Глава 90
41,3°
биИп.
Мать Кристофера сидела у постели шерифа, глядя через коридорное окно на своего беспомощного сына, лежащего в палате напротив. У него плавились мозги. Охрана и санитары пытались ее не впускать. Или не выпускать Кристофера. Она уже не понимала.
Внутри этого напряженного молчания шериф и Эмброуз оставались рядом с ней. Их мысли метались. Смерти прекратились. Зато люди сходят с ума от этого гриппа. На самом-то деле не из-за гриппа. А из-за нее. В воображаемом мире немало детей. Дети что-то строят. Строят на протяжении сотен лет. Их домики на дереве соединяются. И тот, что построил Дэвид. И тот, что построил Кристофер. Должно же быть какое-то объяснение.
– Что на этот счет сказано в дневнике? – слабо спросил шериф.
Мать Кристофера резким движением раскрыла дневник и пробежала глазами страницы.
– Мы прочли его от корки до корки. Ничего, – ответила она.
– Ни слова о том, что люди перестали умирать, шериф. Ни слова о других детях, – подтвердил Эмброуз.
– Разреши, я взгляну, – попросил шериф.
Мать Кристофера передала ему дневник. Когда шериф перелистывал выцветшие, ломкие страницы, кожаный переплет слегка потрескивал. Она слышала, как в пакет для внутривенного вливания капает раствор морфина.
Кап. Кап. Кап.
Шериф листал страницы, выхватывая глазами главное, как умеют профессионалы. Через несколько минут он посмотрел на Эмброуза.
– Дэвид был развитым парнишкой, верно?
– Еще бы, – сказал Эмброуз.
– Тогда почему же у него такой скверный почерк? Как-то это не стыкуется.
Вернув дневник матери Кристофера, шериф закрыл глаза и снова погрузился в сон. Она не сводила с него глаз. Тело изможденное, хрупкое. Какие силы сейчас вступили в игру, она не представляла, но шериф определенно находился здесь не без причины. И Эмброуз тоже. И она сама. Мать Кристофера опять взялась за дневник Дэвида Олсона.
Кап. Кап. Кап.
Изучала его вдоль и поперек. Но не вчитывалась в слова. А только рассматривала почерк. Тревожный, нервный.
значит, я вСе же бог.
Кап. Кап. Кап.
– Мистер Олсон, у Дэвида всегда был плохой почерк?
Эмброуз призадумался, нахмурил брови и помотал головой.
– Нет, – ответил он. – Почерк ухудшился с потерей рассудка.
– Но у него не было потери рассудка, – возразила она.
Перевернула страницу – и присмотрелась к непонятному чередованию строчных и прописных букв, как письменных, так и печатных, а также мелкого шрифта.
КАк сказал воин: преЖде чем убИТь Ее, Эту шептунью, наМ нужно Будет…
– Как это понимать, миссис Риз? – спросил Эмброуз.
У матери Кристофера пробежал по коже внезапный холодок. Над ухом зашелестел какой-то шепот, словно от крылышек насекомого. Она вернулась к предыдущей странице.
значит, я вСе же бог.
Потом к следующей.
КАк сказал воин: преЖде чем убИТь Ее, Эту шептунью, наМ нужно Будет…
Кап. Кап. Кап.
Листая страницы назад, мать Кристофера смотрела только на прописные буквы.
значит, я вСе же бог. КАк сказал воин: преЖде чем убИТь Ее, Эту шептунью, наМ нужно Будет пРОвернУть раЗведкУ…, как в Эпизодах ТОого фиЛьма, интерес к котОрому ВнУШил мне эмброуз. я отследил Каждый ее шаг при свете дня. онА внедряется в людей.
Из этих букв складывалось… СКАЖИТЕ ЭМБРОУЗУ ЭТО ЛОВУШКА
