Глава 7
Она уставилась на пустое окно. «Эми». То, как он произнес ее имя… Он ведь редко звал ее по имени, а с таким выражением – и вовсе никогда.
Катсуо опустил руки, резко выдохнув. Он обернулся, нашел взглядом ее лицо, и некоторое время они просто смотрели друг на друга. В окно ворвался холодный ветер, пронизывая тонкое кимоно, вызывая дрожь.
Наконец пошевелившись, Катсуо вернул оконную створку на место.
– Ты… в порядке? – запнувшись, спросил он.
– Да, – отозвалась Эми, стряхивая оцепенение. – С Широ порой… сложно.
– Он просто животное, – прорычал Катсуо. – Так близко к тебе подходить, касаться, говорить… – Сохэй прикусил язык. – Он опасен.
Эми хотела было возразить, но вдруг поняла, что это глупо. Разумеется, Широ опасен. Он силен, даже несмотря на то, что половину его ки до сих пор сковывают онэнджу. И он непредсказуем. Эми никогда не могла предугадать его следующий шаг, и план, который он так и не раскрыл, пугал ее куда сильнее, чем она хотела признавать. Почему он вообще решил, что ей лучше не знать, что он собирается сделать, как только она приведет Ишиду в зал храма – если это ей, конечно, удастся?
– Ему стоило нам рассказать, – пробормотала Эми. – Как теперь готовиться?
– Думаю, весь смысл в том, чтобы мы не были готовы. – Катсуо глянул на дверь. – Мне бы надо…
– Не уходи!
Он удивленно моргнул, и Эми покраснела. Слова сорвались случайно; она ведь даже не дослушала, что Катсуо хотел сказать.
– Просто я… я не хочу ждать в одиночестве и переживать о том, что случится, – пролепетала Эми.
Катсуо смягчился, слабо улыбнувшись, и смахнул волосы с глаз.
– Я останусь с тобой.
– Спасибо.
Поколебавшись, Эми вернулась за стол. Катсуо присоединился, наблюдая за тем, как она вяло принялась за тэмпуру. Кусочки овощей в кляре были восхитительными, жаль, если пропадут. Неудивительно, что Широ оказался так впечатлен: даже с учетом ее особой диеты повара Шиона неизменно готовили прекрасные блюда с наилучшими ингредиентами и утонченными приправами.
Пока Эми пощипывала еду, они с Катсуо обсуждали способы выманить Ишиду. В конце концов остановились на самом простом варианте: если она посреди ночи отправится к залу поклонений, кто-то из стражей обязательно призовет гуджи.
– Интересно, что он узнал про Изанами, – задумчиво произнесла Эми, стараясь отвлечься от грядущего. – Если его сведения не приведут нас к одному из куницуками, то я не знаю, что делать дальше.
Катсуо поводил чашечкой с уже холодным чаем по подносу.
– А что ты будешь делать, когда добудешь сведения?
– Искать куницуками, конечно. Надеюсь, нам не придется забраться куда-то уж очень далеко и…
– Нам? – тихонько перебил ее Катсуо. – Ты про кицунэ и Тэнгу?
Эми кивнула.
– Ты опять отправишься с ними одна? – Он выпустил чашку и сжал кулак так, что побелели костяшки. – Это слишком опасно, Эми. Даже не считая Тэнгу, тебе очень опасно оставаться наедине с этим кицунэ. То, как он на тебя смотрит…
Эми опустила палочки и хмуро посмотрела на Катсуо.
– Как он на меня смотрит?
– Словно хочет тебя поглотить. – Сохэй залился румянцем. – Знаю, он намеренно меня дразнил, просто потому что мог разозлить. Я понимал, чего он добивался, но не мог сдержаться. Не когда он смотрел на тебя так, словно ты ему принадлежишь.
– Я ему не принадлежу, – мягко произнесла Эми, сочувствуя терзаниям Катсуо. – Широ любит играть с людьми забавы ради. Он подначивает даже Тэнгу.
– Не только, – возразил Катсуо. – Он играет и с тобой, Эми. И я не думаю, что для него это просто забава.
Эми рассеянно вернула пустые тарелки на поднос. Широ действительно играл с ее чувствами, и порой она ощущала себя марионеткой в его руках. Однако она видела и другую сторону этого уверенного в себе хитреца-лиса. Она видела его растерянным, уязвимым, даже испуганным. Он тянулся к ней за помощью, позволял его сдерживать.
Какую бы игру он ни вел, Эми не верила, что он хотел ей навредить. Наивно ли это с ее стороны? Может, она попала в ловушку, доверившись ему?
– Эми, – позвал Катсуо, вновь привлекая ее внимание. – Возьми меня с собой.
– Что?
– Возьми меня с собой, когда уйдешь с ёкаями. Не надо оставаться с ними наедине. Позволь мне тебя защитить.
«Ты не сможешь». Эми не могла произнести слова вслух, не желая его ранить, но правда была кристально ясна, как горный ручей. Катсуо – человек. Эми тоже, однако в ней с каждым днем росла сила ками. Широ и Юмэй защитят ее потому, что она им нужна. Они не станут оберегать Катсуо. Во время их первой встречи Тэнгу сразил его одним лишь взглядом. Катсуо ни за что не выживет рядом с ними, а его, в отличие от Эми, впереди ждут долгие годы.
– Я подумаю, – ложь удивительно легко соскользнула с языка. Неважно, как сильно это ранило ее саму, Эми была готова сковать Катсуо хоть сотню раз, лишь бы его уберечь.
Она встала из-за стола и направилась в спальню.
– Мне надо переодеться. Подожди тут.
Забрав кимоно и хакама, Эми мельком убедилась, что сохэй по-прежнему сидит к ней спиной, и быстро сменила одеяние. А потом, аккуратно расправив одеяло и взбив подушки, позвала Катсуо.
– Хочу выключить свет, пока стражи в коридоре задались вопросом, почему же я до сих пор не сплю. И раз уж придется сидеть в темноте, давай хотя бы устроимся поудобнее.
Взгляд Катсуо переметнулся с нее на кровать и обратно. Увидев его замешательство, Эми улыбнулась и прошла в большую комнату к выключателю. Их окутала темнота, но тусклого света из окна хватало, чтобы вернуться в спальню. Эми улеглась поверх одеяла и, откинувшись на подушки, выжидающе посмотрела на Катсуо.
Он снял с пояса катану и прислонил к стене, а потом устроился на второй половине кровати. Воцарилось уютное безмолвие, и Эми закрыла глаза, гадая, встретились уже Широ с Юмэем или нет.
– Эми?
– Хм-м? – Она открыла глаза и подавила зевок.
По лицу Катсуо скользили тени.
– Ты пойдешь до конца, верно? Когда ты убежала из Шираюри, я думал, что ты поняла ценность своей жизни, но теперь… ты как будто перестала за нее бороться.
Эми сцепила руки на коленях, необычайно остро ощущая метку на груди.
– Я борюсь за нечто более важное. Меня обманули, но это ничего не меняет. История с куницуками лишь подтверждает, что Аматэрасу нужна здесь, на земле. И ей нужен сосуд. Сколько жизней от нее зависит?.. – Эми взглянула на мрачного Катсуо. – И даже если бы я нашла какой-то способ перестать быть камигакари, я бы так не поступила. Аматэрасу пришлось бы выбрать новую девушку. Как я смогу жить, зная, что сознательно отправила ее на верную смерть? После того, как Аматэрасу низойдет, мое тело будет принадлежать ей столько, сколько потребуется, и другим девушкам не придется умирать.
Катсуо смотрел на нее, молча, не двигаясь – лишь его плечи слегка подрагивали с каждым вздохом. Эми гадала, чувствует ли он, как от мысли о грядущей кончине колотится ее сердце и шумит в ушах кровь, как от воспоминания о разрывающей разум силе Аматэрасу ее нутро пронзает ужас. Да, Эми смирилась со своей судьбой, однако это было непросто. Принятие ничуть не уменьшало страх.
– Ты так переживаешь о незнакомцах. Это очень благородно, Эми. – Катсуо вздохнул. – Хана бы тобой гордилась.
К глазам тут же подступили слезы, и Эми часто заморгала. С тех пор, как они вернулись в Шион, Катсуо наверняка ловил себя на мыслях о Хане так же часто.
Она сглотнула.
– Думаешь… ты думаешь, она бы меня простила?
– Думаю, что ей было нечего прощать.
– Я привела ее туда. Побежала вперед. Если бы я осталась рядом, то могла бы не дать ей упасть. – Голос дрогнул, сорвался. Воспоминание охватило ее разум, словно ядовитое облако. – И мне кажется… кажется, будто я…
Ее сцепленных рук коснулись теплые пальцы.
– Что ты?
Из глубин подсознания всплыл нескончаемый кошмар, дремавший там в чутком ожидании возможности вновь погрузить ее в пучины страданий. Бурный поток, испуганные крики Ханы, когти ёкая, впившиеся в лодыжку, отчаянная хватка, которой Эми цеплялась за руку лучшей подруги.
– Я держала ее руку, но я… – Следом поднял голову самый главный ее страх, величайшая вина. Эми еще никому не признавалась в своих преступных подозрениях. – Я пыталась держаться и за мост, а ёкай все тянул нас вниз, и мне кажется…. Кажется, я отпустила ее, ч-чтобы с-спастись с-самой.
Эми подавилась всхлипом и прижала ладони к лицу; ей было стыдно смотреть на Катсуо. Под пальцами текли слезы, из горла чуть не вырвался крик отчаяния. Как она могла поступить так эгоистично? Как могла подвести единственного человека, который ее любил?
Катсуо коснулся ее плеча, а потом осторожно обвил рукой и притянул к себе. Боли было столько, что удивлению не осталось места, и Эми прижалась к сохэю, силясь усмирить слезы.
– Плачь, в этом нет ничего страшного, – прошептал он, обнимая ее. – Даже камигакари позволено плакать.
Доброта Катсуо вдребезги разбила остатки ее сдержанности, и Эми попросту разрыдалась у него на плече. Боль, которую она хранила внутри годами, вмиг прорвалась наружу. Три года одиночества, три года вины, страха, бесконечных кошмаров о смерти Ханы, без возможности разделить с кем-то свою скорбь. Эми слишком долго была одна, слишком долго закрывала сердце на замок, думая лишь о том, как стать самой лучшей камигакари, придать своей жизни хоть малую ценность – не допустить, чтобы та прекрасная душа погибла из-за нее зря.
Когда ее слезы наконец унялись, Катсуо стиснул Эми чуть крепче.
– Я не видел, что произошло, – прошептал он, – но я знаю тебя, Эми. Знаю, что ты не отпустила ее намеренно. Ты бы цеплялась за нее хоть до самого дна океана.
– Но…
– Нет, – перебил Катсуо. – Я тебя знаю. Ты без раздумий пожертвовала бы собой ради нее. Ты всегда ценишь чужую жизнь выше своей.
Эми вытерла глаза. Тон, которым Катсуо произнес последнюю фразу, говорил, что он скорее считает это недостатком, нежели достоинством.
– Почему ты так хорошо меня знаешь? – пробормотала она. – За такой краткий срок…
– А-а… – Катсуо смущенно поерзал – но так и не выпустил ее из рук. – Думаю, притворяться и дальше будет глупо. Я постоянно за тобой наблюдал… по крайней мере, когда ты наблюдала за мной.
К лицу Эми прилил жар.
– Я не… то есть…
Катсуо тихо рассмеялся.
– Не отрицай. В пятнадцать лет тебя нельзя было назвать особенно скрытной.
Она вспыхнула еще сильнее.
– Я просил… нет, я боролся за то, чтобы меня назначили твоим сохэем в храме Шираюри. Я помнил, что это солнцестояние станет для тебя последним, и должен был тебя увидеть. Не мог забыть день, когда погибла Хана, и какой сломленной ты казалась, когда тебя совсем одну увозили в новый храм. Я хотел тебя увидеть, убедиться, что с тобой все хорошо. Я не… я не понимал, какую боль тебе причинит встреча со мной.
Катсуо ткнулся затылком в изголовье кровати.
– Я часто наблюдал за тобой в Шионе и в тот день… Я знал, что вы отправились в лес. Знал, что вы последовали за нами еще до того, как мы покинули земли храма. – Он умолк, ощутимо напрягшись. – Меня охватило предвкушение. Я хотел, чтобы ты пришла. Надеялся тебя впечатлить. Думал, что нам, может, даже удастся поговорить… пообщаться по-настоящему. Когда я понял, что вы отстали, я решил вернулся. Поэтому мы были неподалеку и услышали Хану.
Эми обхватила себя руками, потрясенная новым взглядом на случившееся. Ей и в голову не приходило, почему Катсуо и другие юные сохэи оказались у реки так быстро. Ведь они должны были уже настолько углубиться в лес, что вряд ли бы даже крики услышали, не говоря уже о том, чтобы успеть добежать, однако боль от пережитого не давала ей вдумчиво разобраться.
– Значит, – с трудом продолжил Катсуо, – если и возлагать на кого-то вину, то и на меня тоже. Я знал, что вы с Ханой пошли за нами, и все равно завел вас глубже в лес. Я мог остановиться и отвести вас обратно, но не сделал этого. Я эгоистично хотел провести время с тобой, хоть раз.
– Это моя вина, – прошептала Эми. – Это я решила пойти туда.
– А Хана решила отправиться с тобой, а я решил вам это позволить. – Катсуо легонько провел ладонью по ее затылку, пригладил волосы. – Ты можешь отвечать только за свой выбор, Эми. Нельзя нести бремя за нас всех.
По ее щекам заструились новые слезы, и она прижалась головой к его груди.
– Видеть тебя в Шираюри было и правда больно, – прошептала Эми. – Но только сначала. Я очень рада, что ты здесь, Катсуо. Спасибо, что остался со мной.
Он обнял ее крепче, и Эми закрыла глаза, наслаждаясь этим ощущением. Внутри растеклось теплое, приятное томление, и боль одиночества, которая терзала ее три года после смерти Ханы, впервые стихла.
С беззвучным вздохом Эми изо всех сил постаралась запомнить это чувство, зная, что вряд ли испытает его вновь.
