. 1:2). В «Деяниях Андрея» консул Эгет преследует апостола потому, что он «сын Змея». В «Деяниях Иоанна» вся окружающая действительность, включая изобилие больных женщин в Эфесе, – это результат действий Сатаны. Даже действия новообращенного верующего, который в припадке излишнего благочестия отрезал себе детородный член, тоже есть результат козней Сатаны (Деян. Ин. 54:2). Сначала Сатана совращал его грехом, а потом – излишнею ревностью.

В Торе любая неприятность, приключившаяся с человечеством, – от потопа до геноцида, объясняется гневом всеблагого Бога. У гностиков все то же самое объясняется кознями Сатаны, князя или бога вещного мира.

А что же кумранские тексты?

Они разделяют гностическую позицию. Дамасский документ прямо сообщает, что это именно Велиал вдохновлял египетских волхвов, противостоящих Моисею. То же самое говорится в Книге Юбилеев, альтернативном и дополненном варианте Книги Бытия, найденной в Кумране и популярной у ранних христиан: это Мастема помогал египетским волхвам противостоять Моисею (Юб. 48:9).

Согласно «Серех ха-Яхад» весь современный кумранитам мир за пределами их общины – это «владение Велиала» (1QS,1). Левиты общины неустанно предают проклятиям всех «людей из доли Велиала» (1QS2). «Да не сохраню я Велиала в сердце моем», – гласит гимн кумранитов (1QS,4). Согласно «Дамасскому документу» отпавший от бога Израиль является владением Велиала. Велиал ловит Израиль в три сети: «Первая есть прелюбодеяние, вторая – нечестие и третья – осквернение Храма. Тот, который избег этой, будет уловлен той, и тот, который избег той, будет уловлен этой».

Как мы видим, кумраниты, несмотря на весь свой монотеизм, с точки зрения иудейской ортодоксии являются страшнейшими еретиками. Они возвращают в мироздание ту самую фигуру Противника Бога, которую так нещадно истребляли авторы Жреческого Кодекса и редактор Торы. И более того, они утверждают, что все евреи, которые не входят в эту общину, являются детьми этого Противника, сынами Велиала!

Отношение кумранитов к евреям, не входившим в общину, идентично отношению к евреям в некоторых гностических текстах, например в «Деяниях Филиппа».

В «Деяниях Филиппа» иудейский первосвященник – враг. Он одержим Мастемой. Однако при этом Филипп является евреем, Иисусу возводят синагогу, а обращенная апостолами жена правителя Города змей является символом иудейского народа, наконец вернувшегося к настоящему Богу.

Велиал в Кумране не просто является властителем мира. Он является прежде всего объектом войны, которую ведут с ним праведники и святые. Именно в конце этой войны Мессия, Священный Царь, исполнит «возмездие суда Божия» над «Велиалом и его присными» (IIQMelch II, 9, 13).

Эта история о победе Мессии над Велиалом – не что иное, как основополагающий миф Древнего Востока об уничтожении богом (Мардуком, Баалом) Водяного Чудовища и Бездны. И одновременно – это способ описания совершенно реального конфликта. Это история войн повстанцев, возглавляемых Мессией из дома Давидова, против Ирода и римлян.

«Кумранский дуализм, – замечает Курт Рудольф, – находится на пути к гностическому дуализму».